Множество странностей обескураживает современного чита-
теля в текстах Ле Бона. Но его предвидение нас просто изумля-
ет. Им была предвосхищена вся психологическая и политичес-
кая эволюция нашего века. Вкладывая столько страсти в свои
рассуждения и предсказания, он явно видел себя в роли Макиа-
велли массовых обществ и призывал обратиться к трудам своего
прославленного предшественника с новых позиций:
<Большая часть правил, относящихся к искусству управлять людь-
ми, - пишет он в 1910 г.,- которым учил Макиавелли, долгое время были
'невостребованными и четыре века не коснулись праха этого великого
покойника, никто не сделал попытки продолжить его дело>.
Он, со своей стороны, пытается это сделать и, рассчитывая на
успех, обращается к государственным деятелям, руководителям
партий, государям современной эпохи как к своим прямым или
косвенным ученикам. И у него не было недостатка в учениках.
Используя наставления на уровне здравого политического смыс-
ла, изречения Робеспьера и особенно Наполеона в психологичес-
ком обрамлении, Ле Бон ломает интеллектуальные преграды, ру-
шит запреты либерального и индивидуалистического мышления.
Он позволяет государственный деятелям подходить к жизни масс,
используя неожиданные уловки и разрешая им вести себя как
вожди. По правде сказать, это происходило в основном по отно-
шению к новым партиям и деятелям, которые с рвением
новообращенных принимали его идеи и упражнялись в парафра-
зировании его книг. По меньшей мере, они должны были прини-
мать их в расчет и определять свое к ним отношение.
Социалистические движения и рабочие партии первыми стол-
кнулись с проблемой масс. Их политика основывалась на посту-
лате рациональности совершенно так же, как и политика либе-
ральных движений буржуазных партий. Их общая философская
позиция заставляет тех и других считать, что поведение людей
зависит от осознания ими своих интересов и общих целей.
Однако основные положения Ле Бона поражают социалистов-
теоретиков тем, что идут абсолютно вразрез с их установками.
Особенно его настойчивость по поводу иррациональных факто-
ров, решающей роли неорганизованных, аморфных масс и их глу-
боко консервативного характера:
<История учит нас, - пишет он, - что толпы чрезвычайно консерва-
тивны, несмотря на их внешне революционные побуждения, они всегда
возвращаются к тому, что разрушили>.
Живее всех на эти утверждения прореагировал Жорж Со-
рель, автор знаменитых <Размышлений о жестокости>. Его от-
зыв о работе по психологии толп, в целом вполне положительный,
опровергает суждение об их консерватизме, особенно в классо-
вых обществах, и указывает на недостаток социологического ос-
нования этой психологии. Эти критические высказывания не ме-
шали ему годами следовать Ле Бону и вторить его теории. Идея
о том, что какой-нибудь мощно действующий миф, пусть даже
иррациональный, необходим для того, чтобы рабочий класс стал
революционным, является тому подтверждением. Так, при посред-
стве Сореля, концепции которого имели огромное влияние на
политику того времени, психология толп проникает почти всюду.
Ее отголоски можно найти даже у коммуниста Грамши, который
прочел работы Сореля и Михельса - двух ученых, в наибольшей
степени ассимилировавших, каждый в духе собственного дарова-
ния, концепции Ле Бона.
Они оказались прямо в центре дебатов, всколыхнувших не-
мецкую социал-демократическую партию. До советской революции
эта партия служила моделью для всех рабочих партий. Вот и
дебатировавшийся вопрос: каковы должны быть отношения меж-
ду сознательной и организованной классовой партией и неоргани-
зованной массой, чернью, люмпеном, <улицей>? Французский пси-
холог с полной очевидностью привлек внимание ко все возраста-
ющей значимости последней. Знамецитый немецкий теоретик Карл
Каутский признавал важность этой эволюции:
<Стало ясно как день, -пишет он,'- что политические и экономичес-
кие битвы нашего времени во все более-возрастающей степени становят-
ся массовыми действиями>.
В то же время он опровергает объяснение феноменов толпы
через внушение и причины в основном психологического свой-
ства. Это, впрочем, не мешает ему принимать, хотя, правда, не-
сколько пренебрежительно и с трудом, теорию Ле .Бона. К каким
бы общественным классам они ни принадлежали, толпы остаются
одними и теми же: непредсказуемыми, разрушительными и, по
крайней мере отчасти, консервативными. Так, приводя пример ев-
рейских погромов, линчевания негров, он заключает:
<Очевидно, что массовые акции не всегда служат делу прогресса.
То, что разрушает масса, не всегда является самыми роковыми препят-
ствиями прогресса. Там, где она одерживала победы, она настолько же
отличалась реакционностью, насколько и революционностью>.
Один из его противников, Паннекок, даже с горячностью уп-
рекает его в приписывании толпам какой-то собственной динами-
ки, не связанной с определенным историческим периодом и неза-
висимой от их классовой сущности. Проще говоря, в игнорирова-
нии пролетарского или буржуазного состава толпы. Для него
здесь речь идет лишь об эпифеномене, который рабочие партии
не должны были бы всерьез принимать во внимание.
<Перед лицом этого фундаментального (классового) различия,-
утверждает он, - нельзя не придавать значения контрасту между масса-
ми организованными и неорганизованными - ведь вовлеченность и опыт
создают значительную разницу при равной предрасположенности у
членов рабочего класса, но эта предрасположенность тем не менее ос-
тается вторичной>.
Насколько мне известно, эти дебаты так ничем и не завершились.
Ни одна из противоположных сторон не предложила какой-то
новой точки зрения или новой тактики по отношению к неорга-
низованным городским массам.
Я слишком кратко остановился на этом важном эпизоде. Од-
нако он дает представление об отголосках психологии толп на
довольно коротком промежутке времени. За неимением необхо-
димых исторических работ нет возможности определить вес и
значение психологии толп для социалистического и революцион-
ного лагеря. Я подозреваю, что этот вес не был таким уж боль-
шим, чтобы открыть глаза демократам всяких ориентаций, когда
откровенно деспотические режимы, и в первую очередь фашизм,
воцарились на сцене современной истории при восторженной под-
держке толп. Они были настолько убеждены в невозможности
добиться победы таким <примитивным> способом, что их просто,
так сказать, не замечали. Итальянский писатель Силоне об этом
свидетельствует:
<...нельзя замалчивать тот факт, что социалисты, сосредоточившись
на классовой борьбе и нетрадиционной политике, были удивлены вар-
варским нашествием фашизма. Они не поняли причин и следствий их
лозунгов и их символов, таких необычных и странных, и тем более не
могли себе представить, каким образом столь примитивное движение
могло прийти к власти над такой сложно организованной машиной,
как современное государство, и удержать эту власть. Социалисты не
были готовы, понять действенность фашистской пропаганды, так как
их доктрина была сформулирована Марксом и Энгельсом в предше-
ствующем веке и с тех пор не продвинулась вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188