Анализ Шадевальдта заслуживает глубокого внимания, и его следует
изучать. Почти одновременно с Шадевальдтом о субъективизме и эмоциональности
Гомера в изображении щита Ахилла талантливо писал американский исследователь
Бассетт37.
7. Прядильно-ткацкое производство и одежда
а) Прядильно-ткацкое производство
Материалом для этого рода работы служили шерсть или лен. У Елены была
старуха-пряха, которая пряла ей шерсть (Ил. III 386 сл.). О фиалково-темной
шерсти читаем в Од. IV 135. Когда говорили о судьбе, то имели в виду
прядение ею льняных ниток (Ил. ХХ 127 сл., Од. VII 197 сл.). Прядильное дело
вообще считалось делом женщины, в то время как мужчина должен быть воевать
(Ил. VI 490 - 492, Од. I 356 сл.). Гомер дает довольно подробное описание
процесса прядильно-ткацкого производства и орудий, здесь применявшихся.
б) Одежда
И мужчины и женщины надевали на голое тело хитон (у римлян "туника",
нечто вроде шерстяной рубашки, у женщин - это прямо рубашка), отличавшийся
от военного (кожаного) хитона. На этот хитон мужчины надевали верхнюю одежду
- хлены (плащи), которые носили все, и фарос, "покрывала", "накидки" для
знатных и женщин. Плащ имел пряжки, при помощи которых он застегивался на
плечах (или - у женщин - на груди). Хлена была довольно плотная, тоже
шерстяная, почему ее называли "плотной" (например, Од. IV 50) и "защищающей
от ветра" (Ил. ХVI 224, Од. ХIV 529); она - теплая и широкая (Од. ХIV 520 -
522), хорошо защищала от холода (Одиссей без нее зябнул - 475 сл.), но она
стесняла движения. Она могла быть простой и двойной. Двойная складывалась
вдвое и дважды обматывалась вокруг тела через плечо.
Женщины надевали фарос сравнительно редко. Главной их одеждой был не
фарос, а пеплос - длинная, со множеством складок одежда, и притом даже с
длинным шлейфом. Во время работы надевался пеплос поскромнее и не столь
длинный. Застегивался он на груди (Ил. ХIV 180, в отличие от более позднего
времени, когда застежки были у женщин на плечах) при помощи особых застежек,
или запонок. Особенным украшением считался у женщин пояс, отличавшийся от
более грубого мужского пояса. Прекрасный золотой пояс имеет и в Од. V 231
Калипсо и в Х 544 Кирка. Пояс же Геры совсем особенный (Ил. ХIV 181). Когда
Гера просит у Афродиты дать ей любовь и привлекательность, то Афродита дает
ей свой пояс. Пояс был в глазах грека настолько существенной принадлежностью
их платья, что Гомер употребляет даже такие эпитеты, как
"глубоко-опоясанный" (Од. III 154) и "прекрасно-опоясанный" в применении к
мужчинам и женщинам (Ил. VII 139, ХХIV 698; Од. ХХIII 147).
Цвет женского платья главным образом "финикийский", т.е. темно-красный,
карминовый или "пурпуровый", т.е. тоже темно-красный, но с более темными
оттенками и переливами. В Ил. ХХIV 796 пеплос, которым закрыли урну с прахом
Гектора, мягкий, пурпуровый (этого же цвета и одеяла, подушки - Ил. ХХIV
645; Од. IV 298, VII 337, Х 352). Украшение одежд, однако, не ограничивалась
только цветом. Гекуба, чтобы принести Афине в дар пеплос, выбирает из (Ил.
VI 289) многих узорных (294) прекраснейший и самый большой по широте,
сиявший наподобие звезды. А Елена вышивала на такой одежде даже целые
сражения (III 125 слл.). Фетида, угнетенная смертью Патрокла (Ил. ХХIV 93
слл.), "покрывалом оделась черным, чернее какого нигде не нашлось бы
одежды".
