Состояния и настроения пролетариата и всего народа («низы»), реакционная и одновременно все более беспомощная политика царизма («верхи»), отталкивающего от себя даже не только кадетов, но и октябристов, противоречия вульгарного капитализма и очень трудные начала капитализации в основном общинного села, наконец, война, обнажившая исполинские силы и процессы передела мира, заодно вооружившая и научившая стрелять преобладающие крестьянские массы, - все это вело к социальному взрыву неумолимо, час от часу быстрей. Все и вся валилось совершенно независимо от политики запутавшихся партий (число которых к 1917 г. достигло порядка сотни)» (Цит. изд. т.4. с.108).
Анализируя работы В.Ленина по империализму, А.С.Шушарин вновь обращается к своей концепции эгокультурности, которая, по его мнению, в состоянии объяснить то, что происходило в мире накануне и в годы Первой мировой войны. Он писал: «Капитализм - это экономическая асимметрия отдельных форм, а вот империализм (эгокультурность) действительно тогда вступал в состояние общего кризиса, но это длительный процесс, совсем не эндогенный»» (Цит. изд. т.4. с.112). Другими словами, глубинная причина Первой мировой войны - не в борьбе интересов капиталистических государств, а в эгокультурности (в бесчеловечных всемирных производственных отношениях). Он даже попытался интерпретировать основные выводы работы В.Ленин «Империализм, как высшая стадия капитализма» в духе своей полилогии. Он писал: «Так, в позднее сакрализованных пяти признаках империализма (монополии, финансовый капитал, вывоз капитала, экономический раздел мира, территориальный раздел мира) только два первых относятся более или менее к эндогенным отношениям, а три остальных - совсем к другим, к экзогенным. Тогда теоретически неизвестным и ложно понимаемым как «перенесенные», («вторичные»)» (Цит. изд. т.4. с.111). А.С.Шушарин назвал «ходовой оборот «империалистический капитализм» общей социологической ошибкой. Однако элементарную ошибку допускал не В.Ленин, а А.С.Шушарин. Его грубейшая ошибка, как это ни странно, учитывая восхваление им «Капитала», кроется в непонимании природы капиталистических экономических отношений. Капитализм, породивший финансовый капитал, не может функционировать без его свободного вывоза, а также развитой системы международной торговли товарами и услугами. Именно эта закономерность взломала во второй половине двадцатого века межгосударственные границы и привела к глобализации капиталистической системы. А конкурентная борьба между ТНК и международными банками с неизбежностью приводит к экономическому разделу мира на зоны влияния.
Перейдя непосредственно к проблеме социалистической революции в России, А.С.Шушарин сформулировал ее суть следующим образом: «Социалистические преобразования - это бифуркационный переход через хаотизацию и опускания от композиции некоторого одного равновесного состояния к более высокому равновесию, но, в итоге, на его же низшем уровне. А в глобальном контексте это узел перемен на затрещавшем паттерне как рождавшейся вершине пирамиды социума, а в некоторых смыслах и всего его» (Цит. изд. т.4. с.113).
Рассуждая о предпосылках революционного процесса А.С.Шушарин цитирует Н.Бухарина, не соглашаясь с ним. Вот эта цитата: «Соединение страшного, полукрепостнического варварства и страшной хозяйственной отсталости вообще, - писал, например, Бухарин, - с самыми передовыми формами, до которых дошел западноевропейский капитализм, и составило отличительную особенность российского капитализма, его, как это называют, «национальное лицо»» (Бухарин Н.И. Путь к социализму. Новосибирск, 1990, с. 99). Но именно все это, в общем-то давно известное, если воспользоваться бухаринским же эпитетом, «страшно» сужает объяснительное поле марксизма в понимании российской агломерации как многомернейшего базиса и такой же сложнейшей надстройки, властных структур, наконец, всей бифуркации с полем возможных траекторий (в абстракции «статики» предреволюционного состояния). Так что все упомянутые Бухариным огромные «отсталости» как раз никак не относились к «российскому капитализму» (Цит. изд. т.4. с.115).
А.С.Шушарин справедливо оценивал российскую экономику как вполне капиталистически развитую. Он писал: «…в России уже были рыночное хозяйство, частная собственность, капитал, наем, безработица, биржи, банки, банкротства и пр.<….>Российский капитализм страдал не «возрастными», «детскими болезнями» (О.Т. Богомолов), а относительно бойко рос и потому был, да еще на российской ниве, особо вульгарен, имел «особо варварские формы» (Д.В. Ольшанский). Достаточно сказать, что основная масса россиян не имела юридически узаконенного рабочего дня; рабочий день женщин не был ограничен (12-14 и более часов); лишь в ряде отраслей был запрещен ночной труд; дородового и послеродового отпуска не существовало; был повсеместен беспощадный детский труд и т.д. К этому стоит добавить характеристики этих форм, задолго до того живо описанные М.Е. Салтыковым-Щедриным как «воровские»» (Цит. изд. т.4. с.115 -116).
