Вскоре они уже вступили в диалог через свои рисунки, и
внимание Джеффа не отвлекалось. Джефф сказал, что его мать
Рис. 31
обращается с ним так, словно он должен всё делать, а его трехлетне-
му брату позволяет отлынивать. Я попросила его быть более кон-
кретным: <Что именно мама хочет, чтобы ты делал. Спроси ее,
чтобы она сама это сказала>. Он ответил: <Ты всегда хочешь, чтобы
\ я убирал игрушки, которые разбрасывает мой брат, как будто бы это
1 мои игрушки. А когда я пытаюсь сказать это тебе, ты меня не слу-
шаешь, поэтому я прихожу в ярость>. Я попросила Джеффа предло-
1 жить несколько возможных решений этой проблемы, и ему пришло
в голову несколько таких решений. Они обсуждали каждое предло-
жение, в конце концов пришли к согласию и перешли к другим
жалобам Джеффа. Я виделась с Джеффом только три раза. Когда он
и его мать начали слышать друг друга, вспышки его ярости прекра-
тились. Не все проблемы разрешаются так легко, но это может быть
примером силы ребенка, силы, преодолевающей сопротивление
родителей, которое может проявляться даже в тех случаях, когда
причина проста, очевидна и ее легко устранить.
Линда, десятилетняя девочка, которой досаждал какой-то чело-
век, отказывалась с кем-либо говорить об этом и вообще с трудом
говорила о чем-либо. Я могла только догадываться, что ее обуревали
различные чувства: гнев, страх, стыд, возможно вина, и я знала, что
нам придется рассортировать эти чувства, работать с каждым из них.
Я прямо обратилась к этой ситуации и попросила Линду нарисовать
картинку, отражающую ее чувства. Не сказав ни слова, она взяла
цветные карандаши и нарисовала девочку, которую назвала Я, а на
другом конце страницы нарисовала фигуру в черном, которую
R Пупрнпрп R.
Рис. 32
назвала <Мужчина> (рис. 32). Она нарисовала себя, держащей лук и
много стрел, окружающих мужчину. Они стояли на открытой веран-
де с внешней стороны дома. Линда описывала, что она делает на
картинке, в очень эмоциональном тоне и сопровождала свой рассказ
выразительными движениями. Если бы она отказалась рисовать эту
сцену, я предложила бы ей сделать что-нибудь менее угрожающее,
например нарисовать что-нибудь нейтральное или изобразить сцену
в песочнице. Если бы ее чувства не проявились в этой ситуации, то
я продолжала бы периодически возвращаться к ним опять, зная, что
в какой-то момент она будет готова выразить их.
Я попросила Дебби (9 лет) нарисовать, как она себя чувствовала,
когда была счастлива, и как она себя чувствовала, когда впадала в
ярость. Она провела линию по середине листа бумаги, написала
<Ярость> с одной стороны и <Счастье> с другой. На <яростной>
стороне было только маленькое пятнышко темного цвета, на <счас-
тливой> были яркие цвета. Дебби было трудно принять свои отрица-
тельные эмоции. Предоставленная ей возможность нарисовать ее
добрые чувства сняла напряжение и позволила видеть и чувства, не
слишком приятные. Мы поговорили о ее <счастливой> стороне и как
ответ на вопрос, что делает ее счастливой, написали на рисунке:
<Посещать те места, о которых рассказывает папа>. Потом мы
поговорили о ее <плохой> стороне, о том, что вызывает в ней не-
добрые чувства, и она сказала: <То, что мой брат дразнит меня,
бесцеремонно вмешивается в мои дела, какие-то мелочи. А еще шко-
ла: мой учитель так себя ведет, что я начинаю чувствовать себя
плохо, если задаю ему вопрос. Я никогда не задам ему больше ника-
кого вопроса. Во мне много таких мелких обид>. Потом она посмот-
Глава 10. Проблемы поведения
227
рела на меня и сказала: <Я чувствую себя так, как будто я кричу>. Я
предложила ей нарисовать, как она себя чувствовала, когда вот так
кричала. Она рисовала, совершая много движений, и при этом
говорила: <Я ненавижу, когда моя мама принуждает меня делать
уроки и играть на пианино! Она изводит меня, изводит, изводит,
изводит! Я ненавижу это! Когда я злюсь на нее, я хотела бы, чтобы
у нее голова отвалилась>. И потом очень быстро: <Нет, этого я не
хочу!>-. Очень часто, когда дети злятся, у них проявляются фантазии
о смерти или увечье, которые их самих пугают - это еще одна
причина того, чтобы таить свой гнев. Теперь Дебби и я могли гово-
рить о пугающих ее фантазиях.
