Быть может, они окажутся в затруднении. Однако,
если что-либо подобное случится, смотри, захотят ли они признать и
согласиться с выдвинутым нами положением относительно бытия - что оно
таково?
Т е э т е т.Но каково же? Говори, и мы это скоро увидим.
Ч у ж е з е м е ц.Я утверждаю теперь, что все, обладающее по своей природе
способностью либо воздействовать на что-то другое, либо испытывать хоть
малейшее воздействие, пусть от чего-то весьма незначительного и только один
раз,все это действительно существует. Я даю такое определение
существующего: оно есть не что иное, как способность.
Т е э т е т.Ввиду того что в настоящее время они не могут сказать ничего
лучшего, они принимают это определение.
Ч у ж е з е м е ц.Прекрасно. Позже, быть может, и нам и им представится
иное. Но для них пусть это останется у нас решенным.
Т е э т е т.Пусть останется.
Ч у ж е з е м е ц.Теперь давай обратимся к другим, к друзьям идей; ты же
толкуй нам и их ответы.
Т е э т е т.Пусть будет так.
Ч у ж е з е м е ц.Вы говорите о становлении и бытии, как-то их различая. Не
так ли?
Т е э т е т.Да.
Ч у ж е з е м е ц.И говорите, что к становлению мы приобщаемся телом с
помощью ощущения, душою же с помощью размышления приобщаемся к подлинному
бытию, о котором вы утверждаете, что оно всегда само себе тождественно,
становление же всякий раз иное.
Т е э т е т.Действительно, мы говорим так.
Ч у ж е з е м е ц.Но как нам сказать, о наилучшие из людей, чти в обоих
случаях вы называете приобщением? Не то ли, о чем мы упомянули раньше?
Т е э т е т.Что же?
Ч у ж е з е м е ц.Страдание или действие, возникающее вследствие некой
силы, рождающейся от взаимной встречи вещей. Быть может, Теэтет, ты и не
слышишь их ответа на это, я же, пожалуй, благодаря близости с ними слышу.
Т е э т е т.Какое же, однако, приводят они объяснение?
Ч у ж е з е м е ц.Они не сходятся с нами в том, что недавно было сказано
людям земли относительно бытия.
Т е э т е т.В чем же именно?
Ч у ж е з е м е ц.Мы выставили как достаточное определение существующего
то, что нечто обладает способностью страдать или действовать, хотя бы даже
и в весьма малом.
Т е э т е т.Да.
Ч у ж е з е м е ц.На это, однако, они возражают, что способность страдать
или действовать принадлежит становлению, но с бытием, как они утверждают,
не связана способность ни того ни другого.
Т е э т е т.Разве так они говорят?
Ч у ж е з е м е ц.Ну а нам надо на это ответить, что мы должны яснее у них
узнать, признают ли они, что душа познает, а бытие познается?
Т е э т е т.Это они действительно говорят.
Ч у ж е з е м е ц.Что же? Считаете ли вы, что познавать или быть
познаваемым - это действие или страдание или то и другое вместе? Или одно
из них - страдание, а другое - действие? Или вообще ни то ни другое не
причастно ни одному из двух [состояний]?
Т е э т е т.Ясно, что ничто из двух ни тому ни другому не причастно, иначе
они высказали бы утверждение, противоположное прежнему.
Ч у ж е з е м е ц.Понимаю. Если познавать значит как-то действовать, то
предмету познания, напротив, необходимо страдать. Таким образом, бытие,
согласно этому рассуждению, познаваемое познанием, насколько познается,
настолько же находится в движении в силу своего страдания, которое, как мы
говорим, не могло бы возникнуть у пребывающего в покое.
Т е э т е т.Справедливо.
Ч у ж е з е м е ц.И ради Зевса, дадим ли мы себя легко убедить в том, что
движение, жизнь, душа и разум не причастны совершенному бытию и что бытие
не живет и не мыслит, но возвышенное и чистое, не имея ума, стоит
неподвижно в покое?
Т е э т е т.Мы допустили бы, чужеземец, поистине чудовищное утверждение!
Ч у ж е з е м е ц.Но должны ли мы утверждать, что оно обладает умом, жизнью
же нет?
Т е э т е т.Как можно?!
