Здесь можно увидеть вероятную аналогию
с непосредственной связью, которая устанавливается между вож-
дем и каждым из членов толпы, - производимое влияние совер-
шенно сопоставимо.
Вторая иллюзия задастся в процессе акта внушения приказ, а
реализовывать ее субъект получает позднее, после выхода из
транса, в состоянии бодрствования. Гипнотизер покидает его, за-
гипнотизированный ничего не помнит о полученном приказании,
чо, тем не менее, не может воспротивиться его исполнению. Он в
этом случае забывает все обстоятельства внушения, полученного
в недавнем сеансе. Он считает себя самого источником этого
действия и часто, исполняя его, придумывает оправдания, чтобы
как-то объяснить происходящее свидетелям. То есть он действу-
ет согласно своему естественному чувству свободы и непосред-
ственности, как если бы он вовсе и не подчинялся указаниям,
внедренным в его сознание:
<Можно получить власть над мыслями и решениями загип-
нотизированного заранее, на какое-то время вперед, когда гипнотизера
уже не будет с ним рядом. Более того, внушенным решениям можно
придать видимость добровольности. К тому же, можно сделать такое
внушение, когда загипнотизированный и не заподозрит вовсе, что это
побуждение пришло к нему от гипнотизера>.
Такие отсроченные эффекты явно напоминают разные формы
воздействия, наблюдаемые в обществе. Разве мы не встречаем на
каждом шагу людей, безотчетно и не желая того, воспроизводя-
щих много времени спустя жесты или слова, которые они видели
или слышали, считающих своими идеи, которые кто-то, не спраши-
вая их, самым категоричным образом вдолбил им в голову. Эти
эффекты, кроме всего прочего, доказывают, какое огромное мно-
жество мыслей и действий, кажущихся намеренными, осознанны-
ми и обусловленными внутренним убеждением, в действительнос-
ти представляют собой автоматическое исполнение внешнего при-
казания.
Излишне было бы обсуждать дальше результаты, полученные
гипнотизерами. Нам лишь остается кратко рассмотреть психичес-
кие изменения, обнаруженные благодаря гипнотическому состоя-
нию, и их возможную причину, согласно этим авторам. Предпола-
гается, что это идея, внедренная, взращенная и усиленная в созна-
нии субъекта: идея, что он Наполеон, что он здоров, что ему
должно быть холодно и т.п.
<Именно идея, - утверждает Бернгейм, - и представляет собой гип-
ноз; именно психическое, а не физическое воздействие, не влияние флю-
идов обусловливает это состояние>.
Идея прокладывает дорогу к человеку, более или менее глу-
боко усыпленному. Она навязывает ему новую манеру видения
самого себя и предметов, скорое и прямое суждение, сопровожда-
емое внутренним убеждением. Возникает вопрос: кто совершает
это чудо, придает идее необходимую силу, чтобы его сотворить?
Обычные идеи не достигают этого. А гипнотическая идея черпа-
ет свою силу в образах, которые она с собой приносит, о которых
напоминает, то есть в своем конкретном, а не абстрактном содер-
жании. Благодаря серии превращений она приводит в действие
совокупность образов нашего сознания. Эти образы, в свою оче-
редь, вызывают и запускают весь ряд элементарных ощущений.
Таким образом будет совершаться упорядоченное превращение
обобщенного понятия в непосредственное восприятие, переход от
концептуального мышления к мышлению образному.
Эта гипотеза подкрепляется тем фактом, что загипноти-
зированные разговаривают сами с собой, находятся во власти
зрительных иллюзий, как в сновидении, и испытывают яркие ощу-
щения в связи с внушенными идеями. Кроме того, и это многое
объяснило бы, память усыпленного человека чрезвычайно богата
и обширна, много богаче и обширней, чем память того же челове-
ка в состоянии бодрствования. К огромному удивлению всех и к
своему, в первую очередь, человек в состоянии транса вспоминает
места, фразы, песни, которые он в обычном состоянии не помнит.
Гипноз высвобождает воспоминания, активизирует память до та-
кой степени, что <порой заставляет думать о загадочной просвет-
ленности испытуемых>. Однако погружение в сон, тягостный или
легкий, никогда не отменяет сознательной жизни. Просто она
вступает место другому состоянию и расщепляет его. На заднем
плане продолжают существовать мысли и они сохраняют воз-
можность истолковывать внушения, хотя и не смогли бы остано-
вить их действия и воспрепятствовать их ментальным идя физи-
ческим последствиям.
Ill
Вот как резюмируют Бине и Фере эволюцию, которая развер-
тывается в мозге загипнотизированного:
<В каждом образе, представленном в мозгу, в зачаточном состоянии
имеется галлюцинаторный элемент, который лишь ждет своего разви-
тия. Именно этот элемент развивается в процессе гипноза, когда доста-
точно бывает назвать испытуемому какой-нибудь предмет, просто ска-
зать ему <вот птица> для того, чтобы внушаемый словом эксперимента-
тора образ тотчас стал галлюцинацией. Итак, между идеей предмета и
галлюцинаторным образом этого предмета разница только в степени>.
