теплого к теплому, холодного
- к холодному и т.д. (68 А 38, В 164, Маков. 138, ср. Маков. 146, 199, 200,
203, 263 ср. 267). Но такого рода "тяготение" только подчеркивает свое
полное несходство с тем всемирным тяготением и основными законами движения,
о которых учит ньютоновская механика. Наконец, метод пределов сказался у
атомистов и здесь. Ведь если все тела подвижны сами по себе, а материя
движется сама по себе, то должно же быть в этом всеобщем движении нечто
всеобще-неподвижное, которое было бы пределом для всех движений, т.е.
законом движения всех этих частичных пределов. Такое всеобщее атомисты
признавали и называли его космосом. По своей структуре этот космос, конечно,
отличался от космосов других греческих натурфилософов. Но дело сейчас не в
этой структуре; дело в том, что все существующие атомы охватывались у
атомистов одним бесконечным вместилищем, входили в одно бесконечное целое,
имели одну общую бесконечную историю и потому были подчинены общим
космическим законом. Это хорошо выразили те античные излагатели атомистов,
которые понимали атом как мельчайший элемент, возникший из расчленения
единого непрерывного и бескачественного, лишенного всех различий, того, что
элеаты называли Единым, или бытием (67 А 7). Каждый атом, согласно этой
концепции, оказывался связанным по самой своей природе со всей
бесконечностью атомов, существующих в космосе или в космосах. Таким образом,
каждый атом, несмотря на самопроизвольное движение всех атомов, оказывался
функционально связанным решительно со всеми атомами вообще и с каждым атомом
в отдельности. Бесконечность миров и их свойства проповедуются в 67 А 21, 68
А 160, Маков. 140; А 40, Маков. 141; А 81, Маков. 142; А 82, Маков. 143; А
83, Маков. 144; А 84, Маков. 145 (ср. Plat. Tim. 52 Д - Е).
Итак, непрерывность движений атомов, вытекающая из неотделимости материи
от движения и, следовательно, свойственная атому по его природе, а также
функциональная взаимозависимость атомов - вот те две коренные особенности
движения античных атомов, которые, по мысли атомистов, не только не
противоречат самопроизвольному движению, но, наоборот, совпадают с ним в
одно целое. Это вполне соответствует тем текстам, где мы находим общее
изложение атомизма, хотя бы и в наивной форме (например, 67 А 1. 7. 9. 10.
15. 24; 68 А 1, Diog. L. 44, Маков. 1; А 57 Маков. 59. Lucr. V 432 - 460;
Plat. Tim. 52 Д - Е)98.
В заключение заметим, что античное учение о неотделимости движения от
материи получило в ХХ в. точнейшее подтверждение в теории Эйнштейна об
эквивалентности материи и энергии. По Эйнштейну, е?mc2, где е есть энергия,
m - масса, с - скорость света. Конечно, античные атомисты и не грезили о
столь точных формулах. Тем не менее материю и энергию они в известном смысле
отождествляли и, значит, уже тем более отождествляли материю и движение. Уже
цитированный нами Е.Шредингер в самом начале указанной выше статьи пишет
совершенно без всяких оговорок: "Современное атомистическое учение - всего
лишь повторение теории Левкиппа и Демокрита. Из нее оно произошло и есть
плоть от плоти ее". Внутренние объективные и внешние исторические
предпосылки этого тезиса в полной мере справедливы до сегодняшнего дня.
Объективные предпосылки даже укрепились с тех пор, как оправдалось мнение
Левкиппа, что все атомы состоят из одного вещества; здесь можно напомнить
или о том, что все химические атомы построены из нуклонов и электронов, или
о том, что сами элементарные частицы все состоят "из энергии и все способны
превращаться друг в друга". Правда, абсолютно плотные и твердые
геометрические атомы античных атомистов сами по себе не способны
превращаться один в другой; но при помощи структурных преобразований как
исходящие из них образы (eidzla), так и возникающие из них сложные тела
способны бесконечно переходить друг в друга.
7. "Сумма" и "целое"
Изучая характерные свойства движения атомов у античных атомистов, мы
наталкиваемся на ряд диковинных свойств, которые, ввиду их своеобразия
неожиданности, обычно мало учитываются исследователями. Первое такое
свойство атомного движения заключается в полном противоречии со всяким
механицизмом, для которого целое не представляет ничего нового в сравнении с
частями, его составляющими. Механицист считает возможным живую природу
получить из неживой путем простой комбинации элементов этой последней.
