Но когда, засим, проект был опубликован, он
подвергся жесточайшей, уничтожающей критике. В Петербурге была из-
брана общим собранием Комиссия , которая, как уже отмечалось по поводу
отдельных предложений проекта, решительно отвергла все стремления ис-
казить основные начала судебных уставов, и общее собрание одобрило все
предположения Комиссии.
В Москве проект сначала рассматривался в ежемесячных общих со-
браниях, а затем была избрана специальная комиссия , которая в 1900 г.
представила в Совет свои замечания на проект. Дальнейшему обсуждению
замечания эти не подвергались и были переданы Советом непосредственно
в Комиссию Н.В. Муравьева. Соглашаясь со всеми техническими изме-
нениями и дополнениями, которые в сущности узаконяли практику Советов,
Комиссия отвергала все принципиальные изменения, которые проект на-
меревался провести под флагом дальнейшего развития начал судебных ус-
тавов.
В этом отношении адвокатура отражала весьма яркое течение общест-
венной мысли. Таково именно было отношение общественного мнения к
муравьевскому проекту вообще. По поводу 35-летия Судебных Уставов в
1899 г. состоялось в Петербурге торжественное заседание юридического
общества, в котором речи были произнесены: К. К. Арсеньевым, В.Д. Спа-
совичем, И.Я. Фойницким . Как уже упомянуто выше, Комиссия реши-
тельно высказалась за полную замену личного патроната сословным, за
полное включение помощников присяжных поверенных в состав сословия,
с подчинением надзору и дисциплинарной власти Совета и с предоставле-
нием права ведения дел не в качестве частных поверенных, а как кандидатов
в присяжные поверенные. Вместе с тем, опираясь на долголетний опыт,
Комиссия горячо высказывалась за сохранение самоуправления помощни-
дв Комиссии помощников должны быть расширены, в смысле предостав-
\ения сословному органу стажеров значительного участия как по ведению
самих занятий, так и по наблюдению за исполнением помощниками своих
доязанностей по подготовке к адвокатской деятельности. К числу обязан-
ностей помощников относится также слушание полного курса правил про-
фессиональной этики и сословной истории, <в течение одного года, с обя-
зательством посетить не менее 3/4 числа всех лекций>. Что касается про-
ектированного ограничения приема евреев в помощники присяжных
поверенных, то комиссия помощников присяжных поверенных, присоеди-
няясь к Комиссии присяжных поверенных, находила, что такое ограничение
не оправдывается ни данными, приводимыми в объяснительной записке к
проекту министерской Комиссии, ни фактами из жизни сословия присяжных
поверенных и помощников их спб. округа. Оно противоречит и общему
закону.
В общем, таким образом, оказывается, что отношение приглашенных
представителей сословия, участвовавших в разработке проекта, существенно
отличается от отношения самого сословия к тем изменениям Судебных Ус-
тавов, которые предполагалось внести.
В Комиссию вошли: М.Б. Горенберг, И.М. Данчич, М.В. Каплан, Н.А. Корсаков, В.В. Ма-
заракцй, Н.Н. Шнитников и П.С. Шпанов. - Прим. авт.
В Комиссию были избраны присяжные поверенные В.Г. Вкленц, М.С. Гольденвейзер.
А.Н. арков, И.Г. Сакс и И.Н. Сахаров. - Прим. авт.
В состав Комиссии вошли: М.В. Беренштам, В.В. Благовещенский. Г.К. Блок, М.И. Быков,
Н.Г. Вальтер, VI. М. Винавер, Г.С. ВоАьтке, Б.Л. Гершун, В.А. Глинка, А.А. Демьянов, П.Б. Стру-
ве. Ф.Ф. Трозинер и М.А. Унковский. - Прим. чет.
VI. ВТОРОЕ ДВАДЦАТИПЯТИЛЕТИЕ
26. НОВОЕ НАСТРОЕНИЕ И СИЛА ИНЕРЦИИ
Двадцатипятилетний юбилей присяжной адвокатуры совпал с крупным
и решительным переломом в общественной жизни России. 1891 год стал
кульминационным пунктом реакции. В этом году на Россию обрушился
сильный голод и эпидемия холеры. Тяжелые бедствия потребовали от бю-
рократии крайнего напряжения сил, чтобы хоть мало-мальски облегчить
невыносимое положение деревни. Но власть обнаружила растерянность и
бессилие и оказалась вполне несостоятельной. Тем сильнее должно было
действовать на общество зрелище тяжелого народного бедствия. Проповедь
непротивления злу, которой общество покорно отдавалось, сразу утратила
все свое обаяние. Достаточно вспомнить, что и Л.Н. Толстой, решительно
осуждавший модное увлечение столовыми для голодающих, сам с головой
ушел в это дело. Дорогою ценою куплено было сознание, что нельзя сидеть
в келье под елью, как характеризовал Н.К. Михайловский учение
Л.Н. Толстого, что бессилие власти требует энергичной общественной
самодеятельности. Первая же попытка в этом направлении наткнулась на
препятствия со стороны властей, и отсюда стало расти оппозиционное на-
строение, которое непрерывно поднималось все выше и, захватывая посте-
пенно все более широкие слои общества, не могло, конечно, остаться без
влияния и на адвокатуру.