Ч у ж е з е м е ц.Но, согласившись в том, что ему присущи и то и другое,
станем ли мы утверждать, что они находятся у него в душе?
Т е э т е т. Но каким иным образом могло бы оно их иметь?
Ч у ж е з е м е ц.Так станем ли мы утверждать, что, имея ум, жизнь и душу,
бытие совсем неподвижно, хотя и одушевлено?
Т е э т е т.Мне все это кажется нелепым.
Ч у ж е з е м е ц.Потому-то и надо допустить, что движимое и движение
существуют.
Т е э т е т.Как же иначе?
Ч у ж е з е м е ц.Итак, Теэтет, выходит, что если существующее неподвижно,
то никто нигде ничего не мог бы осмыслить.
Т е э т е т. Несомненно, так.
Ч у ж е з е м е ц.И однако же, если мы, с другой стороны, признаем все
несущимся и движущимся, то этим утверждением мы исключаем тождественное из
области существующего.
Т е э т е т. Каким образом?
Ч у ж е з е м е ц.Думаешь ли ты, что без покоя могли бы существовать
тождественное, само себе равное и находящееся в одном и том же отношении?
Т е э т е т.Никогда.
Ч у ж е з е м е ц. Что же далее? Понимаешь ли ты, как без всего этого мог
бы где бы то ни было существовать или возникнуть ум?
Т е э т е т.Менее всего.
Ч у ж е з е м е ц.И действительно, надо всячески словом бороться с тем,
кто, устранив знание, разум и ум, в то же время каким-то образом настойчиво
что-либо утверждает.
Т е э т е т.Несомненно, так.
Ч у ж е з е м е ц. Таким образом, философу, который все это очень высоко
ценит, как кажется, необходимо вследствие этого не соглашаться с
признающими одну или много идей, будто все пребывает в покое, и совершенно
не слушать тех, кто, напротив, приписывает бытию всяческое движение, но
надо, подражая мечте детей, чтобы все неподвижное двигалось, признать бытие
и все и движущимся и покоящимся.
Т е э т е т.Весьма справедливо.
Ч у ж е з е м е ц.Что же, однако? Не достаточно ли
уже, как представляется, мы охватили в своем рассуждении бытие?
Т е э т е т.Конечно.
Ч у ж е з е м е ц. Вот тебе и на, Теэтет! А я бы сказал, что именно теперь
мы и познаем всю трудность исследования бытия.
Т е э т е т.Как это? Что ты сказал?
Ч у ж е з е м е ц.Не замечаешь ли ты, мой милый, что мы сейчас оказались в
совершенном неведении относительно бытия, а между тем нам кажется, будто мы
о нем что-то говорим.
Т е э т е т.Мне кажется, да. Однако я совсем не понимаю, как мы могли
незаметно оказаться в таком положении.
Ч у ж е з е м е ц.Но посмотри внимательнее: если мы теперь со всем этим
соглашаемся, как бы нам по праву не предложили тех же вопросов, с которыми
мы сами обращались к тем, кто признает, будто все есть теплое и холодное.
Т е э т е т.Какие же это вопросы? Напомни мне.
Ч у ж е з е м е ц. Охотно. И я попытаюсь это сделать, расспрашивая тебя,
как тогда тех, чтобы нам вместе продвинуться вперед.
Т е э т е т.Это правильно.
Ч у ж е з е м е ц.Ну, хорошо. Не считаешь ли ты движение и покой полностью
противоположными друг другу?
Т е э т е т.Как же иначе?
Ч у ж е з е м е ц.И несомненно, ты полагаешь, что оба они и каждое из них в
отдельности одинаково существуют?
Т е э т е т.Конечно, я так говорю.
Ч у ж е з е м е ц.Не думаешь ли ты, что оба и каждое из них движутся, раз
ты признаешь, что они существуют?
Т е э т е т.Никоим образом.
Ч у ж е з е м е ц.Значит, говоря, что оба они существуют, ты этим
обозначаешь, что они пребывают в покое?
Т е э т е т.Каким же образом?
Ч у ж е з е м е ц.Допуская в душе рядом с теми двумя нечто третье, а именно
бытие, которым как бы охватываются и движение и покой, не считаешь ли ты,
окидывая одним взглядом их приобщение к бытию, что оба они существуют?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256
если что-либо подобное случится, смотри, захотят ли они признать и
согласиться с выдвинутым нами положением относительно бытия - что оно
таково?