Считается возможным, далее, из живого получить сознание, из суммы
индивидуумов - общество; таким образом, общественные законы сводятся к
законам индивидуальной психики и т.д. В этой отвлеченной метафизике
совершенно не повинны античные атомисты. Их основной тезис гласит, что
всякое целое получается из атомов, как трагедия или комедия - путем
сочетания написанных букв (67 А 9, а также Маков. 584). Это - опровержение
всякого механицизма, хотя это же впервые делает возможным научное и вообще
осмысленное понимание всякого целого, составленного из частей. Все
образуется из атомов, так же, как трагедия - из букв. Но трагедию нельзя
свести к буквам. С этим тезисом могут быть несогласны только механицисты. Но
в таком случае придется проповедовать ту явную нелепость, что, например, в
"Скованном Прометее" Эсхила нет ровно никакого смысла, кроме произвольного и
случайного набора определенных букв, из которых ни каждая в отдельности не
гласит о какой-либо трагедии, ни также сумма этих букв ровно ни о чем не
говорит, кроме как только о самих буквах. Если не признавать творческого
характера атомных сочетаний, то Демокрита придется признать субъективным
идеалистом, ибо, по его мнению, объективно существуют только атомы и
пустота, а следовательно, цветовые качества возникают лишь в сознании людей.
На самом же деле цветовое качество является у атомистов тем творческим
результатом, к которому приходит движение самих атомов и истекающих из них
образов.
8. Двоякое понимание атома
Из всего предыдущего вытекает, что античный атом можно рассматривать
двояко. С одной стороны, это - атом, взятый сам по себе, в неподвижной
изоляции, рассматриваемый только с точки зрения своего размера или
структуры. Это, однако, лишь очень отвлеченная сторона атома, а вовсе не
весь тот атом, который является для атомистов реальным элементом
действительности. В самое определение атома у античных атомистов входит идея
порядка, понимаемая не только как упорядоченность его собственной структуры,
но и как определенность его в соотношении с другими атомами. Этот момент
введен в определение атома именно потому, что каждый атом античные атомисты
рассматривали лишь как букву некой универсальной рукописи. Конечно, А есть А
и Б есть Б. Но АБ уже не есть ни БА, ни просто сумма отдельно взятых А и Б.
Это - первое из тех удивительных свойств, которыми обладает движение атомов,
приводящее их к тому или иному их соотношению или объединению. Это свойство
можно назвать статической спецификой атомного движения у древних атомистов.
Другое свойство можно назвать динамической спецификой этого движения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
- к холодному и т.д. (68 А 38, В 164, Маков. 138, ср. Маков. 146, 199, 200,
203, 263 ср. 267). Но такого рода "тяготение" только подчеркивает свое
полное несходство с тем всемирным тяготением и основными законами движения,
о которых учит ньютоновская механика. Наконец, метод пределов сказался у
атомистов и здесь. Ведь если все тела подвижны сами по себе, а материя
движется сама по себе, то должно же быть в этом всеобщем движении нечто
всеобще-неподвижное, которое было бы пределом для всех движений, т.е.
законом движения всех этих частичных пределов. Такое всеобщее атомисты
признавали и называли его космосом. По своей структуре этот космос, конечно,
отличался от космосов других греческих натурфилософов. Но дело сейчас не в
этой структуре; дело в том, что все существующие атомы охватывались у
атомистов одним бесконечным вместилищем, входили в одно бесконечное целое,
имели одну общую бесконечную историю и потому были подчинены общим
космическим законом. Это хорошо выразили те античные излагатели атомистов,
которые понимали атом как мельчайший элемент, возникший из расчленения
единого непрерывного и бескачественного, лишенного всех различий, того, что
элеаты называли Единым, или бытием (67 А 7). Каждый атом, согласно этой
концепции, оказывался связанным по самой своей природе со всей
бесконечностью атомов, существующих в космосе или в космосах. Таким образом,
каждый атом, несмотря на самопроизвольное движение всех атомов, оказывался
функционально связанным решительно со всеми атомами вообще и с каждым атомом
в отдельности. Бесконечность миров и их свойства проповедуются в 67 А 21, 68
А 160, Маков. 140; А 40, Маков. 141; А 81, Маков. 142; А 82, Маков. 143; А
83, Маков. 144; А 84, Маков. 145 (ср. Plat. Tim. 52 Д - Е).
Итак, непрерывность движений атомов, вытекающая из неотделимости материи
от движения и, следовательно, свойственная атому по его природе, а также
функциональная взаимозависимость атомов - вот те две коренные особенности
движения античных атомов, которые, по мысли атомистов, не только не
противоречат самопроизвольному движению, но, наоборот, совпадают с ним в
одно целое. Это вполне соответствует тем текстам, где мы находим общее
изложение атомизма, хотя бы и в наивной форме (например, 67 А 1. 7. 9. 10.
