Все компенсировал очередной номер. Райское наслаждение ощутить запах еще свежей краски и читать, перечитывать эти «несколько строчек в газете»…
Я сам отверг ее, плебей несчастный,
Внук крепостного ожил вдруг во мне…
Ради этих строчек я стоически переносил все, особенно, критику в мой адрес…
Я решил постичь журналистское мастерство. Сократил время отдыха. Поступил заочно на факультет журналистики в Ленинграде, а очно, негласно стал «брать уроки с листа» у ведущих журналистов Петрозаводска. Самыми же хорошими учителями оказались герои моих публикаций. За четыре года работы в газете, используя «небесные тихоходы», железнодорожный (чаще грузовой – зайцем), автомобильный (даже газгенный на чурках) и гужевой транспорт, а больше на «своих двоих», я исколесил и прошагал вдоль и поперек всю Карелию!
После нескольких лет замкнутого пространства стройки эти сумасшедшие четыре года работы-круговерти корреспондентом и заведующим отделом республиканской газеты «Комсомолец» были для меня открытием мира и душ человеческих.
Какое же это было счастье – видеть чудесную неописуемой красоты природу Карелии, где одних озер шестьдесят тысяч. Где «камня хоть убейся, воды хоть залейся, лесу хоть пруд пруди»! А главное, простые, гостеприимные, трудолюбивые люди, мужественные лесорубы и сплавщики, рыбаки и камнетесы…
Позже жизнь сложилась так, что я оказался у истоков создания 5-й линии в КГБ, участником Первого союзного совещания в Горьком, где впервые в 1966 году встретился и познакомился с Бобковым Филиппом Денисовичем.
Самым главным своим «подвигом» считаю то, что, будучи оперуполномоченным и секретарем парткома в КГБ Карелии, я вел дубликат дела оперативной разработки на Дмитрия Балашова, проходившего по так называемому «рязанскому» групповому делу антисоветчиков, и… не отправил его в места не столь отдаленные…
Молодой ученый, кандидат исторических наук, в совершенстве владевший старославянским языком, жил не в 60-е годы ХХ века, а в другой исторической эпохе! Даже одевался так, по старинке – сапоги и лапти, холщовая домотканная рубаха. Он и на лодке своей плавал по Онеге под флагом Новгородского веча, а с плотниками рассчитывался железными рублями из холщовой торбы (где только наменял их столько) – вобщем, большой оригинал.
Диме Балашову, как историку, не понравилось, что построили Дворец съездов и тем самым «испортили ансамбль Кремля». Вначале брюзжал, а затем вступил в нелегальную антисоветскую организацию в Рязани. Цель организации – свержение существующего строя. Вобщем, статья – до восьми лет…
Я попытался было убедить свое руководство отдела и комитета в том, что надо профилактировать Диму, пусть даже с официальным предупреждением, с участием прокурора, и на этом поставить точку. Но, видать, кое-кому хотелось «отличиться», поставить палочку, хотя в Карелии испокон веков не было национализма, а антисоветизм отдельных особей был доморощенным. А тут ученый задумал «свержение строя»– звучит! Мне была уже дана команда приступить к реализации дела. Я, как офицер, не имел права нарушить дисциплину, но решил использовать свои возможности. Как секретарь парткома КГБ я напрямую обратился к первому секретарю обкома КПСС Ивану Ильичу Сенькину.
Помнится, я нажимал на Димино детство и воспитание в семье (мать – верующая, реставратор икон, мастер от бога), что Дима чуть ли не единственный в мире специалист по старославянской культуре и что, приобретя одним зэком больше, мы убьем великого ученого.
– Пусть живет в четырнадцатом веке! – согласился всепонимающий Сенькин.
Балашов Дмитрий Михайлович – известный писатель, ныне покойный, автор исторических романов «Бремя власти», «Великий стол», «Ветер времени», «Отречение», «Господин великий Новгород», «Младший сын» и других.
Иногда думаю, что если за 35 лет работы в КГБ я свершил бы только одно доброе и справедливое дело по «спасению Димы Балашова», то я не зря ел хлеб из государственной казны!
В те годы мне, юному капитану, много пришлось вынести упреков, придирок, вплоть до задержки очередного звания на два года, пока меня не направили на повышение в Армению.
Бог милостив – он все видит. За мою доброту даже лица прибавил – из Карелии уезжал чубатым, из Армении в Москву приехал с высоким лбом и плешиной на темечке… Мне всегда везло на хороших людей, которых у меня и сейчас много во всех бывших республиках СССР.
Много лет мы дружили с капитаном дальнего плавания Юрием Маточкиным, который первым в СССР проложил на своем океанском лайнере путь к берегам Кубы и стал другом Фиделя Кастро.
После расстрела Президентом «Белого Дома» и Госдумы наши пути несколько разошлись. Меня, полковника КГБ, уволили из органов госбезопасности, как не вписавшегося в «демократическую» систему; а капитан Маточкин, покинувший к этому времени свой океанский лайнер, стал губернатором Калининградской области и близким Ельцину человеком.
