и, когда механизм
приведен в движение, все происходит в соответствии с первоначальным
замыслом мастера, и движения маленьких статуй, совершающих в определенные
часы известные действия, как и движения заводных кукол, не требуют особого
вмешательства мастера или какого-нибудь его разумного помощника, но
выполняют свои функции в положенные сроки, благодаря общей и первоначальной
слаженности всего аппарата".
В отличие от деистов, которые полагали, что после того, как мир был
сотворен и ему было сообщено движение, механизм мира не нуждается в
божественном вмешательстве, Бойль был убежден, что законы мироздания
поддерживаются благодаря непрерывному содействию Бога, а потому не может
быть исключена и возможность чудес. Согласие механики с библейским
вероучением у протестантов Бойля, Гука, Ньютона было предметом их
постоянной заботы, что существенно отличало их от Галилея, Гассенди и
Декарта.
Сравнение Бойля с Гассенди интересно еще и потому, что показывает, какие
большие различия существовали между атомистами XVII в. Гассенди тяготеет к
эпикурейскому атомизму, признавая основные положения последнего, в том
числе и убеждение в том, что мир возник в результате случайного скопления
атомов, что из их случайных движений и сочетаний возникают предметы и
явления внешнего мира. Гассенди также приписывал подвижность самим атомам,
соглашаясь в этом пункте с Эпикуром и Лукрецием и существенно расходясь с
Декартом, Бойлем и другими своими современниками, не наделявшими материю
движением. Эпикуреизм близок Гассенди также и в мировоззренческом аспекте,
тогда как пуританин Бойль, напротив, склонен скорее к аскетизму и, подобно
Ньютону, в научной деятельности видит своего рода аскезу в миру.
Но есть и еще более важное различие между атомизмом Бойля, с одной стороны,
Эпикура, Лукреция и Гассенди - с другой. Если для Гассенди все многообразие
явлений зависит прежде всего от формы, размера и веса атомов, то, с точки
зрения Бойля, для которого атом - не просто частица материи, но скорее
инструмент, главные характеристики атомов - это их движение и связанное с
этим последним взаимное отношение, расположение или сочетание атомов. Если
античные атомисты описывали многообразие форм атомов, то Бойль описывает
многообразие свойственных им движений. Движения могут быть различными по
скорости, говорит Бойль, равномерными и неравномерными, при этом
неравномерное движение может быть замедляющимся или ускоряющимся, тело
может двигаться по прямой или по самым различным кривым, которых гораздо
больше, чем их описали до сих пор геометры; движения могут быть
волнообразными, тела могут обладать сложными движениями, поступательными и
вращательными одновременно, и все эти виды движений могут вступать между
собой в бесконечное множество соотношений. Вот эти движения и их
многообразие как раз и обусловливают действие частиц, которые Бойль называл
minima naturalia или prima naturalia.
Бесконечное многообразие движений порождает бесконечное многообразие
отношений между корпускулами, а также, по-видимому, внутри корпускул. "Для
Бойля, в сущности, безразлично, имеют ли такие корпускулы "простую" или
"сложную" природу, - пишет в этой связи В. П. Зубов, - важно, что их
составные части столь крепко соединены, "что их нельзя совершенно
разъединить или рассеять ни посредством того градуса огня или жара, когда
материя, как принято говорить, улетучивается, ни посредством осаждения",
т.е. мокрым путем... Простые (неразложимые) в химическом отношении тела
могут иметь, по Бойлю, весьма сложную физическую структуру".
Поскольку корпускулы, таким образом, наделены определенной структурой, а
последняя может быть в принципе изменена, а тем более может быть изменена
структура, составленная из этих корпускул, учитывая, что эта перестройка
связана с изменением того типа движений, которыми эти структуры и
определяются, то понятно, что Бойль должен допускать трансмутацию природных
тел, элементов, т.е. допускать возможность превращения едва ли не любой
вещи в другую. В этом пункте тоже существует принципиальное различие между
атомистами древними и новыми. При химическом взаимодействии тел, по мысли
Бойля, происходит не просто соединение и разъединение одних и тех же
неизменных атомов, своего рода постоянных "кирпичиков" мироздания, -
напротив, при этом взаимодействии видоизменяются отношения между атомами,
появляются их новые сочетания. А это значит, что в атомистической концепции
Бойля не столь важны сами атомы как неизменные субстанции, сколько
отношения между ними, которые воплощаются в различные виды движений.
