Он, конечно, скандальный человек. Но зато вне политики.
Пусть повозмущается. Пусть все видят: возмущается человек, а не берем, и
брать не будем, и в газетке упомянем, и заграницу пообещаем, а то и пошлем,
и вождя какого-нибудь вылепить дадим. Пусть попоют, порисуют, полепят...
Сейчас можно. Есть решение. Установка. Будут и встречные планы. Досрочные
выполнения и перевыполнения. Какой-нибудь высокопоставленный кретин сдуру
примет все это всерьез и разработает свой личный план мероприятий. Его
передвинут сначала в Академию, потом -- на пенсию, потом -- на Старобабье.
Ну и чем же все это кончится, спрашивает Журналист. Как и всякая кампания,
говорит Учитель, ничем. Появится какая-нибудь новая установка. Про кампанию
оппозиции забудут, и она задохнется сама собой. Без репрессий, спрашивает
Журналист. Это зависит от стечения обстоятельств, говорит Неврастеник. Если
будет дана установка... За исключением, конечно, незапланированных
оппозиционеров. С ними поступают так же, как с незапланированными
выдающимися художниками и учеными. Их ликвидируют всеми доступными
средствами безо всяких установок. А вы там у себя с опозданием на пять лет
минимум начнете вопить о том, что историю вспять не обернешь.
ОТКРЫТИЕ
Я построил математическую теорию ибанского общества, говорит Учитель.
Давай выпьем по этому поводу. А потом займемся ее эмпирическим
подтверждением. Для проверки надо выбрать качественно разнородный материал.
Предлагаю проблему урожая этого года, космическую программу и политику
ибанского руководства в одном из отдаленных районов Земли, в котором еще не
ступала нога ибанца. Предложение заманчивое, говорит Крикун. Но как мы
раздобудем эмпирические данные? Пустяки, говорит Учитель. Представления о
секретности сведений теперь резко изменились. Сведения обо всем этом имеются
частично в ибанской прессе и с избытком в зарубежной. Теперь секретом стали
цены на вареную колбасу и число пенсионеров на душу населения. Если бы я был
главой государства, сказал Крикун, я сделал бы тебя главным советником по
всем существенным вопросам жизни государства. А сейчас должен посоветовать
тебе, спрячь свою теорию подальше и никому не показывай. Шутки шутками, а ты
на самом деле раскрыл самый глубокий механизм ибанской жизни: отсутствие
строго детерминированного механизма. С твоей теорией любой Шарлатан может
делать безошибочные прогнозы с любыми исходными предпосылками. Поразительно!
Теория Учителя была действительно уникальным явлением в науке.
Перепробовав сотни вариантов на уровне серьезной науки. Учитель решил, что
серьезность есть признак посредственности. И решил попробовать установить
чисто априорные зависимости эмпирически независимых величин. В конце концов,
думал он, какое мне дело до того, что творится внутри этого бардака. Чего я
хочу? Найти метод предвидения. Как я его придумаю -- роли не играет. Важно
лишь одно: чтобы он давал правильные, т.е. более или менее часто
подтверждающиеся предсказания. И он сформулировал систему постулатов, при
виде которой Крикун сначала хохотал до слез, а потом и предложил решающую
проверку. Вот несколько примеров постулатов теории: если число коров
увеличить в n раз, то число номенклатурных работников сельского хозяйства
увеличится в 2n раз; если число космонавтов увеличить в m раз, а посевные
площади увеличить в k раз, то вероятность неполадок в космосе вырастает в
раз, где l есть коэффициент роста капиталовложений в дело освобождения
отсталых народов от ига; и т.п. Нахохотавшись до слез, Крикун тут же
вычислил, что период Растерянности кончился еще до того, как начался, а
начался тогда, когда его уже прикрыли, что либерализма нашему руководству
хватит еще от силы на пару лет, а опекаемые нами дорогостоящие жители
отдаленных районов планеты через год пошлют нас на... И они выбросили теорию
в мусорный ящик. Через сто лет, сказал Крикун, какой-нибудь гениальный
мальчик откроет эту муть заново, и человечество сделает еще один шаг вперед
в своем духовном развитии.
