Петр
Великий установил писать прошения по пунктам, с тою целью, чтобы дело
излагалось логически, без примеси посторонних, не относящихся к нему,
обстоятельств; а подьячие стали писать по пунктам все, что взбредет им
в голову, - и суд ничего не может сделать: форма соблюдена. Запрещались
неоднократно ябеднические извороты, - и все-таки они продолжаются, -
потому что нельзя в законе определить, что такое составляет ябеднический
изворот, а суду очень трудно излагать свое мнение, когда нет основания
в статье Свода. Запрещается употреблять неприличные выражения, запре-
щается писать прошения без приведения доказательств, - а Рисположен-
ские делают все-таки по-своему. Есть и другой род частных поверенных -
аристократический. Это люди с приличными манерами, хорошо одеваю-
щиеся, берущие за составление бумаг по нескольку сот рублей, - они
бывают, большею частью, из кончивших курс в высших учебных заведениях.
Они презирают дешевых подьячих, хотя часто обращаются к ним для кое-
каких проделок; они украшают себя громким именем адвокатов, - неиз-
вестно по какому праву и на каком основании. Но как бы они ни старались
выделять себя, в обществе мнение о них очень неблагоприятное. Нельзя
сказать, чтобы общество было несправедливо в этом случае. В Бессарабии,
например, одной из цветущих сторон наших адвокатов, есть лица, поль-
зующиеся громкой известностью, нажившие себе большое состояние, и
самый невинный недостаток которых состоит в том, что они в одно и то
же время пишут бумаги и истцу и ответчику и, конечно, с обоих берут
деньги. Каковы их нравственные понятия, - читатель может найти у Го-
голя в лице <юрисконсульта>, написавшего Чичикову знаменитую бумагу
<Русское Словом, февраль (1860). - Прим. авт.
с приложениями, перевернувшую вверх дном все губернские власти. Ра-
зумеется, есть почтенные исключения, но они редки; и такого рода люди
дкровенно говорят, что в своих занятиях они часто должны бывают во-
зиться в такой грязи, прибегать к таким средствам, что тяжело и совестно
делается. Дух старого подьячего действует и на них; и они иногда прибегает
к ябедническим изворотам, до нелепости ложному толкованию самых не-
опровержимых доводов противников, мастерству впутывать в дело обсто-
ятельства, вовсе к нему не относящиеся, пересыпают все это перцем ка-
бацких острот и ругательств, в ожидании, что неопытный противник бро-
сится сгоряча на эти посторонние обстоятельства, - дело запутается, и
тогда привольно в мутной воде ловить рыбу> .
К концу дореформенного периода относятся и воспоминания П.А. Потехика, который делит
ходатаев на три группы. К первой относятся чиновники, состоявшие на службе, прежде всего, конечно,
чиновники судебных мест - секретари, столоначальники, повытчики. Мы видели выше. что закон
запрещал им выступать поверенными лишь в тех местах, где они состояли на службе. Но и это скром-
ное ограничение, по уверению автора воспоминаний, свободно обходилось. Вспоминая двух таких по-
веренных, которые мегкду собою конкурировали, секретаря палаты и столоначальника низшего суда,
П.А. Потехин замечает: <Достаточно было секретарю знать, что столоначальник аедет дело, чтобы
оно провалилось в палате, и достаточно было столоначальнику узнать, что секретарь принимает участие
в деле. чтобы оно было проиграно в суде>. Вторая группа профессиональных адвокатов, занимавшихся
исключительно ведением судебных дел, составлялась, главным образом, из отставных чиновников, и
чаще таких, которые вышли в отставку <по неприятностям по службе>. <Их познания были приоб-
ретены, главным образом, на службе; образование ничтожное. Замечательно, что было очень много
чиновников по интендантству или коммиссариатству. Эти лица иногда специализировались сообразно
их прежней службе, занятиям, отношениям или особливым связям. Некоторые пристраивались к уго-
ловным делам, другие к гражданским, третьи при консисториях, четвертые при губернских правлениях.
И здесь я не могу пройти без воспоминания двух лиц: одного чиновника в отставке по неприятностям
по службе. Это был круглый, толстый, совершенно лысый старичок, живший на окраине Петербурга,
в нижнем этаже большого дома: вся квартира его была уставлена клетками с птицами. Среди птиц
был у него любимый скворец, который почти постоянно сидел на плешивой голове своего хозяина;
когда кто-нибудь входил в комнату, раздавался хриплый голос: <что надо?>, и когда пришедший
отвечал, говорил: <а вот мы сейчас>... и лез в книгу законов, справлялся и давал надлежащий совет.
Е.ГО советы были оригинальны - в них отражалось все то, что делалось в то время в консистории.
