Борьба на <правовом фронте>. Конец 20-х и первая половина
30-х гг. (вплоть до совещания 1938 г. по вопросам науки советско-
го государства и права) отмечены обострением борьбы различ-
ных направлений правопонимания в советской юридической
науке.
Под воздействием партийно-политических решений и уста-
новок конца 20-х - начала 30-х гг. о нэпе, коллективизации,
темпах индустриализации, борьбе против различных <уклонов>
и т. д. представители разных направлений правопонимания вно-
сили существенные изменения и коррективы в свои подходы к
проблемам права и государства.
Прямая ориентировка на дальнейшую политизацию юриди-
ческой науки (в духе тогдашней политической практики и
650 Глава 21. Политико-правовая идеология большевизма
<курса партии> на борьбу против правых и левых, против
троцкистов и бухаринцев, против <оппортунизма> и буржуазной
идеологии) содержалась уже в установочном докладе Л. Кагано-
вича в Институте советского строительства и права Коммунис-
тической академии (4 ноября 1929 г.).
Не только буржуазные юристы, но и часть коммунистов-
государствоведов, по оценке Кагановича, оказались <в плену у
старой буржуазной юридической методологии>. В качестве
примера применения <буржуазно-юридического метода> он
назвал работу А. Малицкого <Советская конституция> (1924),
где его внимание привлекли следующие положения: подчинен-
ность всех органов государственной власти велению закона, т. е-
праву, носит название <правового режима>, а само государство,
проводящее правовой режим, называется <правовым государст-
вом>; <советская республика есть государство правовое, осу-
ществляющее свою деятельность в условиях правового режи-
ма>.
Эти утверждения Малицкого, разумеется, явно расходились
с реалиями диктатуры пролетариата даже в условиях времен-
ного и ограниченного допущения ряда норм буржуазного права
при нэпе. Но Кагановича, разумеется, интересовало не соответ-
ствие тех или иных концепций реалиям, а однозначная ориен-
тация всех на апологию диктатуры пролетариата, не ограничен-
ной никакими (в том числе, конечно, и своими, советскими)
законами. При этом Каганович весьма откровенно констатиро-
вал подлинное место и значение <законов> в условиях пролетар-
ской диктатуры: <Конечно, все это не исключает закона. У нас
есть законы. Наши законы определяют функции и круг деятель-
ности отдельных органов государственной власти. Но наши
законы определяются революционной целесообразностью в каж-
дый данный момент>.
В русле усилившейся борьбы на <правовом фронте> против
<буржуазного юридического мировоззрения> каждое из тог-
дашних направлений правопонимания спешило внести свой
вклад в обоснование практики свертывания нэпа и допущенных
при нэпе норм буржуазного права, в оправдание насильствен-
ных, антиправовых методов индустриализации и коллективиза-
ции, <наступления социализма по всему фронту>.
Подчинение правовой теории конъюнктурным требованиям
тогдашней практики отчетливо проявилось в новых установках
на трактовку советского права как <формы политики пролета-
5. Правопонимание советского времени
651
риата>, <одной из форм политического воздействия пролетариа-
та>.
Выступление Кагановича послужило сигналом к развертыва-
нию на <правовом фронте> широкой кампании большевистской
<критики и самокритики>.
В этих условиях обострилась борьба и между двумя основны-
ми позициями в советском правоведении того времени - пози-
циями Пашуканиса иСтучки.
В поисках ответа на усиливавшиеся к концу 2 0-х гг. обвинения
в адрес его теории Пашуканис в духе тогдашней <самокритики>
не только признал ряд недостатков своей позиции, но и, по
существу, начал отход от своей концепции в сторону отождес-
твления права и политики, толкования права как одной из форм
политики или даже как <части политики>.
Стучка, в свою очередь, призывал к выработке <генеральной
линии> на правовом фронте. Такая <генеральная линия>, по его
мнению, должна основываться на так называемых трех китах
марксистской трактовки права - признании революционной
диалектики, классового характера всякого государства и права
и трактовки именно <общественных отношений, а не нормы
(статьи закона) как основы права>.
В порядке <самокритики> Стучка отмечал, что он находился
<под влиянием буржуазной социологической школы права> в
период работы над книгой <Революционная роль права и госу-
дарства> и при разработке определения права в 1919 г.
Общетеоретические споры о правопонимании по-своему пре-
ломлялись и развивались в отраслевых юридических науках.
На I Всесоюзном съезде марксистов-государственников и
правовиков (1931 г.) была предпринята попытка формирования
некой единой <правильной> позиции и линии (по аналогии с
<генеральной линией> в политике) в вопросах правопонимания.
Среди участников съезда доминировали сторонники Пашуканиса.
В целом предложенная названным съездом общая позиция
носила эклектический характер и пыталась соединить несо-
вместимые друг с другом представления. Особенно наглядно это
проявилось в том, что авторы резолюции, признавая пролетар-
скую классовую сущность советского права, в то же время
отрицали концепцию <пролетарского права>, чтобы как-то спас-
ти доктринальные представления (а заодно и какие-то остатки
прежних взглядов Пашуканиса) о буржуазном <равном праве>
после пролетарской революции.
652 Глава 21. Политико-правовая идеология большевизма
Однако и после I съезда марксистов-государственников и
правовиков какого-то единого подхода и тем более <генеральной
линии> в правопонимании не было. Споры между различными
концепциями (и прежде всего - Стучки и Пашуканиса) продол-
жались и даже усиливались и ужесточались.
Концепция <социалистического права>. Победа социализма
требовала нового осмысления проблем государства и права с
учетом постулатов доктрины и реалий практики.
В этих условиях Пашуканисом в 1936 г. была выдвинута
концепция <социалистического права>. Открещиваясь от своей
прежней позиции, от концепции <буржуазности> всякого права
и т. д. как <антимарксистской путаницы>, он начал толковать
советское право как право социалистическое с самого начала его
возникновения. <Великая социалистическая Октябрьская рево-
люция,- пояснял он,- нанесла удар капиталистической част-
ной собственности и положила начало новой социалистической
системе права. В этом основное и главное для понимания
советского права, его социалистической сущности как права
пролетарского государства>.
Сходные представления о <социалистическом праве> были
развиты и в статье М. Доценко,
В контексте нового подхода Пашуканис и Доценко стали
выдавать буржуазное <равное право>, которое применительно к
социализму предсказывали Маркс и Ленин, уже за <социалис-
тическое право>. При этом они, среди прочего, обходили дели-
катный вопрос: почему же классики допустили такой непрости-
тельный <промах>, назвав социалистическое право буржуаз-
ным? Вместо этого Пашуканис и Доценко обрушились с крити-
кой на тех авторов (особенно - на Стучку), кто до них не сумел
в положениях классиков о буржуазном <равном праве> усмот-
реть право социалистическое и иначе толковал несостоявшееся
предсказание, ставшее загадкой сфинкса для всей марксистско-
ленинской теории права.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238