Девятилетний Джон изобразил свой гнев в жирных черных, фио-
летовых и красных каракулях. Мы написали на обороте его картин-
ки: <Это - гнев Джона, а еще немного его боли. Я зол на своего
брата, который дразнит меня, на моих родителей, которые ведут
себя так, как будто меня нет на свете: они игнорируют меня. Они не
отвечают на мои вопросы. Я не умею играть на гитаре. Я хотел бы
брать уроки игры на гитаре, а они не разрешают мне>.
Сюзен (II лет) говорила о своих переживаниях открыто и сво-
бодно.. Какой-то человек ворвался в ее дом, вошел в ее комнату и
бил ее, п.ока она не стала сине-черной и не пошла кровь, поджег
дом и ушел. Она монотонно рассказывала об этом происшествии,
которым были полны полосы газет. Мы сели на пол рядом с
пластилином, она мяла пластилин, пока мы говорили о ее пережива-
ниях. Я попросила ее выразить чувства по отношению к тому чело-
веку так, словно бы это он был пластилином. Сначала она не хотела,
но потом начала нетерпеливо прокалывать пластилин. Пластилин
был мягким и легко поддавался ее движениям. По мере того как она
позволяла своим чувствам выйти наружу, дыра в ограждающей ее
броне увеличилась и она начала работать с пластилином с большей
энергией. Я попросила ее сказать пластилиновому человеку всё, что
она хотела бы ему сказать. Она сказала всего несколько слов. Затем
внезапно остановилась и слезы навернулись ей на глаза. Она устави-
лась на меня. Я спросила ее очень мягко: <О чем ты сейчас думаешь,
Сюзен?>. Она ответила: <Я так зла на мою маму. Я так зла на нее!>.
Сюзен не решалась рассказать своей матери, как не может смирить-
ся с тем, что мать не слышала ее криков и проснулась только тогда,
когда почувствовала запах дыма. Она объяснила мне, что не хочет
говорить об этом этого, потому что мать и так переживает случивше-
еся. Я почувствовала, что Сюзен было необходимо прямо выразить
свои чувства к матери и что просто сказать о них мне будет
недостаточно. Я попросила ее мать прийти на следующую сессию и
мы работали с этими и другими чувствами, которые испытывала
Сюзен по отношению к матери в связи с этой ситуацией. В конце
сессии они обнялись и заплакали. Ее мать сказала, что после этого
228
В. Оклендер. Окна в мир ребенка
случая впервые увидела, как Сюзен плачет. Для Сюзен это был
очень важный урок, что люди, включая ее и ее мать, нуждаются в
выражении ее чувств. Многие дети скрывают свои чувства, чтобы не
расстраивать родителей ли не увеличивать тяжести их горя.
Я очень много написала о гневе - этом наиболее пугающем,
угрожающем, подавляемом чувстве, потому что это часто очень важ-
ное и очень глубоко спрятанное переживание, которое блокирует
ощущение целостного и благополучного существования.