Убеждение в возможности трансмутации элементов и радикального изменения
природы тел ведет у Бойля к новому пониманию эксперимента, его сущности и
его главной цели. Хотя родоначальником экспериментального метода нового
времени обычно считают Галилея, но большинство экспериментов Галилея, как
мы уже видели, представляют собой как бы "вещественное" воплощение
теоретического построения, - их целью является экспериментальное
обоснование допущения, после которого это допущение становится
подтвержденной теорией. Не случайно у Галилея мы так часто встречаем
мысленный эксперимент.
Не так обстоит дело у Бойля. Как справедливо пишет в этой связи Т. Кун,
цель эксперимента у Бойля, так же как и у Гильберта, Гука и др., состоит в
"обнаружении природных реакций в таких условиях, которые раньше не
наблюдались и тем самым не существовали". Главное отличие от Галилея
заключается при этом в том, что Бойль заранее не может предсказать, как
поведут себя природные тела в той или иной химической реакции. Хотя, как мы
уже отмечали, именно Бойль хотел превратить с помощью атомистической
гипотезы химию в науку, тем не менее его экспериментальная практика
оставалась ближе всего к тому пониманию эксперимента, какое предложил Фр.
Бэкон. И это сказывается не только в том, что Бойль подчеркивает
практическую пользу науки, не только в его стремлении к изменению природы,
из которого растет его экспериментальный метод, но, что не менее важно, в
его ориентации на реальный, а не мысленный эксперимент, т.е. на такой
эксперимент, исход которого неизвестен, потому что экспериментатору
непонятно, какие именно изменения происходят с веществом во время
соединения его с другим. Т. Кун в интересной статье, посвященной анализу
математической и экспериментальной традиции в развитии физики, указывает на
различие двух типов эксперимента, которые опираются на разное понимание
опыта: пассивное наблюдение и активное вмешательство в ход природных
процессов. Первую традицию он называет математической, или классической, а
вторую - в собственном смысле экспериментальной, или бэконианской. В науке
нового времени, по мнению Куна, нашли себе применение обе: первая - по
большей части у Галилея, Торричелли, в ньютоновских "Началах", т.е. прежде
всего в механике, вторая - главным образом в химии, а также при изучении
магнетизма и электричества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143
приведен в движение, все происходит в соответствии с первоначальным
замыслом мастера, и движения маленьких статуй, совершающих в определенные
часы известные действия, как и движения заводных кукол, не требуют особого
вмешательства мастера или какого-нибудь его разумного помощника, но
выполняют свои функции в положенные сроки, благодаря общей и первоначальной
слаженности всего аппарата".
В отличие от деистов, которые полагали, что после того, как мир был
сотворен и ему было сообщено движение, механизм мира не нуждается в
божественном вмешательстве, Бойль был убежден, что законы мироздания
поддерживаются благодаря непрерывному содействию Бога, а потому не может
быть исключена и возможность чудес. Согласие механики с библейским
вероучением у протестантов Бойля, Гука, Ньютона было предметом их
постоянной заботы, что существенно отличало их от Галилея, Гассенди и
Декарта.
Сравнение Бойля с Гассенди интересно еще и потому, что показывает, какие
большие различия существовали между атомистами XVII в. Гассенди тяготеет к
эпикурейскому атомизму, признавая основные положения последнего, в том
числе и убеждение в том, что мир возник в результате случайного скопления
атомов, что из их случайных движений и сочетаний возникают предметы и
явления внешнего мира. Гассенди также приписывал подвижность самим атомам,
соглашаясь в этом пункте с Эпикуром и Лукрецием и существенно расходясь с
Декартом, Бойлем и другими своими современниками, не наделявшими материю
движением. Эпикуреизм близок Гассенди также и в мировоззренческом аспекте,
тогда как пуританин Бойль, напротив, склонен скорее к аскетизму и, подобно
Ньютону, в научной деятельности видит своего рода аскезу в миру.
