но мы не хотим приносить извинений -
как раз теперь хотим мы показать, что можем существовать
<без вины>. Мы охвачены форменной судорогой спеси. - И
вот опускаются первые сумерки смягчения, выздоровления -
почти тотчас же начинаем мы обороняться от засилья нашей
спеси: мы именуем себя в ней глупыми и тщеславными - слов-
но бы нам довелось пережить нечто, что было уникальным! Мы
унижаем без малейшей благодарности всесильную гордость, с
помощью которой нам только и удавалось сносить боль, и за-
пальчиво требуем противоядия от гордости: нам хочется отчу-
жденности и обезличенности, после того как боль слишком
насильственным и продолжительным образом вколачивала нас
в личное. <Долой, долой эту гордость! - восклицаем мы. -
Она была болезнью и к тому же судорогой!> Мы снова смотрим
на людей более требовательным взором: с щемящей душу улыб-
кой вспоминаем мы, что знаем теперь о них кое-что по-новому
и иначе, чем прежде; что упала некая завеса, - но это так
услаждает нас: снова видеть приглушенные огоньки жизни и
выходить из ужасающей трезвой ясности, в которой мы, буду-
чи страдальцами, видели и проницали взором вещи. Мы не
гневаемся, если снова начинают разыгрываться фокусы здо-
ровья, - мы всматриваемся во все, точно преображенные,
кротко и все еще устало. В этом состоянии нельзя без слез
слушать музыку.
НИЦШЕ ФРИДРИХ (1844-1900 гг.)
Я не хочу повторения жизни. Как вынес я ее? Трудясь. Что
дает мне выдержать ее вид? Взгляд на сверхчеловека, утверг
ждающего жизнь. Я и сам пытался утверждать ее - ах!
Мне боязно среди людей; меня мучила жажда среди людей, и
ничто не утоляло меня. Тогда ушел я в одиночество и сотворил
сверхчеловека. И, сотворив его, я разгладил ему великую за-
весу становления и дал полдню светиться вокруг него.
Новая мысль восхищает меня, я все больше отучаюсь от ощу-
щения, что она исходит от меня или от кого-то другого. Как
глупо - быть здесь ревнивым! И все-таки какая ужасная исто-
рия помрачения истинного у этой ревности!
<Не укради!> - Но где прекращается собственность? Мысль,
импульс, точка зрения, выражение образа, вид здания, челове-
ка - разве все это не собственность? А мы непрерывно обкра-
дываем все. Мы уворовываем в себя все вещи и все солнца -
все существующее, все некогда случившееся продолжаем мы
лелеять для самих себя. Мы не думаем при этом о других;
каждый отдельный индивид заботится о том, что он может
урвать для самого себя.
Честность в отношении собственности вынуждает нас сказать,
что и сами мы целиком наворованы и что ощущения наши
слишком притуплены и грубы по этой части. Человеку свойст-
венна ложная гордость в отношении материала и красок, но он
может написать новую картину, к восторгу знатоков, - тем
самым он снова заглаживает свое посягание на имущества
мира. - Понимать наше существование так, что мы должны
свершить для него нечто, - понимать его не как вину, а как
аванс и задолженность! - Мы питаемся всем; справедливость
требует, чтобы мы возвращали нечто на пропитание всем.
Чистое и чистая совесть. Вы полагаете, все чистое во все
времена имело чистую совесть? - Наука - стало быть, не-
пременно нечто очень чистое - вступила в мир без таковой и
начисто лишенная всякого пафоса, скорее, украдкой, околь-
ными путями, шествуя, точно некая преступница, с покрытой
или принаряженной головой и всегда, по меньшей мере, с
настроением контрабандистки. Чистой совести предшеству-
ет в качестве предварительной ступени - не противополож-
ности - дурная совесть: ибо все чистое было однажды но-
вым, следовательно, необычным, противящимся нравам,
безнравственными подтачивало сердце счастливого откры-
вателя, как червь.
НИЦШЕ ФРИДРИХ (1844-1900 гг.)
Весь этот мир, сотворенный нами, о, как мы его лю6или\ Все
чувства, испытываемые поэтами к их собственному творе-
нию, - ничто по сравнению с неисчислимыми излияниями сча-
стья, которое охватывало людей в незапамятные времена, ко-
гда они о/якьгвалм природу.
Человечность. Мы не считаем животных моральными сущест-
вами. Но думаете ли вы, что животные считают нас моральны-
ми существами? - Умей животное говорить, оно сказало бы:
<Человечность - это предрассудок, которым, по крайней ме-
ре, не страдаем мы, животные>.
Поскольку нынче больше, чем когда-либо, значимы индивиду-
альные масштабы, то и несправедливости стало больше, чем
когда-либо. Историческое чувство - моральное противодей-
ствие. Причинение зла суждениями нынче величайшее из су-
ществующих еще зверств. Всеобщей морали уже не существу-
ет; по меньшей мере, она становится все слабее, как и вера в
нее среди мыслителей.