А.С.Шушарин рисует прелюбопытнейшую картину состояния российского капитализма до революций 1917 года: «Как всякая, опять же образно говоря, наглая форма, буржуазная составляющая была и трусовата, да и недостаточность общей почвы и политического влияния уверенности не придавала. Имея в виду борьбу рабочих, еще до войны (!), скажем, октябрист А.И.Гучков и кадет В.А.Маклаков говорили, что «катастрофа неизбежна», «мирный исход» невозможен. Еще до войны, повторю, было сказано! Потому, подходя к этому вопросу даже с разных идеологических позиций, многие ученые приходят здесь к одному и тому же выводу: буржуазия утратила инициативу «в пользу революционного пролетариата» (В.Миронов); к тому же ее партии, напомним, не пользовались поддержкой монархии; а то и были антимонархическими (А.Соболевская), хотя более лишь по видимости. Потому в итоге обнаружилась «слабость буржуазного порядка», оказавшего столь «слабое сопротивление», в которое «трудно поверить» (С.Л.Франк). А В.В.Бибихин находит еще и такую яркую мысль того же Франка: «Если в России частная собственность так легко, почти без сопротивления, была сметена вихрем социалистических страстей, то только потому, что слишком слаба была вера в правду частной собственности, и сами ограбляемые собственники, негодуя на грабителей по личным мотивам, в глубине души не верили в свое право, не сознавали его священности, не чувствовали своей обязанности его защищать, более того, втайне были убеждены в нравственной справедливости последних целей социализма». Ну, насчет того, что частная собственность легко была сметена революцией, следует заметить, что это явная натяжка. Частная собственность развязала кровавую гражданскую войну, длившуюся более трех лет и унесшую десятки тысяч жизней, разрушившую экономику России.
В общем, пророчество П.Струве, когда он еще марксистом был, о неспособности русской буржуазии осуществить даже собственную революцию и о вытекающей отсюда роли пролетариата полностью подтвердилось (Э.Карр). Так что в этом пункте Струве зря позднее сказал, что дураком был. К этому еще следует добавить вполне конкретное замечание самого барона П.Н.Врангеля:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Анализируя работы В.Ленина по империализму, А.С.Шушарин вновь обращается к своей концепции эгокультурности, которая, по его мнению, в состоянии объяснить то, что происходило в мире накануне и в годы Первой мировой войны. Он писал: «Капитализм - это экономическая асимметрия отдельных форм, а вот империализм (эгокультурность) действительно тогда вступал в состояние общего кризиса, но это длительный процесс, совсем не эндогенный»» (Цит. изд. т.4. с.112). Другими словами, глубинная причина Первой мировой войны - не в борьбе интересов капиталистических государств, а в эгокультурности (в бесчеловечных всемирных производственных отношениях). Он даже попытался интерпретировать основные выводы работы В.Ленин «Империализм, как высшая стадия капитализма» в духе своей полилогии. Он писал: «Так, в позднее сакрализованных пяти признаках империализма (монополии, финансовый капитал, вывоз капитала, экономический раздел мира, территориальный раздел мира) только два первых относятся более или менее к эндогенным отношениям, а три остальных - совсем к другим, к экзогенным. Тогда теоретически неизвестным и ложно понимаемым как «перенесенные», («вторичные»)» (Цит. изд. т.4. с.111). А.С.Шушарин назвал «ходовой оборот «империалистический капитализм» общей социологической ошибкой. Однако элементарную ошибку допускал не В.Ленин, а А.С.Шушарин. Его грубейшая ошибка, как это ни странно, учитывая восхваление им «Капитала», кроется в непонимании природы капиталистических экономических отношений. Капитализм, породивший финансовый капитал, не может функционировать без его свободного вывоза, а также развитой системы международной торговли товарами и услугами. Именно эта закономерность взломала во второй половине двадцатого века межгосударственные границы и привела к глобализации капиталистической системы. А конкурентная борьба между ТНК и международными банками с неизбежностью приводит к экономическому разделу мира на зоны влияния.