Тем не менее для меня Маточкин останется до конца жизни близким моему сердцу человеком – умным, трудолюбивым, целеустремленным.
Друзья-моряки не забывают заглянуть ко мне на огонек. Не успел расстаться с гостем из Читы Иваном Ивановичем Ильиным, прилетавшим в Москву по делам предвыборной кампании Президента России, как из Владивостока пожаловал моряк-китобой Олег Перепечкин. После работы в китобоях он успел поработать и политработником, и юристом, и чекистом, и налоговым полицейским.
В «шпионской» школе он был единственным молодым чекистом, у которого в волосах серебрилась седина – отметина осталась после схватки один на один с группой бандитов в пограничном Хороле.
– Это мне вместо ордена, – пошутил как-то много лет спустя Перепечкин, рассказав историю о том, как после убийства одного из бандитов в порядке самообороны он все-таки был отстранен от должности и почти год находился под следствием. – Хорошо, что пришел в КГБ Андропов и лично разобрался во всем, вернул мне честь и оружие, спасибо ему.
– С орденами у тебя действительно не густо, – согласился я. – А вот для наградного именного оружия тебе скоро придется заказывать стенд.
И поздравил бывшего чекиста Перепечкина с награждением очередным именным оружием за мужество и боевые заслуги в налоговой полиции…
У меня много хороших и верных друзей и товарищей по адресу – Москва, Маросейка, 12, Федеральная служба налоговой полиции России. В республиканских, краевых и областных органах.
Мой молодой друг Валентин Шмыков в КГБ Карелии был полковником и работал заместителем председателя КГБ Карелии. Сегодня Валентин Александрович Шмыков назначен Президентом Путиным В. В. полномочным представителем в Республике Карелия.
Многие мои коллеги-чекисты из органов КГБ, из МВД и Минобороны создавали и укрепляли новую правоохранительную структуру – Федеральную Службу налоговой полиции России. И как часто бывает – друзья познаются в беде…
Неожиданно мне понадобилась срочная помощь. Звоню по справочнику совершенно незнакомому человеку – начальнику Шуйского межрайонного отдела Управления Федеральной службы налоговой полиции. Встретил как родного и беду мою воспринял как свою…
Так в числе друзей у меня появился еще один замечательный, отзывчивый человек, бывший полковник ракетных войск стратегического назначения Тарасов Владимир Николаевич.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Я сам отверг ее, плебей несчастный,
Внук крепостного ожил вдруг во мне…
Ради этих строчек я стоически переносил все, особенно, критику в мой адрес…
Я решил постичь журналистское мастерство. Сократил время отдыха. Поступил заочно на факультет журналистики в Ленинграде, а очно, негласно стал «брать уроки с листа» у ведущих журналистов Петрозаводска. Самыми же хорошими учителями оказались герои моих публикаций. За четыре года работы в газете, используя «небесные тихоходы», железнодорожный (чаще грузовой – зайцем), автомобильный (даже газгенный на чурках) и гужевой транспорт, а больше на «своих двоих», я исколесил и прошагал вдоль и поперек всю Карелию!
После нескольких лет замкнутого пространства стройки эти сумасшедшие четыре года работы-круговерти корреспондентом и заведующим отделом республиканской газеты «Комсомолец» были для меня открытием мира и душ человеческих.
Какое же это было счастье – видеть чудесную неописуемой красоты природу Карелии, где одних озер шестьдесят тысяч. Где «камня хоть убейся, воды хоть залейся, лесу хоть пруд пруди»! А главное, простые, гостеприимные, трудолюбивые люди, мужественные лесорубы и сплавщики, рыбаки и камнетесы…
Позже жизнь сложилась так, что я оказался у истоков создания 5-й линии в КГБ, участником Первого союзного совещания в Горьком, где впервые в 1966 году встретился и познакомился с Бобковым Филиппом Денисовичем.
Самым главным своим «подвигом» считаю то, что, будучи оперуполномоченным и секретарем парткома в КГБ Карелии, я вел дубликат дела оперативной разработки на Дмитрия Балашова, проходившего по так называемому «рязанскому» групповому делу антисоветчиков, и… не отправил его в места не столь отдаленные…
Молодой ученый, кандидат исторических наук, в совершенстве владевший старославянским языком, жил не в 60-е годы ХХ века, а в другой исторической эпохе! Даже одевался так, по старинке – сапоги и лапти, холщовая домотканная рубаха. Он и на лодке своей плавал по Онеге под флагом Новгородского веча, а с плотниками рассчитывался железными рублями из холщовой торбы (где только наменял их столько) – вобщем, большой оригинал.