Как он, так и его ближайшие сотрудники по консистории говорили, например, что бракоразводные
дела интереса по содержанию не представляют, ибо состоят из двух родов: одни - с нашими сви-
детелями, другие - с вашими, так что их и изучать нечего. Другой тип был бывший стряпчий ка-
зенных дел. Этому стряпчему приходилось присутствовать в различных местах при торгах на имения,
быть может, поэтому он специализировался и вел не без успеха дела о неправильных описях и про-
дажах имений и по взысканиям сохранной казны и частных лиц. Но главная его специальность было
<отступное. Он знал, когда в губернском правлении какое имение продается, и являлся как на торги,
так и яа переторжки и не стесняясь говорил, что ходит для того, чтобы нажить то или другое <от-
ступное>, ему с охотой платили это отступное>, дабы он не возвышал цены на имение и не мешал
купить его подешевле,. Третья группа не поддается общему описанию, - это просто разношерстная
толпа, такая смесь положений, званий и состояний, что отыскать общие черты, дать общую характе-
ристику решительно невозможно. . Тут были дворяне, прожившиеся помещики, разорившиеся купцы,
были приказчики, которые прежде вели дела своих хозяев; тут были отставные военные, даже си-
дельцы кабаков и пивных лавок, пыли унтр-офицеры, управляющие имениями, домами и т.д.. всех
также беспрерывного упражнения в разбирательстве споров между откуп-
щиками, их служителями и поверенными. А дабы и в прочих губерниях,
где питейная продажа отдается на откуп, в подобных случаях поступаумо
было единообразно и сила Указа 1753 года августа 24 выполнялась в точ-
ности, то послать Указы и в те губернские правления>.
Таким образом, во всех случаях, которые Правительствующий Сенат
приводит, вопрос о совместительстве стряпчества с государственной служ-
бой разрешался отрицательно. Тем не менее он возникал снова и снова, и
в упомянутом случае по жалобе Лунина, давшем повод для всех приведенных
прецедентов, Правительствующий Сенат, вновь ответив отрицательно, <в
заключение не находя на все описываемые случаи точных ясных и опре-
деленных постановлений, на положение сие испрашивает у Государя Им-
ператора Высочайшего указа>. Отсюда и возник законодательный вопрос,
переданный для предварительного рассмотрения в Комиссию составления
законов. Комиссия широко раздвинула рамки своей задачи. Она нашла,
что <надлежит обратиться к источнику помянутого зла и, ссылаясь на пример
иностранных государств, а также польских и остзейских провинций>, при-
ходит к выводу, что это зло органическое и что для устранения его необ-
ходимо ввести институт стряпчества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
Великий установил писать прошения по пунктам, с тою целью, чтобы дело
излагалось логически, без примеси посторонних, не относящихся к нему,
обстоятельств; а подьячие стали писать по пунктам все, что взбредет им
в голову, - и суд ничего не может сделать: форма соблюдена. Запрещались
неоднократно ябеднические извороты, - и все-таки они продолжаются, -
потому что нельзя в законе определить, что такое составляет ябеднический
изворот, а суду очень трудно излагать свое мнение, когда нет основания
в статье Свода. Запрещается употреблять неприличные выражения, запре-
щается писать прошения без приведения доказательств, - а Рисположен-
ские делают все-таки по-своему. Есть и другой род частных поверенных -
аристократический. Это люди с приличными манерами, хорошо одеваю-
щиеся, берущие за составление бумаг по нескольку сот рублей, - они
бывают, большею частью, из кончивших курс в высших учебных заведениях.
Они презирают дешевых подьячих, хотя часто обращаются к ним для кое-
каких проделок; они украшают себя громким именем адвокатов, - неиз-
вестно по какому праву и на каком основании. Но как бы они ни старались
выделять себя, в обществе мнение о них очень неблагоприятное. Нельзя
сказать, чтобы общество было несправедливо в этом случае. В Бессарабии,
например, одной из цветущих сторон наших адвокатов, есть лица, поль-
зующиеся громкой известностью, нажившие себе большое состояние, и
самый невинный недостаток которых состоит в том, что они в одно и то
же время пишут бумаги и истцу и ответчику и, конечно, с обоих берут
деньги. Каковы их нравственные понятия, - читатель может найти у Го-
голя в лице <юрисконсульта>, написавшего Чичикову знаменитую бумагу
<Русское Словом, февраль (1860). - Прим. авт.
с приложениями, перевернувшую вверх дном все губернские власти. Ра-
зумеется, есть почтенные исключения, но они редки; и такого рода люди
дкровенно говорят, что в своих занятиях они часто должны бывают во-
зиться в такой грязи, прибегать к таким средствам, что тяжело и совестно
делается. Дух старого подьячего действует и на них; и они иногда прибегает
к ябедническим изворотам, до нелепости ложному толкованию самых не-
опровержимых доводов противников, мастерству впутывать в дело обсто-
ятельства, вовсе к нему не относящиеся, пересыпают все это перцем ка-
бацких острот и ругательств, в ожидании, что неопытный противник бро-
сится сгоряча на эти посторонние обстоятельства, - дело запутается, и
тогда привольно в мутной воде ловить рыбу> .
