Если все малыши увлекаются, допустим,
коньками в зимнее время, то это коньковое увлечение,
естественно, их замыкает в чем-то отдельном, обособлен-
ном. Но если у меня составлен коллектив из разных воз-
растов, то там типы увлечений разные, жизнь первично-
го коллектива организуется более сложно, требует боль-
ше усилий от отдельных его членов, и старших, и моло-
дых, предъявляет к тем и другим большие требования,
следовательно, и дает больший воспитательный эффект.
Такой коллектив, составленный из разных возрастов,
я организовал в последнее время по принципу «кто с кем
хочет». Сначала я сам испугался этого принципа, а по-
том увидел, что это наиболее естественная и здоровая
постановка, при том условии, что в таком естественном
первичном коллективе у меня будут представители раз-
ных групп и разных школьных бригад.
В последние годы я окончательно пришел к такой
именно организации первичного коллектива.
Т. 4. С. 161—163
В школе у нас меньшая возможность звучания такого
первичного коллектива. Там должна быть какая-то дру-
гая методика. Но тем не менее я убежден в следующем.
Во-первых, первичный коллектив не должен оттеснять
общий коллектив и заменять его и, во-вторых, первич-
ный коллектив должен быть основным путем прикоснове-
ния к отдельной личности. Это общая моя теорема, а
более детальный метод — для коммуны один, а для шко-
лы должен быть совершенно другой.
Только через такой первичный коллектив официально
мы прикасались к индивидуальности... На деле мы всегда
имели в виду прежде всего отдельного воспитанника.
228
Как организовал я и мои коллеги работу с отдельны-
ми воспитанниками, с отдельной личностью?
Для того чтобы работать с отдельной личностью, ну-
жно ее знать и ее культивировать. Если в моем пред-
ставлении отдельные личности будут насыпаны, как от-
дельные горошины, без коллективного масштаба, если
я буду подходить к ним без этой коллективной мерки,
я с ними не справлюсь.
У меня было 500 личностей. Тут было такое важное
обстоятельство. В первый год я как начинающий педагог
совершил обычную ошибку. Я обращал внимание на лич-
ность, выпадающую из коллектива. У меня был непра-
вильный взгляд, направленный в самые опасные места,
и я этими опасными местами занимался. Естественно, мо-
им особым вниманием пользовался тот, кто украл, тот,
кто хулиганил, кто идет против коллектива, кто хочет
убежать, т. е. то, что выбрасывалось из коллектива, вы-
падающее. Естественно, что я на этих людей направлял
свое особое внимание. Так я делал как человек, убежден-
ный, что он педагог и умеет работать с отдельной лич-
ностью, т. е. я каждого вызывал, с каждым разговари-
вал, убеждал и т. д.
В последние годы я изменил такой тон. Я увидел, что
наиболее опасным элементом в моей работе является не
тот, который обращает на себя особое внимание, а тот,
кто от меня прячется.
Почему я пришел к мысли об этом? Потому, что уже
сделал 15 выпусков, и я следил за этими выпущенными
и видел, что многие из тех, которых я считал самыми
опасными и плохими, в жизни идут активно, по-советски,
иногда совершают и ошибки, но в общем они удовлетво-
ряли меня вполне как продукт воспитания. А те, кото-
рые прятались от меня и были незаметны в коллективе,
в жизни иногда идут совсем как мещане: рано женятся,
заводят «семейку», пристраиваются при помощи всяких
лазеек на работу, из комсомола выходят, теряют всякую
общественную связь, обращаются в сереньких существ,
относительно которых нельзя сказать, что они такое или
«чем они пахнут». А в некоторых случаях я замечал да-
же медленнее глубокое гниение. Кто хату начинал ста-
вить, кто свиней начинает разводить, на собраниях не
бывает, газет не читает, а тот, глядишь, и в мелкую спе-
куляцию пустился.
Наблюдая такие случаи в первые свои годы своей ра-
боты, я пришел к глубокому убеждению, что именно тот,
229
кто от меня прячется и старается не попадаться на гла-
за, тот является самым опасным объектом, на того я
должен обратить внимание.
Между прочим, натолкнули меня на это сами комму-
нары. В некоторых случаях они прямо утверждали, что
тот, кто сидит в своем отряде, зубрит, но на собраниях
не выступает, не высказывается, в случае пожара также
сидит и зубрит или свой радиоприемник чинит, это са-
мый вредный, так как он достаточно умен, достаточно
«дипломатичен», чтобы не попадаться на глаза и вести
свою тихую линию и выйти в жизнь нетронутым и не-
воспитанным.
Когда я пришел к известному успеху, когда меня пе-
рестали потрясать воровство и хулиганство, я понял, что
цель моей воспитательной работы не заключалась в том,
чтобы привести в порядок двух-трех воров и хулиганов,
а положительная цель моей работы в том, чтобы воспи-
тать определенный тип гражданина, выпустить боевой,
жизненный характер, и эта цель может быть достигнута
только в том случае, если я воспитаю каждого, а не толь-
ко приведу в порядок отдельную личность.
