интеграции, социализм, международный его аспект в нынешнем развале и т.д. и т.п. имеют совершенно разную производственную природу (чаще всего совсем не экономическую), ритмику, формы и исторические тенденции (опять же, если угодно, «мегатенденции»). Причем вновь повторю, что все эти международные процессы и отношения, как и эндогенные, тоже гетерогенны, «многослойны», а теперь еще все более взаимосвязны» (Цит. изд. т.3. с.267). Теперь мы начинаем наконец-то осознавать, что различия между империализмом и социализмом объясняются не тем, что они имеют различную социально-экономическую природу, а тем, что культурные агенты, или «народные люди» в этих системах по разному ловят преступников, здороваются и едят свой хлеб насущный. А в самом глубоком понимании этих метаразличий лежит то, что «отличен язык от языка, обычай от обычая, номенклатуры профессий, местность от местности, доллар от рубля или франка, водка от виски или раки, кандидат от магистра и т.д. Говоря попросту, русские, общаясь с англичанами, должны иметь дело с переводом; миграции нуждаются в переменах гражданства, всяких визах; черезграничная связь имеет дело с пограничниками; торговля имеет дело с валютами, таможнями, тарифами, пошлинами; планирование сообразуется с разными технологиями, стандартами, должностными структурами и пр.» (Цит. изд. т.3. с.265-266).
Еще яснее становится смысл новых понятий из следующего разъяснения А.С.Шушарина: «Поэтому прав Э. Плетнев, обратив внимание, например, на отношения общения, которым «не повезло». Но совсем не верно, что это другая ипостась экономических взаимоотношений между народами. Таких «ипостасей» производственных взаимоотношений по крайней мере на сегодня известно пять; лишь одна из них, самая «механичная», «вещественно-продуктовая» является экономической. А метаобщение, можно сказать по В.С.Библеру, является «слабым», но и самым глубоким метавзаимодействием, на основе и в средствах которого выступают любые другие межобщественные взаимодействия. Невозможны, так сказать, абсолютно никакие миграции, натуральные связи, сделки обмена, планы (контракты) и пр. без овладения просто «разговором» (встречей, письмом, телеграммой, газетой, телевизором, компьютерной сетью и т.д.), простейшими взаимоотношениями. Тем более, что именно в общении происходит движение информации, знания. Да, ведь и, наконец, любой торговец сначала есть культурно-родовое существо, осоциаленный организм. Отмечая свое прибытие в загранкомандировке, уже, скажем, в мезолите, он сперва просто говорит: «Здравствуйте, ребята! Где тут у вас перекусить и переночевать можно и т.д.?» - а уж потом все прочее» (Цит. изд. т.3. с.268). Итак, все встало на свои места. Все таинственное в содержании новых понятий испарилось. Мы снова узнаем, что экономические отношения существовали и существуют только при капитализме, а в остальных «градациях» их вообще не было. И что «народные люди» - это просто культурно-родовые существа, «осоциаленные организмы», между которыми осуществляется общение, заключающееся в обмене информацией и знаниями. И именно способ общения определяет сущность метавзаимодействия агентов культуры, которые и определяют природу того или иного общественного устройства. Все зависит не от экономических отношений между людьми, а от того, как они здороваются, едят, ходят друг к другу в гости, проводят спортивные соревнования, пишут и читают стихи и т.п. Словом, ларчик открывался до удивления просто. «Материальной основой метавзаимодействий, точней их «разумной основой», - писал А.С.Шушарин, - является само культурное разнообразие или, хоть это и нескладно звучит, культурное разделение труда (деятельности), человеческого бытия» (Цит. изд. т.3. с.269). Нас окружают явления, «…неисчислимые связи и заимствования, на которых и покоится сама человеческая жизнь: все наши гены, знания, языки, бесчисленные продукты питания, сельскохозяйственные культуры, одомашненные животные, одежда, украшения, медикаменты, эстетические среды, вещи, технологии, даже, наконец, «население» зоопарков и герои сказок, игрушки, игры, шутки, анекдоты, календари и т.д. до бесконечности, подчас в львиной доле «иностранного» происхождения» (Цит. изд. т.3. с.271). Наверное, в этом перечне неисчислимых связей и заимствований, по всей видимости, особое значение имеют герои сказок и состав зверюшек в зоопарках, не говоря уже об исключительно важной роли анекдотов.