Само собой понятно, однако, что длительная реакция успела накопить
силу инерции, упорно сопротивлявшуюся новым общественным течениям.
Назревала, таким образом, внутренняя борьба. В официальной жизни со-
словия как будто ничего не изменилось. Напротив, оно продолжало быстро
катиться по тем рельсам, на которых находилось уже много лет. В общем
собрании 1894 г. в Петербурге пришлось поднять вопрос о безумной азарт-
игре в карты, роняющей достоинство сословия. Поводом послужила
а присяжного поверенного со своим карточным партнером в клубе.
д дрдс этот вызвал страстные прения, причем одни находили, что таких
опросов нельзя возбуждать в общих собраниях, - иначе пришлось бы
бсуждать и размеры употребления спиртных напитков или ухаживания за
.шинами. Другие, указывая, что игра в карты между присяжными по-
веренными принимает характер эпидемии, резко протестовали <против бо-
язни общих собраний и воспрепятствования им обсуждать общие вопросы>.
В результате собрание большинством голосов высказалось против обсуж-
дения вопроса об увлечении карточной игрой.
В печати стали появляться жестокие памфлеты на сословие, причем
авторы их не только не укрывались за псевдонимами, но демонстративно
прибавляли к своей полной подписи еще и указание на свое звание при-
сяжного поверенного. В Петербурге так поступил присяжный поверенный
Птицын. В 1894 г. он напечатал статьи в <Наблюдателе>, а затем выпустил
их отдельной книгой, которая <переполнена в высшей степени оскорби-
тельными отзывами и суждениями о сословии присяжных поверенных и
их помощников вообще и, в частности, о петербургской присяжной адво-
катуре и ее учреждениях: Совете, Консультациях присяжных поверенных
при петербургском Окружном Суде и помощников их при петербургском
столичном Мировом Съезде и конференциях помощников, и содержит в
себе указания на позорящие честь сословия и даже преступные со стороны
отдельных его членов факты>. В Москве как раз в это же время выступил
с таким же произведением присяжный поверенный Соболев, Содержание
его произведения определялось в общих собраниях как пасквильное и по-
рнографическое.
Уже и само по себе явление самооплевания представляется довольно
симптоматическим, но еще важнее отметить, что такие произведения дей-
ствовали очень сильно на присяжную адвокатуру, вероятно, потому, что
она не могла не считаться с откликами, которые все подобные памфлеты
находили в обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
подвергся жесточайшей, уничтожающей критике. В Петербурге была из-
брана общим собранием Комиссия , которая, как уже отмечалось по поводу
отдельных предложений проекта, решительно отвергла все стремления ис-
казить основные начала судебных уставов, и общее собрание одобрило все
предположения Комиссии.
В Москве проект сначала рассматривался в ежемесячных общих со-
браниях, а затем была избрана специальная комиссия , которая в 1900 г.
представила в Совет свои замечания на проект. Дальнейшему обсуждению
замечания эти не подвергались и были переданы Советом непосредственно
в Комиссию Н.В. Муравьева. Соглашаясь со всеми техническими изме-
нениями и дополнениями, которые в сущности узаконяли практику Советов,
Комиссия отвергала все принципиальные изменения, которые проект на-
меревался провести под флагом дальнейшего развития начал судебных ус-
тавов.
В этом отношении адвокатура отражала весьма яркое течение общест-
венной мысли. Таково именно было отношение общественного мнения к
муравьевскому проекту вообще. По поводу 35-летия Судебных Уставов в
1899 г. состоялось в Петербурге торжественное заседание юридического
общества, в котором речи были произнесены: К. К. Арсеньевым, В.Д. Спа-
совичем, И.Я. Фойницким . Как уже упомянуто выше, Комиссия реши-
тельно высказалась за полную замену личного патроната сословным, за
полное включение помощников присяжных поверенных в состав сословия,
с подчинением надзору и дисциплинарной власти Совета и с предоставле-
нием права ведения дел не в качестве частных поверенных, а как кандидатов
в присяжные поверенные. Вместе с тем, опираясь на долголетний опыт,
Комиссия горячо высказывалась за сохранение самоуправления помощни-
дв Комиссии помощников должны быть расширены, в смысле предостав-
\ения сословному органу стажеров значительного участия как по ведению
самих занятий, так и по наблюдению за исполнением помощниками своих
доязанностей по подготовке к адвокатской деятельности. К числу обязан-
ностей помощников относится также слушание полного курса правил про-
фессиональной этики и сословной истории, <в течение одного года, с обя-
зательством посетить не менее 3/4 числа всех лекций>. Что касается про-
ектированного ограничения приема евреев в помощники присяжных
поверенных, то комиссия помощников присяжных поверенных, присоеди-
няясь к Комиссии присяжных поверенных, находила, что такое ограничение
не оправдывается ни данными, приводимыми в объяснительной записке к
проекту министерской Комиссии, ни фактами из жизни сословия присяжных
поверенных и помощников их спб. округа. Оно противоречит и общему
закону.
