Я подумал, что, пока не раздался телефонный звонок от Гельмута Хартманна с сообщением, что «ЕГО АВТОМОБИЛЬ ОПЯТЬ НЕ ЗАВОДИТСЯ», волноваться мне нечего и у меня есть в запасе пара часов для болтовни с Фридрихом.
Тема сегодняшнего разговора должна была быть продолжением вчерашней прерванной темы: почему Коты и Кошки лучше Собак? И почему Собаки не любят Кошек и Котов?
Ещё вчера я пытался объяснить Фридриху, что Собаки подсознательно ощущают собственный комплекс неполноценности и дико завидуют независимым и гордым, свободным и не поддающимся дрессировке Котам и Кошкам! То есть Коты и Кошки поддаются дрессуре, но только тогда, когда, этого хотят сами.
Я даже пытался провести аналогию с Человечеством. Те Собаки, которые ведут себя независимо и гордо, как Коты, к Котам ненависти не испытывают… То же самое и с Людьми. Независимые и гордые – интернациональны! Им не нужно цепляться за пресловутое, пошло и искусственно выдуманное, якобы расовое превосходство над другими нациями… А это судорожное цепляние за «превосходство своей расы» – от бездарности, от зажатости, отсутствия душевной широты, от постоянного ожидания пинка в зад!.. А Коты раскованны с детства. Они Любят, и их Любят. И в этой Любви они обретают Свободу!..
Конрад Лоренц, великий Человек, написавший такую, с моей Котовой точки зрения, гениальную книгу, как «Человек находит друга», – и то ошибся, утверждая, что Коты привязаны не к Людям, а к Дому! Неверно это… Плевали Коты на все дома в мире! Коту важно, что за Человек живёт в этом доме, рядом с этим Котом… Вот что важно.
…Только я было собрался с мыслями, чтобы продолжить этот разговор с Фридрихом, – мне были очень интересны его соображения на этот счёт, – как вдруг раздался стук в дверь гостиной!..
Мы, свято уверенные, что пребываем в доме одни, потрясённо переглянулись, и я тут же вспрыгнул на камин, оттуда на высокий резной буфет и занял максимально выгодную позицию для нападения.
Стук повторился.
– Да, да!.. Пожалуйста! – удивлённо крикнул Фридрих.
Дверь в гостиную отворилась, и вошёл оранжерейно-парниковый помощник герра Лемке.
– Прошу прощения, герр фон Тифенбах, – мягко улыбнулся он. – Я, комиссар криминальной полиции Гюнтер Шмеллинг.

* * *

Что у нас потом в доме творилось – просто не описать!
Когда комиссар Шмеллинг, без всяких там нагнетаний и запугиваний, очень спокойно поведал уважаемому герру фон Тифенбаху, что сегодня в рождественский вечер в его доме может раздаться взрыв, Фридрих очень удивился и спросил: кому это понадобилось?
– Сейчас это уточняется, – уклончиво ответил Шмеллинг и попросил разрешения попытаться отыскать, и обезвредить взрывное устройство, заложенное в доме ещё недели две или три тому назад.
– Какого чёрта тогда не взорвали меня раньше? – спросил Фридрих.
– Чтобы взрыв прозвучал в тот момент, когда вы займётесь фейерверком. Тогда это могло бы выглядеть рядовым несчастным случаем.
Не скрою, я был просто поражён! Ведь существуют же Настоящие Собаки на свете!.. Такие, как Дженни, как Рэкс!.. Я – Кот… Со мной всё понятно. Но чтобы Собаки так грандиозно сумели передать важнейшую информацию, не растеряв по дороге ни одной мельчайшей детали, – уму непостижимо! Ай да Рэксик!!! Не Пёс, а Личность…
– Делайте всё, что вы считаете нужным, – сказал Фридрих. – Вам помочь?
– Что вы, герр фбн Тифенбах! Помощников у меня более чем достаточно.
Шмеллинг вынул из кармана телефонную трубку, нажал всего лишь одну кнопку и сказал всего лишь два слова. И обратился к Фридриху:
– Я, с вашего разрешения, открою ворота на территорию, чтобы наши машины не скапливались у вашего дома со стороны улицы.
– Поступайте так, как сочтёте необходимым. За то время, которое вы работали в этом доме, надеюсь, вы знаете, как открыть ворота?
– Конечно, – усмехнулся Шмеллинг.
– Да… А откуда вы так прекрасно постигли садово-оранжерейное ремесло? – спросил Фридрих. – Герр Лемке не мог на вас нарадоваться.
– Дело в том, что лет тридцать тому назад, по студенческому обмену, я заканчивал Лесотехническую академию в Ленинграде.
– Так вы знаете русский язык?!…
– Естественно. Поэтому я и работаю в русском отделе КРИПО.
И комиссар Шмеллинг пошёл к входным дверям, чтобы нажать кодовые кнопки, открывающие изнутри наши ворота в сад.