Следующим шагом по постижению сложной логики истории будет культурное равновесие, или первое представление о сверхсимметрии. Отбросив непригодные методические подходы (суперантропологизм, проектизм, утопизм, финализм, провиденциализм, экономизм, большой политологизм), А.С.Шушарин пришел к заключению, что «объективная («эзотерическая») свертка многообразий социального бытия состоит в некотором «вселенском» равновесии в «борьбе и согласии» культур как логических субъектов социума, причем пока безмерно абстрактного» (Цит. изд. т.3. с.278). И еще: «Культуры (субкультуры, метакультуры) во всей их гетерархии появляются, угасают и исчезают, дробятся, соединяются, объединяются. Но по всем неофилософским представлениям, развитие многообразий идет в общем росте сложности социума. И уже в этом пункте полилогия решительно рвет с экономизмом, из любой версии которого логически неумолимо вытекает та или иная гомогенизации социума» (Цит. изд. т.3. с.279). Итак, бой с «экономическим догматизмом» продолжается, правда на уровне аксиом, а не аргументов. На основании чего А.С.Шушарин утверждал, что экономизм (читай - исторический материализм) отстаивает идею закономерности формирования однородного общества - совершенно неизвестно. А.С.Шушарин борется со своими собственными измышлениями, одерживая легкую победу. Даже если развитие общества приведет к исчезновению классов, то всегда останутся десятки тысяч профессий, различия способностей и психики людей, не говоря уже об этнических различиях и своеобразии культур. Гомогенизация социума- это абсурд.
А вот поразительное в своей «логической непостижимости» явление возникновения в результате «метавзаимодействия всех и вся культур» т.н. особая сверхсимметрия - это действительно, пользуясь словами самого А.С.Шушарина, ссылавшегося на любимого им М.Вебера, «как бы «сверхродовой идеальный тип», «сверхнереальная сверхобъективность» (Цит. изд. т.3. с.279). Не менее поразительным является и целый каскад феноменальных открытий А.С.Шушарина, сосредоточенных в следующем абзаце: «Субъекты в известной части вселенной - только люди, но взаимодействующие в тех или иных качествах агентов, их совокупностей в связи с чем-то, по поводу чего-то, ради чего-то в «божественном социальном», имеющего для человека жизненный смысл, т.е. в действительности являющегося неким материальным богатством, объективной ценностью. Подчеркну, что «объективное» - от слова «объект», коим могут быть не только штаны и колбаса, но и, скажем, родина, человеческая атмосфера, место отдыха, мирная жизнь и т.д., а то и «легкая жизнь» (Цит. изд. т.3. с.279-280). Разве не поразительно открытие А.С.Шушарина, что субъекты, расположенные в какой-то известной части вселенной (наверное, предположительно на Земле) являются не просто людьми, но кроме того еще и агентами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Еще яснее становится смысл новых понятий из следующего разъяснения А.С.Шушарина: «Поэтому прав Э. Плетнев, обратив внимание, например, на отношения общения, которым «не повезло». Но совсем не верно, что это другая ипостась экономических взаимоотношений между народами. Таких «ипостасей» производственных взаимоотношений по крайней мере на сегодня известно пять; лишь одна из них, самая «механичная», «вещественно-продуктовая» является экономической. А метаобщение, можно сказать по В.С.Библеру, является «слабым», но и самым глубоким метавзаимодействием, на основе и в средствах которого выступают любые другие межобщественные взаимодействия. Невозможны, так сказать, абсолютно никакие миграции, натуральные связи, сделки обмена, планы (контракты) и пр. без овладения просто «разговором» (встречей, письмом, телеграммой, газетой, телевизором, компьютерной сетью и т.д.), простейшими взаимоотношениями. Тем более, что именно в общении происходит движение информации, знания. Да, ведь и, наконец, любой торговец сначала есть культурно-родовое существо, осоциаленный организм. Отмечая свое прибытие в загранкомандировке, уже, скажем, в мезолите, он сперва просто говорит: «Здравствуйте, ребята! Где тут у вас перекусить и переночевать можно и т.