Если перейти к более мелким частям женского туалета, то здесь мы
встречаемся, прежде всего, с головными украшениями. Вокруг лба у женщин шла
повязка, вернее, шнур, завязывавшийся на затылке. На голове была высокая
сетка, державшая прическу, нечто вроде восточной тиары. Она, в свою очередь,
окружалась еще "плетеной тесьмой". И, наконец, было то, что мы обычно
переводим как "повязка", лента или материя, закреплявшаяся на голове и
опускавшаяся по бокам, через виски и щеки. Такую блестящую повязку около щек
имеет обычно Пенелопа (Од. I 334, ХVI 416, ХVIII 210, ХХI 65). Прекрасную,
новую, светлую, как солнце, повязку имеет Гера (Ил. ХIV 184). Ее сбросили с
себя служанки Навсикаи для беспрепятственной игры в мяч (Од. VI 100).
Голову древние греки обычно не покрывали. Отправляясь в путешествие или
во время полевых работ надевали нечто вроде шапки, или войлока. Такую
повязку из овечьей шерсти имеет старик Лаэрт (Од. ХХIV 231). Обувь
надевалась опять-таки не дома (дома ходили босиком). Отправляясь в
путешествие, в поход или на состязание, надевали сандалии, подвязывая их
ремешками под ноги. Сандалии эти почти всегда "прекрасные". У Гермеса и
Афины Паллады они, кроме того, "золотые и блестящие" (Ил. ХХIV 340 слл., Од.
V 44, I 96).
В заключение приведем примеры, где дается цельный облик одежды героя.
Лаэрт изображен (Од. ХХIV 226 - 231) работающим в саду. Весь он грязен, с
заплатами на грубом хитоне. На ногах у него поножи из бычьей кожи,
предохраняющие его от царапин. На руках - рукавицы, на голове - козья шапка.
Полной противоположностью жалкому заброшенному старику является богиня Гера,
которая (Ил. ХIV 170 - 186) одевается в роскошные одежды, чтобы обольстить
Зевса. Вначале она омывается и натирает тело душистой амвросией, аромат
которой распространяется по небу и земле. Затем расчесывает волосы,
заплетает их в косы, спуская их красиво со своей бессмертной головы. На ней
платье с прекрасными узорами, сотканное Афиной. Его она застегивает на груди
золотыми застежками и подпоясывает поясом, отделанным сотней кистей. Великая
прелесть засияла на богине. Сверху она набрасывает легкое белое, как солнце,
покрывало, к ногам подвязывает прекрасные сандалии, в уши вдевает трехглазые
серьги в виде тутовых ягод. В довершение всего Афродита передает ей пояс,
возбуждающий у всех любовь (215 - 233).
8. Жилище
Гомеровское жилище в общем очень просто, оно восходит еще к домикенскому
времени и вовсе не отличается роскошью, обманчивое впечатление которой может
быть вызвано красочными рассказами о дворцах Алкиноя, Менелая и Приама. Если
мы будем внимательно вчитываться в Гомера, то единственное, из чего состоит
гомеровский дворец, это, собственно говоря, только зал, или мегарон. Этот
мегарон даже едва ли был очень высок в сравнении со двором или преддверьем и
попросту находился с ними на одном и том же уровне. Избивший нищего Ира
Одиссей без всякого затруднения вытаскивает его из сеней на двор к воротам
(Од. ХVIII 100 - 103), и даже не видно, была ли тут какая-нибудь, хотя бы
маленькая, лестница и ступеньки. Зал этот, вероятно, мог быть больших
размеров, потому что, например, все убитые Одиссеем женихи валялись именно в
зале целыми кучами (ХХIII 45 - 47). Пол зала, по крайней мере в доме
Одиссея, ничем не застилался, а был, как говорится в ХХIII 47, плотно
утоптан, так что при известных условиях, как, например, во время избиения
женихов, легко поднималась пыль (ХХII 329). В зале находился очаг для
жервоприношения (VI 305), колонны (VI 307, VIII 473), потолочные балки, на
которых, например, сидела Афина во время избиения женихов (ХХII 297). Из
зала был проход в боковой коридор, шедший вдоль зала и имевший свой
собственный выход во двор (126 - 129). Из мегарона через каменный порог во
дворе Одиссея можно было пройти в женскую половину дома, которая состояла из
комнат для служанок (ХХI 236), откуда по лестнице можно было подняться в
особое помещение Пенелопы (I 330 сл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
изучать. Почти одновременно с Шадевальдтом о субъективизме и эмоциональности
Гомера в изображении щита Ахилла талантливо писал американский исследователь
Бассетт37.