Такую ошибку совершают и некоторые педагоги в
школе. Есть педагоги в школе, которые считают своей
обязанностью возиться с теми, кто либо протестует, ли-
бо отстает, а так называемая норма сама идет. Но куда
она идет и куда она выходит — это вопрос.
Т. 4. С. 168—169
Но, по моему глубокому убеждению, ни вопрос о рис-
ке, ни вопрос о такте не может быть разрешен на одной
паре... когда, с одной стороны, стоит воспитатель, а с
другой — воспитанник. Все споры, которые были у меня
с педагогами и со старыми наркомпросовскими работ-
никами, и проистекали из такого представления о паре —
учитель плюс ученик. Повторяю, такой пары нет. А что
есть? Есть школа, организация, коллектив, общий стиль
всей работы. И если у вас в школе будет правильный
стиль, правильный тон, правильный коллектив, то ника-
кой риск не делается страшным, и всякий риск необхо-
дим и возможен.
Это второе положение моей теории: никакой метод
не может быть выведен из представления о паре: учи-
тель плюс ученик, а может быть выведен только из об-
щего представления об организации школы и коллектива.
В таком случае вопросы воспитательной работы ни-
230
когда не могут быть разрешены порядком рекомендации
метода каждому отдельному учителю по отношению к
отдельному ученику, а могут быть разрешены рекомен-
дацией формы, стиля и тона для всей организации.
Т. 4. С. 233
Система бонн и гувернеров, постоянных надсмотрщи-
ков и зудельщиков давно провалилась, не создав в исто-
рии ни одной яркой личности. Лучшие, живые дети все-
гда вырывались из этой системы.
Советский человек не может быть воспитан непосред-
ственным влиянием одной личности, какими бы качест-
вами эта личность ни обладала. Воспитание есть процесс
социальный в самом широком смысле. Воспитывает все:
люди, вещи, явления, но прежде всего и больше всего —
люди. Из них на первом месте — родители и педагоги.
Со всем сложнейшим миром окружающей действитель-
ности ребенок входит в бесконечное число отношений,
каждое из которых неизменно развивается, переплета-
ется с другими отношениями, усложняется физическим
и нравственным ростом самого ребенка.
Весь этот «хаос» не поддается как будто никакому
учету, тем не менее он создает в каждый данный момент
определенные изменения в личности ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
коньками в зимнее время, то это коньковое увлечение,
естественно, их замыкает в чем-то отдельном, обособлен-
ном. Но если у меня составлен коллектив из разных воз-
растов, то там типы увлечений разные, жизнь первично-
го коллектива организуется более сложно, требует боль-
ше усилий от отдельных его членов, и старших, и моло-
дых, предъявляет к тем и другим большие требования,
следовательно, и дает больший воспитательный эффект.
Такой коллектив, составленный из разных возрастов,
я организовал в последнее время по принципу «кто с кем
хочет». Сначала я сам испугался этого принципа, а по-
том увидел, что это наиболее естественная и здоровая
постановка, при том условии, что в таком естественном
первичном коллективе у меня будут представители раз-
ных групп и разных школьных бригад.
В последние годы я окончательно пришел к такой
именно организации первичного коллектива.
Т. 4. С. 161—163
В школе у нас меньшая возможность звучания такого
первичного коллектива. Там должна быть какая-то дру-
гая методика. Но тем не менее я убежден в следующем.
Во-первых, первичный коллектив не должен оттеснять
общий коллектив и заменять его и, во-вторых, первич-
ный коллектив должен быть основным путем прикоснове-
ния к отдельной личности. Это общая моя теорема, а
более детальный метод — для коммуны один, а для шко-
лы должен быть совершенно другой.
Только через такой первичный коллектив официально
мы прикасались к индивидуальности... На деле мы всегда
имели в виду прежде всего отдельного воспитанника.
228
Как организовал я и мои коллеги работу с отдельны-
ми воспитанниками, с отдельной личностью?
Для того чтобы работать с отдельной личностью, ну-
жно ее знать и ее культивировать. Если в моем пред-
ставлении отдельные личности будут насыпаны, как от-
дельные горошины, без коллективного масштаба, если
я буду подходить к ним без этой коллективной мерки,
я с ними не справлюсь.
У меня было 500 личностей. Тут было такое важное
обстоятельство. В первый год я как начинающий педагог
совершил обычную ошибку. Я обращал внимание на лич-
ность, выпадающую из коллектива. У меня был непра-
вильный взгляд, направленный в самые опасные места,
и я этими опасными местами занимался. Естественно, мо-
им особым вниманием пользовался тот, кто украл, тот,
кто хулиганил, кто идет против коллектива, кто хочет
убежать, т. е. то, что выбрасывалось из коллектива, вы-
падающее. Естественно, что я на этих людей направлял
свое особое внимание. Так я делал как человек, убежден-
ный, что он педагог и умеет работать с отдельной лич-
ностью, т. е. я каждого вызывал, с каждым разговари-
вал, убеждал и т. д.
