только меньшинство в треть присяжных согласилось с обвинением, большинство
же отнеслось к В. со снисхождением (т.е. не согласившись на уголовное
наказание ему), не признав за ним умысел на хищение. Получается, что хотя
формально голоса всех присяжных звучали только обвинительно, не нашлось
человека, который бы не признал В. виновным в мошенничестве. На деле общий
вердикт приходится признать скорее оправдательным, поскольку большинство
все
же не признало его виновным в хищении, а к его мошенничеству отнеслось лишь
как к обману, не заслуживающего лишения свободы.
С точки зрения обвинения дело о кредитной пирамиде казалось выигрышнее
предыдущего дела о ваучерах. Красочная детективная история, как В. с
помощницей З. "продавали" за сотни миллионов рублей несуществующий эшелон с
сахаром, а потом петляли по Украине на иномарке с валютой, заставила бы
побелеть от зависти П. Чичикова и О. Бендера. Тем более что защитник смог
противопоставить этой фабуле лишь юридические умозаключения. Тем не менее,
соотношение "обвиняющих" и "снисходительных" голосов среди присяжных
оказалось почти таким же, как и в предыдущем деле, что еще больше убеждает:
причина относительного успеха защиты в таких делах состояла не только в
силе
аргументов, но еще больше в не иссякших надеждах людей на полезность и
такого предпринимательства.
Следует особо отметить, что практически все, даже из числа осудивших В.
за хищение, не поддержали обвинение в тех эпизодах, где средства были
добровольно возвращены, хотя, с точки зрения существующего уголовного
права,
обвинитель рассуждал здраво: возвращение похищенных средств не отменяет
факта уже произошедшего хищения (тем более, что возвращали похищенное с
помощью еще большего хищения).
Хотя надо признать: если бы обвинитель смог показать, что реально В.
всегда, начиная с самого первого эпизода, был готов не возвращать
выманенные
средства, а делал это только, чтобы отвязаться от требований заимодавцев и
иметь возможность выманить еще более крупный заем, т.е. совершить еще более
крупное хищение, то согласившихся с обвинителем было бы больше. Но угадала
логику действий В. только одна присяжная, банкир по профессии ("Тут все
ясно. Возвращались только небольшие суммы, чтобы выиграть время."), тем
самым отнесясь ко всем действиям В. как к серии мошенничеств с целью
хищений. Она же и дала самое правильное название всего этого преступления -
"пирамида".
И хотя в этом процессе я исполнял обязанности защитника, но по
собственному убеждению я соглашаюсь прежде всего со словами этой присяжной,
наиболее проницательными и глубокими. Дай Бог, чтобы такой житейской
умудренности поскорее достигло большинство наших сограждан.
В судебной практике проблема различия добросовестной
неплатежеспособности должника от умысла его на мошенническое хищение взятых
денег считается весьма трудным. По свидетельству одного из опытнейших
прокуроров к.ю.н. Кореневского Ю.В. юристы, как правило, берут во внимание
не одно, а серию подобных действий подсудимого. Если он не один, а много
раз
берет деньги и не возвращает под разными предлогами, то ясно, что
правосудие
имеет дело не со случайным разорением, а скорее всего с системой обмана.
Однако в данном деле такая система юридических аргументов индуктивного
типа, оказывается, не работает. Ведь В. возвращал деньги во всех случаях,
кроме последнего, да и тут есть свидетельства, что он готовил новую сделку
для возвращения и этих денег. И потому ссылки на предыдущие случаи сыграли
скорее на руку защите. Мне кажется, что исходя из такой логики, умысел на
обман заимодавца доказать почти невозможно, потому что у афериста всегда
есть аргумент, что он твердо надеялся на удачу и что ему удастся погасить
долги (как говорили в старину: "получить наследство или богатую невесту").
Видимо, создание "пирамиды" (растущих в арифметической прогрессии
обязательств) надо расценивать как особый вид длящегося мошенничества,
сходного с азартными играми (но более опасного), который стоило бы отметить
особой статьей Уголовного кодекса. Однако наказанием за такой вид
мошенничества следует определять не длительные сроки лишения свободы, а
штраф или конфискацию имущества ради удовлетворения интересов потерпевших.
Будет принято такое изменение в законе или нет - в любом случае дела о
новых видах мошенничества следует рассматривать в судах присяжных,
поскольку
они касаются интересов многих людей.
Снова дело руководителей ваучерного фонда
ИСП 27.11.1996 г.
Повторное рассмотрение "ваучерного дела" в ОЗОХиЭС состоялось через 2
года. Участие в прениях таких юристов, как к.ю.н. Кореневский Ю.В. и к.ю.н.
Похмелкин А.В., конечно, подняло цену результирующего вердикта присяжных.
Поэтому стенограмма этого процесса в приложении 1.3. приведена с наибольшей
полнотой. Повторять аргументы сторон не имеет смысла, потому перейдем к
анализу характеристик и суждений присяжных.
Как видно из итогового листа, коллегия из 15 присяжных была достаточно
представительной для обычного микрорайона Москвы. По возрасту преобладали
30-40-летние, при 2 молодых и 4 пожилых (свыше 50 лет) присяжных. Правда,
наблюдалось преобладание женщин, но оно не было подавляющим. Столь же
естественный перевес имели граждане со среднетехническим или специальным
образованием (9 против 6 с высшим образованием). Разнообразным был и
профессиональный состав присяжных: рабочие, продавцы, охранники, инженеры,
домохозяйки, безработная, инженеры, геологи, педагоги, пенсионеры.
Влияние социального положения присяжных на их позицию по делу
практически не прослеживается. Невиновными в мошенничестве подсудимых
признали только четверо: бухгалтер, охранник, продавщица, инженер. Т.е.
люди
разных возрастов, образований, профессий, три женщины и мужчина. Только в
качестве догадки можно предположить, что оправдательная позиция охранника и
продавщицы определена профессиональной близостью к работе с молодыми
предпринимателями, а позиция присяжных с высшим образованием (бухгалтера и
инженера) связана с повышенной правовой требовательностью.
Что касается содержательной стороны этого обсуждения, то, прежде всего
следует отметить следующее.
Отношение к организаторам "пирамид" суровеет. Вердикт присяжных на
повторном суде оказался едва ли не противоположным вердикту первого суда по
ваучерному делу. Организаторы фонда были не оправданы, а осуждены
(большинством в 11 голосов против 4).
Объяснить такое изменение случайностью трудно. Еще труднее - изменением
сил сторон. Как раз напротив, защита во втором суде была представлена
неизмеримо сильнее (хотя, конечно, и доводы обвинителя стали более
взвешенными). Правдоподобным кажется только объяснение сдвигами в сознании
присяжных за прошедшие два года.
Люди учатся отличать предпринимателей от аферистов. Аргументы
присяжных, осудивших организаторов "ваучерной пирамиды", сильно изменились.
Если в 1994 году основным доводом присяжных этой группы было поведение
подсудимых в последний период деятельности их фонда, когда уже не осталось
никаких шансов, что они смогут вернуть принимаемые ваучеры их владельцам,
то
присяжные второго суда в качестве основных своих аргументов выдвигали
отсутствие доходной деятельности, квалифицированного персонала, должной
регистрации и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180