7. Прядильно-ткацкое производство и одежда
а) Прядильно-ткацкое производство
Материалом для этого рода работы служили шерсть или лен. У Елены была
старуха-пряха, которая пряла ей шерсть (Ил. III 386 сл.). О фиалково-темной
шерсти читаем в Од. IV 135. Когда говорили о судьбе, то имели в виду
прядение ею льняных ниток (Ил. ХХ 127 сл., Од. VII 197 сл.). Прядильное дело
вообще считалось делом женщины, в то время как мужчина должен быть воевать
(Ил. VI 490 - 492, Од. I 356 сл.). Гомер дает довольно подробное описание
процесса прядильно-ткацкого производства и орудий, здесь применявшихся.
б) Одежда
И мужчины и женщины надевали на голое тело хитон (у римлян "туника",
нечто вроде шерстяной рубашки, у женщин - это прямо рубашка), отличавшийся
от военного (кожаного) хитона. На этот хитон мужчины надевали верхнюю одежду
- хлены (плащи), которые носили все, и фарос, "покрывала", "накидки" для
знатных и женщин. Плащ имел пряжки, при помощи которых он застегивался на
плечах (или - у женщин - на груди). Хлена была довольно плотная, тоже
шерстяная, почему ее называли "плотной" (например, Од. IV 50) и "защищающей
от ветра" (Ил. ХVI 224, Од. ХIV 529); она - теплая и широкая (Од. ХIV 520 -
522), хорошо защищала от холода (Одиссей без нее зябнул - 475 сл.), но она
стесняла движения. Она могла быть простой и двойной. Двойная складывалась
вдвое и дважды обматывалась вокруг тела через плечо.
Женщины надевали фарос сравнительно редко. Главной их одеждой был не
фарос, а пеплос - длинная, со множеством складок одежда, и притом даже с
длинным шлейфом. Во время работы надевался пеплос поскромнее и не столь
длинный. Застегивался он на груди (Ил. ХIV 180, в отличие от более позднего
времени, когда застежки были у женщин на плечах) при помощи особых застежек,
или запонок. Особенным украшением считался у женщин пояс, отличавшийся от
более грубого мужского пояса. Прекрасный золотой пояс имеет и в Од. V 231
Калипсо и в Х 544 Кирка. Пояс же Геры совсем особенный (Ил. ХIV 181). Когда
Гера просит у Афродиты дать ей любовь и привлекательность, то Афродита дает
ей свой пояс. Пояс был в глазах грека настолько существенной принадлежностью
их платья, что Гомер употребляет даже такие эпитеты, как
"глубоко-опоясанный" (Од. III 154) и "прекрасно-опоясанный" в применении к
мужчинам и женщинам (Ил. VII 139, ХХIV 698; Од. ХХIII 147).
Цвет женского платья главным образом "финикийский", т.е. темно-красный,
карминовый или "пурпуровый", т.е. тоже темно-красный, но с более темными
оттенками и переливами. В Ил. ХХIV 796 пеплос, которым закрыли урну с прахом
Гектора, мягкий, пурпуровый (этого же цвета и одеяла, подушки - Ил. ХХIV
645; Од. IV 298, VII 337, Х 352). Украшение одежд, однако, не ограничивалась
только цветом. Гекуба, чтобы принести Афине в дар пеплос, выбирает из (Ил.
VI 289) многих узорных (294) прекраснейший и самый большой по широте,
сиявший наподобие звезды. А Елена вышивала на такой одежде даже целые
сражения (III 125 слл.). Фетида, угнетенная смертью Патрокла (Ил. ХХIV 93
слл.), "покрывалом оделась черным, чернее какого нигде не нашлось бы
одежды".