В последние годы я изменил такой тон. Я увидел, что
наиболее опасным элементом в моей работе является не
тот, который обращает на себя особое внимание, а тот,
кто от меня прячется.
Почему я пришел к мысли об этом? Потому, что уже
сделал 15 выпусков, и я следил за этими выпущенными
и видел, что многие из тех, которых я считал самыми
опасными и плохими, в жизни идут активно, по-советски,
иногда совершают и ошибки, но в общем они удовлетво-
ряли меня вполне как продукт воспитания. А те, кото-
рые прятались от меня и были незаметны в коллективе,
в жизни иногда идут совсем как мещане: рано женятся,
заводят «семейку», пристраиваются при помощи всяких
лазеек на работу, из комсомола выходят, теряют всякую
общественную связь, обращаются в сереньких существ,
относительно которых нельзя сказать, что они такое или
«чем они пахнут». А в некоторых случаях я замечал да-
же медленнее глубокое гниение. Кто хату начинал ста-
вить, кто свиней начинает разводить, на собраниях не
бывает, газет не читает, а тот, глядишь, и в мелкую спе-
куляцию пустился.
Наблюдая такие случаи в первые свои годы своей ра-
боты, я пришел к глубокому убеждению, что именно тот,
229
кто от меня прячется и старается не попадаться на гла-
за, тот является самым опасным объектом, на того я
должен обратить внимание.
Между прочим, натолкнули меня на это сами комму-
нары. В некоторых случаях они прямо утверждали, что
тот, кто сидит в своем отряде, зубрит, но на собраниях
не выступает, не высказывается, в случае пожара также
сидит и зубрит или свой радиоприемник чинит, это са-
мый вредный, так как он достаточно умен, достаточно
«дипломатичен», чтобы не попадаться на глаза и вести
свою тихую линию и выйти в жизнь нетронутым и не-
воспитанным.
Когда я пришел к известному успеху, когда меня пе-
рестали потрясать воровство и хулиганство, я понял, что
цель моей воспитательной работы не заключалась в том,
чтобы привести в порядок двух-трех воров и хулиганов,
а положительная цель моей работы в том, чтобы воспи-
тать определенный тип гражданина, выпустить боевой,
жизненный характер, и эта цель может быть достигнута
только в том случае, если я воспитаю каждого, а не толь-
ко приведу в порядок отдельную личность.
Такую ошибку совершают и некоторые педагоги в
школе. Есть педагоги в школе, которые считают своей
обязанностью возиться с теми, кто либо протестует, ли-
бо отстает, а так называемая норма сама идет. Но куда
она идет и куда она выходит — это вопрос.
Т. 4. С. 168—169
Но, по моему глубокому убеждению, ни вопрос о рис-
ке, ни вопрос о такте не может быть разрешен на одной
паре... когда, с одной стороны, стоит воспитатель, а с
другой — воспитанник. Все споры, которые были у меня
с педагогами и со старыми наркомпросовскими работ-
никами, и проистекали из такого представления о паре —
учитель плюс ученик. Повторяю, такой пары нет. А что
есть? Есть школа, организация, коллектив, общий стиль
всей работы. И если у вас в школе будет правильный
стиль, правильный тон, правильный коллектив, то ника-
кой риск не делается страшным, и всякий риск необхо-
дим и возможен.
Это второе положение моей теории: никакой метод
не может быть выведен из представления о паре: учи-
тель плюс ученик, а может быть выведен только из об-
щего представления об организации школы и коллектива.
В таком случае вопросы воспитательной работы ни-
230
когда не могут быть разрешены порядком рекомендации
метода каждому отдельному учителю по отношению к
отдельному ученику, а могут быть разрешены рекомен-
дацией формы, стиля и тона для всей организации.
Т. 4. С. 233
Система бонн и гувернеров, постоянных надсмотрщи-
ков и зудельщиков давно провалилась, не создав в исто-
рии ни одной яркой личности. Лучшие, живые дети все-
гда вырывались из этой системы.
Советский человек не может быть воспитан непосред-
ственным влиянием одной личности, какими бы качест-
вами эта личность ни обладала. Воспитание есть процесс
социальный в самом широком смысле. Воспитывает все:
люди, вещи, явления, но прежде всего и больше всего —
люди. Из них на первом месте — родители и педагоги.
Со всем сложнейшим миром окружающей действитель-
ности ребенок входит в бесконечное число отношений,
каждое из которых неизменно развивается, переплета-
ется с другими отношениями, усложняется физическим
и нравственным ростом самого ребенка.
Весь этот «хаос» не поддается как будто никакому
учету, тем не менее он создает в каждый данный момент
определенные изменения в личности ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108