Аналогично,
находясь в политически возбужденной толпе, даже если вы со-
вершенно не разделяете точку зрения этих людей, вы все равно
бессильны против этого возбуждения, ибо эмоция имеет суг-
гестивный эффект. Этим "contagion mentale" занимаются
французские психологи; на эту тему есть несколько очень
хороших книг, прежде всего я имею в виду книгу Лебона
"Толпа: изучение массового сознания".
В психотерапии, даже если врач совершенно абстрагирован
от эмоциональных содержаний пациента, сам тот факт, что они
у пациента есть, имеет на него воздействие. И это великое за-
блуждение, если врач думает, что он может возвыситься над
этим. Самое лучшее, что он может сделать, это осознать, что
он сам подвержен воздействию. Пока он не поймет этого, он не
преодолеет отчуждения и не сможет ничего сказать по сущес-
тву. Он даже обязан воспринимать эмоции пациента и реаги-
ровать на них. Вот почему я отказался от идеи укладывать
пациента на диван, усаживаясь позади него. Я располагаюсь на-
против своего пациента и разговариваю с ним так, как один
психически нормальный человек разговаривал бы с другим: я
ничего не скрываю и реагирую свободно.
Я очень хорошо помню случай одной пожилой женщины из
Соединенных Штатов; ей было около пятидесяти восьми лет, и
она сама была врачом. В Цюрих она прибыла в полном смя-
тении. Она была настолько перепугана, что поначалу - пока я
не выведал, что с ней уже проводился анализ, - я считал ее
почти сумасшедшей. Из ее рассказа о том, что она в своем смя-
--~ "itATTTOTJlJ
что она
IIU4ln ут<лш~-.. .
тении успела натворить, было совершенно очевидно, что она
бы этого никогда не сделала, будь ее аналитик человеческим
существом, а не мистической функцией - инкогнито, сидящим
позади нее, время от времени изрекающим из клубов дыма муд-
рую мысль и никогда не выдающим своих эмоций. Она совер-
шенно запуталась в своих проблемах и наделала много глупос-
тей, от которых он мог бы с легкостью ее уберечь, веди он себя
Психическое заражение (франц.). - Ред.
Аналитическая психология
по-человечески. После того как она мне все это рассказала, у
меня, естественно, была на это эмоциональная реакция, - я вы-
ругался или что-то в этом роде. В ответ на это она вскочила из
своего кресла и с явным упреком сказала мне: "Ведь это же
эмоции!" - "Конечно, эмоции, - ответил я. - Ну и что?" - "Но
у вас не должно быть эмоций". - "Это почему же, собственно?
У меня есть полное право на эмоции". И тут она возразила: "Но
вы же аналитик!" - И тогда я сказал: "Да, я аналитик, и у меня
есть эмоции. Вы что же, считаете, что я идиот или ката-
тоник?" - "Но у аналитиков не бывает эмоций". На это я
заметил: "Да у вашего аналитика, возможно, и не было эмоций,
но он, с позволения сказать, был просто дурак!" И тут у нее на-
ступило просветление; с этого момента она была уже абсолют-
но другой. Она сказала: "Слава небесам! Теперь мне наконец
ясно, на каком я свете. Теперь я знаю, что передо мной живой
человек со всеми человеческими эмоциями!" Моя эмоциональ-
ная реакция давала ей необходимую ориентацию. Она принад-
лежала не к мыслительному, а к чувственному типу и поэтому
нуждалась в подобного рода ориентирах. Но аналитик был че-
ловеком, который умел только думать, который жил одним
интеллектом и, тем самым, был отгорожен от жизни чувств.
Она же была высокоэмоциональным сангвиником, из тех, кто,
для того чтобы не испытывать одиночества, нуждается в
эмоциональных проявлениях, в движениях чувств окружающих
людей. Если вам необходимо лечить человека чувственного
типа, а вы обсуждаете лишь интеллектуальные аспекты, это то
же самое, что вести интеллектуальные разговоры в компании,
состоящей из людей чувственного типа. У вас ничего не полу-
чится; вы будете чувствовать себя, как на Северном полюсе;
вас не поймут, на ваши идеи просто никто не будет
реагировать. Все будет, казалось бы, очень мило, но вы почув-
ствуете себя полным идиотом, ибо ваш образ мысли останется
без ответа.
Нужно всегда подходить к людям с учетом их ведущей
функции, иначе у вас не будет контакта. Поэтому, чтобы иметь
возможность продемонстрировать моим пациентам, что моя
система не глуха к их реакциям, я должен сесть напротив них -
так, чтобы и они могли читать реакции у меня на лице и видеть,
что я их слушаю. Сядь я у них за спиной, я мог бы зевать,
спать, отдаваться собственным мыслям и вообще делать все,
что угодно. Они бы никогда не знали, что со мной происходит,
160
К.Г.Юнг
Аналитическая психология
161
и оставались бы в аутоэротическом и изолированном состо-
янии. в котором для обычных людей нет ничего хорошего. Ко-
нечно, если б они готовили себя к отшельнической жизни где-
нибудь в Гималаях, тогда другое дело.
