двое всадников галопом летели по древним камням Тирсианской дороги. Таяли
бесценные секунды, но вот вдалеке показалась громадная дуга Сендикского
моста, тянущегося над городским парком к самому дворцу Буканнахов. Цепочка
груженых повозок у подножия моста в ужасе отползла в сторону - двое
всадников, не сбавляя хода, пролетели мимо, мчась по каменной дуге к
распахнутым воротам королевского дворца. Ворвавшись в окруженный садами
внутренний двор, Гендель с Менионом резко осадили своих взмыленных
скакунов и соскочили на землю.
Стояла тишина. Все было спокойно. Из-под тени раскидистой ивы почти
лениво появился одинокий привратник и взял разгоряченных коней под уздцы;
в его глазах отражалось лишь легкое любопытство. Гендель хмуро взглянул на
него, разрешил ему идти и торопливо направился к парадным дверям,
сопровождаемый Менионом. По-прежнему ничего. Может быть, они успели. Может
быть, они даже ошиблись...
Залы древнего родового замка были пусты и безмолвны; переступив
порог, они немного помедлили, быстро окидывая взглядом дверные проемы и
глубокие альковы, гобелены на стенах и занавешенные окна. Менион собрался
отправиться на поиски Ширль, но гном жестом остановил его. Дочери королей
придется немного подождать. Ступая медленно и бесшумно, гном повел
взволнованного горца по другому коридору, к лестнице в погреб. Перед
поворотом они помедлили, затем, прижавшись к полированным стенным панелям,
осторожно заглянули за угол.
Массивная, окованная железом дверь, ведущая в знакомый им винный
погреб, была приоткрыта. В проходе перед ней стояли трое вооруженных
солдат, охраняя пустынный коридор. Все они носили на мундирах эмблему
сокола. Менион с Генделем молча отступили назад. Только сейчас принц Лиха
заметил, что он безоружен. Забытый меч Лиха свисал сейчас с луки седла его
коня. Он быстро обежал коридор глазами, и взгляд его упал на ряд
скрещенных пик, стоящих у дальней стены. Пика была для него не самым
подходящим оружием, но выбирать не приходилось. Он бесшумно вытащил из
ряда неудобную пику и присоединился к Генделю. Они обменялись долгими
взглядами. Им придется действовать быстро. Если стража успеет укрыться за
дверью погреба и запереть ее изнутри, им уже не удастся схватить Стенмина.
Как бы то ни было, их всего двое. А сколько врагов еще ждет их внизу?
Раздумывать было некогда. Одним броском они выскочили из укрытия и
помчались по коридору. Трое стражников едва успели обернуться, когда
отчаянные бойцы набросились на них. Менион пронзил пикой того, кто стоял
ближе других к двери, и тут же прыгнул, сбивая с ног его товарища.
Последний стражник беззвучно рухнул под ударом тяжелой булавы Генделя.
Схватка закончилась, не успев начаться, и они вошли в дверь, готовясь
спуститься по истертым каменным ступеням, и столкнулись с самым страшным
сражением в их жизни.
Старый погреб ярко освещали факелы. Они горели на каждой стене,
разгоняя подземный сумрак. Огромный каменный люк в середине просторного
зала, ведущий в забытые подземные темницы, был распахнут, и из темноты
провала доносились далекие звуки ударов металла о камень. Подвал кишел
вооруженными людьми, и эти люди со всех сторон бросились на вошедших.
Гендель и Менион встретили их яростной атакой, бросившей их в самую
гущу врагов. К счастью, на вершине лестницы горец успел подобрать меч
одного из убитых стражников. Спиной к спине с Генделем, он начал битву с
десятками противников. Краем глаза он заметил, как из темноты люка
поднимается знакомая фигура в алом; при виде ненавистного Стенмина принц
Лиха почувствовал, как в нем закипает бешеная злоба. С новыми силами он
бросился на вражеских солдат, пытаясь прорваться сквозь их ряды и
добраться до человека, предавшего их. На худом лице мистика отразился
ужас, и он поспешил отступить подальше от сражающихся.
Спиной к спине, гном и горец сражались, словно двое берсеркеров.
Вокруг них лежали мертвые и умирающие; оба они получили уже по дюжине ран,
но не чувствовали боли. Дважды Менион поскальзывался на залитом кровью
полу и падал, и каждый раз Гендель удерживал нападающих, пока горец снова
поднимался на ноги. Врагов оставалось всего пятеро, но Гендель и Менион
уже смертельно истекали кровью. Они сражались как механические куклы, их
тела покрылись кровью и потом, руки налились свинцом и онемели. Словно
спохватившись, перепуганный Стенмин вдруг метнулся к краю люка и начал
звать на помощь. Видя это, принц Лиха последним усилием бросился на двоих
противников и сбил обоих с ног. К нему метнулся третий, но горец по
рукоять всадил ему в живот меч и оставил его в теле. Подхватив лежащую
пику, он бросился к дрожащему мистику и оглушил его мощным взмахом
тяжелого оружия. Худощавое тело рухнуло на каменный пол, и тогда Менион
Лих ухватился за край тяжелой плиты люка и из последних сил рванул ее
вверх.
Ему показалось, что плита прикована к полу цепями. Она даже не
шевельнулась. Далеко внизу звук ударов металла о камень смолк, сменившись
стуком сапог солдат, бегущих к люку. Оставалось лишь несколько секунд.
Если они доберутся до лестницы, ему конец. Собравшись с силами, истекающий
кровью горец вновь напряг мускулы, приподнимая массивную каменную плиту, и
на этот раз она подалась. Горец застонал от страшного напряжения, но
продолжал поднимать тяжелую плиту, пока та не покачнулась и не рухнула с
оглушительным грохотом, закрывая квадратную дыру в полу. Онемевшими,
скользкими от пота руками он продел цепь сквозь врезанные в камень кольца
и задвинул стальной брус засова. Проход был закрыт. Если солдаты Севера
все же захотят проникнуть во дворец этим путем, им придется пробить себе
дорогу сквозь несколько футов камня и железа.
- Менион.
Хрупкую тишину нарушил надтреснутый шепот, произнесший его имя. Горец
бессильно опустился на пол, но его протянутая рука нашла рукоять лежащего
меча, и он поднял окровавленное лицо. На полу, среди груды тел
искалеченных охранников, безжизненных или же корчащихся в последних
судорогах, глаза принца Лиха нашли его друга. Гном стоял, опершись спиной
на стену у подножия лестницы, крепко сжимая в руке свою булаву. Вокруг
него валялись мертвые тела. Он убил их всех. Не спасся ни один. Его
жесткий взгляд на миг упал на Мениона, как в прошлом, как в тот день,
когда они впервые встретились в низинах близ Черных Дубов. Он стал прежним
Генделем - молчаливым, угрюмым, бесконечно деятельным. Затем булава
выскользнула из его руки, глаза остекленели; с долгим вздохом его тело
медленно, безжизненно сползло по стене в объятия смерти, наконец-то
дождавшейся его.
Гендель! Его имя вспыхнуло в оглушенном, не верящем в случившееся
сознании Мениона; он неуклюже поднялся на ноги и встал, пошатываясь, среди
дрожащих теней. На его покрасневших глазах выступили слезы и темными
ручейками побежали по окровавленному лицу. Свинцовыми шагами он начал
пробираться среди мертвых тел вражеских солдат, задыхаясь от неукротимого
гнева и чувства бессилия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179