В этой декларации много свежести мысли и слишком много
ясности для этого достаточно непонятного явления, по поводу
которого у нас все меньше и меньше уверенности. Однако я
должен был его представить, ведь мы только что видели, как
много гипноз может подсказать любой психологии толп. Он при-
дает ей авторитет науки, как экспериментальной, так и клиничес-
кой, не высказывая ничего, что не было бы надлежащим образом
подтверждено. И особенно то, что в рассудке толпы, как и в
рассудке загипнотизированного,
<любая идея становится действием, любой вызванный образ стано-
вится для них реальностью, они уже не отличают реального мира от
мира внушенного и воображаемого>.
В связи с этим кажется полезным отметить три элемента, ко-
торые останутся почти неизменными в психологии толп: прежде
всего, сила идеи, от которой все и зависит, затем немедленный
переход от образа к действию и, наконец, смешение ощущаемой
реальности и реальности внушенной. Что же из всего этого сле-
дует? В гипнозе врачи выходят за пределы индивидуального
сознания, переступают границы ясного рассудка и чувств, чтобы
достичь пространства бессознательной психики. Там, как излуче-
ние, исходящее из какого-то источника, воздействие подспудной
памяти ощущается очень живо. Это как если бы, однажды погру-
зившись в сон, человек, вырванный из своего привычного мира
другим миром, пробудился бы в нем.
Однако аналогия между группой загипнотизированных и груп-
пой бодрствующих людей не кажется достаточной для того, что-
. бы переносить явление с одной на другую. Это условие способ-
ствующее, но, тем не менее, не решающее. Поскольку у вас немед-
ленно возникнут сомнения: гипнотизер может воздействовать
взглядом, а не словами. Кроме того, гипноз, по-видимому, возника-
ет вследствие особого патологического состояния - внушаемости
больных истерией, что относится к компетенции психиатров, - и в
норме невозможно. Если гипноз представляет собой так называ-
емое <искусственное безумие>, <искусственную истерию>, ошибо-
чно было бы пытаться обнаружить его у толп, особенно после
того, как мы установили, что они не являются ни <истерически-
ми>, ни <безумными>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
с непосредственной связью, которая устанавливается между вож-
дем и каждым из членов толпы, - производимое влияние совер-
шенно сопоставимо.
Вторая иллюзия задастся в процессе акта внушения приказ, а
реализовывать ее субъект получает позднее, после выхода из
транса, в состоянии бодрствования. Гипнотизер покидает его, за-
гипнотизированный ничего не помнит о полученном приказании,
чо, тем не менее, не может воспротивиться его исполнению. Он в
этом случае забывает все обстоятельства внушения, полученного
в недавнем сеансе. Он считает себя самого источником этого
действия и часто, исполняя его, придумывает оправдания, чтобы
как-то объяснить происходящее свидетелям. То есть он действу-
ет согласно своему естественному чувству свободы и непосред-
ственности, как если бы он вовсе и не подчинялся указаниям,
внедренным в его сознание:
<Можно получить власть над мыслями и решениями загип-
нотизированного заранее, на какое-то время вперед, когда гипнотизера
уже не будет с ним рядом. Более того, внушенным решениям можно
придать видимость добровольности. К тому же, можно сделать такое
внушение, когда загипнотизированный и не заподозрит вовсе, что это
побуждение пришло к нему от гипнотизера>.
Такие отсроченные эффекты явно напоминают разные формы
воздействия, наблюдаемые в обществе. Разве мы не встречаем на
каждом шагу людей, безотчетно и не желая того, воспроизводя-
щих много времени спустя жесты или слова, которые они видели
или слышали, считающих своими идеи, которые кто-то, не спраши-
вая их, самым категоричным образом вдолбил им в голову. Эти
эффекты, кроме всего прочего, доказывают, какое огромное мно-
жество мыслей и действий, кажущихся намеренными, осознанны-
ми и обусловленными внутренним убеждением, в действительнос-
ти представляют собой автоматическое исполнение внешнего при-
казания.
Излишне было бы обсуждать дальше результаты, полученные
гипнотизерами. Нам лишь остается кратко рассмотреть психичес-
кие изменения, обнаруженные благодаря гипнотическому состоя-
нию, и их возможную причину, согласно этим авторам. Предпола-
гается, что это идея, внедренная, взращенная и усиленная в созна-
нии субъекта: идея, что он Наполеон, что он здоров, что ему
должно быть холодно и т.п.