К концу дореформенного периода относятся и воспоминания П.А. Потехика, который делит
ходатаев на три группы. К первой относятся чиновники, состоявшие на службе, прежде всего, конечно,
чиновники судебных мест - секретари, столоначальники, повытчики. Мы видели выше. что закон
запрещал им выступать поверенными лишь в тех местах, где они состояли на службе. Но и это скром-
ное ограничение, по уверению автора воспоминаний, свободно обходилось. Вспоминая двух таких по-
веренных, которые мегкду собою конкурировали, секретаря палаты и столоначальника низшего суда,
П.А. Потехин замечает: <Достаточно было секретарю знать, что столоначальник аедет дело, чтобы
оно провалилось в палате, и достаточно было столоначальнику узнать, что секретарь принимает участие
в деле. чтобы оно было проиграно в суде>. Вторая группа профессиональных адвокатов, занимавшихся
исключительно ведением судебных дел, составлялась, главным образом, из отставных чиновников, и
чаще таких, которые вышли в отставку <по неприятностям по службе>. <Их познания были приоб-
ретены, главным образом, на службе; образование ничтожное. Замечательно, что было очень много
чиновников по интендантству или коммиссариатству. Эти лица иногда специализировались сообразно
их прежней службе, занятиям, отношениям или особливым связям. Некоторые пристраивались к уго-
ловным делам, другие к гражданским, третьи при консисториях, четвертые при губернских правлениях.
И здесь я не могу пройти без воспоминания двух лиц: одного чиновника в отставке по неприятностям
по службе. Это был круглый, толстый, совершенно лысый старичок, живший на окраине Петербурга,
в нижнем этаже большого дома: вся квартира его была уставлена клетками с птицами. Среди птиц
был у него любимый скворец, который почти постоянно сидел на плешивой голове своего хозяина;
когда кто-нибудь входил в комнату, раздавался хриплый голос: <что надо?>, и когда пришедший
отвечал, говорил: <а вот мы сейчас>... и лез в книгу законов, справлялся и давал надлежащий совет.
Е.ГО советы были оригинальны - в них отражалось все то, что делалось в то время в консистории.
Как он, так и его ближайшие сотрудники по консистории говорили, например, что бракоразводные
дела интереса по содержанию не представляют, ибо состоят из двух родов: одни - с нашими сви-
детелями, другие - с вашими, так что их и изучать нечего. Другой тип был бывший стряпчий ка-
зенных дел. Этому стряпчему приходилось присутствовать в различных местах при торгах на имения,
быть может, поэтому он специализировался и вел не без успеха дела о неправильных описях и про-
дажах имений и по взысканиям сохранной казны и частных лиц. Но главная его специальность было
<отступное. Он знал, когда в губернском правлении какое имение продается, и являлся как на торги,
так и яа переторжки и не стесняясь говорил, что ходит для того, чтобы нажить то или другое <от-
ступное>, ему с охотой платили это отступное>, дабы он не возвышал цены на имение и не мешал
купить его подешевле,. Третья группа не поддается общему описанию, - это просто разношерстная
толпа, такая смесь положений, званий и состояний, что отыскать общие черты, дать общую характе-
ристику решительно невозможно. . Тут были дворяне, прожившиеся помещики, разорившиеся купцы,
были приказчики, которые прежде вели дела своих хозяев; тут были отставные военные, даже си-
дельцы кабаков и пивных лавок, пыли унтр-офицеры, управляющие имениями, домами и т.д.. всех
также беспрерывного упражнения в разбирательстве споров между откуп-
щиками, их служителями и поверенными. А дабы и в прочих губерниях,
где питейная продажа отдается на откуп, в подобных случаях поступаумо
было единообразно и сила Указа 1753 года августа 24 выполнялась в точ-
ности, то послать Указы и в те губернские правления>.
Таким образом, во всех случаях, которые Правительствующий Сенат
приводит, вопрос о совместительстве стряпчества с государственной служ-
бой разрешался отрицательно. Тем не менее он возникал снова и снова, и
в упомянутом случае по жалобе Лунина, давшем повод для всех приведенных
прецедентов, Правительствующий Сенат, вновь ответив отрицательно, <в
заключение не находя на все описываемые случаи точных ясных и опре-
деленных постановлений, на положение сие испрашивает у Государя Им-
ператора Высочайшего указа>. Отсюда и возник законодательный вопрос,
переданный для предварительного рассмотрения в Комиссию составления
законов. Комиссия широко раздвинула рамки своей задачи. Она нашла,
что <надлежит обратиться к источнику помянутого зла и, ссылаясь на пример
иностранных государств, а также польских и остзейских провинций>, при-
ходит к выводу, что это зло органическое и что для устранения его необ-
ходимо ввести институт стряпчества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134