Нет недостатка в людях, живущих без морали, так как они боль-
ше не нуждаются в ней (подобно тем, кто живет без врача, ле-
карств, мучительных процедур, так как они здоровы и обладают
соответствующими привычками). Жить морально сознательно -
предполагает сплошную ошибочность вкупе с ее гневом и по-
следствиями, и это значит: мы не нашли еще условий нашего
существования и все еще ищем их. Для индивида, поскольку он не
принадлежит к категории мыслителей, мораль представляет ог-
раниченный интерес: покуда у него нехорошо, нестабильно на
душе, он размышляет над причинами и ищет моральных причин,
так как прочие ему, малообразованному, неизвестны. Втиснуть
ошибки своего телосложения, своего характера в моральность,
взвалить на себявину за свою болезнь - это морально.
Мораль есть занятие тех, кто не в состоянии отделаться от нее:
оттого она принадлежит в их случае к <условиям существова-
ния>. Условий существования нельзя опровергнуть: их можно
только - не иметь.
Как только мы намере.ваемся определить цель человека, мы
оговариваем само понятие человека. Но существуют лишь ин-
дивиды; из известных до сих пор можно лишь таким путем
извлечь понятие, что при этом отдирается индивидуальное, ~~
стало быть, установить цель человека значило бы: задержать
индивидов в их индивидуальном становлении и велеть им--
стать общими. Не надлежало ли, напротив, каждому индивиду
НИЦШЕ ФРИДРИХ (1844-1900 IT.)
благодаря своим индивидуальнейшим признакам, стать попыт-
кой достижения более высокого вида, чем человек. Моей мора-
лью было бы: все больше лишать человека его общего харак-
тера и специализировать его, делать его на одну степень
непонятнее для других (и тем самым делать его предметом пе-
реживаний, удивления, поучения для них).
Поскольку еще приходится действовать, стало быть, посколь-
ку ещеповелевается, синтез (снятие морального человека) ос-
тается неосуществленным. Не иначе могут порывы повеле-
вающего разума прорваться сквозь цель, как наслаждаясь
собою в деяниях. Сама воля должна быть преодолена - чув-
ство свободы творится уже не из противоположности принуж-
дения! Становиться природой.
Мирская справедливость. Можно перевернуть мирскую спра-
ведливость вверх дном - с помощью учения о полной безот-
ветственности и безвинности каждого; и попытка в этом на-
правлении была уже сделана как раз на почве противополож-
ного учения о полной ответственности и виновности каждого.
То был основатель христианства, кому хотелось упразднить
мирскую справедливость и устранить из мира суд и кару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
как раз теперь хотим мы показать, что можем существовать
<без вины>. Мы охвачены форменной судорогой спеси. - И
вот опускаются первые сумерки смягчения, выздоровления -
почти тотчас же начинаем мы обороняться от засилья нашей
спеси: мы именуем себя в ней глупыми и тщеславными - слов-
но бы нам довелось пережить нечто, что было уникальным! Мы
унижаем без малейшей благодарности всесильную гордость, с
помощью которой нам только и удавалось сносить боль, и за-
пальчиво требуем противоядия от гордости: нам хочется отчу-
жденности и обезличенности, после того как боль слишком
насильственным и продолжительным образом вколачивала нас
в личное. <Долой, долой эту гордость! - восклицаем мы. -
Она была болезнью и к тому же судорогой!> Мы снова смотрим
на людей более требовательным взором: с щемящей душу улыб-
кой вспоминаем мы, что знаем теперь о них кое-что по-новому
и иначе, чем прежде; что упала некая завеса, - но это так
услаждает нас: снова видеть приглушенные огоньки жизни и
выходить из ужасающей трезвой ясности, в которой мы, буду-
чи страдальцами, видели и проницали взором вещи. Мы не
гневаемся, если снова начинают разыгрываться фокусы здо-
ровья, - мы всматриваемся во все, точно преображенные,
кротко и все еще устало. В этом состоянии нельзя без слез
слушать музыку.
НИЦШЕ ФРИДРИХ (1844-1900 гг.)
Я не хочу повторения жизни. Как вынес я ее? Трудясь. Что
дает мне выдержать ее вид? Взгляд на сверхчеловека, утверг
ждающего жизнь. Я и сам пытался утверждать ее - ах!
Мне боязно среди людей; меня мучила жажда среди людей, и
ничто не утоляло меня. Тогда ушел я в одиночество и сотворил
сверхчеловека. И, сотворив его, я разгладил ему великую за-
весу становления и дал полдню светиться вокруг него.
Новая мысль восхищает меня, я все больше отучаюсь от ощу-
щения, что она исходит от меня или от кого-то другого. Как
глупо - быть здесь ревнивым! И все-таки какая ужасная исто-
рия помрачения истинного у этой ревности!
<Не укради!> - Но где прекращается собственность? Мысль,
импульс, точка зрения, выражение образа, вид здания, челове-
ка - разве все это не собственность? А мы непрерывно обкра-
дываем все. Мы уворовываем в себя все вещи и все солнца -
все существующее, все некогда случившееся продолжаем мы
лелеять для самих себя. Мы не думаем при этом о других;
каждый отдельный индивид заботится о том, что он может
урвать для самого себя.
