раковины для установки над стиральной машиной купить 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Следователь-
но, и богов воображают себе услаждающимися и празднично
настроенными там, где их потчуют зрелищем жестокости, -
таким образом вкрадывается в мир представление о том, что
добровольное страдание, свободно поволенная мука есть нечто
вполне осмысленное и значимое. Постепенно обычай формиру-
ет в общине практику, сообразную этому представлению; отны-
не всякий избыток хорошего самочувствия возбуждает подозре-
ние, а все тяжело болезненные состояния - уверенность; говорят
- себе: боги, должно быть, взирают на нас немилостиво из-за сча-
стья и милостиво из-за нашего страдания - отнюдь не состра-
дательно! Ибо сострадание считается чем-то презренным и не-
достойным сильной, внушающей страх души, - но они взирают
на нас милостиво, поскольку развлекаются тем самым и <дела-
ются беспечными>: ибо жестокий наслаждается сильнейшим зу-
дом чувства власти. Так, в понятие <самого нравственного че-
ловека> общины входит добродетель частого страдания,
лишения, сурового образа жизни, жестокого самоистязания -
повторим это снова и снова - не как средство дисциплины,
самообладания, взыскания индивидуального счастья, а как доб-
родетель, которая создает общине хорошую репутацию у злых
богов и точно фимиам некоей непрерывной примирительной
жертвы воскуривается им на алтаре. Все духовные водители
народов, которые были в состоянии оживить нечто в косном,
ужасном омуте их нравов, нуждались, кроме безумия, в добро-
НИЦШЕ ФРИДРИХ (1844-1900 гг.)
вольной муке, дабы обрести веру, - чаще всего и прежде всего,
как правило, веру в самих себя! Чем больше ступал их дух по
новым стезям и, стало быть, мучился угрызениями совести и
страхами, чем жесточе бешенствовали они против собственной
плоти, собственных прихотей и собственного здоровья, - как
бы предлагая божеству, озлобленному, должно быть, из-за запу-
щенных и подавленных обычаев и новых целей, некий суррогат
удовольствия. И не вздумайте слишком быстро поверить в то,
что нынче мы полностью избавились от подобной логики чувст-
ва! Пусть наиболее героические души посовещются с собою по
этому поводу! Каждый крохотный шаг на ниве свободного мыш-
ления, лично выпестованной жизни с давних пор завоевывался
духовными и телесными муками: не только продвижение впе-
ред, нет! прежде всего сама поступь, движение, изменение нуж-
дались в неисчислимых мучениках - в долгой веренице нащу-
пывающих пути и основополагающих тысячелетий, о которых,
разумеется, и не думают, разглагольствуя, как водится, о <ми-
ровой истории>, этом смехотворном маленьком отрезке челове-
ческого существования; но даже и в этой так называемой миро-
вой истории, которая, в сущности, есть шум вокруг последних
новостей, не существует более значительной темы, чем древней-
шая трагедия мучеников, тщившихся сдвинуть с места боло-
то. Ничто не куплено более дорогой ценой, чем та малость
человеческого разума и чувства свободы, которая нынче со-
ставляет нашу гордость. Но именно эта гордость и лишает нас
почти возможности сопереживать чудовищный временной отре-
зок <нравственности нравов>, которая предлежит мировой ис-
тории как действительная и решающая основная история, сфор-
мировавшая характер человечества, когда действительными
были - страдание как добродетель, жестокость как доброде-
тель, притворство как добродетель, месть как добродетель, от-
рицание разума как добродетель, напротив, хорошее самочув-
ствие как опасность, любознательность как опасность, радость
как опасность, сострадание как опасность, жалость со стороны
как оскорбление, труд как оскорбление, безумие как дар Бо-
жий, изменение как нечто безнравственное и чреватое погибе-
лью! - Вы думаете, все это изменилось и человечество должно
было сменить свой характер? О, вы, знатоки человеков, узнай-
те-ка получше самих себя!
Идея Фауста. Маленькая белошвейка поддается соблазну и
делается несчастной; злодей - великий ученый, имеющий за
И
НИЦШЕ ФРИДРИХ (1844- 1900 гг.)
плечами все четыре факультета. Может ли, однако, здесь обой-
тись без нечистого? Нет, конечно, нет! Без подмоги всамде-
лишнего черта великому ученому не удалось бы сие осущест-
вить. - Неужели этому и в самом деле суждено было стать
величайшей немецкой <трагической мыслью>, как принято го-
ворить среди немцев? -- Для Гете, однако, названная мысль
была еще и слишком страшна; его кроткое сердце не могло не
Поместить маленькую белошвейку, <добрую душу, лишь одна-
жды забывшуюся>, после ее насильственной смерти в окруже-
нии святых; и даже великого ученого путем злой щутки, сыг-
ранной с чертом в решающий момент, доставил он в нужное
время на небо, его, <доброго малого> с <темным порывом>, -
там, на небеси, любящие наново обретают друг друга. - Гете
сказал однажды, что для подлинно трагического природа бы-
ла еще слишком примирительной.
Намек моралистам. Наши музыканты сделали великое откры-
тие: в их искусстве возможно и безобразие, вызывающее инте-
рес. Так, точно опьяненные, бросаются они в этот разверзшийся
океан безобразного, и никогда еще делать музыку не было столь
легким занятием. Лишь теперь приобрели общий темный фон, на
котором и крохотная полоска света прекрасной музыки получа-
ет блеск золота и изумруда; лишь теперь осмеливаются разъя-
рять и возмущать слушателя, держать его в постоянном напря-
жении, чобьг после, погружая его на мгновение в покой, давать
ему чувство блаженства, - от чего выигрывает только его оцен-
ка музыки. Открыли контраст: только теперь возможны - и
общедоступны - сильнейшие эффекты: никто не спрашивает
нынче о хорошей музыке. Но вам впору поторопиться! Каждому
искусству, которому удалось это открытие, отведен лишь ко-
роткий срок. - О, если бы у наших мыслителей были уши,
чтобы вслушаться в души наших музыкантов с помощью их
музыки! Сколь долго приходится ждать, пока снова обнаружит-
ся повод поймать с поличным искренних людей на месте престу-
пления и в полном неведении относительно содеянного! Ибо
нашим музыкантам недостает и малейшего чутья относительно
того, что они перелагают в музыку свою собственную историю,
историю обезображивания души. Некогда хороший музыкант
едва ли не ради своего искусства должен был стать хорошим
человеком. - А нынче!
Понятие нравственности нравов. Сравнительно с образом жиз-
ни, свойственным человечеству на протяжении тысячелетии,
НИЦШЕ ФРИДРИХ (1844-1900 i-г.)
мы, нынешние люди, живем в весьма безнравственное время:
сила нравов удивительно ослабла, а чувство нравственности
настолько истончилось и возвысилось, что в равной мере мо-
жет быть названо чем-то улетучивающимся. Оттого нам, запо-
здалым потомкам, все труднее вникать в происхождение мора-
ли; наше понимание, буде мы вопреки всему обретаем его,
прилипает к языку и не хочет оторваться от него: настолько
грубо оно звучит! Или - настолько оно кажется клеветниче-
ским наветом на нравственность! Так, к примеру, обстоит с
основным тезисом, нравственность есть не что иное (стало
быть, не больше.), как послушание перед нравами, какого бы
рода они ни были; нравы же суть обычный способ действия и
оценки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
 https://sdvk.ru/Firmi/Laguna/ 

 jasba amar плитка