* * *

Их было шестеро и Рэкс. И приехали они не на полицейских, а на обычных частных автомобилях.
Два паренька, которые, как я понял, охраняли нас с Фридрихом на прогулках всю последнюю неделю. Недаром я почувствовал, когда они выдрючивались вокруг нас на своих велосипедах, что от них пахло оружием!..
Сам Шмеллинг и уголовно-разыскной руководитель Рэкса – мой старый и симпатичный знакомый Клаус. Можно сказать, друг ещё с тех автобановских времён, когда он единственный взял меня тогда под защиту и запретил отлучать меня от Водилы…
И два очень серьёзных мужичка из того «взрывного» отдела, о котором мне в прошлую встречу говорил Рэкс. Мужички были обвешаны кучей приборов и работали не на страх, а на совесть!
Не было уголка в нашем огромном доме, который бы не обшарила эта бригада из шести специалистов и одного Рэкса.
Через два с половиной часа безуспешных поисков, особенно после того как Рэкс обнаружил в гараже, в ящике для рождественских ракет, петербургскую пластиковую сумку с одним лыжным ботинком Фридриха, Людьми из КРИПО было решено, что преступники чего-то испугались и решили отложить на время свою убийственную акцию.
Тем более что мужички из «взрывного» отдела своими умненькими приборами точно определили, что бомба лежала именно в этом яшике!
Но вот кто туда положил вместо бомбы один лыжный ботинок Фридриха фон Тифенбаха, было для всех загадкой. Только не для Рэкса!..
Тот сразу же незаметно загнал меня в угол кабинета, подальше от Людских глаз, и спросил меня прямо в лоб:
– Твоих лап дело?!
Я отвёл глаза в сторону и с понтом стал умываться. Дескать, о чём это вы, майн либе герр Рэксик? Впервые слышу…
Тогда этот настырный хам опрокинул меня на спину, прижал своей огромной лапой к полу и сказал:
– Я же говорил тебе, чтобы ты не совался не в своё дело! Мы в нашем отделе уже почти вышли на прямую – нащупали чуть ли не все связи, о которых ты даже представления не имеешь, а ты у нас из-под носа уволакиваешь куда-то одно из важнейших. доказательств! Тогда на кой чёрт ты мне всё это рассказывал?!
Конечно, я даже лёжа на спине мог надавать ему по рылу – особенно задними ногами. Но я даже не пошевелился. С точки зрения юридической – Рэкс был абсолютно прав!
Но с МОЕЙ точки зрения – прав был Я. И если всё пойдёт так, как Я ЭТО задумал, то сегодня же вечером…
Но я даже рта не раскрыл!
Я вспомнил неподвижного, окровавленного Водилу, застреленного дурака Лысого, в клочья растерзанного Алика, рассыпанный и смешавшийся с лужами крови кокаин на ночном автобане в десяти километрах от Мюнхена…
Я представил себе Фридриха фон Тифенбаха и его дочь Монику, да и себя самого, а может быть, и Таню Кох со своим профессором, разорванных взрывом именно в тот момент, когда мы все должны были бы весело встречать Рождество, и не оказал Рэксу ни слова.
Только постарался изобразить на своей морде такую искренность, которую Рэкс вряд ли когда-нибудь видел своей жизни, и жалобно просипел под его тяжеленной лапой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149