Т е э т е т.Но каково же? Говори, и мы это скоро увидим.
Ч у ж е з е м е ц.Я утверждаю теперь, что все, обладающее по своей природе
способностью либо воздействовать на что-то другое, либо испытывать хоть
малейшее воздействие, пусть от чего-то весьма незначительного и только один
раз,все это действительно существует. Я даю такое определение
существующего: оно есть не что иное, как способность.
Т е э т е т.Ввиду того что в настоящее время они не могут сказать ничего
лучшего, они принимают это определение.
Ч у ж е з е м е ц.Прекрасно. Позже, быть может, и нам и им представится
иное. Но для них пусть это останется у нас решенным.
Т е э т е т.Пусть останется.
Ч у ж е з е м е ц.Теперь давай обратимся к другим, к друзьям идей; ты же
толкуй нам и их ответы.
Т е э т е т.Пусть будет так.
Ч у ж е з е м е ц.Вы говорите о становлении и бытии, как-то их различая. Не
так ли?
Т е э т е т.Да.
Ч у ж е з е м е ц.И говорите, что к становлению мы приобщаемся телом с
помощью ощущения, душою же с помощью размышления приобщаемся к подлинному
бытию, о котором вы утверждаете, что оно всегда само себе тождественно,
становление же всякий раз иное.
Т е э т е т.Действительно, мы говорим так.
Ч у ж е з е м е ц.Но как нам сказать, о наилучшие из людей, чти в обоих
случаях вы называете приобщением? Не то ли, о чем мы упомянули раньше?
Т е э т е т.Что же?
Ч у ж е з е м е ц.Страдание или действие, возникающее вследствие некой
силы, рождающейся от взаимной встречи вещей. Быть может, Теэтет, ты и не
слышишь их ответа на это, я же, пожалуй, благодаря близости с ними слышу.
Т е э т е т.Какое же, однако, приводят они объяснение?
Ч у ж е з е м е ц.Они не сходятся с нами в том, что недавно было сказано
людям земли относительно бытия.
Т е э т е т.В чем же именно?
Ч у ж е з е м е ц.Мы выставили как достаточное определение существующего
то, что нечто обладает способностью страдать или действовать, хотя бы даже
и в весьма малом.
Т е э т е т.Да.
Ч у ж е з е м е ц.На это, однако, они возражают, что способность страдать
или действовать принадлежит становлению, но с бытием, как они утверждают,
не связана способность ни того ни другого.
Т е э т е т.Разве так они говорят?
Ч у ж е з е м е ц.Ну а нам надо на это ответить, что мы должны яснее у них
узнать, признают ли они, что душа познает, а бытие познается?
Т е э т е т.Это они действительно говорят.
Ч у ж е з е м е ц.Что же? Считаете ли вы, что познавать или быть
познаваемым - это действие или страдание или то и другое вместе? Или одно
из них - страдание, а другое - действие? Или вообще ни то ни другое не
причастно ни одному из двух [состояний]?
Т е э т е т.Ясно, что ничто из двух ни тому ни другому не причастно, иначе
они высказали бы утверждение, противоположное прежнему.
Ч у ж е з е м е ц.Понимаю. Если познавать значит как-то действовать, то
предмету познания, напротив, необходимо страдать. Таким образом, бытие,
согласно этому рассуждению, познаваемое познанием, насколько познается,
настолько же находится в движении в силу своего страдания, которое, как мы
говорим, не могло бы возникнуть у пребывающего в покое.
Т е э т е т.Справедливо.
Ч у ж е з е м е ц.И ради Зевса, дадим ли мы себя легко убедить в том, что
движение, жизнь, душа и разум не причастны совершенному бытию и что бытие
не живет и не мыслит, но возвышенное и чистое, не имея ума, стоит
неподвижно в покое?
Т е э т е т.Мы допустили бы, чужеземец, поистине чудовищное утверждение!
Ч у ж е з е м е ц.Но должны ли мы утверждать, что оно обладает умом, жизнью
же нет?
Т е э т е т.Как можно?!