Но есть и еще более важное различие между атомизмом Бойля, с одной стороны,
Эпикура, Лукреция и Гассенди - с другой. Если для Гассенди все многообразие
явлений зависит прежде всего от формы, размера и веса атомов, то, с точки
зрения Бойля, для которого атом - не просто частица материи, но скорее
инструмент, главные характеристики атомов - это их движение и связанное с
этим последним взаимное отношение, расположение или сочетание атомов. Если
античные атомисты описывали многообразие форм атомов, то Бойль описывает
многообразие свойственных им движений. Движения могут быть различными по
скорости, говорит Бойль, равномерными и неравномерными, при этом
неравномерное движение может быть замедляющимся или ускоряющимся, тело
может двигаться по прямой или по самым различным кривым, которых гораздо
больше, чем их описали до сих пор геометры; движения могут быть
волнообразными, тела могут обладать сложными движениями, поступательными и
вращательными одновременно, и все эти виды движений могут вступать между
собой в бесконечное множество соотношений. Вот эти движения и их
многообразие как раз и обусловливают действие частиц, которые Бойль называл
minima naturalia или prima naturalia.
Бесконечное многообразие движений порождает бесконечное многообразие
отношений между корпускулами, а также, по-видимому, внутри корпускул. "Для
Бойля, в сущности, безразлично, имеют ли такие корпускулы "простую" или
"сложную" природу, - пишет в этой связи В. П. Зубов, - важно, что их
составные части столь крепко соединены, "что их нельзя совершенно
разъединить или рассеять ни посредством того градуса огня или жара, когда
материя, как принято говорить, улетучивается, ни посредством осаждения",
т.е. мокрым путем... Простые (неразложимые) в химическом отношении тела
могут иметь, по Бойлю, весьма сложную физическую структуру".
Поскольку корпускулы, таким образом, наделены определенной структурой, а
последняя может быть в принципе изменена, а тем более может быть изменена
структура, составленная из этих корпускул, учитывая, что эта перестройка
связана с изменением того типа движений, которыми эти структуры и
определяются, то понятно, что Бойль должен допускать трансмутацию природных
тел, элементов, т.е. допускать возможность превращения едва ли не любой
вещи в другую. В этом пункте тоже существует принципиальное различие между
атомистами древними и новыми. При химическом взаимодействии тел, по мысли
Бойля, происходит не просто соединение и разъединение одних и тех же
неизменных атомов, своего рода постоянных "кирпичиков" мироздания, -
напротив, при этом взаимодействии видоизменяются отношения между атомами,
появляются их новые сочетания. А это значит, что в атомистической концепции
Бойля не столь важны сами атомы как неизменные субстанции, сколько
отношения между ними, которые воплощаются в различные виды движений.
Убеждение в возможности трансмутации элементов и радикального изменения
природы тел ведет у Бойля к новому пониманию эксперимента, его сущности и
его главной цели. Хотя родоначальником экспериментального метода нового
времени обычно считают Галилея, но большинство экспериментов Галилея, как
мы уже видели, представляют собой как бы "вещественное" воплощение
теоретического построения, - их целью является экспериментальное
обоснование допущения, после которого это допущение становится
подтвержденной теорией. Не случайно у Галилея мы так часто встречаем
мысленный эксперимент.
Не так обстоит дело у Бойля. Как справедливо пишет в этой связи Т. Кун,
цель эксперимента у Бойля, так же как и у Гильберта, Гука и др., состоит в
"обнаружении природных реакций в таких условиях, которые раньше не
наблюдались и тем самым не существовали". Главное отличие от Галилея
заключается при этом в том, что Бойль заранее не может предсказать, как
поведут себя природные тела в той или иной химической реакции. Хотя, как мы
уже отмечали, именно Бойль хотел превратить с помощью атомистической
гипотезы химию в науку, тем не менее его экспериментальная практика
оставалась ближе всего к тому пониманию эксперимента, какое предложил Фр.
Бэкон. И это сказывается не только в том, что Бойль подчеркивает
практическую пользу науки, не только в его стремлении к изменению природы,
из которого растет его экспериментальный метод, но, что не менее важно, в
его ориентации на реальный, а не мысленный эксперимент, т.е. на такой
эксперимент, исход которого неизвестен, потому что экспериментатору
непонятно, какие именно изменения происходят с веществом во время
соединения его с другим. Т. Кун в интересной статье, посвященной анализу
математической и экспериментальной традиции в развитии физики, указывает на
различие двух типов эксперимента, которые опираются на разное понимание
опыта: пассивное наблюдение и активное вмешательство в ход природных
процессов. Первую традицию он называет математической, или классической, а
вторую - в собственном смысле экспериментальной, или бэконианской. В науке
нового времени, по мнению Куна, нашли себе применение обе: первая - по
большей части у Галилея, Торричелли, в ньютоновских "Началах", т.е. прежде
всего в механике, вторая - главным образом в химии, а также при изучении
магнетизма и электричества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143