Если перейти к более мелким частям женского туалета, то здесь мы
встречаемся, прежде всего, с головными украшениями. Вокруг лба у женщин шла
повязка, вернее, шнур, завязывавшийся на затылке. На голове была высокая
сетка, державшая прическу, нечто вроде восточной тиары. Она, в свою очередь,
окружалась еще "плетеной тесьмой". И, наконец, было то, что мы обычно
переводим как "повязка", лента или материя, закреплявшаяся на голове и
опускавшаяся по бокам, через виски и щеки. Такую блестящую повязку около щек
имеет обычно Пенелопа (Од. I 334, ХVI 416, ХVIII 210, ХХI 65). Прекрасную,
новую, светлую, как солнце, повязку имеет Гера (Ил. ХIV 184). Ее сбросили с
себя служанки Навсикаи для беспрепятственной игры в мяч (Од. VI 100).
Голову древние греки обычно не покрывали. Отправляясь в путешествие или
во время полевых работ надевали нечто вроде шапки, или войлока. Такую
повязку из овечьей шерсти имеет старик Лаэрт (Од. ХХIV 231). Обувь
надевалась опять-таки не дома (дома ходили босиком). Отправляясь в
путешествие, в поход или на состязание, надевали сандалии, подвязывая их
ремешками под ноги. Сандалии эти почти всегда "прекрасные". У Гермеса и
Афины Паллады они, кроме того, "золотые и блестящие" (Ил. ХХIV 340 слл., Од.
V 44, I 96).
В заключение приведем примеры, где дается цельный облик одежды героя.
Лаэрт изображен (Од. ХХIV 226 - 231) работающим в саду. Весь он грязен, с
заплатами на грубом хитоне. На ногах у него поножи из бычьей кожи,
предохраняющие его от царапин. На руках - рукавицы, на голове - козья шапка.
Полной противоположностью жалкому заброшенному старику является богиня Гера,
которая (Ил. ХIV 170 - 186) одевается в роскошные одежды, чтобы обольстить
Зевса. Вначале она омывается и натирает тело душистой амвросией, аромат
которой распространяется по небу и земле. Затем расчесывает волосы,
заплетает их в косы, спуская их красиво со своей бессмертной головы. На ней
платье с прекрасными узорами, сотканное Афиной. Его она застегивает на груди
золотыми застежками и подпоясывает поясом, отделанным сотней кистей. Великая
прелесть засияла на богине. Сверху она набрасывает легкое белое, как солнце,
покрывало, к ногам подвязывает прекрасные сандалии, в уши вдевает трехглазые
серьги в виде тутовых ягод. В довершение всего Афродита передает ей пояс,
возбуждающий у всех любовь (215 - 233).
8. Жилище
Гомеровское жилище в общем очень просто, оно восходит еще к домикенскому
времени и вовсе не отличается роскошью, обманчивое впечатление которой может
быть вызвано красочными рассказами о дворцах Алкиноя, Менелая и Приама. Если
мы будем внимательно вчитываться в Гомера, то единственное, из чего состоит
гомеровский дворец, это, собственно говоря, только зал, или мегарон. Этот
мегарон даже едва ли был очень высок в сравнении со двором или преддверьем и
попросту находился с ними на одном и том же уровне. Избивший нищего Ира
Одиссей без всякого затруднения вытаскивает его из сеней на двор к воротам
(Од. ХVIII 100 - 103), и даже не видно, была ли тут какая-нибудь, хотя бы
маленькая, лестница и ступеньки. Зал этот, вероятно, мог быть больших
размеров, потому что, например, все убитые Одиссеем женихи валялись именно в
зале целыми кучами (ХХIII 45 - 47). Пол зала, по крайней мере в доме
Одиссея, ничем не застилался, а был, как говорится в ХХIII 47, плотно
утоптан, так что при известных условиях, как, например, во время избиения
женихов, легко поднималась пыль (ХХII 329). В зале находился очаг для
жервоприношения (VI 305), колонны (VI 307, VIII 473), потолочные балки, на
которых, например, сидела Афина во время избиения женихов (ХХII 297). Из
зала был проход в боковой коридор, шедший вдоль зала и имевший свой
собственный выход во двор (126 - 129). Из мегарона через каменный порог во
дворе Одиссея можно было пройти в женскую половину дома, которая состояла из
комнат для служанок (ХХI 236), откуда по лестнице можно было подняться в
особое помещение Пенелопы (I 330 сл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194