По наблюдению Беттельгейма, в <идеальных заключенных?
быстрее всего превращались либо расчетливые циники, либо люД1
с чиновничье-клерковской психологией, которые никогда не ведя
ли долга, выходящего за рамки инструкций, и привыкли бездума
говорить: <У меня был приказ>. И наоборот, дольше и успешна
других разрушению личности сопротивлялись те, кого приняв
называть ригористами - <людьми долга>, <людьми принципа>
Показательны в этом отношении и приемы, которые сами закл1Г
ченные изобретали в целях личностного сохранения. Один 1
лагерных <старожилов> сообщил Беттельгейму следующие ра
хожие правила: заставляй себя есть всякий раз, как продет
вится возможность; спи или читай, если выпала свободная и.
нута, и непременно чисть зубы по утрам. Смысл этих прав>
один: делать непредписанное, свободно подчинять себя том
к чему не принуждает лагерное начальство. В этом случае дан
чистка зубов может быть поступком.
Прибегая к кантонским понятиям, Беттельгейм формуляру
своего рода императив лагерного выживания: во что бы то ни ста
<создать вокруг себя область автономного поведения>. Оолас
эта тем шире и прочнее, чем основательнее запреты, добровояк
наложенные на себя человеком, чем ближе они к фундамент
ным нравственным требованиям. В условиях голода, унижен
рабского труда дольше всех выдерживали те, кто однажды
жился постановить сам для себя: <я ни при каких уело
не стану доносчиком> или <я никогда не приму участия
рательной акции>. Таков был трагический парадокс лагер
ования: чтобы не вымереть, надо было перестать бояться
уемой насильственной смерти, самому выбрать то, за что
Однажды казнят. Но ведь парадокс этот неявно присутствует
1,самом понятии принципа (безусловного императива). Прин-
- не принцип, если за него не готовы идти на утраты, жертвы,
Исследования и даже на смерть.
змышляя над экстремальной ситуацией фашистских лаге-
цБ. Беттельгейм выявил некоторую всеобщую правду о чело-
1 скрытую от нас в условиях более или менее нормального
ального существования.
1равственность - не просто средство общественного регули-
дия индивидуального поведения. Она еще и средство духовно-
онального выживания самого индивида. Там, где нет свободно
(анных нравственных обязанностей (пусть самых элементар-
1, начинается общая деградация человека, особенно быстрая,
к он становится добычей преступного окружения или пре-
вого режима. Сплошь и рядом она оказывается прологом к
уничтожению.
Оконце XIX века французский социолог Э. Дюркгейм в рабо-
амоубийство> обратил внимание на то, что расчетам с жизнью,
вравило, предшествует <аномия> (буквально <беззаконность>,
йормность> ) - состояние, когда для человека ничто не свято
обязательно. Но еще до Дюркгейма зависимость эта была
ч) документирована художественной литературой. Вспомните,
эканчивает жизнь персонаж Ф. М. Достоевского Ставрогин,
вкую мизантропию Анны Карениной накануне самоубийства.
ежа удавился> - так говорит Евангелие о конце Иуды Иска-
а, убившего принципы и предавшего врагам учителя своего.
в тридцать сребреников, назначенных за предательство, поте-
?в глазах Иуды всякую ценность и интерес: перед смертью
>осил их в лицо жрецам-плательщикам. Аномия, а за нею пол-
апатия и - бегство в смерть!
Жизнеспособность животного инстинктивно непроизвольна.
веспособность человека покоится на воле к жизни и предно-
т постоянное личностное усилие. Простейшей, исходной
ои этого усилия является свободное подчинение общечелове-
м нравственным запретам, зрелой и развитой - работа по
"делению смысла жизни, по созданию и поддержанию извест-
целостного представления о желаемом, должном и ценном,
Рое достоверно для данной конкретной личности и одушевля-
ивотворяет ее в качестве значимой <сверх задачи>.
ма мысложизненных поисков уже затрагивалась в преды-
1вх главах учебника. Остановимся здесь лишь на тех ее аспек-
которые существенны для социальной ориентации личности.
м с того, что смысл жизни по сути своей <сверхпрагматичен>:
Си. гл. 1 <Философия>, гл. V <Бытие> и гл. IX <Человек>.
?62-
Глава XVII. Личность
1. Индивид, индивидуальность, личность
ш
он связан с вопросом <ради чего жить>, а не с вопросом о том ка
поддерживать жизнь и приносить практический эффект.
Поиски смысла жизни можно определить как процесс расв
ряющейся морально-практической ориентации личности. Все
чинается с простейших нравственных альтернатив, с опредед
ния того, чего <здесь и теперь> категорически нельзя делат
(соответственно - нельзя не делать). Добровольно возлагая н
себя известные обязанности, личность становится убежденных
исполнителем той или иной общественной роли. Но роль эта в1
единична, ибо многие другие люди движимы аналогичными инди
видуальными устремлениями. Так личная ситуация приобретав
более широкое социальное значение - исторического контекста
в котором находится определенная социальная группа. У чело>Я
века появляется интерес к общественным отношениям и законов
мерностям, к глобальным проблемам и общим перспективам ра.
вития человечества, причем интерес не досужий, а действител]
но живой, нравственно выстраданный. Встает вопрос о вплетена
личной биографической нити в историческую ткань своего народ
человечества в целом.
Классово-социальный
выбор
Одна из сложнейших задач, которые встают перед личность)
в ходе смысложизненных поисков,- это понимание и оценка а
своего объективного социального положения. Принадлежность
определенному классу человек не выбирает. Она существуя
независимо от его воли и сознания и задает его важнейшие каче
ства как общественного индивида. Однако это вовсе не означай
будто человек - просто функция своего классового положения
Как личность он не только может, но и должен встать в известна
отношение к своему классу, признать или отвергнуть его, см1
риться с наличными условиями своего классового бытия или в
брать путь борьбы и протеста.
Начало свободного самопринуждения личности нигде не оба
руживает себя так наглядно и выразительно, как в актах созн>
тельного социального выбора. И, может быть, самое интересно
что дает история для теории личности,- это примеры убегкДв!
ного, нравственно мотивированного разрыва со своим классе)
В течение целого столетия лучшие представители русско
дворянства, люди, в наибольшей степени подверженные моральна
мотивам сострадания и справедливости, отказываясь от пр>
легий своего сословия, посвящали себя революционной 601
за интересы угнетенных. Демократическая политическая прогр
ма впервые в истории России стала отстаиваться дворяне
ми революционерами - декабристами. Сословная корысть
вена ими в жертву общенациональным интересам, а узконо-
(мый национализм - в жертву граждански-патриотическому
дию. Антимонархический, республиканский идеал получил
кабристов значение <высшего принципа>, категорического
атива, который они готовы были исполнить даже без на-
на победу. По словам Г. В. Плеханова, многие из декаб-
<сознательно шли на мученичество>, <мало верили в
.едственный успех своего восстания> и решились <погиб-
ая того, чтобы своею гибелью указать путь будущим по-
иям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200