Диме Балашову, как историку, не понравилось, что построили Дворец съездов и тем самым «испортили ансамбль Кремля». Вначале брюзжал, а затем вступил в нелегальную антисоветскую организацию в Рязани. Цель организации – свержение существующего строя. Вобщем, статья – до восьми лет…
Я попытался было убедить свое руководство отдела и комитета в том, что надо профилактировать Диму, пусть даже с официальным предупреждением, с участием прокурора, и на этом поставить точку. Но, видать, кое-кому хотелось «отличиться», поставить палочку, хотя в Карелии испокон веков не было национализма, а антисоветизм отдельных особей был доморощенным. А тут ученый задумал «свержение строя»– звучит! Мне была уже дана команда приступить к реализации дела. Я, как офицер, не имел права нарушить дисциплину, но решил использовать свои возможности. Как секретарь парткома КГБ я напрямую обратился к первому секретарю обкома КПСС Ивану Ильичу Сенькину.
Помнится, я нажимал на Димино детство и воспитание в семье (мать – верующая, реставратор икон, мастер от бога), что Дима чуть ли не единственный в мире специалист по старославянской культуре и что, приобретя одним зэком больше, мы убьем великого ученого.
– Пусть живет в четырнадцатом веке! – согласился всепонимающий Сенькин.
Балашов Дмитрий Михайлович – известный писатель, ныне покойный, автор исторических романов «Бремя власти», «Великий стол», «Ветер времени», «Отречение», «Господин великий Новгород», «Младший сын» и других.
Иногда думаю, что если за 35 лет работы в КГБ я свершил бы только одно доброе и справедливое дело по «спасению Димы Балашова», то я не зря ел хлеб из государственной казны!
В те годы мне, юному капитану, много пришлось вынести упреков, придирок, вплоть до задержки очередного звания на два года, пока меня не направили на повышение в Армению.
Бог милостив – он все видит. За мою доброту даже лица прибавил – из Карелии уезжал чубатым, из Армении в Москву приехал с высоким лбом и плешиной на темечке… Мне всегда везло на хороших людей, которых у меня и сейчас много во всех бывших республиках СССР.
Много лет мы дружили с капитаном дальнего плавания Юрием Маточкиным, который первым в СССР проложил на своем океанском лайнере путь к берегам Кубы и стал другом Фиделя Кастро.
После расстрела Президентом «Белого Дома» и Госдумы наши пути несколько разошлись. Меня, полковника КГБ, уволили из органов госбезопасности, как не вписавшегося в «демократическую» систему; а капитан Маточкин, покинувший к этому времени свой океанский лайнер, стал губернатором Калининградской области и близким Ельцину человеком.
Тем не менее для меня Маточкин останется до конца жизни близким моему сердцу человеком – умным, трудолюбивым, целеустремленным.
Друзья-моряки не забывают заглянуть ко мне на огонек. Не успел расстаться с гостем из Читы Иваном Ивановичем Ильиным, прилетавшим в Москву по делам предвыборной кампании Президента России, как из Владивостока пожаловал моряк-китобой Олег Перепечкин. После работы в китобоях он успел поработать и политработником, и юристом, и чекистом, и налоговым полицейским.
В «шпионской» школе он был единственным молодым чекистом, у которого в волосах серебрилась седина – отметина осталась после схватки один на один с группой бандитов в пограничном Хороле.
– Это мне вместо ордена, – пошутил как-то много лет спустя Перепечкин, рассказав историю о том, как после убийства одного из бандитов в порядке самообороны он все-таки был отстранен от должности и почти год находился под следствием. – Хорошо, что пришел в КГБ Андропов и лично разобрался во всем, вернул мне честь и оружие, спасибо ему.
– С орденами у тебя действительно не густо, – согласился я. – А вот для наградного именного оружия тебе скоро придется заказывать стенд.
И поздравил бывшего чекиста Перепечкина с награждением очередным именным оружием за мужество и боевые заслуги в налоговой полиции…
У меня много хороших и верных друзей и товарищей по адресу – Москва, Маросейка, 12, Федеральная служба налоговой полиции России. В республиканских, краевых и областных органах.
Мой молодой друг Валентин Шмыков в КГБ Карелии был полковником и работал заместителем председателя КГБ Карелии. Сегодня Валентин Александрович Шмыков назначен Президентом Путиным В. В. полномочным представителем в Республике Карелия.
Многие мои коллеги-чекисты из органов КГБ, из МВД и Минобороны создавали и укрепляли новую правоохранительную структуру – Федеральную Службу налоговой полиции России. И как часто бывает – друзья познаются в беде…
Неожиданно мне понадобилась срочная помощь. Звоню по справочнику совершенно незнакомому человеку – начальнику Шуйского межрайонного отдела Управления Федеральной службы налоговой полиции. Встретил как родного и беду мою воспринял как свою…
Так в числе друзей у меня появился еще один замечательный, отзывчивый человек, бывший полковник ракетных войск стратегического назначения Тарасов Владимир Николаевич.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88