Здесь необходимо выдвинуть несколько принципиально важных
соображений.
а)
Когда мы говорили выше о специфических особенностях античной эстетики, мы
могли нигде не употреблять самый термин "эстетика" как обозначение
самостоятельной науки. Термин этот возник только в ХVIII в. Его не знали ни
античность, ни Средневековье, ни первые века новой философии. Греческий
термин aisthCsis значит "ощущение" или "чувственное восприятие".
"Эстетический" в этом смысле могло обозначать только отнесение в область
чувственного восприятия. И действительно, когда в древние времена говорилось
о красоте вообще, то для этого имелся термин "мифология". Когда в VI в. до
н.э. начинается греческая натурфилософия, она нигде в источниках не
называется эстетикой, а только "физикой", или "учением о природе", или
просто "философией". Среди наук, которые формулированы у Платона и
Аристотеля, никакой "эстетики" не указывается. И вообще, рассуждая
формально, необходимо сказать, что античность вовсе не знала никакой
эстетики как самостоятельной науки.
б)
Можно ли, однако, на этом остановиться? Значит ли это, что в античности
вовсе не было никакого чувства прекрасного, учений о художественных
произведениях? Совсем наоборот. Эстетическое сознание было как нигде развито
в античном мире. Античное представление о красоте навеки осталось ценнейшим
мировым наследием. Но в чем же тогда дело?
А дело заключается в том, что античные представления о красоте возникали
на основе тех двух первых общественно-исторических формаций, когда
индивидуум был еще слишком скован, чтобы четко дифференцировать сферу своего
мировоззрения и фиксировать в ней специально эстетическую область. Выше уже
было достаточно сказано, почему именно возникала эта скованность
человеческого субъекта в античные времена. Сейчас нужно сказать о другом.
Эта скованность имела, как мы знаем, и свою положительную сторону. Она
заставляла человеческий субъект воспринимать мир целостно и нерасчлененно и
мешала культивировать такие стороны сознания, которые имели бы только
субъективное значение и не относились бы к объекту. Религия и мифология,
философия и наука имели в античном мире почти исключительно онтологический
смысл и имели в виду по преимуществу изображение объективного мира как
такового и чисто практическое отношение человека к этому последнему. Явление
красоты фиксировалось здесь на первом плане. Но оно была настолько
неразрывно связано с бытием вообще, что не испытывалось никакой нужды
говорить об эстетическом в отрыве от бытия и создавать для него какие-нибудь
специальные термины. Выше мы уже имели случай говорить о том, что, например,
основным произведением искусства для античного сознания был космос, т.е.
здесь эстетика никак не отличалась от космологии. У многих античных
философов было, например, учение о катарсисе, или "очищении". Относится ли
этот термин к эстетике? Безусловно, относится, потому что в античном
катарсисе эстетическая сторона имеет огромное значение. Но было ли это
только эстетикой? Ни в коем случае, потому что в античном катарсисе
этическая сторона так же сильна, как и эстетическая. Итак, эстетическая
область была сильнейшим образом представлена в античности, но она очень
слабо отчленялась от области бытия вообще, от учения о природе вообще, от
этики, политики ("политика" - это тот термин в античности, куда относится
вся сфера общественных и государственных дел) и даже просто от психологии. А
то, что эстетическая сторона была сильнейшим образом представлена еще и в
мифологии, об этом и говорить не приходится, хотя мифология сама по себе
вовсе не есть эстетика.
в)
Но тогда возникает вопрос: как же все-таки быть с античной эстетикой,
если она здесь слабо дифференцирована от учения о бытии вообще, о космосе
вообще, о человеке (индивидуальном и общественном) вообще и, в конце концов,
просто от учения о вещах вообще? На этот вопрос не может быть никакого
двусмысленного или скептического ответа. Античные философы и мыслители
действительно слабо отчленяли эстетическую область от объективной
действительности вообще и от жизни или деятельности человеческого субъекта
вообще. Но это отчленение напрашивается само собою; и, очевидно, мы должны
его производить сами. Правомерно ли это?