Гиперактивный ребенок
Существует много противоречий во взглядах на причины и лече-
ние гиперактивного поведения. Все, однако, согласны в вопросе о
том, как проявляется такое поведение. Гиперактивному ребенку
трудно сидеть, он суетлив, много двигается, вертится на месте,
иногда чрезмерно говорлив, может раздражать манерой своего пове-
дения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
внимание Джеффа не отвлекалось. Джефф сказал, что его мать
Рис. 31
обращается с ним так, словно он должен всё делать, а его трехлетне-
му брату позволяет отлынивать. Я попросила его быть более кон-
кретным: <Что именно мама хочет, чтобы ты делал. Спроси ее,
чтобы она сама это сказала>. Он ответил: <Ты всегда хочешь, чтобы
\ я убирал игрушки, которые разбрасывает мой брат, как будто бы это
1 мои игрушки. А когда я пытаюсь сказать это тебе, ты меня не слу-
шаешь, поэтому я прихожу в ярость>. Я попросила Джеффа предло-
1 жить несколько возможных решений этой проблемы, и ему пришло
в голову несколько таких решений. Они обсуждали каждое предло-
жение, в конце концов пришли к согласию и перешли к другим
жалобам Джеффа. Я виделась с Джеффом только три раза. Когда он
и его мать начали слышать друг друга, вспышки его ярости прекра-
тились. Не все проблемы разрешаются так легко, но это может быть
примером силы ребенка, силы, преодолевающей сопротивление
родителей, которое может проявляться даже в тех случаях, когда
причина проста, очевидна и ее легко устранить.
Линда, десятилетняя девочка, которой досаждал какой-то чело-
век, отказывалась с кем-либо говорить об этом и вообще с трудом
говорила о чем-либо. Я могла только догадываться, что ее обуревали
различные чувства: гнев, страх, стыд, возможно вина, и я знала, что
нам придется рассортировать эти чувства, работать с каждым из них.
Я прямо обратилась к этой ситуации и попросила Линду нарисовать
картинку, отражающую ее чувства. Не сказав ни слова, она взяла
цветные карандаши и нарисовала девочку, которую назвала Я, а на
другом конце страницы нарисовала фигуру в черном, которую
R Пупрнпрп R.
Рис. 32
назвала <Мужчина> (рис. 32). Она нарисовала себя, держащей лук и
много стрел, окружающих мужчину. Они стояли на открытой веран-
де с внешней стороны дома. Линда описывала, что она делает на
картинке, в очень эмоциональном тоне и сопровождала свой рассказ
выразительными движениями. Если бы она отказалась рисовать эту
сцену, я предложила бы ей сделать что-нибудь менее угрожающее,
например нарисовать что-нибудь нейтральное или изобразить сцену
в песочнице. Если бы ее чувства не проявились в этой ситуации, то
я продолжала бы периодически возвращаться к ним опять, зная, что
в какой-то момент она будет готова выразить их.
Я попросила Дебби (9 лет) нарисовать, как она себя чувствовала,
когда была счастлива, и как она себя чувствовала, когда впадала в
ярость. Она провела линию по середине листа бумаги, написала
<Ярость> с одной стороны и <Счастье> с другой. На <яростной>
стороне было только маленькое пятнышко темного цвета, на <счас-
тливой> были яркие цвета. Дебби было трудно принять свои отрица-
тельные эмоции. Предоставленная ей возможность нарисовать ее
добрые чувства сняла напряжение и позволила видеть и чувства, не
слишком приятные. Мы поговорили о ее <счастливой> стороне и как
ответ на вопрос, что делает ее счастливой, написали на рисунке:
<Посещать те места, о которых рассказывает папа>. Потом мы
поговорили о ее <плохой> стороне, о том, что вызывает в ней не-
добрые чувства, и она сказала: <То, что мой брат дразнит меня,
бесцеремонно вмешивается в мои дела, какие-то мелочи. А еще шко-
ла: мой учитель так себя ведет, что я начинаю чувствовать себя
плохо, если задаю ему вопрос. Я никогда не задам ему больше ника-
кого вопроса. Во мне много таких мелких обид>. Потом она посмот-
Глава 10. Проблемы поведения
227
рела на меня и сказала: <Я чувствую себя так, как будто я кричу>. Я
предложила ей нарисовать, как она себя чувствовала, когда вот так
кричала. Она рисовала, совершая много движений, и при этом
говорила: <Я ненавижу, когда моя мама принуждает меня делать
уроки и играть на пианино! Она изводит меня, изводит, изводит,
изводит! Я ненавижу это! Когда я злюсь на нее, я хотела бы, чтобы
у нее голова отвалилась>. И потом очень быстро: <Нет, этого я не
хочу!>-. Очень часто, когда дети злятся, у них проявляются фантазии
о смерти или увечье, которые их самих пугают - это еще одна
причина того, чтобы таить свой гнев. Теперь Дебби и я могли гово-
рить о пугающих ее фантазиях.