Честность в отношении собственности вынуждает нас сказать,
что и сами мы целиком наворованы и что ощущения наши
слишком притуплены и грубы по этой части. Человеку свойст-
венна ложная гордость в отношении материала и красок, но он
может написать новую картину, к восторгу знатоков, - тем
самым он снова заглаживает свое посягание на имущества
мира. - Понимать наше существование так, что мы должны
свершить для него нечто, - понимать его не как вину, а как
аванс и задолженность! - Мы питаемся всем; справедливость
требует, чтобы мы возвращали нечто на пропитание всем.
Чистое и чистая совесть. Вы полагаете, все чистое во все
времена имело чистую совесть? - Наука - стало быть, не-
пременно нечто очень чистое - вступила в мир без таковой и
начисто лишенная всякого пафоса, скорее, украдкой, околь-
ными путями, шествуя, точно некая преступница, с покрытой
или принаряженной головой и всегда, по меньшей мере, с
настроением контрабандистки. Чистой совести предшеству-
ет в качестве предварительной ступени - не противополож-
ности - дурная совесть: ибо все чистое было однажды но-
вым, следовательно, необычным, противящимся нравам,
безнравственными подтачивало сердце счастливого откры-
вателя, как червь.
НИЦШЕ ФРИДРИХ (1844-1900 гг.)
Весь этот мир, сотворенный нами, о, как мы его лю6или\ Все
чувства, испытываемые поэтами к их собственному творе-
нию, - ничто по сравнению с неисчислимыми излияниями сча-
стья, которое охватывало людей в незапамятные времена, ко-
гда они о/якьгвалм природу.
Человечность. Мы не считаем животных моральными сущест-
вами. Но думаете ли вы, что животные считают нас моральны-
ми существами? - Умей животное говорить, оно сказало бы:
<Человечность - это предрассудок, которым, по крайней ме-
ре, не страдаем мы, животные>.
Поскольку нынче больше, чем когда-либо, значимы индивиду-
альные масштабы, то и несправедливости стало больше, чем
когда-либо. Историческое чувство - моральное противодей-
ствие. Причинение зла суждениями нынче величайшее из су-
ществующих еще зверств. Всеобщей морали уже не существу-
ет; по меньшей мере, она становится все слабее, как и вера в
нее среди мыслителей.
Нет недостатка в людях, живущих без морали, так как они боль-
ше не нуждаются в ней (подобно тем, кто живет без врача, ле-
карств, мучительных процедур, так как они здоровы и обладают
соответствующими привычками). Жить морально сознательно -
предполагает сплошную ошибочность вкупе с ее гневом и по-
следствиями, и это значит: мы не нашли еще условий нашего
существования и все еще ищем их. Для индивида, поскольку он не
принадлежит к категории мыслителей, мораль представляет ог-
раниченный интерес: покуда у него нехорошо, нестабильно на
душе, он размышляет над причинами и ищет моральных причин,
так как прочие ему, малообразованному, неизвестны. Втиснуть
ошибки своего телосложения, своего характера в моральность,
взвалить на себявину за свою болезнь - это морально.
Мораль есть занятие тех, кто не в состоянии отделаться от нее:
оттого она принадлежит в их случае к <условиям существова-
ния>. Условий существования нельзя опровергнуть: их можно
только - не иметь.
Как только мы намере.ваемся определить цель человека, мы
оговариваем само понятие человека. Но существуют лишь ин-
дивиды; из известных до сих пор можно лишь таким путем
извлечь понятие, что при этом отдирается индивидуальное, ~~
стало быть, установить цель человека значило бы: задержать
индивидов в их индивидуальном становлении и велеть им--
стать общими. Не надлежало ли, напротив, каждому индивиду
НИЦШЕ ФРИДРИХ (1844-1900 IT.)
благодаря своим индивидуальнейшим признакам, стать попыт-
кой достижения более высокого вида, чем человек. Моей мора-
лью было бы: все больше лишать человека его общего харак-
тера и специализировать его, делать его на одну степень
непонятнее для других (и тем самым делать его предметом пе-
реживаний, удивления, поучения для них).
Поскольку еще приходится действовать, стало быть, посколь-
ку ещеповелевается, синтез (снятие морального человека) ос-
тается неосуществленным. Не иначе могут порывы повеле-
вающего разума прорваться сквозь цель, как наслаждаясь
собою в деяниях. Сама воля должна быть преодолена - чув-
ство свободы творится уже не из противоположности принуж-
дения! Становиться природой.
Мирская справедливость. Можно перевернуть мирскую спра-
ведливость вверх дном - с помощью учения о полной безот-
ветственности и безвинности каждого; и попытка в этом на-
правлении была уже сделана как раз на почве противополож-
ного учения о полной ответственности и виновности каждого.
То был основатель христианства, кому хотелось упразднить
мирскую справедливость и устранить из мира суд и кару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168