Перейдя непосредственно к проблеме социалистической революции в России, А.С.Шушарин сформулировал ее суть следующим образом: «Социалистические преобразования - это бифуркационный переход через хаотизацию и опускания от композиции некоторого одного равновесного состояния к более высокому равновесию, но, в итоге, на его же низшем уровне. А в глобальном контексте это узел перемен на затрещавшем паттерне как рождавшейся вершине пирамиды социума, а в некоторых смыслах и всего его» (Цит. изд. т.4. с.113).
Рассуждая о предпосылках революционного процесса А.С.Шушарин цитирует Н.Бухарина, не соглашаясь с ним. Вот эта цитата: «Соединение страшного, полукрепостнического варварства и страшной хозяйственной отсталости вообще, - писал, например, Бухарин, - с самыми передовыми формами, до которых дошел западноевропейский капитализм, и составило отличительную особенность российского капитализма, его, как это называют, «национальное лицо»» (Бухарин Н.И. Путь к социализму. Новосибирск, 1990, с. 99). Но именно все это, в общем-то давно известное, если воспользоваться бухаринским же эпитетом, «страшно» сужает объяснительное поле марксизма в понимании российской агломерации как многомернейшего базиса и такой же сложнейшей надстройки, властных структур, наконец, всей бифуркации с полем возможных траекторий (в абстракции «статики» предреволюционного состояния). Так что все упомянутые Бухариным огромные «отсталости» как раз никак не относились к «российскому капитализму» (Цит. изд. т.4. с.115).
А.С.Шушарин справедливо оценивал российскую экономику как вполне капиталистически развитую. Он писал: «…в России уже были рыночное хозяйство, частная собственность, капитал, наем, безработица, биржи, банки, банкротства и пр.<….>Российский капитализм страдал не «возрастными», «детскими болезнями» (О.Т. Богомолов), а относительно бойко рос и потому был, да еще на российской ниве, особо вульгарен, имел «особо варварские формы» (Д.В. Ольшанский). Достаточно сказать, что основная масса россиян не имела юридически узаконенного рабочего дня; рабочий день женщин не был ограничен (12-14 и более часов); лишь в ряде отраслей был запрещен ночной труд; дородового и послеродового отпуска не существовало; был повсеместен беспощадный детский труд и т.д. К этому стоит добавить характеристики этих форм, задолго до того живо описанные М.Е. Салтыковым-Щедриным как «воровские»» (Цит. изд. т.4. с.115 -116).
А.С.Шушарин рисует прелюбопытнейшую картину состояния российского капитализма до революций 1917 года: «Как всякая, опять же образно говоря, наглая форма, буржуазная составляющая была и трусовата, да и недостаточность общей почвы и политического влияния уверенности не придавала. Имея в виду борьбу рабочих, еще до войны (!), скажем, октябрист А.И.Гучков и кадет В.А.Маклаков говорили, что «катастрофа неизбежна», «мирный исход» невозможен. Еще до войны, повторю, было сказано! Потому, подходя к этому вопросу даже с разных идеологических позиций, многие ученые приходят здесь к одному и тому же выводу: буржуазия утратила инициативу «в пользу революционного пролетариата» (В.Миронов); к тому же ее партии, напомним, не пользовались поддержкой монархии; а то и были антимонархическими (А.Соболевская), хотя более лишь по видимости. Потому в итоге обнаружилась «слабость буржуазного порядка», оказавшего столь «слабое сопротивление», в которое «трудно поверить» (С.Л.Франк). А В.В.Бибихин находит еще и такую яркую мысль того же Франка: «Если в России частная собственность так легко, почти без сопротивления, была сметена вихрем социалистических страстей, то только потому, что слишком слаба была вера в правду частной собственности, и сами ограбляемые собственники, негодуя на грабителей по личным мотивам, в глубине души не верили в свое право, не сознавали его священности, не чувствовали своей обязанности его защищать, более того, втайне были убеждены в нравственной справедливости последних целей социализма». Ну, насчет того, что частная собственность легко была сметена революцией, следует заметить, что это явная натяжка. Частная собственность развязала кровавую гражданскую войну, длившуюся более трех лет и унесшую десятки тысяч жизней, разрушившую экономику России.
В общем, пророчество П.Струве, когда он еще марксистом был, о неспособности русской буржуазии осуществить даже собственную революцию и о вытекающей отсюда роли пролетариата полностью подтвердилось (Э.Карр). Так что в этом пункте Струве зря позднее сказал, что дураком был. К этому еще следует добавить вполне конкретное замечание самого барона П.Н.Врангеля:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135