Обычно эмоции пациентов не очень заразительны,
заразительными они становятся тогда, когда содержания,
проецируемые пациентом на аналитика, идентичны его бессо-
знательным содержаниям. Тогда они вдвоем погружаются в
один и тот же черный провал бессознательного, и попадают в
ситуацию сопричастности. Это феномен, который был охарак-
теризован Фрейдом как контр-трансфер. Он состоит во
взаимном проецировании друг на друга, во взаимосвязи посред-
ством общего бессознательного. Сопричастность, как я вам уже
говорил, характерна для примитивной психологии, то есть
относится к такому психологическому уровню, где отсутствует
осознанное разделение субъекта и объекта. То, что относится
к общему бессознательному, наиболее запутанно как у
пациента, так и у психоаналитика; здесь теряются всякие
ориентиры, и подобный анализ заканчивается катастрофой.
Абсолютно безупречными не бывают даже аналитики, и может
статься, что в какой-то ситуации аналитик окажется в некоторых
аспектах бессознательным. По этой причине я уже достаточно
давно выдвинул требование, чтобы сами аналитики тоже подвер-
гались анализу. Они должны иметь отца-исповедника или мать-
исповедницу. Даже Папа Римский, при всей его непогрешимости,
должен регулярно исповедоваться, и не монсиньору или
кардиналу, а простому священнику. Если аналитик не под-
держивает объективную связь со своим бессознательным, нет
никаких гарантий, что в его бессознательное не провалится кто-то
из пациентов. Вероятно, вам всем знакомы пациенты, облада-
ющие дьявольской изобретательностью в выискивании слабых,
уязвимых мест в psyche аналитика. На эти слабости они пытают-
ся направить проекции своего собственного бессознательного. Го-
ворят, что этим отличаются женщины, но это не так - мужчины
делают то же самое. Они всегда обнаруживают у аналитика эти
слабые места, и можете не сомневаться, что рано или поздно он
будет уязвлен в самом незащищенном месте. Там, где он сам бес-
сознателен, он склонен совершать такие же проекции, как и
любой пациент. Так возникает состояние сопричастности, или,
выражаясь более точно, состояние межличностной кон-
таминации посредством общего бессознательного.
Безусловно, о трансфере могут быть разные представления,
но что касается нас, то мы все находимся во власти опреде-
ления, данного Фрейдом; есть склонность считать, что речь
всегда идет об эротическом трансфере. Но мой опыт не подт-
верждает теорию, согласно которой проецируются исключи-
тельно эротические и инфантильные содержания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
находясь в политически возбужденной толпе, даже если вы со-
вершенно не разделяете точку зрения этих людей, вы все равно
бессильны против этого возбуждения, ибо эмоция имеет суг-
гестивный эффект. Этим "contagion mentale" занимаются
французские психологи; на эту тему есть несколько очень
хороших книг, прежде всего я имею в виду книгу Лебона
"Толпа: изучение массового сознания".
В психотерапии, даже если врач совершенно абстрагирован
от эмоциональных содержаний пациента, сам тот факт, что они
у пациента есть, имеет на него воздействие. И это великое за-
блуждение, если врач думает, что он может возвыситься над
этим. Самое лучшее, что он может сделать, это осознать, что
он сам подвержен воздействию. Пока он не поймет этого, он не
преодолеет отчуждения и не сможет ничего сказать по сущес-
тву. Он даже обязан воспринимать эмоции пациента и реаги-
ровать на них. Вот почему я отказался от идеи укладывать
пациента на диван, усаживаясь позади него. Я располагаюсь на-
против своего пациента и разговариваю с ним так, как один
психически нормальный человек разговаривал бы с другим: я
ничего не скрываю и реагирую свободно.
Я очень хорошо помню случай одной пожилой женщины из
Соединенных Штатов; ей было около пятидесяти восьми лет, и
она сама была врачом. В Цюрих она прибыла в полном смя-
тении. Она была настолько перепугана, что поначалу - пока я
не выведал, что с ней уже проводился анализ, - я считал ее
почти сумасшедшей. Из ее рассказа о том, что она в своем смя-
--~ "itATTTOTJlJ
что она
IIU4ln ут<лш~-.. .
тении успела натворить, было совершенно очевидно, что она
бы этого никогда не сделала, будь ее аналитик человеческим
существом, а не мистической функцией - инкогнито, сидящим
позади нее, время от времени изрекающим из клубов дыма муд-
рую мысль и никогда не выдающим своих эмоций. Она совер-
шенно запуталась в своих проблемах и наделала много глупос-
тей, от которых он мог бы с легкостью ее уберечь, веди он себя
Психическое заражение (франц.). - Ред.
Аналитическая психология
по-человечески. После того как она мне все это рассказала, у
меня, естественно, была на это эмоциональная реакция, - я вы-
ругался или что-то в этом роде. В ответ на это она вскочила из
своего кресла и с явным упреком сказала мне: "Ведь это же
эмоции!" - "Конечно, эмоции, - ответил я. - Ну и что?" - "Но
у вас не должно быть эмоций". - "Это почему же, собственно?
