Наде-
яться, что я заплачу вам тысячу двести крон, когда у меня в кар-
мане нет даже сотни.
- В таком случае вы... - заикаясь пролепетал гость.
- Да, в таком случае я, - ответил фельдкурат>.
Этот весьма показательный пример из романа Ярослава Гаше-
ка <Похождения бравого солдата Швейка> показывает, как тесно
переплетаются между собой лицемерие и вероломство. Ведь лю-
бой лицемер, смиренно носящий маску добродетели и правдивос-
ти, страстно мечтает отбросить ее прочь и проявить свой настоя-
щий характер. Насилие над истинной природой - вещь не очень
приятная. И вот, выбрав подходящий момент, двуличный чело-
век отбрасывает ставшую ненужной маскировку, вероломно на-
рушая старые договоренности и обещания.
Особенно много примеров вероломства и клятвопреступления
мы находим среди коронованных особ. Да и понятно: для того что-
бы захватить трон, а потом на нем удержаться, надо без колеба-
ний отбросить честь и совесть, взяв взамен на вооружение обман и
искусство интриги.
Вот пример из русской истории, описанный Н. И. Костомаро-
вым в его <Русской истории>:
<23 ноября 1741 года цесаревна Елизавета отправилась в Зим-
ний дворец в гости к правительнице. Был куртаг. Вечером гости
уселись за картечный стол, цесаревна тоже стала играть в карты.
Вдруг правительн1щаАнна Леопольдовна вызвала Елизавету Пет-
ровну из-за карточного стола, пригласила в другую комнату, ска-
зала, что получила из Вреславля письмо: ее предостерегают, из-
вещая, что цесаревна со своим лейб-медиком Лестоком замышля-
ют произвести переворот. Цесаревна Елизавета при этих словах
показывает вид изумления, уверяет, что ей в голову не приходи-
.,--^s ло ничего подобного, что она ни за что не нарушит клятвы
[286 Jj в верности, данной малолетнему императору. Она распла-
калась и бросилась к правительнице в объятья. Анна Леопольдов-
на по своему добродушию расплакалась сама и рассталась с цеса-
ревной при взаимных уверениях в любви и преданности.
В Зимнем дворце принц Антон-Ульрих возобновил в последний
раз свои предостережения супруге и просил ее приказать расста-
вить во дворце и около дворца усиленные караулы, а по городу
разослать патрули и, одним словом, принять меры насчет опас-
ных замыслов Елизаветы.
"Опасности нет, - ответила Анна Леопольдовна. - Елизаве-
та ни в чем невинна, на нее напрасно наговаривают, лишь бы со
мной поссорить. Я вчера с нею говорила, она поклялась мне, что
ничего не замышляет, и когда уверяла меня в этом, даже плака-
ла. Я вижу ясно, что она невиновна против нас ни в чем".
А в ночь с 24 на 25 ноября цесаревна Елизавета, возглавив за-
говор, свергла правительницу Анну и ее сына, малолетнего импе-
ратора Иоанна Антоновича, и стала императрицей Елизаветой
Петровной>.
Но не только женщины на царском престоле грешили веро-
ломством. Не чуждались клятвопреступления и цари-мужчины.
Мало кто знает, что последний русский император Николай был
клятвопреступником. Этот факт описан в книге А. Горбовского и
Ю. Семенова <Закрытые страницы истории>.
Александр III считал Николая неспособным к царствованию
и намерен был передать престол младшему сыну. Но когда Алек-
сандр III умирал, Михаил еще не достиг совершеннолетия и не мог
принять корону. Перед смертью император взял с Николая клят-
ву, что он откажется от престола, как только Михаилу исполнит-
ся 21 год.
- Ты же сам знаешь, что не убережешь Россию, - пророчес-
ки говорил умирающий. - Добереги ее до совершеннолетия Ми-
хаила.
