Несомненно, это было не мифологией и не
религией, а натурфилософской эстетикой. В дальнейшем у атомистов она будет
только прогрессировать. Эпикур и Лукреций сделают их бессмертными, поместят
в междумириях, превратят их в идеал человеческой свободы, независимости и
эстетического самонаслаждения; но и все более резким будет становиться также
и отрицание их малейшего воздействия на протекание мировой истории. Эстетика
здесь станет еще более выразительной. В отличие от Демокрита, который
несколько колебался в вопросе о воздействии богов на мир (согласно Маков.
288, Демокрит признавал из богов только Кару и Милость), Эпикур и Лукреций
утвердили безоговорочный "деизм".
б)
Однако, и кроме учения о богах у атомистов были методы общего
представления о мироздании, которые либо имеют прямо эстетический смысл,
либо весьма близки к нему. Каждый атом есть законченное геометрическое тело,
построенное по определенному принципу. Весь мир тоже имеет свою определенную
геометрическую форму. А именно - он шарообразен (67 А 22) и даже "покрыт
хитоном и кожицей, сплетенной из крючковидных атомов" (А 23). Правда, миров
- бесконечное количество (А 21), и каждый мир не вечен (А 22); но, появляясь
из хаоса, каждый мир обязательно геометрически структурен и является вполне
определенной живописно-скульптурной картиной. Именно в этом виде выступает у
атомистов и космология (А. 1.24).
в)
В заключение необходимо сказать, что Левкиппу и Демокриту принадлежит и
общая эстетическая картина мироздания, построенная на основах атомистики.
Эта картина величественна, проста, трагична и безболезненна, как и все
классическое.
Раздробив бытие на индивидуально-множественные атомы, Демокрит запретил
себе говорить об Уме и Логосе в смысле абсолютной упорядоченности сущего и
заменил это Необходимостью, Судьбой, которая, впрочем, как мы видели выше,
ничем не отличается от разума и ума. В этом он вполне сходится с
досократиками вообще и, прежде всего, с Гераклитом, у которого, как мы
видели, Логос тоже совпадает с Судьбой. Но принцип индивидуальной
множественности привел Демокрита к иной космогонической картине, чем та,
которая обнаруживается у других досократиков. А именно, Демокрит подчеркнул
хаотичность и случайность всех возникновений и уничтожений в мире. Однако,
поскольку в мировом хаосе есть свой "хаос" и свой разум, своя
упорядоченность, а именно, разум и упорядоченность хаоса, то Демокрит создал
небывалую еще картину мирового хаоса, упорядоченного как раз в виде хаоса,
без превращения его в стройность и порядок. Это картина того единственно
возможного порядка, на который только способен хаос. Это - картина мирового
космогонического бытия атомов. В безудержной и бесцельной мировой игре, без
начала и смысла, наивно и дико носятся в безднах мировой пустоты
беспричинные и бесцельные, неизвестно откуда и куда несущиеся вихри,
создавая из себя мимоходом и ненароком миры и тут же их разрушая в своей
вечной смеющейся беспринципности. Что за причина этих вихрей и почему в них
происходят те, а не эти сцепления атомов, т.е. те, а не эти миры, - на этот
вопрос нет и не может быть ответа. Но именно это, согласно Демокриту, и
хорошо. Что за цель, ради чего, ради кого возникают из атомов миры и опять
разрушаются? Никакой такой цели нет и никто во всем мире ничего не может о
ней сказать - ни люди, ни боги, ни сама судьба. Это безгорестное и
безрадостное бытие, наивно улыбчивая и аморальная вечность, которая
Гераклиту являлась в виде ребенка, занятого своей детской игрой, есть, может
быть, лучшее создание эллинской классической мысли. И тут мы отчетливо
ощущаем мраморные извивы случайно возникшего античного космоса, прекрасного
именно потому, что он основан на самом же себе, на стихии, прекрасного
именно потому, что случайного. Тонкая улыбка и затаенная печаль Геры
Фарнезе, знающей все, но перед лицом мировых катастроф спокойной, - вот что
такое эстетическое мировоззрение Демокрита в целом. 5. Ряд существенных
деталей
1. Историческое место атомизма
Атомизм является, безусловно, одной из самых зрелых и чрезвычайно
оригинальных концепций греческой мысли периода классики. Но эту
оригинальность нельзя ни преувеличивать, ни преуменьшать.
а)
Нельзя, например, настолько отрывать Левкиппа и Демокрита от всей
предшествующей натурфилософии, чтобы они ничего с ней общего не имели. Не
только Левкипп (67 А 5) был учеником Пифагора, но и сам Демокрит (68 А 1),
согласно Диогену Лаэрцию, был "ревностным последователем пифагорейцев",
написал сочинение "Пифагор", и "как известно, все заимствовал у него (у
Пифагора)". О пифагорействе Демокрита говорили Трасил, редактор его
сочинений, а также Главк Регинский, его современник; Аполлодор Кизикский
упоминает об его связи с Филолаем (в том же месте Диогена Л.). Аристотель
даже конкретно показывает, в чем заключается пифагорейство атомистов.