У ребенка, например, тоже нет никаких специально формулированных
эстетических категорий, и он тоже не владеет никакой эстетикой как
специальной дисциплиной. Тем не менее было бы неправильно на этом основании
не изучать никаких детских представлений о красоте. А разве все взрослые
владеют эстетикой как разработанной научной дисциплиной? Можно сказать, что
интерес к эстетике как к специальной дисциплине даже и у взрослых людей
является редчайшим случаем; а тем не менее красотой в природе и в искусстве
наслаждаются очень многие, и наши картинные галереи и музеи всегда полны
людей, получающих огромное эстетическое удовольствие от рассматривания
картин или статуй; очень многие люди остро воспринимают красоту моря, гор,
лесов, полей, не вникая при этом ни в какие эстетические категории и не
владея никакими методами научной эстетики. Всякий народ имеет то или иное
представление о красоте, которое отражается в его поэтическом и
художественном творчестве, в его социальном строительстве и в его
повседневной жизни; и тут вовсе не обязательно, чтобы существовала
какая-нибудь эстетика в виде самостоятельной дисциплины. Было бы, однако,
чрезвычайно странно, если бы мы на этом основании запретили сами себе
говорить, например, о китайской, индийской, иранской, египетской, греческой,
римской, славянской, германской, романской и другой эстетике. Даже художники
и писатели очень часто не владеют никакой осознанной и разработанной
эстетикой, а уж отказать им в чувстве красоты никак нельзя, если они сами
являются создателями этой красоты.
Поэтому историк античной эстетики, во-первых, должен учесть все прямые
высказывания о красоте и искусстве в античной литературе и те построения,
которые можно в той или иной мере отнести к эстетике в смысле
самостоятельной дисциплины. Но, во-вторых, еще, более того, историк античной
эстетики должен неизменно учитывать все эстетические элементы у тех
философов и писателей, которые хотя специально и не занимались эстетикой, но
обладали различного рода эстетическими представлениями, вытекающими из их
более общих представлений.
Можно привести два таких примера. У пифагорейцев мы находим учение о
правильных многогранниках. Формально рассуждая, это учение нужно относить к
истории математики, куда его обычно и относят и где его обычно и
анализируют. Но вот оказывается, что куб - это не что иное, как форма земли,
октаэдр - есть форма огня. Вдумываясь в эти странные и непонятные для нас
аналогии, мы начинаем замечать, что во всех этих аналогиях и отождествлениях
фигурирует ярко выраженный эстетический момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
соображений.
а)
Когда мы говорили выше о специфических особенностях античной эстетики, мы
могли нигде не употреблять самый термин "эстетика" как обозначение
самостоятельной науки. Термин этот возник только в ХVIII в. Его не знали ни
античность, ни Средневековье, ни первые века новой философии. Греческий
термин aisthCsis значит "ощущение" или "чувственное восприятие".
"Эстетический" в этом смысле могло обозначать только отнесение в область
чувственного восприятия. И действительно, когда в древние времена говорилось
о красоте вообще, то для этого имелся термин "мифология". Когда в VI в. до
н.э. начинается греческая натурфилософия, она нигде в источниках не
называется эстетикой, а только "физикой", или "учением о природе", или
просто "философией". Среди наук, которые формулированы у Платона и
Аристотеля, никакой "эстетики" не указывается. И вообще, рассуждая
формально, необходимо сказать, что античность вовсе не знала никакой
эстетики как самостоятельной науки.
б)
Можно ли, однако, на этом остановиться? Значит ли это, что в античности
вовсе не было никакого чувства прекрасного, учений о художественных
произведениях? Совсем наоборот. Эстетическое сознание было как нигде развито
в античном мире. Античное представление о красоте навеки осталось ценнейшим
мировым наследием. Но в чем же тогда дело?
А дело заключается в том, что античные представления о красоте возникали
на основе тех двух первых общественно-исторических формаций, когда
индивидуум был еще слишком скован, чтобы четко дифференцировать сферу своего
мировоззрения и фиксировать в ней специально эстетическую область. Выше уже
было достаточно сказано, почему именно возникала эта скованность
человеческого субъекта в античные времена. Сейчас нужно сказать о другом.
Эта скованность имела, как мы знаем, и свою положительную сторону. Она
заставляла человеческий субъект воспринимать мир целостно и нерасчлененно и
мешала культивировать такие стороны сознания, которые имели бы только
субъективное значение и не относились бы к объекту. Религия и мифология,
философия и наука имели в античном мире почти исключительно онтологический
смысл и имели в виду по преимуществу изображение объективного мира как
такового и чисто практическое отношение человека к этому последнему. Явление
красоты фиксировалось здесь на первом плане. Но оно была настолько
неразрывно связано с бытием вообще, что не испытывалось никакой нужды
говорить об эстетическом в отрыве от бытия и создавать для него какие-нибудь
специальные термины. Выше мы уже имели случай говорить о том, что, например,
основным произведением искусства для античного сознания был космос, т.е.