Ч у ж е з е м е ц.Но, согласившись в том, что ему присущи и то и другое,
станем ли мы утверждать, что они находятся у него в душе?
Т е э т е т. Но каким иным образом могло бы оно их иметь?
Ч у ж е з е м е ц.Так станем ли мы утверждать, что, имея ум, жизнь и душу,
бытие совсем неподвижно, хотя и одушевлено?
Т е э т е т.Мне все это кажется нелепым.
Ч у ж е з е м е ц.Потому-то и надо допустить, что движимое и движение
существуют.
Т е э т е т.Как же иначе?
Ч у ж е з е м е ц.Итак, Теэтет, выходит, что если существующее неподвижно,
то никто нигде ничего не мог бы осмыслить.
Т е э т е т. Несомненно, так.
Ч у ж е з е м е ц.И однако же, если мы, с другой стороны, признаем все
несущимся и движущимся, то этим утверждением мы исключаем тождественное из
области существующего.
Т е э т е т. Каким образом?
Ч у ж е з е м е ц.Думаешь ли ты, что без покоя могли бы существовать
тождественное, само себе равное и находящееся в одном и том же отношении?
Т е э т е т.Никогда.
Ч у ж е з е м е ц. Что же далее? Понимаешь ли ты, как без всего этого мог
бы где бы то ни было существовать или возникнуть ум?
Т е э т е т.Менее всего.
Ч у ж е з е м е ц.И действительно, надо всячески словом бороться с тем,
кто, устранив знание, разум и ум, в то же время каким-то образом настойчиво
что-либо утверждает.
Т е э т е т.Несомненно, так.
Ч у ж е з е м е ц. Таким образом, философу, который все это очень высоко
ценит, как кажется, необходимо вследствие этого не соглашаться с
признающими одну или много идей, будто все пребывает в покое, и совершенно
не слушать тех, кто, напротив, приписывает бытию всяческое движение, но
надо, подражая мечте детей, чтобы все неподвижное двигалось, признать бытие
и все и движущимся и покоящимся.
Т е э т е т.Весьма справедливо.
Ч у ж е з е м е ц.Что же, однако? Не достаточно ли
уже, как представляется, мы охватили в своем рассуждении бытие?
Т е э т е т.Конечно.
Ч у ж е з е м е ц. Вот тебе и на, Теэтет! А я бы сказал, что именно теперь
мы и познаем всю трудность исследования бытия.
Т е э т е т.Как это? Что ты сказал?
Ч у ж е з е м е ц.Не замечаешь ли ты, мой милый, что мы сейчас оказались в
совершенном неведении относительно бытия, а между тем нам кажется, будто мы
о нем что-то говорим.
Т е э т е т.Мне кажется, да. Однако я совсем не понимаю, как мы могли
незаметно оказаться в таком положении.
Ч у ж е з е м е ц.Но посмотри внимательнее: если мы теперь со всем этим
соглашаемся, как бы нам по праву не предложили тех же вопросов, с которыми
мы сами обращались к тем, кто признает, будто все есть теплое и холодное.
Т е э т е т.Какие же это вопросы? Напомни мне.
Ч у ж е з е м е ц. Охотно. И я попытаюсь это сделать, расспрашивая тебя,
как тогда тех, чтобы нам вместе продвинуться вперед.
Т е э т е т.Это правильно.
Ч у ж е з е м е ц.Ну, хорошо. Не считаешь ли ты движение и покой полностью
противоположными друг другу?
Т е э т е т.Как же иначе?
Ч у ж е з е м е ц.И несомненно, ты полагаешь, что оба они и каждое из них в
отдельности одинаково существуют?
Т е э т е т.Конечно, я так говорю.
Ч у ж е з е м е ц.Не думаешь ли ты, что оба и каждое из них движутся, раз
ты признаешь, что они существуют?
Т е э т е т.Никоим образом.
Ч у ж е з е м е ц.Значит, говоря, что оба они существуют, ты этим
обозначаешь, что они пребывают в покое?
Т е э т е т.Каким же образом?
Ч у ж е з е м е ц.Допуская в душе рядом с теми двумя нечто третье, а именно
бытие, которым как бы охватываются и движение и покой, не считаешь ли ты,
окидывая одним взглядом их приобщение к бытию, что оба они существуют?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256