В «Немецкой идеологии» (1845-1846) он опять повторяет: «…Прудон критикует политическую экономию с политикоэкономической<…>точки зрения» (Там же, т. 3, с. 533). Но что эти, казалось бы, очень простые замечания означают? А то, что уже тогда у Маркса вырастала совершенно другая, уже не политикоэкономическая, а более высокая «точка зрения», по тем временам - революционно-социологическая, с позиций которой только и становится действительно возможной критика политической экономии и сама новая теория. Потому уже в развитой «точке зрения», т.е. в самой теории («Капитал»), Маркс был не политэкономом, даже не экономистом, превосходно владея этим (тогдашним) знанием, а был именно постэкономическим революционным социологом. Ведь именно экономические структуры и процессы в их же доминирующей (капиталистической) форме рассматривались Марксом как раз революционно, «наоборот» тогда принятому, с «преходящей стороны», тем самым, как теперь принято говорить, со всей определенностью постэкономически. Еще раз поясню, чуть посложнее, так: предметно материал теории Маркса - это экономические (политэкономические) структуры и процессы, и даже, можно резко сказать, только экономические (политэкономические), но в принципиальном рассмотрении их движении к пределу, к самопреодолению господства самой экономической формы, к ее снятию более высокой формой, а тем самым - критико-экономически» (Цит. изд. т.1. с.32-33). И для закрепления своих выводов А.С.Шушарин еще раз повторяет, что «…«Капитал» Маркса мы принципиально называем не экономической (политэкономической), а революционно-социологической и критико-экономической (критико-политэкономической) теорией» (Цит. изд. т.1. с. 33).
На мой взгляд, «Капитал» К.Маркса, несомненно, является политэкономическим исследованием, основанным на применении методологии исторического материализма, создателем которого он и был. И не понятно, зачем А.С.Шушарину понадобилось отрицать политэкономическую суть «Капитала», прикрепив к нему еще ярлык тогдашнего знания и заменив название философии марксизма термином «социологическая теория»? Разве что ради приспособления марксизма «под себя», ибо, как скоро мы убедимся, исторический материализм А.С Шушарин также отнес к числу устаревших философских систем. И еще одно замечание. Читатель, наверняка, обратил внимание на модные словечки в лексиконе А.С.Шушарина, которые не столько проясняют, сколько искажают смысл тех или иных понятий. Например, что означает слово «постэкономически» в данном контексте? Неужели в современном мире капиталистическая система уже не является экономической? Или исследования К.Маркса относятся только к капитализму девятнадцатого века, а в двадцать первом веке выводы, сделанные в «Капитале», уже не актуальны? Является спорным выражение «самопреодоление господства самой экономической формы» какой-то более высокой формой. Разве вообще возможно общество, в котором экономика не является его базисом, где преодолена основополагающая роль экономики в воспроизводстве общества? Все эти супермодернистские «пояснения» А.С.Шушарина не имеют ничего общего с историческим материализмом.
Однако вернемся к идейным проявлениям кризиса социологии современного мира, как они виделись А.С.Шушарину. Он безапелляционно заявил, что «…все существующее социальное знание, в том числе и о самом кризисе, предстает как всеобщий идейный хаос» (Цит. изд. т.1. с.36). При этом следует обратить внимание на то, что А.С.Шушарин подчеркнул слово «все», т.е. он не видел ни одного исключения из всего многообразия форм и течений современного социального знания. Такая оценка вполне логично вписывается в заявленную А.С.Шушариным цель своего исследования. Он полагал, что его полилогия призвана быть очередным, четвертым по счету революционным прорывом в процессе познания общества и всего мироздания, отрицая (по Гегелю) все предшествующие достижения человеческой мысли. «В общем предстоит нам, так сказать, рывками и постепенно, продвигаться от монологичности или диалогичности к полилогичности, от гомогенных «качеств» к гетерогенным композициям («составным качествам»), от превращений в две противоположности к многомерным хаотизациям, от монопричинности к полипричинности, от «диалектики» к «полилектике», - писал А.С.Шушарин (Цит. изд. т.1. с.39).
