Равный количественный состав присяжных при разбирательстве дел не
выдерживается: он колеблется в пределах 8-18 человек. Но половина от общего
числа дел рассмотрена с традиционным числом присяжных - 12.
Какого-либо принципа в подборе присяжных нет. Члены Общества приглашают
для участия в разбирательстве дела своих знакомых, знакомых своих знакомых
и
т.д. В общей сложности функции общественных присяжных выполняли примерно 60
человек, из них около половины - постоянные члены Общества ЗОХиЭС.
Подавляющее большинство присяжных - люди зрелого возраста с высоким
уровнем образования. С определенной долей условности их можно отнести к
своеобразному "среднему классу" советского общества. Логично предположить,
что в недалеком будущем формирование коллегий присяжных станет проводиться
за счет представителей этой группы.
Как правило, роли председательствующего, обвинителя и защитника в ОСП
исполняют люди, не имеющие юридического образования и соответствующего
профессионального опыта. Лишь в двух случаях председательствующий,
обвинитель и защитник были представлены профессиональными юристами -
сотрудниками научно-исследовательских институтов. Еще дважды один из них
выполнял функции обвинителя при председательствующем и защитнике
непрофессионалах.
Отмеченная особенность безусловно сказывалась на качестве, а возможно -
и на результатах разбирательства. Вместе с тем отсутствие профессиональных
юристов давало возможность другим участникам чувствовать себя более
раскованно и высказывать свое мнение без оглядки на авторитет, что с
исследовательской точки зрения представляется несомненной ценностью.
Анализ позиций общественных присяжных
Стенограммы обсуждений обстоятельств дела общественными присяжными дают
богатый материал для изучения вопроса о механизме формирования их
внутреннего убеждения. Более того, высказываемые ими суждения не только
позволяют судить о том, с каких позиций они оценивают конкретное уголовное
дело, но и в определенной степени дают представление об отношении массового
сознания к серьезным государственно-правовым проблемам.
1. Прежде всего необходимо отметить общее критическое отношение
присяжных к существовавшему в стране общественному строю и, главным
образом,
к его экономической системе. В то же время мало кого из них можно отнести к
числу диссидентов, "борцов против режима". Скорее, указанное отношение
следует охарактеризовать как вполне лояльную критику, вызванную не столько
тем, что прежняя система подавляла экономические свободы личности, сколько
ее очевидной неэффективностью по сравнению с западной экономической
моделью.
Характерно, что многие высказывания наряду с критикой тоталитарной системы
обнаруживали стереотипы сознания, порожденные и закрепленные этой системой.
Среди них - отношение к торговле как к виду хозяйственной деятельности:
- "Не понимаю, почему такой талантливый человек пошел работать в
торговлю",
- к большим личным доходам, безотносительно к способу их получения:
"Виновен в получении большой зарплаты",
- к теневой экономике, "которая рвется к власти и скоро все скупит".
Подобные настроения не стали доминирующими в коллегиях общественных
присяжных, но, принимая во внимание их распространенность, приходится
считаться с их опасностью для экономической и правовой реформы. Тем более
их
необходимо учитывать при повсеместном введении суда присяжных.
Одновременно надо заметить, что идеологические догмы и стереотипы
сознания, сформировавшиеся под воздействием тоталитарной системы,
определяют
позицию человека далеко не в каждом случае. Так, при почти всеобщем
предубеждении против "теневой" экономики общественные присяжные единогласно
оправдали "цеховика", занимавшегося производством и сбытом неучтенной
продукции. Само участие в разборе конкретной ситуации способствовало
преодолению стойких стереотипов массового сознания. Это подтверждает точку
зрения, согласно которой суды присяжных - одна из наиболее действенных форм
гражданского и правового воспитания членов общества.
2. Если в оценке тоталитарной системы общественные присяжные были
практически единодушны, то их мнения по поводу необходимости соблюдения
официальных законов системы во многом разошлись. Отбрасывая крайние
суждения, можно отметить, что здесь столкнулись две позиции, имеющие
примерно равное число сторонников. Первая заключается в том, что надо
добиваться отмены несправедливых законов, но пока они действуют, их
необходимо соблюдать, в противном случае наступает полная анархия. Вторая
позиция основывается на праве человека не соблюдать несправедливые,
противоестественные законы, ущемляющие его экономические и политические
свободы. Примечательно, что сторонники и той и другой точкек зрения
ссылались на принципы правового государства, понимаемые, однако,
по-разному.
Одни говорят: "Если мы строим правовое государство, то должны добиваться
исполнения законов". Другие: "Есть естественные законы и есть механические
законы правительственных распоряжений. Правое государство прежде всего
гарантирует права и свободы человека". Таким образом общественные присяжные
в ходе обсуждения вполне логично пришли к осознанию "вечного" противоречия
между естественным правом и правом, выраженным в государственных
законодательных актах."
3. Отмеченные выше позиции во многом предопределяют и отношение
общественных присяжных к действиям осужденных за экономические
преступления.
Утверждению, что хозяйственник, нарушивший несправедливые законы, должен
быть оправдан, противостоит довольно характерное высказывание: "Законы
несправедливы, но, нарушая их, ты начинаешь жить лучше как бы за счет
других".
Нередко мнение присяжного определялось формулой: "Виноват не человек,
виновата система", но гораздо чаще общественные присяжные пытались
разобраться в том, причинили ли действия осужденного кому-либо конкретный
вред либо свелись к формальному нарушению регламентаций хозяйственной
деятельности. Практически все присяжные, независимо от вопроса о виновности
осужденного, высказывались за то, что он заслуживает снисхождения, т.к.
существовавшая экономическая система лишала его возможности нормально
работать. Иными словами, эта система рассматривалась в качестве основания
если не полной реабилитации, то значительного смягчения ответственности. В
то же время общественные присяжные довольно часто высказывались за
необходимость разграничения "тех, кто занимался предпринимательством" и
тех,
"кто просто украл", хотя более или менее определенных критериев такого
разграничения им сформулировать не удалось.
4. Размежевание происходило и по вопросу о том, "должен ли применяться
уголовный закон, если он устарел и не соответствует современным реалиям.
Большинство присяжных находились в растерянности, но все же чаще
высказывались "по совести" за вынесение оправдательного вердикта. Правда,
еще в большей растерянности по этому поводу находятся сегодня представители
официальной юстиции, которым право судить "по совести" не дано, и для
которых уголовный закон традиционно имеет примат над всеми другими, служит
основным, если не единственным ориентиром в их деятельности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180