В четыре года он научил Вудро играть в
шахматы, но учить его читать не пришлось - Вудро выучился сам, как и
Нэнси. А посему я могла спокойно посвятить себя воспитанию остальных детей
- цивилизованных и послушных, что не доставляло мне хлопот и не заставляло
повышать голос (Вудро свободно мог сделать из меня визгливую мегеру,
которых я всегда презирала).
"Усыновив" Вудро, отец помог мне еще в одном: теперь я могла отдавать
больше времени своему милому, хорошему, пригожему мужу. Скоро, слишком
скоро подошло время его второго отъезда в Платтбург, и я приготовилась к
длительному сухому сезону. В прошлом году под рукой еще бывал Нельсон, но
теперь "Брайан Смит и компания" переместилась в Галену - Нельсон управлял
там новым рудником, в котором Брайан стал пайщиком. Обследование показало,
что дело того стоит, но разработчик нуждался в дополнительном капитале.
Анита Болс вышла замуж и покинула нас; от конторы в Канзас-Сити остался
только почтовый ящик, телефон перевели к нам домой, и я легко справлялась
с канцелярской работой, а Брайан младший, которому уже исполнилось
двенадцать, каждый день заезжал за почтой на велосипеде по дороге из
школы.
Так что Нельсон, мой единственный вполне надежный "запасной муж", был
далеко, а суровый пуританин-отец неусыпно следил за мной - и Морин обрекла
себя на четыре, пять, а то и шесть месяцев монашеской жизни.
Отец часто коротал вечера в бильярдной, которую называл своим
"шахматным клубом". Однажды, дождливым вечером в конце февраля он, к моему
удивлению, привел домой незнакомца.
И тем заставил меня испытать величайший эмоциональный шок в моей
жизни.
Протянув руку молодому человеку, я увидела перед собой своего отца,
каким его помнила в детстве. Совпадал даже запах, четко ощущаемый мною, -
запах чистоплотного самца, выделяющего свежую секрецию.
Улыбаясь и поддерживая светский разговор, я сказала себе: "Не падай в
обморок, Морин. Нельзя падать в обморок".
Ибо почувствовала в себе настоятельную готовность принять мужчину.
Именно этого. Похожего на моего отца тридцать лет назад. Я сдерживала
дрожь, я говорила ровным голосом, я старалась обращаться с ним так же, как
с любым желанным гостем, которого приводит в дом отец, муж или кто-то из
детей.
Отец представил мне его как мистера Теодора Бронсона и сказал, что
обещал мистеру Бронсону чашечку кофе - это дало мне предлог их покинуть. Я
сказала:
- Ну конечно - в такой холодный дождливый вечер. Присядьте,
пожалуйста, джентльмены, - и убежала на кухню.
Нарезая торт, раскладывая печенье, ставя на поднос чашки, сливки и
сахар, переливая кофе из кухонного кофейника в серебряный гостевой, я
успела прийти в себя, упрятать поглубже свой похотливый пыл - и надеялась,
что аромат кофе заглушит исходящий от меня душок, да и женское платье тех
времен служило хорошей броней. Надеялась я также, что отец не заметит
того, в чем я была уверена: что мистер Бронсон испытывает ко мне то же,
что я к нему.
Я вошла с этим подносом; мистер Бронсон вскочил мне помочь. Мы пили
кофе с тортом и беседовали. Я зря беспокоилась насчет отца - у него было
свое на уме. Он тоже заметил фамильное сходство и построил на этом теорию,
что мистер Бронсон - побочный сын его брата Эдварда, погибшего в
железнодорожной катастрофе вскоре после моего рождения. Отец велел нам с
ним встать рядом и посмотреть в зеркало над камином.
Впрочем, эта отцовская теория была показной. Прошло много месяцев,
прежде чем он признался мне: он подозревал, что мистер Бронсон вовсе не
отпрыск моего беспутного дядюшки Эдди, а его собственный внебрачный сын и
мой кровный брат.
В разговоре я вполне прилично, под носом у отца, дала понять мистеру
Бронсону, что буду рада видеть его в воскресенье в церкви, что мой муж
должен приехать па мой день рождения и мы тогда пригласим мистера Бронсона
на обед - поскольку он, оказывается, родился в тот же день!
Вскоре он ушел. Я пожелала отцу спокойной ночи и поднялась в свою
одинокую спальню.
Первым делом я приняла ванну. Я уже мылась перед ужином, но пришлось
сделать это повторно - я вся истекала похотью. В ванне я мастурбировала,
пока не перестали болеть груди. Вытерлась, надела рубашку и легла в
постель.
Потом встала, заперла дверь, сняла рубашку, снова легла и снова стала
мастурбировать, представляя себе мистера Бронсона, его запах, тембр его
голоса.
И занималась этим, пока не уснула.
12. "СМЕРТЬ КАЙЗЕРУ!"
Не знаю, вернется ли еще Пиксель, после того как его последний визит
чуть не кончился трагически.
Сегодня я проделала эксперимент. Сказала: "Телефон!", как это делал
доктор Ридпат. И точно, передо мной возникла голограмма... с лицом
надзирательницы.