Далее А.С.Шушарин подробнейшим образом описывает кризисное состояние исторической науки и социологии. Завершая свой многостраничный анализ, он констатирует: «Итак, именно с позиций подступов к революционной теории, в том или ином отношении «порча» социальных наук и даже всех социальных «слов» предстает как хаотически тотальная. Все произносимое на существующем социальном языке оказывается путаным словоизвержением «частной мысли» или «диалектическим» сочетанием едва ли не безумной эклектики, моря разорванных частностей, тавтологической пустоты, жесткой и изощренной апологетики, поверхностного политицизма, безнадежной обыденщины, безбрежного эмпиризма, беллетристичного эссеизма, дебрей взаимно несовместимых головоломных абстракций, чаще пустоватых математизированных паутин, бессвязных «культурных единичностей», туманной философской многозначительности и призрачности обещающих намеков. Все это, разумеется, в сочетании с ухмыляющейся и сохраняющейся некоей исполинской догматикой. Впрочем, как оно и положено перед переменами» (Цит. изд. т.1. с. 66). Ничего не скажешь, суровая и, на мой взгляд, весьма сомнительная оценка, содержащая 16 сочных характеристик современных социальных наук!
Однако, справедливости ради, все-таки следует заметить, что в общем потоке тотальной критики современной социологии у А.С.Шушарина можно встретить и развернутые объективные характеристики двух важнейших проблем.
Во-первых, о социализме. Вот что он писал: «Так, например, в Китае и Вьетнаме в политической семантике (а следовательно, и в обыденной, доксической) «социализм» сохраняется (как «начальный», «специфический»), но, подчеркну, именно «социализм». (Кстати, при бесспорном расширении внутренних и внешних рыночных ниш, в самой политической семантике оборот «рыночный социализм» практически не используется; в основном это изобретение западных интерпретаторов.) Совершенно другая картина на просторах остального, рухнувшего «соцлагеря». Здесь (в отношении былого «социализма») я както насчитал почти полсотни, так сказать, нелюбезных «прозвищ». Извольте, читатель, как говорится, для хохмы некоторые по памяти перечислю. Без сносок. Итак, до краха в бывшем СССР имелось:
«настоящий пролетарский строй», «коммунизм», «сверхкапитализм», «своеобразный капитализм», «административно-командная система», «командная система», «мобилизационная система», «тоталитаризм», «авторитаризм», «чисто марксистское общество», «традиционное общество», «полупериферия мировой системы», «государственный капитализм», «капитализм без капитала», «псевдосоциализм», «советская империя», «последняя православная империя», «квазисоциализм», «феодально-тоталитарная система», «докапиталистическая система», «индустриальный феодализм», «неофеодализм», «полумонетаризованная система», «рынок продавца», «административный рынок», «рынок должностей и привилегий», «номенклатурная» система, «неоазиатский способ производства», социализм «бюрократический», «классический», «утопический», «казарменный», «государственный», «государственно-бюрократический», «мутантный», «крепостнический», «феодальный», «феодально управляемый», «марксистский», «государственно-монополистический», «мелкобуржуазный», «ранний», «вульгарный», «начальный», «азиатский» и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
На мой взгляд, «Капитал» К.Маркса, несомненно, является политэкономическим исследованием, основанным на применении методологии исторического материализма, создателем которого он и был. И не понятно, зачем А.С.Шушарину понадобилось отрицать политэкономическую суть «Капитала», прикрепив к нему еще ярлык тогдашнего знания и заменив название философии марксизма термином «социологическая теория»? Разве что ради приспособления марксизма «под себя», ибо, как скоро мы убедимся, исторический материализм А.С Шушарин также отнес к числу устаревших философских систем. И еще одно замечание. Читатель, наверняка, обратил внимание на модные словечки в лексиконе А.С.Шушарина, которые не столько проясняют, сколько искажают смысл тех или иных понятий. Например, что означает слово «постэкономически» в данном контексте? Неужели в современном мире капиталистическая система уже не является экономической? Или исследования К.Маркса относятся только к капитализму девятнадцатого века, а в двадцать первом веке выводы, сделанные в «Капитале», уже не актуальны? Является спорным выражение «самопреодоление господства самой экономической формы» какой-то более высокой формой. Разве вообще возможно общество, в котором экономика не является его базисом, где преодолена основополагающая роль экономики в воспроизводстве общества? Все эти супермодернистские «пояснения» А.С.Шушарина не имеют ничего общего с историческим материализмом.
