В песне говорится:
Тут хозяин на Похьоле
Разбесился, стал свирепым,
Обозлился, рассердился,
Колдовством прудочек сделал
На полу пред самым Кауко.
Говорит слова такие:
<Вот река, пей сколько хочешь,
Похлебай воды из пруда>.
Мало думал Лемминкайнен,
Говорит слова такие:
<Не теленок я у бабы,
Я совсем не бык хвостатый,
Чтобы пить речную воду,
Чтоб лакать из лужи воду>.
Сам он начал чародейство,
Приступил к волшебным песням:
На полу быка он сделал,
С золотыми бык рогами,
Этот выхлебал всю лужу,
С удовольствием всю воду.
71
Наверное, можно сказать, что такое творчество превосходит все, что i
доступно другим народам. В сравнении с такой творческой силой многс
ленные волшебные превращения, происходящие в Калевале, кажутся суй
пустяками.
Когда Лемминкайнену понадобилось несколько овец, он следующим обр,
приступил к делу:
Сам в карман рукою лезет,
Ищет быстро в том мешочке,
Вынимает шерсть овечью,
Быстро трет ее в комочки,
Трет обеими руками,
Растирает между пальцев.
Только раз он в руки дует.
И овец из рук пускает,
Стадо целое ягняток.
Средние века до начала
процессов о ведьмах
Как ни велико было влияние христианства на ход мысли средних веков,
не менее оно, конечно, не могло сразу преобразовать общество и уничтол
результаты тысячелетнего развития. Только постепенно проникали в сознание
родов основные идеи религии, которые вели за собой перемены в существую!
социальных отношениях. Многие из древних понятий, нравов и обычаев, все,
до некоторой степени совместимо было с христианством, остались нетронут!
и получили только новое христианское обоснование. Выше мы уже видели,
католическая церковь относилась к суевериям того времени и для борьбы с де
нами указывала средства, основанные на христианских воззрениях. Hpaai
обычаи, допускавшие себе оправдание по основным положениям христиане'
были сохранены и приспособлены к различным обстоятельствам. Так име]
сохранились старые судебные обычаи, получившие, благодаря новому толкован)
известный религиозный отпечаток. Таким образом возникли так называемые с)
Божьи, или ордалии.
Одним из самых распространенных, а потому и наиболее известных обыч.
было испытание железом; это был, без сомнения, древнеязыческий обычай, i
как о нем упоминается уже в трагедиях Софокла. В средние века он применя;
почти повсеместно для самооправдания от тяжкого обвинения, как, например
ведовстве.
Беккер так описывает этот обычай в своем знаменитом сочинении <Священник в полном облачении кладет на находящиеся на алтаре пылающие уголья желез>
болт, несколько раз перед тем окропленный святой водой, затем поет песнь, которую пели '
отрока в огненной печи, дает обвиняемому в рот просфору, заклинает его и молится, чтобы ]
открыл или его вину, если раскаленное железо, вложенное в его руку, сожжет его, или же его нев1
ность, если он останется невредим. Обвиняемый должен сделать девять шагов с железным болто!
руке, затем священник завязывает опаленную руку и запечатывает узел. Три дня спустя осматрива
руку, которая должна была быть здорова и без всяких повреждений. В противном случае обвин
мый считался уличенным в своей вине>.
Таким образом, здесь рассчитывали на непосредственное вмешательство с
мого Бога в пользу невинного. Та же самая мысль положена была в основание
других ордалий. Как известно, в языческое время у воинственных народов С
верной Европы поединок был обычным средством для решения спора. Право сил
нейшего было неоспоримо: тот, кто убивал своего противника, признавался пр
вым. Этой формы решения некоторых споров в эпоху рыцарства придержив
лось все благородное сословие, только несколько иначе мотивируя этот обыча
именно исходя из того положения, что Бог дарует победу и слабому, если <
прав.
72
Третьей формой суда Божия было испытание водой, которое, как кажется,
применялось только при процессах над ведьмами. Древние кельты, жившие
по Рейну, желая узнать, законный ли ребенок или нет, сажали его голого на щит и
пускали на реку. Если ребенок оставался на поверхности, то он был законным,
если тонул, то на его мать смотрели как на женщину легкого поведения.
Это испытание ко времени процессов о ведьмах было преобразовано: лицу,
обвиняемому в чарах, крестообразно связывали руки и ноги, т. е. большой палец
правой ноги связывали с большим пальцем левой руки и большой палец левой
ноги с большим пальцем правой руки; затем голого бросали в воду. Если че-
ловек шел ко дну, его признавали невинным; это было основано на том, что вода,
освященная перед этим святыми обрядами, не приняла бы виновного.
Этих примеров достаточно, чтобы показать, как древние языческие обычаи
изменились в христианское время и как они находили себе повсеместное при-
менение. Можно бы, конечно, привести еще множество примеров этого рода;
выше уже упоминалось (стр. 60), как процессы против призраков, бывшие в
языческой Исландии, являются прообразом бывших в христианские средние века
процессов против вредных животных и т. п.; но, конечно, здесь не может быть и
речи о полном изложении всех относящихся сюда фактов.
Мы ограничимся лишь тем, что несколькими примерами осветим ход этого
развития.
Из приведенного достаточно ясно, что даже католическое духовенство иногда
облекало в христианские формы древнеязыческие обычаи; поэтому нет ничего
удивительного в том, что и более обширные слои народа тоже усердно пользо-
вались этими приемами. Языческие формулы волшебства получили христианский
отпечаток и затем применялись совершенно так же, как и раньше. Так, напри-
мер, существует старинный заговор, происходящий из Норвегии, против перелома
ноги у лошади. Невозможно сомневаться в том, что этот заговор есть простое
видоизменение языческого, волшебного заговора, настолько велико его сходство
с соответствующей, вышеупомянутой мерзебургской формулой (стр. 65).
Христос раз ехал очень скоро,
Его молодая лошадь сломала себе ногу,
Иисус сошел и исцелил ее:
Он приложил мозг к мозгу,
Кость к кости, мясо к мясу,
Затем прикрыл листом,
И все пришло в порядок.
Подобным образом в течение всех средних веков и до наших дней сохранилось
в низших классах народа древнее искусство чародейства как европейского, так и
азиатского происхождения; только таким образом оно и могло сохраниться, так
как церковь уже давно, как мы видели выше, считала языческую магию за дья-
вольскую и преследовала наравне с ересью и идолопоклонством.
Но если вера в могущество чародейства сохранилась в народе и среди низшего
невежественного духовенства, то высшие церковные власти с течением времени
пришли к другим заключениям. В 785 году на падербор иском синоде состоялось
такое постановление: <Кто ослепленный дьяволом, подобно язычнику, будет ве-
рить, что кто-либо может быть ведьмой и на основании этого сожжет ее, тот
подлежит смертной казни>. Следовательно, в это время считалось достойным на-
казания не чародейство, а вера в него. Это постановление было утверждено
Карлом Великим и в течение следующих столетий служило указанием для франк-
ской церкви при всех обвинениях в ведовстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211