- Отставить, Зеб. Ты не наблюдателен: наши девушки не накрашены.
Опоздать не страшно: без Берти все равно не начнут. Но не может же
губернатор появиться на официальном торжестве с опухшими глазами и следами
от слез на воротничке. Мы обязаны вернуть его в таком же отличном
состоянии, в каком получили.
Иногда я бываю просто в восторге от папы.
И от своего мужа тоже.
Я обхватила Берти обеими руками, но в этом не было нужды: он не
собирался убегать от нас. Восстановительная терапия заняла три минуты
сорок три секунды, и я точно знаю, что к концу этих двухсот двадцати трех
секунд Берти уже не тосковал по дому и не сокрушался об утраченных
возможностях: его боевой дух был на высоте. Когда он целовал меня в
последний раз, он без слов дал мне понять, что мне не следовало бы
оставаться с ним наедине, если у меня нет серьезных намерений.
Я мысленно взяла это на заметку. А также решила спросить Хильду, не
получила ли она такое же предупреждение. Но тут же решила не спрашивать.
Во-первых, не было никакого сомнения, что получила, а во-вторых, я же
знаю, что она соврала бы мне, если бы нашла это нужным.
Я все жду, когда Хильдочка попросит меня помочь ей в тайных
проделках. Это будет означать, что ко мне наконец-то относятся не как к
дочурке Джейн, а как относились к самой Джейн, то есть с полным доверием.
И я наконец избавлюсь от последних остатков своей позорной ревности - ведь
я до сих пор страдаю за свою любимую маму Джейн.
Я достала из сумочки зеркальце, посмотрелась в него, убедилась, что
никаких нежелательных следов нет, дождалась, пока они оторвутся друг от
друга - на их лицах тоже не было следов.
- Дити, - сказал Берти, - могу я получить эти фотографии на память о
том, какой необыкновенный сегодня был день?
- Разумеется. АЯ, ПЛАЦ. Все три ваши: снимались специально для вас.
Мы успели точно вовремя.

Три часа спустя я сидела по самые сосочки в изумительной ванне,
горячей, пенистой, такой большой, что в ней можно было утонуть, но я не
утонула бы, потому что напротив в той же ванне, только по плечи, сидела
Хильдочка. Мы перебирали события дня и прихорашивались в преддверии ужина.
Ну, по крайней мере чистились.
Хильда сказала:
- Дити, говорю тебе три раза. Бетти страдает заболеванием, которое
легче переносится в условиях Марса.
- То есть при тяготении ноль тридцать восемь "g" она не так сильно
ушибется, если упадет? Да... Что было в том чайнике, к которому больше
никто не притронулся? Шанель номер пять?
- Лекарство. От нервов.
- Па-анятно. Можно было бы и раньше догадаться, но ты же понимаешь:
она приветливая, как щенок, она щедрая, и вообще она хозяйка, а мы
гости... Жаль, конечно, что у нее такая постыдная болезнь, но зато ей
повезло с мужем, он так ее любит, что навсегда расстался с родиной, лишь
бы она могла жить при низком тяготении. Берти настоящий мужчина.
- А что ему светит на родине? У его старшего брата есть сыновья,
титул и поместье Берти унаследовать не может. В армии он больших чинов не
достигнет, а генерал-губернатор - начальник над всеми и каждым, он здесь
представляет государя.
- Я думала, что такое право дается только вице-королям.
- Если верить Скриппи, он и есть самый настоящий вице-король - во
всяком случае, в отношениях с русскими. Но скажи, обратила ты внимание,
какая тут униформа у горничных?
- Я обращала внимание больше на пирожные. Ну, какая: белые передники,
белые наколки, простые платья, темно-синие или черные, на них какие-то
стрелы.
- "Широкие стрелы", Дити.
- Что-что? О чем ты?
- Британское правительственное клеймо. В этой вселенной Австралия
принадлежит голландцам, и британских преступников туда не отправляют.
Держись, а то утонешь: их отправляют сюда. Это не просто колония, это
исправительная колония.
И что это мир стал так часто покачиваться? Мне пришлось подождать,
пока он вновь обретет равновесие. Немного погодя я сказала:
- Может, лучше все-таки колония, чем тюрьма. Берти, по-моему, совсем
не тиран. Берти настоящий мужчина. Когда...
Хильда высунулась из ванны, дернула за цепочку, спустила воду в
унитазе, потом придвинулась ко мне вплотную. Бачок у них тут был шумный,
он урчал и всхлипывал еще довольно долго.
- Ты помнишь, что сказал Зебби, когда затолкал нас в ту, другую
ванную комнату и открыл все краны? Приходится исходить из того, что в
любом правительственном здании в любой стране помещения для гостей
снабжены подслушивающими устройствами. Так что смотри не сболтни лишнего,
милая моя.
- Он еще сказал, что нет прямых причин считать, что здесь они тоже...
снабжены.
- Но это именно Зебби настоял, чтобы мы провели совещание в машине, а
Джейкоб все упрямился, и даже ты была готова совещаться прямо здесь. -
Тетя Хильда снова потянула за цепочку. - А Берти и правда настоящий
мужчина. Не оставляй меня с ним наедине.
- Может, я уж прямо устрою вам свидание?
- Дити, какая ты, право! Когда выходишь замуж, нужно потерпеть хотя
бы двенадцать месяцев: из уважения к мужу и в доказательство того, что ты
на это способна.
- А потом можно?
- Конечно, нельзя! Это безнравственно, бесстыдно и бессовестно. -
Вдруг она хихикнула, обвила мою шею руками и шепнула: - Но если мне
когда-нибудь захочется устроить себе тайное свидание, то есть только один
человек, на которого я положилась бы: Дити.

Предшествовавшее этому разговору совещание, последовавшее сразу за
чаепитием, вызвало кризис, причиной которого послужили наши мужья, хотя и
каждый по-своему. Чай был чудесный - пирожные и новые мужчины взывают к
моим самым низменным инстинктам. Чай не должен длиться больше часа, но мы
провели там значительно больше времени, а я и не думала уходить: мне было
весело. Тетя Хильда прорвала образовавшийся вокруг меня кружок и тихо
сказала: "Уходим". Мы улыбнулись, попрощались с окружающими, отыскали
хозяина дома и поблагодарили его.
- Спасибо, что пришли, - сказал Берти. - Леди Герберт плохо себя
почувствовала и просит ее извинить, но за ужином она будет. У нас тут
джентльменам полагается быть к ужину в черных галстуках, но Херд-Джоунз
сказал мне, что с этим у вас все в порядке, верно?
Напоследок он попросил дать Скриппи знать, когда нам понадобится
помощь для переезда; Хильда заверила его, что Скриппи проявляет чудеса
заботливости и что комнаты просто восхитительны.
Когда мы вышли, я спросила:
- Где Зебадия?
- Ждет снаружи, на лестнице. Он попросил меня созвать совещание. Не
знаю зачем, но Зебадия не стал бы прерывать светское сборище без веской на
то причины.
- Так почему мы не пошли к себе в комнаты? И где папа?
- Зебби настаивал на разговоре именно в машине - там нас не
подслушаешь. А Джейкоб все еще там, разговаривает с какими-то людьми. Я
сказала ему, что мы собираемся в машине прямо сейчас, но он отмахнулся.
Дити, ну скажи, как мне в таких условиях отдавать приказы? Они же не
выполняются.
- Если папа увлекся дискуссией, его не сдвинуть с места. Иногда
бывало так, что он совсем терял ощущение времени, я уже начинала зевать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174