Однако вернемся к идейным проявлениям кризиса социологии современного мира, как они виделись А.С.Шушарину. Он безапелляционно заявил, что «…все существующее социальное знание, в том числе и о самом кризисе, предстает как всеобщий идейный хаос» (Цит. изд. т.1. с.36). При этом следует обратить внимание на то, что А.С.Шушарин подчеркнул слово «все», т.е. он не видел ни одного исключения из всего многообразия форм и течений современного социального знания. Такая оценка вполне логично вписывается в заявленную А.С.Шушариным цель своего исследования. Он полагал, что его полилогия призвана быть очередным, четвертым по счету революционным прорывом в процессе познания общества и всего мироздания, отрицая (по Гегелю) все предшествующие достижения человеческой мысли. «В общем предстоит нам, так сказать, рывками и постепенно, продвигаться от монологичности или диалогичности к полилогичности, от гомогенных «качеств» к гетерогенным композициям («составным качествам»), от превращений в две противоположности к многомерным хаотизациям, от монопричинности к полипричинности, от «диалектики» к «полилектике», - писал А.С.Шушарин (Цит. изд. т.1. с.39).
Далее А.С.Шушарин подробнейшим образом описывает кризисное состояние исторической науки и социологии. Завершая свой многостраничный анализ, он констатирует: «Итак, именно с позиций подступов к революционной теории, в том или ином отношении «порча» социальных наук и даже всех социальных «слов» предстает как хаотически тотальная. Все произносимое на существующем социальном языке оказывается путаным словоизвержением «частной мысли» или «диалектическим» сочетанием едва ли не безумной эклектики, моря разорванных частностей, тавтологической пустоты, жесткой и изощренной апологетики, поверхностного политицизма, безнадежной обыденщины, безбрежного эмпиризма, беллетристичного эссеизма, дебрей взаимно несовместимых головоломных абстракций, чаще пустоватых математизированных паутин, бессвязных «культурных единичностей», туманной философской многозначительности и призрачности обещающих намеков. Все это, разумеется, в сочетании с ухмыляющейся и сохраняющейся некоей исполинской догматикой. Впрочем, как оно и положено перед переменами» (Цит. изд. т.1. с. 66). Ничего не скажешь, суровая и, на мой взгляд, весьма сомнительная оценка, содержащая 16 сочных характеристик современных социальных наук!
Однако, справедливости ради, все-таки следует заметить, что в общем потоке тотальной критики современной социологии у А.С.Шушарина можно встретить и развернутые объективные характеристики двух важнейших проблем.
Во-первых, о социализме. Вот что он писал: «Так, например, в Китае и Вьетнаме в политической семантике (а следовательно, и в обыденной, доксической) «социализм» сохраняется (как «начальный», «специфический»), но, подчеркну, именно «социализм». (Кстати, при бесспорном расширении внутренних и внешних рыночных ниш, в самой политической семантике оборот «рыночный социализм» практически не используется; в основном это изобретение западных интерпретаторов.) Совершенно другая картина на просторах остального, рухнувшего «соцлагеря». Здесь (в отношении былого «социализма») я както насчитал почти полсотни, так сказать, нелюбезных «прозвищ». Извольте, читатель, как говорится, для хохмы некоторые по памяти перечислю. Без сносок. Итак, до краха в бывшем СССР имелось:
«настоящий пролетарский строй», «коммунизм», «сверхкапитализм», «своеобразный капитализм», «административно-командная система», «командная система», «мобилизационная система», «тоталитаризм», «авторитаризм», «чисто марксистское общество», «традиционное общество», «полупериферия мировой системы», «государственный капитализм», «капитализм без капитала», «псевдосоциализм», «советская империя», «последняя православная империя», «квазисоциализм», «феодально-тоталитарная система», «докапиталистическая система», «индустриальный феодализм», «неофеодализм», «полумонетаризованная система», «рынок продавца», «административный рынок», «рынок должностей и привилегий», «номенклатурная» система, «неоазиатский способ производства», социализм «бюрократический», «классический», «утопический», «казарменный», «государственный», «государственно-бюрократический», «мутантный», «крепостнический», «феодальный», «феодально управляемый», «марксистский», «государственно-монополистический», «мелкобуржуазный», «ранний», «вульгарный», «начальный», «азиатский» и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135