лежащую же под ними подлунную часть [пространства], что вокруг земли, где
[находится] область изменчивого рождения, [он называет] Ураном. И
относительно расположенных в порядке небесных тел бывает мудрость,
относительно же беспорядочного мира рождающихся [вещей] - добродетель,
[причем] первая [из них] совершенна, вторая несовершенна" (А 16). Все стихии
также пронизаны этим музыкальным числом. "Пифагор говорит, что есть пять
телесных фигур, которые называются также математическими: из куба [учит он]
возникла земля, из пирамиды - огонь, из октаэдра - воздух, из икосаэдра -
вода, из додекаэдра - сфера вселенной [т.е. эфир]" (А 15).
Уже из этого фрагмента видно все своеобразие пифагорейской концепции, в
которой так причудливо объединились музыка, математика и астрономия. В
платоновском "Тимее" мы находим эту музыкальную космологию в виде целой
системы. В этом виде она и осталась в памяти человечества. И даже в ХХ веке
многочисленные "теософы" и "астрологи" черпают отсюда богатый и весьма
выразительный по своему внутреннему и внешнему стилю материал.
4. Резюме о музыкальной эстетике
Пифагорейская эстетика есть та ступень характерной для античного
классического идеала абстрактной всеобщности, которая именуется учением о
числовой гармонии. Числовая гармония - это синтез беспредельного и предела.
В качестве таковой она в плане общеантичного телесно-жизненного толкования
бытия создает: 1) космос, с симметрично расположенными и настроенными в
определенный музыкальный числовой тон сферами; 2) души и все вещи,
имманентно содержащие в себе количественно-гармоническую структуру. При этом
души получают гармоническое равновесие также и внутри самих себя путем
катарсиса - умиротворения и исцеления всей человеческой психики, а из вещей
извлекаются элементарные акустические факты, тоже основанные на
"гармоническом" подходе: а) числовые отношения тонов (Гиппас), б) связь
высоты тона с быстротой движения и количеством колебаний, а также теория
консонанса и диссонанса (Архит), в) разные опыты разделения тонов (Архит и
Филолай).
Музыкальная эстетика пифагорейцев была вызвана к жизни неотвратимым
социально-историческим развитием. Мифология перестала быть чем-то
неприступным и несоизмеримым человеческой личности и благодаря культу
Диониса стала раскрывать свои загадки. Тем самым подготовлялось новое, уже
натурфилософское мировоззрение. Вместо богов и демонов создаются
абстрактно-всеобщие категории, среди которых первенствующую роль начинает
играть числовая структура. Пифагорейская эстетика числовых структур потому и
держалась так упорно в течение всей античности, что она была формой
овладения природой и жизнью уже без помощи антропоморфной мифологии, но
посредством мыслительного построения, правда, пока еще близкого к самой
мифологии. Вот почему культурно-историческое значение пифагорейской эстетики
огромно. Прежде чем оказаться мировоззрением консервативным, в сравнении с
восходящей наукой и философией, она очень долго и во многих пунктах античной
теории все еще продолжала играть свою первоначальную революционную роль.
Музыкально-математическая гармония является у пифагорейцев первым и
основным отделом их эстетики. Углубляясь дальше в понятие числовой
структуры, пифагорейцы наталкивались на разного рода детали, которые они
разрабатывали и проповедовали с неистощимым энтузиазмом. Наиболее важным
здесь является учение о пропорции. 2. Пифагорейско-платоническое учение о
пропорциях
1. Намеки из доплатоновской философии
Просматривая древнейшие пифагорейские материалы, нетрудно убедиться в
том, что пифагорейцы издавна разрабатывали: 1) арифметическое учение о
пропорциях с тремя типами этого рода пропорций - арифметической (в узком
смысле слова), геометрической и так называемой гармонической; 2) пропорции
пяти правильных геометрических тел; 3) музыкальные пропорции тонов внутри
октавы с выдвижением на первый план кварты и квинты; 4) пропорции основных
физических элементов, т.е. земли, воды, воздуха и эфира. Составить ясное
представление о существе всех этих пропорций и об их теснейшей взаимосвязи,
на которой пифагорейцы всегда настаивали, является делом весьма трудным.
В основном, здесь приходится базироваться на платоновских материалах.
Однако известно, что уже Филолай писал трактаты о пяти правильных телах и
присущих им пропорциях; об этом сообщает ученик Платона Спевсипп, писавший
на основании материалов Филолая "о пяти фигурах, которые он приписывает
космическим стихиям [элементам мира], об их собственных [свойствах] и
взаимном отношении друг к другу; и о непрерывной и прерывной пропорции"
(Филолай, А 13. 24). То же самое находим мы и у Гиппаса (фрг. 13 - 14).
Учение о трех математических пропорциях было у Архита (В 2 ср. А 19), а
акустические соотношения тона, кварты, квинты и октавы исследовал уже Гиппас
(фрг. 15). Секст Эмпирик (Adv. math VII 106, 108 - 110) дает общее
представление о пифагорейском учении о пропорции: "Во всяком случае никакое
искусство не существует вне пропорции, а пропорция покоится на числе,
значит, всякое искусство возникает при помощи числа... Значит, в пластике
существует определенная пропорция, равно как и в живописи; при помощи
уподобления ей произведения искусства получают правильный вид и уже ни один
их момент не существует без согласования. И, говоря вообще, всякое искусство
есть система, состоящая из постижений, а эта система есть число.
Следовательно, здраво рассуждение, что "числу же все подобно", т.е. судящему
разуму, однородному с числами, которые устроили все. Это утверждают
пифагорейцы".
Подобного рода тексты сами по себе мало вразумительны и не отличаются
большой достоверностью. Нужно брать большие тексты и, кроме того, со всем их
смысловым окружением. А так как из классического периода греческой эстетики
в цельном виде до нас дошли только произведения Платона и Аристотеля, то на
изучении эстетической терминологии этих философов только и можно составить
себе ясное представление об античной теории пропорций. Мы берем Платона не
потому, что этот мыслитель был более высокого масштаба, чем Аристотель, но,
во-первых, потому, что Платон занимался пропорциями гораздо больше, чем
Аристотель, и, во-вторых, потому, что его диалоги гораздо больше отражают
традиционные эстетические представления, чем чересчур ученые рассуждения
Аристотеля.
Не следует думать, что эстетические воззрения - плод создания отдельных
философов, или эстетиков, которые их научно формулируют. На деле
эстетические воззрения принадлежат, прежде всего, отдельным народам и вовсе
никак не формулируются, а сквозят во всех оборотах речи, в бытовом
поведении, в характере социально-исторической жизни и в повседневных оценках
окружающей действительности. Поэтому при изучении Платона мы будем обращать
внимание не столько на его официальные формулы, сколько на специфические
обороты его речи, чтобы подсмотреть и подслушать именно то, что он
позаимствовал из общенародной жизни, и в частности из пифагорейских кругов,
и что послужило ему материалом для его философских формул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194