В общем, таким образом, оказывается, что отношение приглашенных
представителей сословия, участвовавших в разработке проекта, существенно
отличается от отношения самого сословия к тем изменениям Судебных Ус-
тавов, которые предполагалось внести.
В Комиссию вошли: М.Б. Горенберг, И.М. Данчич, М.В. Каплан, Н.А. Корсаков, В.В. Ма-
заракцй, Н.Н. Шнитников и П.С. Шпанов. - Прим. авт.
В Комиссию были избраны присяжные поверенные В.Г. Вкленц, М.С. Гольденвейзер.
А.Н. арков, И.Г. Сакс и И.Н. Сахаров. - Прим. авт.
В состав Комиссии вошли: М.В. Беренштам, В.В. Благовещенский. Г.К. Блок, М.И. Быков,
Н.Г. Вальтер, VI. М. Винавер, Г.С. ВоАьтке, Б.Л. Гершун, В.А. Глинка, А.А. Демьянов, П.Б. Стру-
ве. Ф.Ф. Трозинер и М.А. Унковский. - Прим. чет.
VI. ВТОРОЕ ДВАДЦАТИПЯТИЛЕТИЕ
26. НОВОЕ НАСТРОЕНИЕ И СИЛА ИНЕРЦИИ
Двадцатипятилетний юбилей присяжной адвокатуры совпал с крупным
и решительным переломом в общественной жизни России. 1891 год стал
кульминационным пунктом реакции. В этом году на Россию обрушился
сильный голод и эпидемия холеры. Тяжелые бедствия потребовали от бю-
рократии крайнего напряжения сил, чтобы хоть мало-мальски облегчить
невыносимое положение деревни. Но власть обнаружила растерянность и
бессилие и оказалась вполне несостоятельной. Тем сильнее должно было
действовать на общество зрелище тяжелого народного бедствия. Проповедь
непротивления злу, которой общество покорно отдавалось, сразу утратила
все свое обаяние. Достаточно вспомнить, что и Л.Н. Толстой, решительно
осуждавший модное увлечение столовыми для голодающих, сам с головой
ушел в это дело. Дорогою ценою куплено было сознание, что нельзя сидеть
в келье под елью, как характеризовал Н.К. Михайловский учение
Л.Н. Толстого, что бессилие власти требует энергичной общественной
самодеятельности. Первая же попытка в этом направлении наткнулась на
препятствия со стороны властей, и отсюда стало расти оппозиционное на-
строение, которое непрерывно поднималось все выше и, захватывая посте-
пенно все более широкие слои общества, не могло, конечно, остаться без
влияния и на адвокатуру.
Само собой понятно, однако, что длительная реакция успела накопить
силу инерции, упорно сопротивлявшуюся новым общественным течениям.
Назревала, таким образом, внутренняя борьба. В официальной жизни со-
словия как будто ничего не изменилось. Напротив, оно продолжало быстро
катиться по тем рельсам, на которых находилось уже много лет. В общем
собрании 1894 г. в Петербурге пришлось поднять вопрос о безумной азарт-
игре в карты, роняющей достоинство сословия. Поводом послужила
а присяжного поверенного со своим карточным партнером в клубе.
д дрдс этот вызвал страстные прения, причем одни находили, что таких
опросов нельзя возбуждать в общих собраниях, - иначе пришлось бы
бсуждать и размеры употребления спиртных напитков или ухаживания за
.шинами. Другие, указывая, что игра в карты между присяжными по-
веренными принимает характер эпидемии, резко протестовали <против бо-
язни общих собраний и воспрепятствования им обсуждать общие вопросы>.
В результате собрание большинством голосов высказалось против обсуж-
дения вопроса об увлечении карточной игрой.
В печати стали появляться жестокие памфлеты на сословие, причем
авторы их не только не укрывались за псевдонимами, но демонстративно
прибавляли к своей полной подписи еще и указание на свое звание при-
сяжного поверенного. В Петербурге так поступил присяжный поверенный
Птицын. В 1894 г. он напечатал статьи в <Наблюдателе>, а затем выпустил
их отдельной книгой, которая <переполнена в высшей степени оскорби-
тельными отзывами и суждениями о сословии присяжных поверенных и
их помощников вообще и, в частности, о петербургской присяжной адво-
катуре и ее учреждениях: Совете, Консультациях присяжных поверенных
при петербургском Окружном Суде и помощников их при петербургском
столичном Мировом Съезде и конференциях помощников, и содержит в
себе указания на позорящие честь сословия и даже преступные со стороны
отдельных его членов факты>. В Москве как раз в это же время выступил
с таким же произведением присяжный поверенный Соболев, Содержание
его произведения определялось в общих собраниях как пасквильное и по-
рнографическое.
Уже и само по себе явление самооплевания представляется довольно
симптоматическим, но еще важнее отметить, что такие произведения дей-
ствовали очень сильно на присяжную адвокатуру, вероятно, потому, что
она не могла не считаться с откликами, которые все подобные памфлеты
находили в обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134