- Вы зачем вызываете телефон?
- А что такого?
- Вам не положено.
- Кто сказал? Если это правда, почему меня не предупредили? Спорю на
пятьдесят октетов, что вы правы, а я нет.
- А я что говорю?
- Докажите. Я не стану платить, пока не докажете.
Озадаченная голова исчезла. Посмотрим, что из этого выйдет.
Мистер Бронсон пришел в то воскресенье в церковь. После службы в
толкучке у входа, где прихожане говорили пастору комплименты по поводу
проповеди (доктор Дрейпер действительно произнес прекрасную проповедь,
если не проявлять критиканства и отнестись к ней с чисто художественной
точки зрения), у входа я сказала мистеру Бронсону "Доброе утро".
- Доброе утро, миссис Смит, мисс Нэнси. Прекрасная погода для марта,
не правда ли?
Я согласилась и представила его остальному племени, которое было в
наличии: Кэрол, Брайану младшему, Джорджу. Мэри, Вудро, Ричард оставались
дома с дедом - не думаю, чтобы отец хоть раз вошел в церковь после отъезда
из Фив, разве что по случаю свадьбы или похорон кого-то из близких. Мэри и
Вудро ходили в воскресную школу, но я считала, что для церкви они еще
малы.
Мы поболтали пару минут ни о чем, раскланялись и разошлись. Ни один
из нас не подал виду, что эта встреча имеет для нас какое-то значение. Он
сгорал от желания ко мне, я - к нему, мы оба об этом знали, но не выдавали
себя.
День за днем продолжался наш роман - без слов, без прикосновений,
даже без влюбленных взглядов, на глазах у отца. Отец говорил потом, что он
кое-что подозревал - "чуял крысу", но мы с мистером Бронсоном вели себя до
того безупречно, что придраться было не к чему. "В конце концов, дорогая,
не могу же я осуждать мужчину за то, что он тебя хочет, лишь бы вел себя
как следует - мы оба знаем, что ты за штучка - и тебя не могу упрекать за
то, что ты это ты, что ж тут поделаешь - лишь бы ты вела себя как леди. По
правде говоря, я гордился вами - такую благородную сдержанность вы
проявляли. Это нелегко, я знаю".
Приходя играть в шахматы с отцом, а потом и с Вудро, мистер Бронсон
мог видеть меня почти каждый день. Он вызвался быть помощником командира
нашего церковного скаутского отряда, привез домой Брайана младшего и
Джорджа после скаутского слета в пятницу вечером и договорился с Брайаном
младшим, что завтра заедет за ним и поучит его водить машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
шахматы, но учить его читать не пришлось - Вудро выучился сам, как и
Нэнси. А посему я могла спокойно посвятить себя воспитанию остальных детей
- цивилизованных и послушных, что не доставляло мне хлопот и не заставляло
повышать голос (Вудро свободно мог сделать из меня визгливую мегеру,
которых я всегда презирала).
"Усыновив" Вудро, отец помог мне еще в одном: теперь я могла отдавать
больше времени своему милому, хорошему, пригожему мужу. Скоро, слишком
скоро подошло время его второго отъезда в Платтбург, и я приготовилась к
длительному сухому сезону. В прошлом году под рукой еще бывал Нельсон, но
теперь "Брайан Смит и компания" переместилась в Галену - Нельсон управлял
там новым рудником, в котором Брайан стал пайщиком. Обследование показало,
что дело того стоит, но разработчик нуждался в дополнительном капитале.
Анита Болс вышла замуж и покинула нас; от конторы в Канзас-Сити остался
только почтовый ящик, телефон перевели к нам домой, и я легко справлялась
с канцелярской работой, а Брайан младший, которому уже исполнилось
двенадцать, каждый день заезжал за почтой на велосипеде по дороге из
школы.
Так что Нельсон, мой единственный вполне надежный "запасной муж", был
далеко, а суровый пуританин-отец неусыпно следил за мной - и Морин обрекла
себя на четыре, пять, а то и шесть месяцев монашеской жизни.
Отец часто коротал вечера в бильярдной, которую называл своим
"шахматным клубом". Однажды, дождливым вечером в конце февраля он, к моему
удивлению, привел домой незнакомца.
И тем заставил меня испытать величайший эмоциональный шок в моей
жизни.
Протянув руку молодому человеку, я увидела перед собой своего отца,
каким его помнила в детстве. Совпадал даже запах, четко ощущаемый мною, -
запах чистоплотного самца, выделяющего свежую секрецию.
Улыбаясь и поддерживая светский разговор, я сказала себе: "Не падай в
обморок, Морин. Нельзя падать в обморок".
Ибо почувствовала в себе настоятельную готовность принять мужчину.
Именно этого. Похожего на моего отца тридцать лет назад. Я сдерживала
дрожь, я говорила ровным голосом, я старалась обращаться с ним так же, как
с любым желанным гостем, которого приводит в дом отец, муж или кто-то из
детей.
Отец представил мне его как мистера Теодора Бронсона и сказал, что
обещал мистеру Бронсону чашечку кофе - это дало мне предлог их покинуть. Я
сказала:
- Ну конечно - в такой холодный дождливый вечер. Присядьте,
пожалуйста, джентльмены, - и убежала на кухню.