15. 24; 68 А 1, Diog. L. 44, Маков. 1; А 57 Маков. 59. Lucr. V 432 - 460;
Plat. Tim. 52 Д - Е)98.
В заключение заметим, что античное учение о неотделимости движения от
материи получило в ХХ в. точнейшее подтверждение в теории Эйнштейна об
эквивалентности материи и энергии. По Эйнштейну, е?mc2, где е есть энергия,
m - масса, с - скорость света. Конечно, античные атомисты и не грезили о
столь точных формулах. Тем не менее материю и энергию они в известном смысле
отождествляли и, значит, уже тем более отождествляли материю и движение. Уже
цитированный нами Е.Шредингер в самом начале указанной выше статьи пишет
совершенно без всяких оговорок: "Современное атомистическое учение - всего
лишь повторение теории Левкиппа и Демокрита. Из нее оно произошло и есть
плоть от плоти ее". Внутренние объективные и внешние исторические
предпосылки этого тезиса в полной мере справедливы до сегодняшнего дня.
Объективные предпосылки даже укрепились с тех пор, как оправдалось мнение
Левкиппа, что все атомы состоят из одного вещества; здесь можно напомнить
или о том, что все химические атомы построены из нуклонов и электронов, или
о том, что сами элементарные частицы все состоят "из энергии и все способны
превращаться друг в друга". Правда, абсолютно плотные и твердые
геометрические атомы античных атомистов сами по себе не способны
превращаться один в другой; но при помощи структурных преобразований как
исходящие из них образы (eidzla), так и возникающие из них сложные тела
способны бесконечно переходить друг в друга.
7. "Сумма" и "целое"
Изучая характерные свойства движения атомов у античных атомистов, мы
наталкиваемся на ряд диковинных свойств, которые, ввиду их своеобразия
неожиданности, обычно мало учитываются исследователями. Первое такое
свойство атомного движения заключается в полном противоречии со всяким
механицизмом, для которого целое не представляет ничего нового в сравнении с
частями, его составляющими. Механицист считает возможным живую природу
получить из неживой путем простой комбинации элементов этой последней.
Считается возможным, далее, из живого получить сознание, из суммы
индивидуумов - общество; таким образом, общественные законы сводятся к
законам индивидуальной психики и т.д. В этой отвлеченной метафизике
совершенно не повинны античные атомисты. Их основной тезис гласит, что
всякое целое получается из атомов, как трагедия или комедия - путем
сочетания написанных букв (67 А 9, а также Маков. 584). Это - опровержение
всякого механицизма, хотя это же впервые делает возможным научное и вообще
осмысленное понимание всякого целого, составленного из частей. Все
образуется из атомов, так же, как трагедия - из букв. Но трагедию нельзя
свести к буквам. С этим тезисом могут быть несогласны только механицисты. Но
в таком случае придется проповедовать ту явную нелепость, что, например, в
"Скованном Прометее" Эсхила нет ровно никакого смысла, кроме произвольного и
случайного набора определенных букв, из которых ни каждая в отдельности не
гласит о какой-либо трагедии, ни также сумма этих букв ровно ни о чем не
говорит, кроме как только о самих буквах. Если не признавать творческого
характера атомных сочетаний, то Демокрита придется признать субъективным
идеалистом, ибо, по его мнению, объективно существуют только атомы и
пустота, а следовательно, цветовые качества возникают лишь в сознании людей.
На самом же деле цветовое качество является у атомистов тем творческим
результатом, к которому приходит движение самих атомов и истекающих из них
образов.
8. Двоякое понимание атома
Из всего предыдущего вытекает, что античный атом можно рассматривать
двояко. С одной стороны, это - атом, взятый сам по себе, в неподвижной
изоляции, рассматриваемый только с точки зрения своего размера или
структуры. Это, однако, лишь очень отвлеченная сторона атома, а вовсе не
весь тот атом, который является для атомистов реальным элементом
действительности. В самое определение атома у античных атомистов входит идея
порядка, понимаемая не только как упорядоченность его собственной структуры,
но и как определенность его в соотношении с другими атомами. Этот момент
введен в определение атома именно потому, что каждый атом античные атомисты
рассматривали лишь как букву некой универсальной рукописи. Конечно, А есть А
и Б есть Б. Но АБ уже не есть ни БА, ни просто сумма отдельно взятых А и Б.
Это - первое из тех удивительных свойств, которыми обладает движение атомов,
приводящее их к тому или иному их соотношению или объединению. Это свойство
можно назвать статической спецификой атомного движения у древних атомистов.
Другое свойство можно назвать динамической спецификой этого движения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194