У меня нет никакой склонности ни к меланхолии, ни к
цинизму; я так же хочу и могу веселиться, как и всякий другой,
но я уверен, что с той поры, когда я стал жить в полном разуме,
никто никогда не слышал, как я смеюсь. У многих людей, вначале
от неловкости и mauvaise honte37, выработалась очень неприятная
и глупая манера -- о чем бы они ни говорили, говорить со
смехом. Например, один из моих знакомых, м-р Уоллер, человек
очень незаурядный, самых обыкновенных вещей не может сказать
без смеха; поэтому те, кто его не знают и видят в первый раз,
считают его просто дураком.
Привычка эта, равно как и много других, очень неприятных
привычек, возникает оттого, что вступлению этих людей в свет
сопутствует mauvaise honte. Попав в общество, они стесняются и
приходят в такое замешательство, что совершенно не знают, что
делать, и вынуждены пускаться на всевозможные ухищрения только
для того, чтобы не потерять самообладания, в дальнейшем же все
эти ухищрения превращаются в привычки. , Одни ковыряют в носу,
другие почесывают затылок, третьи крутят в руках шляпу, словом,
у каждого неуклюжего, невоспитанного человека есть свои особые
выверты. Но частое повторение одного и того же поступка ни в
какой степени не может служить его оправданием, и хоть во всех
этих вульгарных привычках да и в самой неуклюжести нет ничего
преступного, их следует самым старательным образом избегать,
ибо все это -- серьезные препятствия на пути к искусству
нравиться. Помни, что понравиться кому-то -- всегда означает
одержать некую победу или, по меньшей мере, сделать к этой
победе первый необходимый шаг. Тебе предстоит добиваться в
жизни успеха, и поэтому ты должен особенно тщательно изучить
это искусство. Должен тебе сказать, что, когда ты уезжал из
Англии, у тебя не было manieres prevenantes38, и, признаться, в
Англии их не очень-то часто можно встретить, однако я надеюсь,
что твой здравый смысл поможет тебе приобрести их за границей.
Если ты хочешь кем-то быть в свете, -- а если у тебя есть
характер, то ты этого не можешь не хотеть, -- все это должно
быть с начала и до конца делом твоих рук, ибо весьма возможно,
что, когда ты вступишь в свет, меня уже на свете не будет. Ни
твое положение, ни твое состояние тебе не помогут, одни только
достоинства твои и манеры могут поднять тебя до
приличествующего тебе состояния и места в обществе. Фундамент
их я заложил данным тебе воспитанием, все остальное ты должен
построить сам.
Теперь я попрошу сообщить мне кое-какие сведения, которые,
как я полагаю, ты можешь мне дать и которые мне хочется иметь.
Может ли курфюрст Саксонии приговорить кого-либо из своих
подданных к смертной казни за государственную измену самолично
или виновные должны сначала предстать перед открытым судом?
Может ли он своей властью держать кого-либо из подданных в
тюрьме столько, сколько ему захочется, без суда?
Может ли он своей властью изгнать кого-либо из пределов
герцогства?
Может ли он обложить своих подданных налогом без согласия
на то Саксонских штатов и что представляют собой эти штаты? Как
они избираются? Какие в них входят сословия? Принимает ли в них
участие духовенство? Где они созываются и как часто?
Если двое подданных курфюрста затевают тяжбу из-за имения,
расположенного на территории курфюршества, то в каком суде
должно слушаться дело и будет ли решение этого суда
окончательным или его можно обжаловать в Ветцларский имперский
суд?
Какие названия носят два верховных суда, занимающиеся
гражданскими и уголовными делами?
Каков средний годовой доход герцогства?
Какую армию содержит курфюрст в настоящее время и каково
наибольшее количество солдат, которых курфюршество может
содержать?
Я не жду, что ты ответишь мне на все эти вопросы сразу,
отвечай на них по мере получения необходимых и достоверных
сведений.
Как видишь, ты теперь -- мой немецкий оракул, и доверие
мое к тебе так велико, что тебе нет нужды, подобно оракулам
древности, давать двусмысленные ответы, тем более что у тебя
есть над ними то преимущество, что я хочу узнать от тебя только
о прошлом и настоящем, а не о том, что будет.
Желаю тебе хорошо провести время на лейпцигской ярмарке.
Внимательно осмотри все лавки, наглядись на шутов, акробатов,
канатных плясунов и hoc genus omne39, но более подробно
разузнай о существующих там различных промыслах. Прощай.
XXXIII
Лондон, 1 апреля ст. ст. 1748 г.