Первыми давать присягу новому царю должны были члены
императорской фамилии. Вдова императора наотрез отказалась де-
лать это. Она'плакала и повторяла: <Поймите, я же знаю его боль-
ше, чем вы, он мой сын и ближе мне всех. Под его управлением
Россия погибнет!>
Вдовствующая императрица так и не присягнула своему сыну.
Чтобы скрыть это, ее объявили больной.
Неизвестно, собирался ли Николай сдержать свою клятву, ко-
торую давал умирающему отцу, но он ее не сдержал. Позднее, во
время всех трагедий своего царствования, он не раз в отчаянии
повторял, что все это из-за того, что на престоле клятвопреступ-
ник. Царь, не стесняясь, говорил это и в присутствии посторон-
них. Но даже и тогда не помышлял о том, чтобы передать престол
своему брату.
Когда грянула революция и Николай II отрекся наконец в
пользу Михаила, было уже поздно.
Другой пример клятвопреступления связан с именем одного
из самых ярких российских императоров - Петра I. Как описы-
вает в своих книгах историк Н. И. Костомаров, его сын, царевич
Алексей Петрович, спасаясь от преследований отца, убе- <,-"
жал за границу. Петр I решил любой ценой вернуть его IJL287J
в Россию. Он послал за ним графа П. А. Толстого. Толстой пере-
дал царевичу письмо отца. Петр написал: <Обнадеживаю тебя и
обещаю Богом и судом Его, что никакого наказания тебе не будет,
но лучшую любовь покажу тебе, если ты воли моей послушаешь-
ся и возвратишься>. Царевич Алексей вернулся в Россию, так как
поверил отцу.
Но по решению Петра Алексей был предан суду 24 июня 1718
года. Духовенство дало уклончивый, но замечательно мудрый при-
говор. Выписав разные места из Священного писания об обязан-
ностях детей повиноваться родителям, оно предоставило на волю
государя действовать или по Ветхому, или по Новому завету: хо-
чет руководствоваться Ветхим заветом - может казнить сына, а
если хочет предпочесть учение Нового завета - может простить
ему по образцу, указанному в евангельской притче о блудном сыне.
-в Сердце царево в руце Божией есть, да изберет тую часть, амо
же рука Божия того преклоняет>. Так сказано было в конце при-
говора духовных.
Светский суд не сохранил своего достоинства в той степени, в
какой сохранило его духовенство. Светские судьи могли бы на-
помнить государю, что он дал свое царское обещание сыну через
Толстого в Неаполе: что ему наказания не будет, если он возвра-
тится. Сын поверил слову царя-родителя. Но светские-судьи так
не сделали, потому что они желали угодить Петру и ясно видели,
какого решения ему хочется. Царевичу был подписан смертный
приговор 120 членами суда.
Но, как говорили древние римляне, что позволено Юпитеру,
то не позволено быку. Когда царь не сдерживает своих обещаний,
это вызывает лишь невнятный ропот его приближенных, списы-
вающих все на высочайший каприз, зато вероломство людей бо-
лее низкого звания, безусловно, осуждается всеми. Однако когда
в жизни или в литературном произведении один мошенник нагло
обманывает другого, еще менее симпатичного, он может рассчи-
тывать не только на снисхождение, но даже на рукоплескания.
Особенно если в роли первого выступает такой неотразимый муж-
чина, как Остап Бендер. Вспомним, как ловко он провел мерзкого
архивариуса и ростовщика старика Коробейникова. Получив кви-
танции на драгоценные стулья мадам Петуховой, он просто отпра-
вился восвояси, не опускаясь до каких-либо разъяснений по по-
воду отсутствия платы.
<Тогда архивариус очень тихо спросил:
- А деньги?
- Какие деньги? - спросил Остап, открывая дверь. -- Вы, ка-
жется, спросили про какие-то деньги?
- Да как^ке! За мебель! За ордера!
- Голуба, -\пропел Остап, - ей-богу, клянусь честью по-
койного батюшки\ Рад душой, но нету, забыл взять с текущего
счета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180
яться, что я заплачу вам тысячу двести крон, когда у меня в кар-
мане нет даже сотни.
