напротив, Люси III очень хорошо
помнит детские годы и истерические припадки последующих лет. Это легко объяс-
няется. Мы знаем, что отсутствие соответствующего чувства зависит у истери-
ческих не от нарушения целости воспринимающих аппаратов, а от недеятель-
ности соответствующих мозговых центров. Вместе с тем исчезают также и все
образы памяти, связанные с данною сферою ощущений, вследствие чего, конечно,
забываются и события, в составе которых именно эти чувства играют значитель-
ную роль. Когда же, вследствие новых условий, опеределенная часть мозга делает-
ся способной функционировать, то, конечно, восстанавливаются и все воспомина-
ния. Поэтому Люси I, у которой нет осязания и мышечного чувства, и не может
помнить детства и истерических кризисов, в которых эти ощущения играли де-
ятельную роль; но у Люси III вместе с чувствами восстанавливаются и воспоми-
нания, с ними связанные.
Совершенно подобные же состояния, как у Люси, Жанэ открыл и у других
испытуемых лиц, хотя явления у них часто бьшают гораздо сложнее. У Розы,
напр., имеются четыре различных сомнамбулических стадии с четырьмя свое-
образными состояниями памяти, т. е. в этой особе скрыто не менее пяти различ-
ных психических личностей.
Мы, однако, не будем вдаваться в дальнейшие подробности и остановимся
только на одной особенности сомнамбулического состояния, в значительной сте-
пени подтверждающей все выше описанное. Мы знаем, что истеричные в их обыч-
ном положении очень восприимчивы к внушению, так как поле их сознания очень
сужено. Эта восприимчивость еще в некоторой степени сохраняется в первой ста-
дии сомнамбулизма, в которой сознание хотя расширяется вследствие восстанов-
ления некоторых чувств, но границы психической жизни все-таки еще далеко уже,
чем у нормальных людей. На этой степени сомнамбул совершенно сходен с нор-
мальным человеком, находящимся в состоянии гипноза, в котором некоторые
внешние чувства усыплены и не действуют. И в этом состоянии можно точно так
же внушить галлюцинации, расстройство движений, сложные действия и перемену
личности, как и при нормальном гипнозе. В последнем же фазисе сомнамбулизма,
когда субъект восстановит все свои внешние чувства, начинает походить на нор-
мального человека, восприимчивость к внушению должна быть сильно понижена,
так как она всегда понижается при расширении и развитии сознания. Факты под-
тверждают это предположение. Жанэ хотел проделать над Люси III, когда он ее
в первый раз привел в это состояние, обыкновенные опыты с внушением. Однако
Люси III казалась очень удивленною, не тронулась с места и сказала: <Неужели вы
думаете, что я настолько глупа, что поверю вам, будто в комнате летает птица, и
стану за нею гоняться?> Очень незадолго перед тем, в первом сомнамбулизме, она
беспрекословно делала все это, теперь же восприимчивость к внушению исчезла
без следа. То же самое, хотя не в столь явной форме, было и при опытах Жанэ с
другими пациентками: в самом глубоком сомнамбулизме степень восприимчивости
к внушению не превышала этого свойства у нормального человека. Из этого мы
видим, что различные степени сомнамбулизма отличаются друг от друга постепен-
ным расширением сферы сознания.
Если сравнить явления истерогипноза с описанными выше припадками боль-
шой истерии, то мы заметим большое сходство. Когда каталептик исполняет ряд
поступков, связанных с определенным внушенным ему чувством, то невольно
вспоминается о третьей стадии большой истерии, в которой действия индивидуума
также определяются известным чувством. Точно также та степень сомнамбулиз-
ма, где к индивидууму возвращается память в полном объеме, может быть сравни-
ваема с четвертым периодом припадка, когда истеричный столь обстоятельно
излагает события прежних времен. Эти аналогии основаны не на случайном сход-
стве или не на общности несущественных, второстепенных подробностей, но, как
доказывает Жанэ, на полном тождестве, что еще десять лет ранее утверждал
Питр. Истерия и истерогипноз не суть ветви одного ствола, как полагала школа
Сальпетриеры, но тождественные состояния; истерогипноз есть искусственно
вызванный припадок истерии, отличающийся от естественного только тем, что он
намеренно произведен определенным лицом, гипнотизером, по отношению к кото-
рому, и только к нему одному, истеричный проявляет свою восприимчивость к
внушению, тогда как в обычном припадке нет гипнотизера, поэтому субъект вра-
388
щается в сфере, ограниченной пределами его собственного сознания. Сильные
эффекты прошедших дней и другие воспоминания выступают вперед и служат
исходною точкою оригинальных явлений, наблюдаемых при большой истерии.