Милый мой мальчик,
За это время три раза уже была почта и ни одного письма --
ни от тебя, ни от м-ра Харта; я думаю, что здесь дело
исключительно в каких-либо непредвиденных обстоятельствах по
пути между Лейпцигом и Лондоном, расстояние-то ведь большое, и
таких непредвиденных обстоятельств в пути могло быть немало. Я
всегда стараюсь думать, что ты вполне благополучен, когда не
узнаю ничего, что бы меня в этом разубедило. Кроме того, как я
часто тебе говорил, меня гораздо больше беспокоит, хорошо ли ты
себя ведешь, чем хорошо ли ты себя чувствуешь, и когда от тебя
не бывает писем, я стараюсь думать, что ты занят каким-либо
более полезным делом. Пока ты будешь умерен, ты будешь и
здоров, в твоем возрасте природа в достаточной степени
заботится о теле, если только ей предоставляют свободу и если
невоздержанностью с одной стороны и лекарствами -- с другой
люди не чинят ей помех. Но с душой дело обстоит совершенно
иначе, и она-то у людей твоего возраста требует серьезных и
неустанных забот и даже кое-каких лекарств. Каждые четверть
часа, в зависимости от того, проведены они хорошо или плохо,
принесут ей существенные пользу или вред, и притом надолго. Ей
надо тоже много упражняться, для того чтобы обрести здоровье и
силу.
Присмотрись к тому, насколько отличаются люди, работавшие
над собой, от людей неотесанных, и я уверен, что ты никогда не
будешь жалеть ни времени, ни сил на то, чтобы себя воспитать. У
какого-нибудь ломового извозчика органы все по состоянию
своему, может быть, ничуть не хуже, чем у Милтона, Локка или
Ньютона, но по своему развитию люди эти превосходят его намного
больше, чем он свою лошадь. Иногда, правда, рождаются гении,
пробивающие себе путь лишь природными данными и не нуждающиеся
в образовании, однако такого рода примеры слишком редки, чтобы
с ними следовало считаться. Но даже и эти немногие люди
добились бы в жизни значительно большего, если бы у них было
еще и надлежащее воспитание. Если бы такой гений, как Шекспир,
был облагорожен воспитанием, красоты, которыми он так
заслуженно вызывает наше восхищение, не нарушались бы
сумасбродствами и нелепостями, которые им так часто
сопутствуют.
Люди обычно бывают тем, что из них сделали воспитание и
общество, когда им было от пятнадцати до двадцати пяти лет;
поэтому помни, какое большое значение будут для тебя иметь
ближайшие восемь-девять лет: вся твоя последующая жизнь зависит
от них. Я совершенно откровенно выскажу тебе все мои надежды и
опасения касательно тебя. Мне думается, что из тебя выйдет
настоящий ученый муж и что ты сумеешь приобрести большой запас
разнообразных знаний, но я боюсь, как бы ты не пренебрег тем,
что считается вещами незначительными, хотя в действительности
они весьма существенны, -- я имею в виду обходительность,
приветливость и располагающие к себе манеры:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
цинизму; я так же хочу и могу веселиться, как и всякий другой,
но я уверен, что с той поры, когда я стал жить в полном разуме,
никто никогда не слышал, как я смеюсь. У многих людей, вначале
от неловкости и mauvaise honte37, выработалась очень неприятная
и глупая манера -- о чем бы они ни говорили, говорить со
смехом. Например, один из моих знакомых, м-р Уоллер, человек
очень незаурядный, самых обыкновенных вещей не может сказать
без смеха; поэтому те, кто его не знают и видят в первый раз,
считают его просто дураком.
Привычка эта, равно как и много других, очень неприятных
привычек, возникает оттого, что вступлению этих людей в свет
сопутствует mauvaise honte. Попав в общество, они стесняются и
приходят в такое замешательство, что совершенно не знают, что
делать, и вынуждены пускаться на всевозможные ухищрения только
для того, чтобы не потерять самообладания, в дальнейшем же все
эти ухищрения превращаются в привычки. , Одни ковыряют в носу,
другие почесывают затылок, третьи крутят в руках шляпу, словом,
у каждого неуклюжего, невоспитанного человека есть свои особые
выверты. Но частое повторение одного и того же поступка ни в
какой степени не может служить его оправданием, и хоть во всех
этих вульгарных привычках да и в самой неуклюжести нет ничего
преступного, их следует самым старательным образом избегать,
ибо все это -- серьезные препятствия на пути к искусству
нравиться. Помни, что понравиться кому-то -- всегда означает
одержать некую победу или, по меньшей мере, сделать к этой
победе первый необходимый шаг. Тебе предстоит добиваться в
жизни успеха, и поэтому ты должен особенно тщательно изучить
это искусство. Должен тебе сказать, что, когда ты уезжал из
Англии, у тебя не было manieres prevenantes38, и, признаться, в
Англии их не очень-то часто можно встретить, однако я надеюсь,
что твой здравый смысл поможет тебе приобрести их за границей.
Если ты хочешь кем-то быть в свете, -- а если у тебя есть
характер, то ты этого не можешь не хотеть, -- все это должно
быть с начала и до конца делом твоих рук, ибо весьма возможно,
что, когда ты вступишь в свет, меня уже на свете не будет. Ни
твое положение, ни твое состояние тебе не помогут, одни только
достоинства твои и манеры могут поднять тебя до
приличествующего тебе состояния и места в обществе. Фундамент
их я заложил данным тебе воспитанием, все остальное ты должен
построить сам.