д.?» - а уж потом все прочее» (Цит. изд. т.3. с.268). Итак, все встало на свои места. Все таинственное в содержании новых понятий испарилось. Мы снова узнаем, что экономические отношения существовали и существуют только при капитализме, а в остальных «градациях» их вообще не было. И что «народные люди» - это просто культурно-родовые существа, «осоциаленные организмы», между которыми осуществляется общение, заключающееся в обмене информацией и знаниями. И именно способ общения определяет сущность метавзаимодействия агентов культуры, которые и определяют природу того или иного общественного устройства. Все зависит не от экономических отношений между людьми, а от того, как они здороваются, едят, ходят друг к другу в гости, проводят спортивные соревнования, пишут и читают стихи и т.п. Словом, ларчик открывался до удивления просто. «Материальной основой метавзаимодействий, точней их «разумной основой», - писал А.С.Шушарин, - является само культурное разнообразие или, хоть это и нескладно звучит, культурное разделение труда (деятельности), человеческого бытия» (Цит. изд. т.3. с.269). Нас окружают явления, «…неисчислимые связи и заимствования, на которых и покоится сама человеческая жизнь: все наши гены, знания, языки, бесчисленные продукты питания, сельскохозяйственные культуры, одомашненные животные, одежда, украшения, медикаменты, эстетические среды, вещи, технологии, даже, наконец, «население» зоопарков и герои сказок, игрушки, игры, шутки, анекдоты, календари и т.д. до бесконечности, подчас в львиной доле «иностранного» происхождения» (Цит. изд. т.3. с.271). Наверное, в этом перечне неисчислимых связей и заимствований, по всей видимости, особое значение имеют герои сказок и состав зверюшек в зоопарках, не говоря уже об исключительно важной роли анекдотов.
Следующим шагом по постижению сложной логики истории будет культурное равновесие, или первое представление о сверхсимметрии. Отбросив непригодные методические подходы (суперантропологизм, проектизм, утопизм, финализм, провиденциализм, экономизм, большой политологизм), А.С.Шушарин пришел к заключению, что «объективная («эзотерическая») свертка многообразий социального бытия состоит в некотором «вселенском» равновесии в «борьбе и согласии» культур как логических субъектов социума, причем пока безмерно абстрактного» (Цит. изд. т.3. с.278). И еще: «Культуры (субкультуры, метакультуры) во всей их гетерархии появляются, угасают и исчезают, дробятся, соединяются, объединяются. Но по всем неофилософским представлениям, развитие многообразий идет в общем росте сложности социума. И уже в этом пункте полилогия решительно рвет с экономизмом, из любой версии которого логически неумолимо вытекает та или иная гомогенизации социума» (Цит. изд. т.3. с.279). Итак, бой с «экономическим догматизмом» продолжается, правда на уровне аксиом, а не аргументов. На основании чего А.С.Шушарин утверждал, что экономизм (читай - исторический материализм) отстаивает идею закономерности формирования однородного общества - совершенно неизвестно. А.С.Шушарин борется со своими собственными измышлениями, одерживая легкую победу. Даже если развитие общества приведет к исчезновению классов, то всегда останутся десятки тысяч профессий, различия способностей и психики людей, не говоря уже об этнических различиях и своеобразии культур. Гомогенизация социума- это абсурд.
А вот поразительное в своей «логической непостижимости» явление возникновения в результате «метавзаимодействия всех и вся культур» т.н. особая сверхсимметрия - это действительно, пользуясь словами самого А.С.Шушарина, ссылавшегося на любимого им М.Вебера, «как бы «сверхродовой идеальный тип», «сверхнереальная сверхобъективность» (Цит. изд. т.3. с.279). Не менее поразительным является и целый каскад феноменальных открытий А.С.Шушарина, сосредоточенных в следующем абзаце: «Субъекты в известной части вселенной - только люди, но взаимодействующие в тех или иных качествах агентов, их совокупностей в связи с чем-то, по поводу чего-то, ради чего-то в «божественном социальном», имеющего для человека жизненный смысл, т.е. в действительности являющегося неким материальным богатством, объективной ценностью. Подчеркну, что «объективное» - от слова «объект», коим могут быть не только штаны и колбаса, но и, скажем, родина, человеческая атмосфера, место отдыха, мирная жизнь и т.д., а то и «легкая жизнь» (Цит. изд. т.3. с.279-280). Разве не поразительно открытие А.С.Шушарина, что субъекты, расположенные в какой-то известной части вселенной (наверное, предположительно на Земле) являются не просто людьми, но кроме того еще и агентами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135