В истерогипнозе восприимчивость сохраняется по отношению к гипнотизеру, ко-
торые он внушает, дают тон всему положению дела. То же до известной степени
можно сказать и об естественных припадках. Для тех, кто часто гипнотизировал
истеричку, не трудно в третьем и четвертом периодах овладеть индивидуумом и
руководить дальнейшим ходом припадка по своему усмотрению, как будто он был
вызван искусственно: можно, напр., изгнать устрашающие галлюцинации и за-
менить их веселыми образами.
Итак, если истерогипноз есть только искусственно вызванный истерический
припадок, то во время естественного припадка истерии при благоприятных усло-
виях может происходить такое же изменение личности, как и при сомнамбулизме.
Уже все психическое состояние истерички в четвертом периоде припадка, по-
стоянный разговор о событиях прежних дней намекают на возможность такого
явления; однако констатировать его очень трудно, если не удастся войти в сноше-
ние с пациентом. Впрочем, иногда это состояние может длиться настолько долго и
быть настолько очевидным, что изменение, проявляющееся во всем характере и
поведении данного индивидуума, становится заметно даже для всех окружающих.
Человек в течение целых недель и месяцев может находиться в сомнамбулическом
состоянии и потом вдруг, вследствие какого-нибудь обстоятельства, возвратиться
в нормальное. Такое лицо проявляет вполне двойное сознание. Обыкновенно нор-
мальное состояние называется первичным, сомнамбулическое - вторичным. Один
из выдающихся в этом отношении случаев есть описанная Ацамом Фелида X.
Я вкратце изложу ее историю, чтобы показать, насколько велико совпадение между тем, что
наблюдается у нее, и описанными выше явлениями гипнотического соманамбулизма. Фелида родилась
от здоровых родителей. В 13 лет у ней обнаружились первые симптомы истерии, а через полтора года
появились припадки истерического сомнамбулизма. Она почувствовала боль в висках, погрузилась в
летаргию (гипнотический обморок Жанэ) и через 10 минут проснулась во вторичном состоянии, длив-
шемся два часа, а затем, после нового обморока, возвратилась в первичное положение. С течением вре-
мени припадки стали реже, но вторичное состояние сделалось продолжительнее. Когда ей было 32 года,
то последнее продолжалось около трех месяцев, прерываясь нормальным первичным на несколько ча-
сов. Память ее представляла все вышеуказанные характерные особенности, свойственные гипнотиче-
скому сомнамбулизму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211
помнит детские годы и истерические припадки последующих лет. Это легко объяс-
няется. Мы знаем, что отсутствие соответствующего чувства зависит у истери-
ческих не от нарушения целости воспринимающих аппаратов, а от недеятель-
ности соответствующих мозговых центров. Вместе с тем исчезают также и все
образы памяти, связанные с данною сферою ощущений, вследствие чего, конечно,
забываются и события, в составе которых именно эти чувства играют значитель-
ную роль. Когда же, вследствие новых условий, опеределенная часть мозга делает-
ся способной функционировать, то, конечно, восстанавливаются и все воспомина-
ния. Поэтому Люси I, у которой нет осязания и мышечного чувства, и не может
помнить детства и истерических кризисов, в которых эти ощущения играли де-
ятельную роль; но у Люси III вместе с чувствами восстанавливаются и воспоми-
нания, с ними связанные.
Совершенно подобные же состояния, как у Люси, Жанэ открыл и у других
испытуемых лиц, хотя явления у них часто бьшают гораздо сложнее. У Розы,
напр., имеются четыре различных сомнамбулических стадии с четырьмя свое-
образными состояниями памяти, т. е. в этой особе скрыто не менее пяти различ-
ных психических личностей.
Мы, однако, не будем вдаваться в дальнейшие подробности и остановимся
только на одной особенности сомнамбулического состояния, в значительной сте-
пени подтверждающей все выше описанное. Мы знаем, что истеричные в их обыч-
ном положении очень восприимчивы к внушению, так как поле их сознания очень
сужено. Эта восприимчивость еще в некоторой степени сохраняется в первой ста-
дии сомнамбулизма, в которой сознание хотя расширяется вследствие восстанов-
ления некоторых чувств, но границы психической жизни все-таки еще далеко уже,
чем у нормальных людей. На этой степени сомнамбул совершенно сходен с нор-
мальным человеком, находящимся в состоянии гипноза, в котором некоторые
внешние чувства усыплены и не действуют. И в этом состоянии можно точно так
же внушить галлюцинации, расстройство движений, сложные действия и перемену
личности, как и при нормальном гипнозе. В последнем же фазисе сомнамбулизма,
когда субъект восстановит все свои внешние чувства, начинает походить на нор-
мального человека, восприимчивость к внушению должна быть сильно понижена,
так как она всегда понижается при расширении и развитии сознания. Факты под-
тверждают это предположение. Жанэ хотел проделать над Люси III, когда он ее
в первый раз привел в это состояние, обыкновенные опыты с внушением. Однако
Люси III казалась очень удивленною, не тронулась с места и сказала: <Неужели вы
думаете, что я настолько глупа, что поверю вам, будто в комнате летает птица, и
стану за нею гоняться?> Очень незадолго перед тем, в первом сомнамбулизме, она
беспрекословно делала все это, теперь же восприимчивость к внушению исчезла
без следа. То же самое, хотя не в столь явной форме, было и при опытах Жанэ с
другими пациентками: в самом глубоком сомнамбулизме степень восприимчивости
к внушению не превышала этого свойства у нормального человека. Из этого мы
видим, что различные степени сомнамбулизма отличаются друг от друга постепен-
ным расширением сферы сознания.