Теперь я попрошу сообщить мне кое-какие сведения, которые,
как я полагаю, ты можешь мне дать и которые мне хочется иметь.
Может ли курфюрст Саксонии приговорить кого-либо из своих
подданных к смертной казни за государственную измену самолично
или виновные должны сначала предстать перед открытым судом?
Может ли он своей властью держать кого-либо из подданных в
тюрьме столько, сколько ему захочется, без суда?
Может ли он своей властью изгнать кого-либо из пределов
герцогства?
Может ли он обложить своих подданных налогом без согласия
на то Саксонских штатов и что представляют собой эти штаты? Как
они избираются? Какие в них входят сословия? Принимает ли в них
участие духовенство? Где они созываются и как часто?
Если двое подданных курфюрста затевают тяжбу из-за имения,
расположенного на территории курфюршества, то в каком суде
должно слушаться дело и будет ли решение этого суда
окончательным или его можно обжаловать в Ветцларский имперский
суд?
Какие названия носят два верховных суда, занимающиеся
гражданскими и уголовными делами?
Каков средний годовой доход герцогства?
Какую армию содержит курфюрст в настоящее время и каково
наибольшее количество солдат, которых курфюршество может
содержать?
Я не жду, что ты ответишь мне на все эти вопросы сразу,
отвечай на них по мере получения необходимых и достоверных
сведений.
Как видишь, ты теперь -- мой немецкий оракул, и доверие
мое к тебе так велико, что тебе нет нужды, подобно оракулам
древности, давать двусмысленные ответы, тем более что у тебя
есть над ними то преимущество, что я хочу узнать от тебя только
о прошлом и настоящем, а не о том, что будет.
Желаю тебе хорошо провести время на лейпцигской ярмарке.
Внимательно осмотри все лавки, наглядись на шутов, акробатов,
канатных плясунов и hoc genus omne39, но более подробно
разузнай о существующих там различных промыслах. Прощай.
XXXIII
Лондон, 1 апреля ст. ст. 1748 г.
Милый мой мальчик,
За это время три раза уже была почта и ни одного письма --
ни от тебя, ни от м-ра Харта; я думаю, что здесь дело
исключительно в каких-либо непредвиденных обстоятельствах по
пути между Лейпцигом и Лондоном, расстояние-то ведь большое, и
таких непредвиденных обстоятельств в пути могло быть немало. Я
всегда стараюсь думать, что ты вполне благополучен, когда не
узнаю ничего, что бы меня в этом разубедило. Кроме того, как я
часто тебе говорил, меня гораздо больше беспокоит, хорошо ли ты
себя ведешь, чем хорошо ли ты себя чувствуешь, и когда от тебя
не бывает писем, я стараюсь думать, что ты занят каким-либо
более полезным делом. Пока ты будешь умерен, ты будешь и
здоров, в твоем возрасте природа в достаточной степени
заботится о теле, если только ей предоставляют свободу и если
невоздержанностью с одной стороны и лекарствами -- с другой
люди не чинят ей помех. Но с душой дело обстоит совершенно
иначе, и она-то у людей твоего возраста требует серьезных и
неустанных забот и даже кое-каких лекарств. Каждые четверть
часа, в зависимости от того, проведены они хорошо или плохо,
принесут ей существенные пользу или вред, и притом надолго. Ей
надо тоже много упражняться, для того чтобы обрести здоровье и
силу.
Присмотрись к тому, насколько отличаются люди, работавшие
над собой, от людей неотесанных, и я уверен, что ты никогда не
будешь жалеть ни времени, ни сил на то, чтобы себя воспитать. У
какого-нибудь ломового извозчика органы все по состоянию
своему, может быть, ничуть не хуже, чем у Милтона, Локка или
Ньютона, но по своему развитию люди эти превосходят его намного
больше, чем он свою лошадь. Иногда, правда, рождаются гении,
пробивающие себе путь лишь природными данными и не нуждающиеся
в образовании, однако такого рода примеры слишком редки, чтобы
с ними следовало считаться. Но даже и эти немногие люди
добились бы в жизни значительно большего, если бы у них было
еще и надлежащее воспитание. Если бы такой гений, как Шекспир,
был облагорожен воспитанием, красоты, которыми он так
заслуженно вызывает наше восхищение, не нарушались бы
сумасбродствами и нелепостями, которые им так часто
сопутствуют.
Люди обычно бывают тем, что из них сделали воспитание и
общество, когда им было от пятнадцати до двадцати пяти лет;
поэтому помни, какое большое значение будут для тебя иметь
ближайшие восемь-девять лет: вся твоя последующая жизнь зависит
от них. Я совершенно откровенно выскажу тебе все мои надежды и
опасения касательно тебя. Мне думается, что из тебя выйдет
настоящий ученый муж и что ты сумеешь приобрести большой запас
разнообразных знаний, но я боюсь, как бы ты не пренебрег тем,
что считается вещами незначительными, хотя в действительности
они весьма существенны, -- я имею в виду обходительность,
приветливость и располагающие к себе манеры:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98