Она сказала, что миссис
Форрестер в гостях и вернется нескоро, а мисс Морстен в
гостиной. Полицейский любезно согласился подождать меня в кэбе,
и я, держа ларец на руках, направил свои стопы в гостиную.
Мисс Морстен сидела у раскрытого окна в белом воздушном
платье с чем-то розовым у шеи и талии. Мягкий свет лампы под
абажуром озарял ее фигурку, откинувшуюся в плетеном кресле, ее
милое серьезное лицо и золотил тусклым блеском тугие локоны ее
роскошных волос. Белая рука небрежно покоилась на ручке кресла,
и от всей ее задумчивой позы веяло тихой грустью. Услыхав мои
шаги, она встрепенулась и встала с кресла, ее бледные щеки
залились радостным румянцем.
- Я слышала, что подъехал кэб, но подумала, что это
миссис Форрестер вернулась так рано. Я и не предполагала, что
это вы. Какие новости вы привезли нам?
- Я привез нечто большее, чем новости, - сказал я, ставя
ларец на стол и разговаривая бойким, веселым тоном, хотя сердце
у меня в груди так и ныло. - Я привез вам то, что стоит дороже
всех новостей на свете. Я привез вам богатство.
Она посмотрела на ларец.
- Так это и есть клад? - спросила она довольно
равнодушно.
- Да, это сокровища Агры. Половина принадлежит вам,
другая половина - мистеру Шолто. Каждому из вас приходится
около двухсот тысяч. Это десять тысяч фунтов годового дохода. В
Англии мало найдется девушек с таким приданым. Это ли не
прекрасно?
По-моему, я несколько переигрывал, стараясь выразить свой
восторг. Она почувствовала фальшь в моем голосе, когда я
рассыпался в поздравлениях, и, чуть-чуть подняв брови, с
удивлением посмотрела на меня.
- Если я и получила их, - сказала она, - так только
благодаря вам.
- Нет, нет, - воскликнул я, - не мне, а моему другу
Шерлоку Холмсу. Я бы никогда в жизни не решил этой загадки,
даже мощный аналитический ум моего друга и то не сразу решил
ее. Мы ведь в конце чуть не упустили их.
- Ради Бога, садитесь, доктор Уотсон, и расскажите мне
все по порядку.
Я коротко рассказал ей, что произошло в то время, пока мы
не виделись: о переодевании Холмса, о розысках "Авроры", о
появлении Этелни Джонса на Бейкер-стрит, о нашей вечерней
экспедиции и, наконец, бешеной гонке по Темзе. Она слушала
рассказ о наших приключениях с блестящими глазами и
полуоткрытым ртом. Когда я дошел до отравленной стрелы,
пролетевшей мимо нас на расстоянии дюйма, она так побледнела,
что, казалось, вот-вот потеряет сознание.
- Это ничего, - сказала она, когда я поспешил протянуть
ей стакан с водой. - Все уже в прошлом. Просто мне стало
страшно: ведь это из-за меня мои друзья подвергались
смертельной опасности.
- Все страшное позади, - сказал я. - Дай опасности
особой не было. Не хочу я больше рассказывать обо всяких
ужасах. Давайте лучше поговорим о приятном. Видите, в этом
ларце сокровища. Как это замечательно! Холмс специально
отпустил меня, чтобы я привез его вам и вы первая открыли его.
- Да, конечно, мне будет очень интересно посмотреть, -
сказала мисс Морстен, не проявляя, однако, энтузиазма. Она, без
сомнения, подумала, что бестактно оставаться равнодушной при
виде предмета, который стоил таких трудных и опасных поисков.
- Какой хорошенький ларец! - прибавила она, наклоняясь
над ним. - Кажется, это настоящая индийская работа?
- Да, производство бенаресских кустарей-литейщиков.
- Какой тяжелый! - попробовала она поднять его. - Он
один, наверное, немало стоит. А где ключ?
- Смолл выбросил его в Темзу, - ответил я. - Придется
попробовать кочергу миссис Форрестер.