здесь эстетика никак не отличалась от космологии. У многих античных
философов было, например, учение о катарсисе, или "очищении". Относится ли
этот термин к эстетике? Безусловно, относится, потому что в античном
катарсисе эстетическая сторона имеет огромное значение. Но было ли это
только эстетикой? Ни в коем случае, потому что в античном катарсисе
этическая сторона так же сильна, как и эстетическая. Итак, эстетическая
область была сильнейшим образом представлена в античности, но она очень
слабо отчленялась от области бытия вообще, от учения о природе вообще, от
этики, политики ("политика" - это тот термин в античности, куда относится
вся сфера общественных и государственных дел) и даже просто от психологии. А
то, что эстетическая сторона была сильнейшим образом представлена еще и в
мифологии, об этом и говорить не приходится, хотя мифология сама по себе
вовсе не есть эстетика.
в)
Но тогда возникает вопрос: как же все-таки быть с античной эстетикой,
если она здесь слабо дифференцирована от учения о бытии вообще, о космосе
вообще, о человеке (индивидуальном и общественном) вообще и, в конце концов,
просто от учения о вещах вообще? На этот вопрос не может быть никакого
двусмысленного или скептического ответа. Античные философы и мыслители
действительно слабо отчленяли эстетическую область от объективной
действительности вообще и от жизни или деятельности человеческого субъекта
вообще. Но это отчленение напрашивается само собою; и, очевидно, мы должны
его производить сами. Правомерно ли это?
У ребенка, например, тоже нет никаких специально формулированных
эстетических категорий, и он тоже не владеет никакой эстетикой как
специальной дисциплиной. Тем не менее было бы неправильно на этом основании
не изучать никаких детских представлений о красоте. А разве все взрослые
владеют эстетикой как разработанной научной дисциплиной? Можно сказать, что
интерес к эстетике как к специальной дисциплине даже и у взрослых людей
является редчайшим случаем; а тем не менее красотой в природе и в искусстве
наслаждаются очень многие, и наши картинные галереи и музеи всегда полны
людей, получающих огромное эстетическое удовольствие от рассматривания
картин или статуй; очень многие люди остро воспринимают красоту моря, гор,
лесов, полей, не вникая при этом ни в какие эстетические категории и не
владея никакими методами научной эстетики. Всякий народ имеет то или иное
представление о красоте, которое отражается в его поэтическом и
художественном творчестве, в его социальном строительстве и в его
повседневной жизни; и тут вовсе не обязательно, чтобы существовала
какая-нибудь эстетика в виде самостоятельной дисциплины. Было бы, однако,
чрезвычайно странно, если бы мы на этом основании запретили сами себе
говорить, например, о китайской, индийской, иранской, египетской, греческой,
римской, славянской, германской, романской и другой эстетике. Даже художники
и писатели очень часто не владеют никакой осознанной и разработанной
эстетикой, а уж отказать им в чувстве красоты никак нельзя, если они сами
являются создателями этой красоты.
Поэтому историк античной эстетики, во-первых, должен учесть все прямые
высказывания о красоте и искусстве в античной литературе и те построения,
которые можно в той или иной мере отнести к эстетике в смысле
самостоятельной дисциплины. Но, во-вторых, еще, более того, историк античной
эстетики должен неизменно учитывать все эстетические элементы у тех
философов и писателей, которые хотя специально и не занимались эстетикой, но
обладали различного рода эстетическими представлениями, вытекающими из их
более общих представлений.
Можно привести два таких примера. У пифагорейцев мы находим учение о
правильных многогранниках. Формально рассуждая, это учение нужно относить к
истории математики, куда его обычно и относят и где его обычно и
анализируют. Но вот оказывается, что куб - это не что иное, как форма земли,
октаэдр - есть форма огня. Вдумываясь в эти странные и непонятные для нас
аналогии, мы начинаем замечать, что во всех этих аналогиях и отождествлениях
фигурирует ярко выраженный эстетический момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194