Если сравнить явления истерогипноза с описанными выше припадками боль-
шой истерии, то мы заметим большое сходство. Когда каталептик исполняет ряд
поступков, связанных с определенным внушенным ему чувством, то невольно
вспоминается о третьей стадии большой истерии, в которой действия индивидуума
также определяются известным чувством. Точно также та степень сомнамбулиз-
ма, где к индивидууму возвращается память в полном объеме, может быть сравни-
ваема с четвертым периодом припадка, когда истеричный столь обстоятельно
излагает события прежних времен. Эти аналогии основаны не на случайном сход-
стве или не на общности несущественных, второстепенных подробностей, но, как
доказывает Жанэ, на полном тождестве, что еще десять лет ранее утверждал
Питр. Истерия и истерогипноз не суть ветви одного ствола, как полагала школа
Сальпетриеры, но тождественные состояния; истерогипноз есть искусственно
вызванный припадок истерии, отличающийся от естественного только тем, что он
намеренно произведен определенным лицом, гипнотизером, по отношению к кото-
рому, и только к нему одному, истеричный проявляет свою восприимчивость к
внушению, тогда как в обычном припадке нет гипнотизера, поэтому субъект вра-
388
щается в сфере, ограниченной пределами его собственного сознания. Сильные
эффекты прошедших дней и другие воспоминания выступают вперед и служат
исходною точкою оригинальных явлений, наблюдаемых при большой истерии.
В истерогипнозе восприимчивость сохраняется по отношению к гипнотизеру, ко-
торые он внушает, дают тон всему положению дела. То же до известной степени
можно сказать и об естественных припадках. Для тех, кто часто гипнотизировал
истеричку, не трудно в третьем и четвертом периодах овладеть индивидуумом и
руководить дальнейшим ходом припадка по своему усмотрению, как будто он был
вызван искусственно: можно, напр., изгнать устрашающие галлюцинации и за-
менить их веселыми образами.
Итак, если истерогипноз есть только искусственно вызванный истерический
припадок, то во время естественного припадка истерии при благоприятных усло-
виях может происходить такое же изменение личности, как и при сомнамбулизме.
Уже все психическое состояние истерички в четвертом периоде припадка, по-
стоянный разговор о событиях прежних дней намекают на возможность такого
явления; однако констатировать его очень трудно, если не удастся войти в сноше-
ние с пациентом. Впрочем, иногда это состояние может длиться настолько долго и
быть настолько очевидным, что изменение, проявляющееся во всем характере и
поведении данного индивидуума, становится заметно даже для всех окружающих.
Человек в течение целых недель и месяцев может находиться в сомнамбулическом
состоянии и потом вдруг, вследствие какого-нибудь обстоятельства, возвратиться
в нормальное. Такое лицо проявляет вполне двойное сознание. Обыкновенно нор-
мальное состояние называется первичным, сомнамбулическое - вторичным. Один
из выдающихся в этом отношении случаев есть описанная Ацамом Фелида X.
Я вкратце изложу ее историю, чтобы показать, насколько велико совпадение между тем, что
наблюдается у нее, и описанными выше явлениями гипнотического соманамбулизма. Фелида родилась
от здоровых родителей. В 13 лет у ней обнаружились первые симптомы истерии, а через полтора года
появились припадки истерического сомнамбулизма. Она почувствовала боль в висках, погрузилась в
летаргию (гипнотический обморок Жанэ) и через 10 минут проснулась во вторичном состоянии, длив-
шемся два часа, а затем, после нового обморока, возвратилась в первичное положение. С течением вре-
мени припадки стали реже, но вторичное состояние сделалось продолжительнее. Когда ей было 32 года,
то последнее продолжалось около трех месяцев, прерываясь нормальным первичным на несколько ча-
сов. Память ее представляла все вышеуказанные характерные особенности, свойственные гипнотиче-
скому сомнамбулизму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211