Указавши, что "эти философы считают основные отличия [атомов] причинами всех
других свойств", он продолжает: "А этих отличий он указывает три: форму,
порядок и положение. Ибо бытие, по их словам, различается лишь "строем",
"соприкосновением" и "поворотом"; в том числе "строй" - это форма,
"соприкосновение" - порядок, "поворот" - положение. В самом деле, А
отличается от В формой, АВ от ВА - порядком, N от Z - положением (67А6).
Таким образом, сущностью атома, по Аристотелю, является не что иное, как
геометрическое тело, или геометрическая фигура, а у пифагорейцев это есть,
конечно, вид числа. Пораженный тождеством атомизма с пифагорейством в этом
вопросе, Аристотель в другом месте (67 А 15) прямо говорит: "Ведь некоторым
образом и они [Левкипп и Демокрит] все сущее считают числами и все
производят из чисел". В другом месте Аристотель тоже проводит аналогию между
атомистами и пифагорейством (Маков. 125). Теофраст в своем объяснении тепла
и холода ссылается также на Демокрита и на пифагорейцев, проводя между ними
близкую аналогию: Демокрит, говорит он, объяснял эти ощущения атомами, а
пифагорейцы - "плоскостями", поскольку они "считали фигуры (schCmata) и
величины причинами тепла и холода" (68 А 120).
Таким образом, связь атомистов с пифагорейцами не может подвергаться
никакому сомнению. И тем не менее атомизм все же оригинален. От пифагорейцев
он отличается учением об индивидууме, т.е. о такой единичности, которая сама
себя определяет. Этого у пифагорейцев не было.
Из древнейших греческих философов обязательно нужно упомянуть также еще и
элейцев, от которых никак нельзя отрывать атомизм в абсолютном виде. Не
только имеются сведения о том, что Левкипп - ученик Зенона (67 А 4 - 5; ср.
об отношении к Пармениду А 8), но Аристотель (67 А 7) и Симплиций (там же А
8) дают очень ясную картину зависимости атомизма от элейцев: они, попросту
говоря, разбили Единое Парменида на бесконечное количество неделимых частиц,
но оставили за ними все те свойства неделимости, неразрушимости,
бескачественности и внутренней неподвижности, каковые Парменид приписывал
своему Единому;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
религией, а натурфилософской эстетикой. В дальнейшем у атомистов она будет
только прогрессировать. Эпикур и Лукреций сделают их бессмертными, поместят
в междумириях, превратят их в идеал человеческой свободы, независимости и
эстетического самонаслаждения; но и все более резким будет становиться также
и отрицание их малейшего воздействия на протекание мировой истории. Эстетика
здесь станет еще более выразительной. В отличие от Демокрита, который
несколько колебался в вопросе о воздействии богов на мир (согласно Маков.
288, Демокрит признавал из богов только Кару и Милость), Эпикур и Лукреций
утвердили безоговорочный "деизм".
б)
Однако, и кроме учения о богах у атомистов были методы общего
представления о мироздании, которые либо имеют прямо эстетический смысл,
либо весьма близки к нему. Каждый атом есть законченное геометрическое тело,
построенное по определенному принципу. Весь мир тоже имеет свою определенную
геометрическую форму. А именно - он шарообразен (67 А 22) и даже "покрыт
хитоном и кожицей, сплетенной из крючковидных атомов" (А 23). Правда, миров
- бесконечное количество (А 21), и каждый мир не вечен (А 22); но, появляясь
из хаоса, каждый мир обязательно геометрически структурен и является вполне
определенной живописно-скульптурной картиной. Именно в этом виде выступает у
атомистов и космология (А. 1.24).
в)
В заключение необходимо сказать, что Левкиппу и Демокриту принадлежит и
общая эстетическая картина мироздания, построенная на основах атомистики.
Эта картина величественна, проста, трагична и безболезненна, как и все
классическое.