У ларца был литой, массивный запор, изображавший сидящего
Будду. Под этот запор я всунул конец кочерги и нажал ее как
рычаг. Запор громко щелкнул и раскрылся. Дрожащими руками я
поднял крышку и откинул ее назад. Какое же изумление
изобразилось на наших лицах! Ларец был пуст.
Не мудрено, что он был очень тяжелый. Низ, стенки и крышка
были на две трети железные. Ларец был надежный, красивый и
прочный, видно, специально сделан для хранения драгоценностей,
но самых драгоценностей там не было. Хотя бы одна нить жемчуга,
или крупинка золота, или бриллиант. Ничего. Ларец был
совершенно, вопиюще пуст...
- Сокровище пропало, - спокойно заметила мисс Морстен.
Когда я услышал эта ее слова, когда до меня дошло, что они
значат, тень, все это время омрачавшая мою душу, рассеялась.
Вздохнув свободно, я только сейчас понял, какой тяжестью лежал
у меня на сердце этот клад. Это было низко, это было
эгоистично, но я знал, видел, чувствовал только одно -
золотого барьера, стоявшего между нами, не стало.
- Слава Богу! - воскликнул я от всего сердца.
Она удивленно посмотрела на меня и улыбнулась.
- Почему вы так говорите? - спросила она.
- Потому что вы опять стали досягаемы для меня, -
ответил я, беря ее руку. Она не отняла ее. - Потому что я
люблю вас, Мэри, люблю, как никто никогда на свете не любил!
Потому что эти сокровища, эти несметные богатства наложили
печать на мои уста. Но теперь их нет, и я могу сказать вам
смело, что я люблю вас. И я еще раз повторяю: "Слава Богу".
- Тогда и я скажу: "Слава Богу", - прошептала она, и я
привлек ее к себе. Может, кто и потерял какие-то там сокровища,
но я в эту ночь стал самым богатым человеком на земле.
ГЛАВА XII. ИСТОРИЯ ДЖОНАТАНА СМОЛЛА
Полицейский в кэбе оказался очень терпеливым человеком,
потому что, как можно догадаться, я нескоро покинул дом миссис
Форрестер. Но когда я показал ему пустой ларец, он заметно
приуныл.
- Пропала награда! - вздохнул он. - Нет сокровищ, не
будет и награды. Если бы они нашлись, мы с Сэмом Брауном
получили бы по десяти фунтов за ночную работу.
- Мистер Таддеуш Шолто - богатый человек, - сказал я,
- он вознаградит вас и без сокровищ.
Он, однако, покачал головой.
- Плохо дело, - уныло проговорил он. - Мистер Этелни
Джонс скажет то же самое.
Его предсказание сбылось, ибо лицо у Джонса вытянулось,
когда, вернувшись на Бейкер-стрит, я показал ему пустой ларец.
Они тоже только что приехали, ибо по дороге переменили планы, и
вместо того, чтобы ехать прямо домой, заехали в Скотленд-Ярд, и
Джойс доложил о результатах. Мой друг сидел в своем кресле, как
всегда, с непроницаемым лицом. Смолл - в кресле напротив,
положив деревянную ногу поверх здоровой. Когда я стал
демонстрировать пустой ларец, он вдруг громко расхохотался.
- Это твоих рук дело, Смолл, - сказал Этелни Джонс
сердито.
- Да, моих. Сокровища спрятаны там, куда вам никогда не
добраться, - сказал он, торжествуя. - Это мои сокровища, и
если уж мне не суждено владеть ими, так пусть и никто не
владеет. Я позаботился об этом. Никто в целом свете не имеет
права на них, кроме троих каторжников в андаманской тюрьме и
меня. Я знаю, что не мог бы обладать ими сейчас, не могут и
они. Все, что я сделал, сделано и от их имени. Наш союз четырех
- до конца дней. Так вот, я знаю, они бы одобрили меня. Пусть
лучше сокровища лежат на дне Темзы, чем достанутся детям Шолто
или Морстена. Не ради них мы прикончили Ахмета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332
Форрестер в гостях и вернется нескоро, а мисс Морстен в
гостиной. Полицейский любезно согласился подождать меня в кэбе,
и я, держа ларец на руках, направил свои стопы в гостиную.