Нарезая торт, раскладывая печенье, ставя на поднос чашки, сливки и
сахар, переливая кофе из кухонного кофейника в серебряный гостевой, я
успела прийти в себя, упрятать поглубже свой похотливый пыл - и надеялась,
что аромат кофе заглушит исходящий от меня душок, да и женское платье тех
времен служило хорошей броней. Надеялась я также, что отец не заметит
того, в чем я была уверена: что мистер Бронсон испытывает ко мне то же,
что я к нему.
Я вошла с этим подносом; мистер Бронсон вскочил мне помочь. Мы пили
кофе с тортом и беседовали. Я зря беспокоилась насчет отца - у него было
свое на уме. Он тоже заметил фамильное сходство и построил на этом теорию,
что мистер Бронсон - побочный сын его брата Эдварда, погибшего в
железнодорожной катастрофе вскоре после моего рождения. Отец велел нам с
ним встать рядом и посмотреть в зеркало над камином.
Впрочем, эта отцовская теория была показной. Прошло много месяцев,
прежде чем он признался мне: он подозревал, что мистер Бронсон вовсе не
отпрыск моего беспутного дядюшки Эдди, а его собственный внебрачный сын и
мой кровный брат.
В разговоре я вполне прилично, под носом у отца, дала понять мистеру
Бронсону, что буду рада видеть его в воскресенье в церкви, что мой муж
должен приехать па мой день рождения и мы тогда пригласим мистера Бронсона
на обед - поскольку он, оказывается, родился в тот же день!
Вскоре он ушел. Я пожелала отцу спокойной ночи и поднялась в свою
одинокую спальню.
Первым делом я приняла ванну. Я уже мылась перед ужином, но пришлось
сделать это повторно - я вся истекала похотью. В ванне я мастурбировала,
пока не перестали болеть груди. Вытерлась, надела рубашку и легла в
постель.
Потом встала, заперла дверь, сняла рубашку, снова легла и снова стала
мастурбировать, представляя себе мистера Бронсона, его запах, тембр его
голоса.
И занималась этим, пока не уснула.
12. "СМЕРТЬ КАЙЗЕРУ!"
Не знаю, вернется ли еще Пиксель, после того как его последний визит
чуть не кончился трагически.
Сегодня я проделала эксперимент. Сказала: "Телефон!", как это делал
доктор Ридпат. И точно, передо мной возникла голограмма... с лицом
надзирательницы.
- Вы зачем вызываете телефон?
- А что такого?
- Вам не положено.
- Кто сказал? Если это правда, почему меня не предупредили? Спорю на
пятьдесят октетов, что вы правы, а я нет.
- А я что говорю?
- Докажите. Я не стану платить, пока не докажете.
Озадаченная голова исчезла. Посмотрим, что из этого выйдет.
Мистер Бронсон пришел в то воскресенье в церковь. После службы в
толкучке у входа, где прихожане говорили пастору комплименты по поводу
проповеди (доктор Дрейпер действительно произнес прекрасную проповедь,
если не проявлять критиканства и отнестись к ней с чисто художественной
точки зрения), у входа я сказала мистеру Бронсону "Доброе утро".
- Доброе утро, миссис Смит, мисс Нэнси. Прекрасная погода для марта,
не правда ли?
Я согласилась и представила его остальному племени, которое было в
наличии: Кэрол, Брайану младшему, Джорджу. Мэри, Вудро, Ричард оставались
дома с дедом - не думаю, чтобы отец хоть раз вошел в церковь после отъезда
из Фив, разве что по случаю свадьбы или похорон кого-то из близких. Мэри и
Вудро ходили в воскресную школу, но я считала, что для церкви они еще
малы.
Мы поболтали пару минут ни о чем, раскланялись и разошлись. Ни один
из нас не подал виду, что эта встреча имеет для нас какое-то значение. Он
сгорал от желания ко мне, я - к нему, мы оба об этом знали, но не выдавали
себя.
День за днем продолжался наш роман - без слов, без прикосновений,
даже без влюбленных взглядов, на глазах у отца. Отец говорил потом, что он
кое-что подозревал - "чуял крысу", но мы с мистером Бронсоном вели себя до
того безупречно, что придраться было не к чему. "В конце концов, дорогая,
не могу же я осуждать мужчину за то, что он тебя хочет, лишь бы вел себя
как следует - мы оба знаем, что ты за штучка - и тебя не могу упрекать за
то, что ты это ты, что ж тут поделаешь - лишь бы ты вела себя как леди. По
правде говоря, я гордился вами - такую благородную сдержанность вы
проявляли. Это нелегко, я знаю".
Приходя играть в шахматы с отцом, а потом и с Вудро, мистер Бронсон
мог видеть меня почти каждый день. Он вызвался быть помощником командира
нашего церковного скаутского отряда, привез домой Брайана младшего и
Джорджа после скаутского слета в пятницу вечером и договорился с Брайаном
младшим, что завтра заедет за ним и поучит его водить машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121