<Именно идея, - утверждает Бернгейм, - и представляет собой гип-
ноз; именно психическое, а не физическое воздействие, не влияние флю-
идов обусловливает это состояние>.
Идея прокладывает дорогу к человеку, более или менее глу-
боко усыпленному. Она навязывает ему новую манеру видения
самого себя и предметов, скорое и прямое суждение, сопровожда-
емое внутренним убеждением. Возникает вопрос: кто совершает
это чудо, придает идее необходимую силу, чтобы его сотворить?
Обычные идеи не достигают этого. А гипнотическая идея черпа-
ет свою силу в образах, которые она с собой приносит, о которых
напоминает, то есть в своем конкретном, а не абстрактном содер-
жании. Благодаря серии превращений она приводит в действие
совокупность образов нашего сознания. Эти образы, в свою оче-
редь, вызывают и запускают весь ряд элементарных ощущений.
Таким образом будет совершаться упорядоченное превращение
обобщенного понятия в непосредственное восприятие, переход от
концептуального мышления к мышлению образному.
Эта гипотеза подкрепляется тем фактом, что загипноти-
зированные разговаривают сами с собой, находятся во власти
зрительных иллюзий, как в сновидении, и испытывают яркие ощу-
щения в связи с внушенными идеями. Кроме того, и это многое
объяснило бы, память усыпленного человека чрезвычайно богата
и обширна, много богаче и обширней, чем память того же челове-
ка в состоянии бодрствования. К огромному удивлению всех и к
своему, в первую очередь, человек в состоянии транса вспоминает
места, фразы, песни, которые он в обычном состоянии не помнит.
Гипноз высвобождает воспоминания, активизирует память до та-
кой степени, что <порой заставляет думать о загадочной просвет-
ленности испытуемых>. Однако погружение в сон, тягостный или
легкий, никогда не отменяет сознательной жизни. Просто она
вступает место другому состоянию и расщепляет его. На заднем
плане продолжают существовать мысли и они сохраняют воз-
можность истолковывать внушения, хотя и не смогли бы остано-
вить их действия и воспрепятствовать их ментальным идя физи-
ческим последствиям.
Ill
Вот как резюмируют Бине и Фере эволюцию, которая развер-
тывается в мозге загипнотизированного:
<В каждом образе, представленном в мозгу, в зачаточном состоянии
имеется галлюцинаторный элемент, который лишь ждет своего разви-
тия. Именно этот элемент развивается в процессе гипноза, когда доста-
точно бывает назвать испытуемому какой-нибудь предмет, просто ска-
зать ему <вот птица> для того, чтобы внушаемый словом эксперимента-
тора образ тотчас стал галлюцинацией. Итак, между идеей предмета и
галлюцинаторным образом этого предмета разница только в степени>.
В этой декларации много свежести мысли и слишком много
ясности для этого достаточно непонятного явления, по поводу
которого у нас все меньше и меньше уверенности. Однако я
должен был его представить, ведь мы только что видели, как
много гипноз может подсказать любой психологии толп. Он при-
дает ей авторитет науки, как экспериментальной, так и клиничес-
кой, не высказывая ничего, что не было бы надлежащим образом
подтверждено. И особенно то, что в рассудке толпы, как и в
рассудке загипнотизированного,
<любая идея становится действием, любой вызванный образ стано-
вится для них реальностью, они уже не отличают реального мира от
мира внушенного и воображаемого>.
В связи с этим кажется полезным отметить три элемента, ко-
торые останутся почти неизменными в психологии толп: прежде
всего, сила идеи, от которой все и зависит, затем немедленный
переход от образа к действию и, наконец, смешение ощущаемой
реальности и реальности внушенной. Что же из всего этого сле-
дует? В гипнозе врачи выходят за пределы индивидуального
сознания, переступают границы ясного рассудка и чувств, чтобы
достичь пространства бессознательной психики. Там, как излуче-
ние, исходящее из какого-то источника, воздействие подспудной
памяти ощущается очень живо. Это как если бы, однажды погру-
зившись в сон, человек, вырванный из своего привычного мира
другим миром, пробудился бы в нем.
Однако аналогия между группой загипнотизированных и груп-
пой бодрствующих людей не кажется достаточной для того, что-
. бы переносить явление с одной на другую. Это условие способ-
ствующее, но, тем не менее, не решающее. Поскольку у вас немед-
ленно возникнут сомнения: гипнотизер может воздействовать
взглядом, а не словами. Кроме того, гипноз, по-видимому, возника-
ет вследствие особого патологического состояния - внушаемости
больных истерией, что относится к компетенции психиатров, - и в
норме невозможно. Если гипноз представляет собой так называ-
емое <искусственное безумие>, <искусственную истерию>, ошибо-
чно было бы пытаться обнаружить его у толп, особенно после
того, как мы установили, что они не являются ни <истерически-
ми>, ни <безумными>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188