У меня есть полное право на эмоции". И тут она возразила: "Но
вы же аналитик!" - И тогда я сказал: "Да, я аналитик, и у меня
есть эмоции. Вы что же, считаете, что я идиот или ката-
тоник?" - "Но у аналитиков не бывает эмоций". На это я
заметил: "Да у вашего аналитика, возможно, и не было эмоций,
но он, с позволения сказать, был просто дурак!" И тут у нее на-
ступило просветление; с этого момента она была уже абсолют-
но другой. Она сказала: "Слава небесам! Теперь мне наконец
ясно, на каком я свете. Теперь я знаю, что передо мной живой
человек со всеми человеческими эмоциями!" Моя эмоциональ-
ная реакция давала ей необходимую ориентацию. Она принад-
лежала не к мыслительному, а к чувственному типу и поэтому
нуждалась в подобного рода ориентирах. Но аналитик был че-
ловеком, который умел только думать, который жил одним
интеллектом и, тем самым, был отгорожен от жизни чувств.
Она же была высокоэмоциональным сангвиником, из тех, кто,
для того чтобы не испытывать одиночества, нуждается в
эмоциональных проявлениях, в движениях чувств окружающих
людей. Если вам необходимо лечить человека чувственного
типа, а вы обсуждаете лишь интеллектуальные аспекты, это то
же самое, что вести интеллектуальные разговоры в компании,
состоящей из людей чувственного типа. У вас ничего не полу-
чится; вы будете чувствовать себя, как на Северном полюсе;
вас не поймут, на ваши идеи просто никто не будет
реагировать. Все будет, казалось бы, очень мило, но вы почув-
ствуете себя полным идиотом, ибо ваш образ мысли останется
без ответа.
Нужно всегда подходить к людям с учетом их ведущей
функции, иначе у вас не будет контакта. Поэтому, чтобы иметь
возможность продемонстрировать моим пациентам, что моя
система не глуха к их реакциям, я должен сесть напротив них -
так, чтобы и они могли читать реакции у меня на лице и видеть,
что я их слушаю. Сядь я у них за спиной, я мог бы зевать,
спать, отдаваться собственным мыслям и вообще делать все,
что угодно. Они бы никогда не знали, что со мной происходит,
160
К.Г.Юнг
Аналитическая психология
161
и оставались бы в аутоэротическом и изолированном состо-
янии. в котором для обычных людей нет ничего хорошего. Ко-
нечно, если б они готовили себя к отшельнической жизни где-
нибудь в Гималаях, тогда другое дело.
Обычно эмоции пациентов не очень заразительны,
заразительными они становятся тогда, когда содержания,
проецируемые пациентом на аналитика, идентичны его бессо-
знательным содержаниям. Тогда они вдвоем погружаются в
один и тот же черный провал бессознательного, и попадают в
ситуацию сопричастности. Это феномен, который был охарак-
теризован Фрейдом как контр-трансфер. Он состоит во
взаимном проецировании друг на друга, во взаимосвязи посред-
ством общего бессознательного. Сопричастность, как я вам уже
говорил, характерна для примитивной психологии, то есть
относится к такому психологическому уровню, где отсутствует
осознанное разделение субъекта и объекта. То, что относится
к общему бессознательному, наиболее запутанно как у
пациента, так и у психоаналитика; здесь теряются всякие
ориентиры, и подобный анализ заканчивается катастрофой.
Абсолютно безупречными не бывают даже аналитики, и может
статься, что в какой-то ситуации аналитик окажется в некоторых
аспектах бессознательным. По этой причине я уже достаточно
давно выдвинул требование, чтобы сами аналитики тоже подвер-
гались анализу. Они должны иметь отца-исповедника или мать-
исповедницу. Даже Папа Римский, при всей его непогрешимости,
должен регулярно исповедоваться, и не монсиньору или
кардиналу, а простому священнику. Если аналитик не под-
держивает объективную связь со своим бессознательным, нет
никаких гарантий, что в его бессознательное не провалится кто-то
из пациентов. Вероятно, вам всем знакомы пациенты, облада-
ющие дьявольской изобретательностью в выискивании слабых,
уязвимых мест в psyche аналитика. На эти слабости они пытают-
ся направить проекции своего собственного бессознательного. Го-
ворят, что этим отличаются женщины, но это не так - мужчины
делают то же самое. Они всегда обнаруживают у аналитика эти
слабые места, и можете не сомневаться, что рано или поздно он
будет уязвлен в самом незащищенном месте. Там, где он сам бес-
сознателен, он склонен совершать такие же проекции, как и
любой пациент. Так возникает состояние сопричастности, или,
выражаясь более точно, состояние межличностной кон-
таминации посредством общего бессознательного.
Безусловно, о трансфере могут быть разные представления,
но что касается нас, то мы все находимся во власти опреде-
ления, данного Фрейдом; есть склонность считать, что речь
всегда идет об эротическом трансфере. Но мой опыт не подт-
верждает теорию, согласно которой проецируются исключи-
тельно эротические и инфантильные содержания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79