- В таком случае вы... - заикаясь пролепетал гость.
- Да, в таком случае я, - ответил фельдкурат>.
Этот весьма показательный пример из романа Ярослава Гаше-
ка <Похождения бравого солдата Швейка> показывает, как тесно
переплетаются между собой лицемерие и вероломство. Ведь лю-
бой лицемер, смиренно носящий маску добродетели и правдивос-
ти, страстно мечтает отбросить ее прочь и проявить свой настоя-
щий характер. Насилие над истинной природой - вещь не очень
приятная. И вот, выбрав подходящий момент, двуличный чело-
век отбрасывает ставшую ненужной маскировку, вероломно на-
рушая старые договоренности и обещания.
Особенно много примеров вероломства и клятвопреступления
мы находим среди коронованных особ. Да и понятно: для того что-
бы захватить трон, а потом на нем удержаться, надо без колеба-
ний отбросить честь и совесть, взяв взамен на вооружение обман и
искусство интриги.
Вот пример из русской истории, описанный Н. И. Костомаро-
вым в его <Русской истории>:
<23 ноября 1741 года цесаревна Елизавета отправилась в Зим-
ний дворец в гости к правительнице. Был куртаг. Вечером гости
уселись за картечный стол, цесаревна тоже стала играть в карты.
Вдруг правительн1щаАнна Леопольдовна вызвала Елизавету Пет-
ровну из-за карточного стола, пригласила в другую комнату, ска-
зала, что получила из Вреславля письмо: ее предостерегают, из-
вещая, что цесаревна со своим лейб-медиком Лестоком замышля-
ют произвести переворот. Цесаревна Елизавета при этих словах
показывает вид изумления, уверяет, что ей в голову не приходи-
.,--^s ло ничего подобного, что она ни за что не нарушит клятвы
[286 Jj в верности, данной малолетнему императору. Она распла-
калась и бросилась к правительнице в объятья. Анна Леопольдов-
на по своему добродушию расплакалась сама и рассталась с цеса-
ревной при взаимных уверениях в любви и преданности.
В Зимнем дворце принц Антон-Ульрих возобновил в последний
раз свои предостережения супруге и просил ее приказать расста-
вить во дворце и около дворца усиленные караулы, а по городу
разослать патрули и, одним словом, принять меры насчет опас-
ных замыслов Елизаветы.
"Опасности нет, - ответила Анна Леопольдовна. - Елизаве-
та ни в чем невинна, на нее напрасно наговаривают, лишь бы со
мной поссорить. Я вчера с нею говорила, она поклялась мне, что
ничего не замышляет, и когда уверяла меня в этом, даже плака-
ла. Я вижу ясно, что она невиновна против нас ни в чем".
А в ночь с 24 на 25 ноября цесаревна Елизавета, возглавив за-
говор, свергла правительницу Анну и ее сына, малолетнего импе-
ратора Иоанна Антоновича, и стала императрицей Елизаветой
Петровной>.
Но не только женщины на царском престоле грешили веро-
ломством. Не чуждались клятвопреступления и цари-мужчины.
Мало кто знает, что последний русский император Николай был
клятвопреступником. Этот факт описан в книге А. Горбовского и
Ю. Семенова <Закрытые страницы истории>.
Александр III считал Николая неспособным к царствованию
и намерен был передать престол младшему сыну. Но когда Алек-
сандр III умирал, Михаил еще не достиг совершеннолетия и не мог
принять корону. Перед смертью император взял с Николая клят-
ву, что он откажется от престола, как только Михаилу исполнит-
ся 21 год.
- Ты же сам знаешь, что не убережешь Россию, - пророчес-
ки говорил умирающий. - Добереги ее до совершеннолетия Ми-
хаила.