Мисс Морстен сидела у раскрытого окна в белом воздушном
платье с чем-то розовым у шеи и талии. Мягкий свет лампы под
абажуром озарял ее фигурку, откинувшуюся в плетеном кресле, ее
милое серьезное лицо и золотил тусклым блеском тугие локоны ее
роскошных волос. Белая рука небрежно покоилась на ручке кресла,
и от всей ее задумчивой позы веяло тихой грустью. Услыхав мои
шаги, она встрепенулась и встала с кресла, ее бледные щеки
залились радостным румянцем.
- Я слышала, что подъехал кэб, но подумала, что это
миссис Форрестер вернулась так рано. Я и не предполагала, что
это вы. Какие новости вы привезли нам?
- Я привез нечто большее, чем новости, - сказал я, ставя
ларец на стол и разговаривая бойким, веселым тоном, хотя сердце
у меня в груди так и ныло. - Я привез вам то, что стоит дороже
всех новостей на свете. Я привез вам богатство.
Она посмотрела на ларец.
- Так это и есть клад? - спросила она довольно
равнодушно.
- Да, это сокровища Агры. Половина принадлежит вам,
другая половина - мистеру Шолто. Каждому из вас приходится
около двухсот тысяч. Это десять тысяч фунтов годового дохода. В
Англии мало найдется девушек с таким приданым. Это ли не
прекрасно?
По-моему, я несколько переигрывал, стараясь выразить свой
восторг. Она почувствовала фальшь в моем голосе, когда я
рассыпался в поздравлениях, и, чуть-чуть подняв брови, с
удивлением посмотрела на меня.
- Если я и получила их, - сказала она, - так только
благодаря вам.
- Нет, нет, - воскликнул я, - не мне, а моему другу
Шерлоку Холмсу. Я бы никогда в жизни не решил этой загадки,
даже мощный аналитический ум моего друга и то не сразу решил
ее. Мы ведь в конце чуть не упустили их.
- Ради Бога, садитесь, доктор Уотсон, и расскажите мне
все по порядку.
Я коротко рассказал ей, что произошло в то время, пока мы
не виделись: о переодевании Холмса, о розысках "Авроры", о
появлении Этелни Джонса на Бейкер-стрит, о нашей вечерней
экспедиции и, наконец, бешеной гонке по Темзе. Она слушала
рассказ о наших приключениях с блестящими глазами и
полуоткрытым ртом. Когда я дошел до отравленной стрелы,
пролетевшей мимо нас на расстоянии дюйма, она так побледнела,
что, казалось, вот-вот потеряет сознание.
- Это ничего, - сказала она, когда я поспешил протянуть
ей стакан с водой. - Все уже в прошлом. Просто мне стало
страшно: ведь это из-за меня мои друзья подвергались
смертельной опасности.
- Все страшное позади, - сказал я. - Дай опасности
особой не было. Не хочу я больше рассказывать обо всяких
ужасах. Давайте лучше поговорим о приятном. Видите, в этом
ларце сокровища. Как это замечательно! Холмс специально
отпустил меня, чтобы я привез его вам и вы первая открыли его.
- Да, конечно, мне будет очень интересно посмотреть, -
сказала мисс Морстен, не проявляя, однако, энтузиазма. Она, без
сомнения, подумала, что бестактно оставаться равнодушной при
виде предмета, который стоил таких трудных и опасных поисков.
- Какой хорошенький ларец! - прибавила она, наклоняясь
над ним. - Кажется, это настоящая индийская работа?
- Да, производство бенаресских кустарей-литейщиков.
- Какой тяжелый! - попробовала она поднять его. - Он
один, наверное, немало стоит. А где ключ?
- Смолл выбросил его в Темзу, - ответил я. - Придется
попробовать кочергу миссис Форрестер.