Девятилетний Джон изобразил свой гнев в жирных черных, фио-
летовых и красных каракулях. Мы написали на обороте его картин-
ки: <Это - гнев Джона, а еще немного его боли. Я зол на своего
брата, который дразнит меня, на моих родителей, которые ведут
себя так, как будто меня нет на свете: они игнорируют меня. Они не
отвечают на мои вопросы. Я не умею играть на гитаре. Я хотел бы
брать уроки игры на гитаре, а они не разрешают мне>.
Сюзен (II лет) говорила о своих переживаниях открыто и сво-
бодно.. Какой-то человек ворвался в ее дом, вошел в ее комнату и
бил ее, п.ока она не стала сине-черной и не пошла кровь, поджег
дом и ушел. Она монотонно рассказывала об этом происшествии,
которым были полны полосы газет. Мы сели на пол рядом с
пластилином, она мяла пластилин, пока мы говорили о ее пережива-
ниях. Я попросила ее выразить чувства по отношению к тому чело-
веку так, словно бы это он был пластилином. Сначала она не хотела,
но потом начала нетерпеливо прокалывать пластилин. Пластилин
был мягким и легко поддавался ее движениям. По мере того как она
позволяла своим чувствам выйти наружу, дыра в ограждающей ее
броне увеличилась и она начала работать с пластилином с большей
энергией. Я попросила ее сказать пластилиновому человеку всё, что
она хотела бы ему сказать. Она сказала всего несколько слов. Затем
внезапно остановилась и слезы навернулись ей на глаза. Она устави-
лась на меня. Я спросила ее очень мягко: <О чем ты сейчас думаешь,
Сюзен?>. Она ответила: <Я так зла на мою маму. Я так зла на нее!>.
Сюзен не решалась рассказать своей матери, как не может смирить-
ся с тем, что мать не слышала ее криков и проснулась только тогда,
когда почувствовала запах дыма. Она объяснила мне, что не хочет
говорить об этом этого, потому что мать и так переживает случивше-
еся. Я почувствовала, что Сюзен было необходимо прямо выразить
свои чувства к матери и что просто сказать о них мне будет
недостаточно. Я попросила ее мать прийти на следующую сессию и
мы работали с этими и другими чувствами, которые испытывала
Сюзен по отношению к матери в связи с этой ситуацией. В конце
сессии они обнялись и заплакали. Ее мать сказала, что после этого
228
В. Оклендер. Окна в мир ребенка
случая впервые увидела, как Сюзен плачет. Для Сюзен это был
очень важный урок, что люди, включая ее и ее мать, нуждаются в
выражении ее чувств. Многие дети скрывают свои чувства, чтобы не
расстраивать родителей ли не увеличивать тяжести их горя.
Я очень много написала о гневе - этом наиболее пугающем,
угрожающем, подавляемом чувстве, потому что это часто очень важ-
ное и очень глубоко спрятанное переживание, которое блокирует
ощущение целостного и благополучного существования.
Гиперактивный ребенок
Существует много противоречий во взглядах на причины и лече-
ние гиперактивного поведения. Все, однако, согласны в вопросе о
том, как проявляется такое поведение. Гиперактивному ребенку
трудно сидеть, он суетлив, много двигается, вертится на месте,
иногда чрезмерно говорлив, может раздражать манерой своего пове-
дения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111