Первыми давать присягу новому царю должны были члены
императорской фамилии. Вдова императора наотрез отказалась де-
лать это. Она'плакала и повторяла: <Поймите, я же знаю его боль-
ше, чем вы, он мой сын и ближе мне всех. Под его управлением
Россия погибнет!>
Вдовствующая императрица так и не присягнула своему сыну.
Чтобы скрыть это, ее объявили больной.
Неизвестно, собирался ли Николай сдержать свою клятву, ко-
торую давал умирающему отцу, но он ее не сдержал. Позднее, во
время всех трагедий своего царствования, он не раз в отчаянии
повторял, что все это из-за того, что на престоле клятвопреступ-
ник. Царь, не стесняясь, говорил это и в присутствии посторон-
них. Но даже и тогда не помышлял о том, чтобы передать престол
своему брату.
Когда грянула революция и Николай II отрекся наконец в
пользу Михаила, было уже поздно.
Другой пример клятвопреступления связан с именем одного
из самых ярких российских императоров - Петра I. Как описы-
вает в своих книгах историк Н. И. Костомаров, его сын, царевич
Алексей Петрович, спасаясь от преследований отца, убе- <,-"
жал за границу. Петр I решил любой ценой вернуть его IJL287J
в Россию. Он послал за ним графа П. А. Толстого. Толстой пере-
дал царевичу письмо отца. Петр написал: <Обнадеживаю тебя и
обещаю Богом и судом Его, что никакого наказания тебе не будет,
но лучшую любовь покажу тебе, если ты воли моей послушаешь-
ся и возвратишься>. Царевич Алексей вернулся в Россию, так как
поверил отцу.
Но по решению Петра Алексей был предан суду 24 июня 1718
года. Духовенство дало уклончивый, но замечательно мудрый при-
говор. Выписав разные места из Священного писания об обязан-
ностях детей повиноваться родителям, оно предоставило на волю
государя действовать или по Ветхому, или по Новому завету: хо-
чет руководствоваться Ветхим заветом - может казнить сына, а
если хочет предпочесть учение Нового завета - может простить
ему по образцу, указанному в евангельской притче о блудном сыне.
-в Сердце царево в руце Божией есть, да изберет тую часть, амо
же рука Божия того преклоняет>. Так сказано было в конце при-
говора духовных.
Светский суд не сохранил своего достоинства в той степени, в
какой сохранило его духовенство. Светские судьи могли бы на-
помнить государю, что он дал свое царское обещание сыну через
Толстого в Неаполе: что ему наказания не будет, если он возвра-
тится. Сын поверил слову царя-родителя. Но светские-судьи так
не сделали, потому что они желали угодить Петру и ясно видели,
какого решения ему хочется. Царевичу был подписан смертный
приговор 120 членами суда.
Но, как говорили древние римляне, что позволено Юпитеру,
то не позволено быку. Когда царь не сдерживает своих обещаний,
это вызывает лишь невнятный ропот его приближенных, списы-
вающих все на высочайший каприз, зато вероломство людей бо-
лее низкого звания, безусловно, осуждается всеми. Однако когда
в жизни или в литературном произведении один мошенник нагло
обманывает другого, еще менее симпатичного, он может рассчи-
тывать не только на снисхождение, но даже на рукоплескания.
Особенно если в роли первого выступает такой неотразимый муж-
чина, как Остап Бендер. Вспомним, как ловко он провел мерзкого
архивариуса и ростовщика старика Коробейникова. Получив кви-
танции на драгоценные стулья мадам Петуховой, он просто отпра-
вился восвояси, не опускаясь до каких-либо разъяснений по по-
воду отсутствия платы.
<Тогда архивариус очень тихо спросил:
- А деньги?
- Какие деньги? - спросил Остап, открывая дверь. -- Вы, ка-
жется, спросили про какие-то деньги?
- Да как^ке! За мебель! За ордера!
- Голуба, -\пропел Остап, - ей-богу, клянусь честью по-
койного батюшки\ Рад душой, но нету, забыл взять с текущего
счета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180