Раздробив бытие на индивидуально-множественные атомы, Демокрит запретил
себе говорить об Уме и Логосе в смысле абсолютной упорядоченности сущего и
заменил это Необходимостью, Судьбой, которая, впрочем, как мы видели выше,
ничем не отличается от разума и ума. В этом он вполне сходится с
досократиками вообще и, прежде всего, с Гераклитом, у которого, как мы
видели, Логос тоже совпадает с Судьбой. Но принцип индивидуальной
множественности привел Демокрита к иной космогонической картине, чем та,
которая обнаруживается у других досократиков. А именно, Демокрит подчеркнул
хаотичность и случайность всех возникновений и уничтожений в мире. Однако,
поскольку в мировом хаосе есть свой "хаос" и свой разум, своя
упорядоченность, а именно, разум и упорядоченность хаоса, то Демокрит создал
небывалую еще картину мирового хаоса, упорядоченного как раз в виде хаоса,
без превращения его в стройность и порядок. Это картина того единственно
возможного порядка, на который только способен хаос. Это - картина мирового
космогонического бытия атомов. В безудержной и бесцельной мировой игре, без
начала и смысла, наивно и дико носятся в безднах мировой пустоты
беспричинные и бесцельные, неизвестно откуда и куда несущиеся вихри,
создавая из себя мимоходом и ненароком миры и тут же их разрушая в своей
вечной смеющейся беспринципности. Что за причина этих вихрей и почему в них
происходят те, а не эти сцепления атомов, т.е. те, а не эти миры, - на этот
вопрос нет и не может быть ответа. Но именно это, согласно Демокриту, и
хорошо. Что за цель, ради чего, ради кого возникают из атомов миры и опять
разрушаются? Никакой такой цели нет и никто во всем мире ничего не может о
ней сказать - ни люди, ни боги, ни сама судьба. Это безгорестное и
безрадостное бытие, наивно улыбчивая и аморальная вечность, которая
Гераклиту являлась в виде ребенка, занятого своей детской игрой, есть, может
быть, лучшее создание эллинской классической мысли. И тут мы отчетливо
ощущаем мраморные извивы случайно возникшего античного космоса, прекрасного
именно потому, что он основан на самом же себе, на стихии, прекрасного
именно потому, что случайного. Тонкая улыбка и затаенная печаль Геры
Фарнезе, знающей все, но перед лицом мировых катастроф спокойной, - вот что
такое эстетическое мировоззрение Демокрита в целом. 5. Ряд существенных
деталей
1. Историческое место атомизма
Атомизм является, безусловно, одной из самых зрелых и чрезвычайно
оригинальных концепций греческой мысли периода классики. Но эту
оригинальность нельзя ни преувеличивать, ни преуменьшать.
а)
Нельзя, например, настолько отрывать Левкиппа и Демокрита от всей
предшествующей натурфилософии, чтобы они ничего с ней общего не имели. Не
только Левкипп (67 А 5) был учеником Пифагора, но и сам Демокрит (68 А 1),
согласно Диогену Лаэрцию, был "ревностным последователем пифагорейцев",
написал сочинение "Пифагор", и "как известно, все заимствовал у него (у
Пифагора)". О пифагорействе Демокрита говорили Трасил, редактор его
сочинений, а также Главк Регинский, его современник; Аполлодор Кизикский
упоминает об его связи с Филолаем (в том же месте Диогена Л.). Аристотель
даже конкретно показывает, в чем заключается пифагорейство атомистов.
Указавши, что "эти философы считают основные отличия [атомов] причинами всех
других свойств", он продолжает: "А этих отличий он указывает три: форму,
порядок и положение. Ибо бытие, по их словам, различается лишь "строем",
"соприкосновением" и "поворотом"; в том числе "строй" - это форма,
"соприкосновение" - порядок, "поворот" - положение. В самом деле, А
отличается от В формой, АВ от ВА - порядком, N от Z - положением (67А6).
Таким образом, сущностью атома, по Аристотелю, является не что иное, как
геометрическое тело, или геометрическая фигура, а у пифагорейцев это есть,
конечно, вид числа. Пораженный тождеством атомизма с пифагорейством в этом
вопросе, Аристотель в другом месте (67 А 15) прямо говорит: "Ведь некоторым
образом и они [Левкипп и Демокрит] все сущее считают числами и все
производят из чисел". В другом месте Аристотель тоже проводит аналогию между
атомистами и пифагорейством (Маков. 125). Теофраст в своем объяснении тепла
и холода ссылается также на Демокрита и на пифагорейцев, проводя между ними
близкую аналогию: Демокрит, говорит он, объяснял эти ощущения атомами, а
пифагорейцы - "плоскостями", поскольку они "считали фигуры (schCmata) и
величины причинами тепла и холода" (68 А 120).
Таким образом, связь атомистов с пифагорейцами не может подвергаться
никакому сомнению. И тем не менее атомизм все же оригинален. От пифагорейцев
он отличается учением об индивидууме, т.е. о такой единичности, которая сама
себя определяет. Этого у пифагорейцев не было.
Из древнейших греческих философов обязательно нужно упомянуть также еще и
элейцев, от которых никак нельзя отрывать атомизм в абсолютном виде. Не
только имеются сведения о том, что Левкипп - ученик Зенона (67 А 4 - 5; ср.
об отношении к Пармениду А 8), но Аристотель (67 А 7) и Симплиций (там же А
8) дают очень ясную картину зависимости атомизма от элейцев: они, попросту
говоря, разбили Единое Парменида на бесконечное количество неделимых частиц,
но оставили за ними все те свойства неделимости, неразрушимости,
бескачественности и внутренней неподвижности, каковые Парменид приписывал
своему Единому;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194