У ларца был литой, массивный запор, изображавший сидящего
Будду. Под этот запор я всунул конец кочерги и нажал ее как
рычаг. Запор громко щелкнул и раскрылся. Дрожащими руками я
поднял крышку и откинул ее назад. Какое же изумление
изобразилось на наших лицах! Ларец был пуст.
Не мудрено, что он был очень тяжелый. Низ, стенки и крышка
были на две трети железные. Ларец был надежный, красивый и
прочный, видно, специально сделан для хранения драгоценностей,
но самых драгоценностей там не было. Хотя бы одна нить жемчуга,
или крупинка золота, или бриллиант. Ничего. Ларец был
совершенно, вопиюще пуст...
- Сокровище пропало, - спокойно заметила мисс Морстен.
Когда я услышал эта ее слова, когда до меня дошло, что они
значат, тень, все это время омрачавшая мою душу, рассеялась.
Вздохнув свободно, я только сейчас понял, какой тяжестью лежал
у меня на сердце этот клад. Это было низко, это было
эгоистично, но я знал, видел, чувствовал только одно -
золотого барьера, стоявшего между нами, не стало.
- Слава Богу! - воскликнул я от всего сердца.
Она удивленно посмотрела на меня и улыбнулась.
- Почему вы так говорите? - спросила она.
- Потому что вы опять стали досягаемы для меня, -
ответил я, беря ее руку. Она не отняла ее. - Потому что я
люблю вас, Мэри, люблю, как никто никогда на свете не любил!
Потому что эти сокровища, эти несметные богатства наложили
печать на мои уста. Но теперь их нет, и я могу сказать вам
смело, что я люблю вас. И я еще раз повторяю: "Слава Богу".
- Тогда и я скажу: "Слава Богу", - прошептала она, и я
привлек ее к себе. Может, кто и потерял какие-то там сокровища,
но я в эту ночь стал самым богатым человеком на земле.
ГЛАВА XII. ИСТОРИЯ ДЖОНАТАНА СМОЛЛА
Полицейский в кэбе оказался очень терпеливым человеком,
потому что, как можно догадаться, я нескоро покинул дом миссис
Форрестер. Но когда я показал ему пустой ларец, он заметно
приуныл.
- Пропала награда! - вздохнул он. - Нет сокровищ, не
будет и награды. Если бы они нашлись, мы с Сэмом Брауном
получили бы по десяти фунтов за ночную работу.
- Мистер Таддеуш Шолто - богатый человек, - сказал я,
- он вознаградит вас и без сокровищ.
Он, однако, покачал головой.
- Плохо дело, - уныло проговорил он. - Мистер Этелни
Джонс скажет то же самое.
Его предсказание сбылось, ибо лицо у Джонса вытянулось,
когда, вернувшись на Бейкер-стрит, я показал ему пустой ларец.
Они тоже только что приехали, ибо по дороге переменили планы, и
вместо того, чтобы ехать прямо домой, заехали в Скотленд-Ярд, и
Джойс доложил о результатах. Мой друг сидел в своем кресле, как
всегда, с непроницаемым лицом. Смолл - в кресле напротив,
положив деревянную ногу поверх здоровой. Когда я стал
демонстрировать пустой ларец, он вдруг громко расхохотался.
- Это твоих рук дело, Смолл, - сказал Этелни Джонс
сердито.
- Да, моих. Сокровища спрятаны там, куда вам никогда не
добраться, - сказал он, торжествуя. - Это мои сокровища, и
если уж мне не суждено владеть ими, так пусть и никто не
владеет. Я позаботился об этом. Никто в целом свете не имеет
права на них, кроме троих каторжников в андаманской тюрьме и
меня. Я знаю, что не мог бы обладать ими сейчас, не могут и
они. Все, что я сделал, сделано и от их имени. Наш союз четырех
- до конца дней. Так вот, я знаю, они бы одобрили меня. Пусть
лучше сокровища лежат на дне Темзы, чем достанутся детям Шолто
или Морстена. Не ради них мы прикончили Ахмета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332