Черт с ним, с нашим гениальным потомком, говорит Учитель. Но основы
теории ибанского общества я, кажется, действительно нашел. А это я
выбрасывать не собираюсь. Это уже не шуточки. Как ты думаешь, сколько еще
времени осталось в нашем распоряжении? Не больше года? Я тоже так считаю.
Значит полгода от силы. Значит за три месяца надо все написать. Знаешь, я
решил все свои жизненные проблемы окончательно. Хватит! Больше терпеть
нельзя. Буду пробиваться с боем. Во весь рост. Мы все равно окружены.
Другого выхода нет. Только атака. Во весь рост. И прямо на них. Ну, я пошел.
Он не дошел до дома.
ПРИГОВАРИВАЕТСЯ К ЛЕЧЕНИЮ
Крикуну помочь не удалось, говорит Брат. Я ездил туда. Оказывается, это
дело у нас здорово налажено. Имеется постоянно действующая комиссия. В нее
входят психиатры, психологи, профессиональные эксперты, народные судьи и
инспектор Высшего Суда. Комиссия составляет список вопросов применительно к
уровню образования, социальному положению и профессии обвиняемого. Вопросы
составляются так, чтобы на них был в состоянии ответить средний нормальный
индивид данной категории. Вопросы самые разнообразные. Например, как звали
деда по материнской линии, сколько будет дважды два, какое решение принял
мартовский пленум, куда поехал Заведующий, кто стоит во главе Братии во
Внутренней Панголии и т.п. Всего сто вопросов. Порядок такой. Приводят
обвиняемого. Задают вопрос. Нажимают кнопку. Если успел ответить до звонка и
притом правильно, дается плюс единица. Ответил неправильно -- ноль. Не успел
ответить -- минус единица. Пустяки, говорите? Попробуем! Когда умерла твоя
бабка по отцу? Раз, два, три... Минус единица. Отчество твоей жены? Раз,
два, три... Минус единица! Ваше имя? Раз, два, три... Минус единица! Ну как?
То-то. А когда сидит комиссия в двадцать человек... Вопросы в общем можно
составить так, что не придерешься, а обвиняемый заранее обречен не ответить
почти ни на один из них в установленное время. Причем, чем выше
интеллектуальное развитие обвиняемого, тем легче его завалить на пустяковых
вопросах. В зависимости от количества очков определяют, нормален или нет.
Если не нормален, то какой категории. Отказ отвечать на вопрос засчитывается
как минус единица. Крикун набрал, между прочим, минус сто. Своеобразный
рекорд, ха-ха-ха! Для нормы нужно пятьдесят очков минимум. От двадцати пяти
до пятидесяти очков -- больной третьей категории. От нуля до двадцати пяти
-- второй. Ниже нуля -- первой. Ниже минус пятидесяти -- высшей. Затем
комиссия принимает решение считать обвиняемого нормальным или ненормальным
такой-то категории в зависимости от суммы очков. Если больной -- объявляется
приговор: приговариваетесь к принудительному лечению такой-то категории.
Надевают специальные наручники и наножники и ведут осужденного в клинику
показать, как выглядят осужденные по этой категории. Я посмотрел. Третью
категорию. Кошмар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Пусть повозмущается. Пусть все видят: возмущается человек, а не берем, и
брать не будем, и в газетке упомянем, и заграницу пообещаем, а то и пошлем,
и вождя какого-нибудь вылепить дадим. Пусть попоют, порисуют, полепят...
Сейчас можно. Есть решение. Установка. Будут и встречные планы. Досрочные
выполнения и перевыполнения. Какой-нибудь высокопоставленный кретин сдуру
примет все это всерьез и разработает свой личный план мероприятий. Его
передвинут сначала в Академию, потом -- на пенсию, потом -- на Старобабье.
Ну и чем же все это кончится, спрашивает Журналист. Как и всякая кампания,
говорит Учитель, ничем. Появится какая-нибудь новая установка. Про кампанию
оппозиции забудут, и она задохнется сама собой. Без репрессий, спрашивает
Журналист. Это зависит от стечения обстоятельств, говорит Неврастеник. Если
будет дана установка... За исключением, конечно, незапланированных
оппозиционеров. С ними поступают так же, как с незапланированными
выдающимися художниками и учеными. Их ликвидируют всеми доступными
средствами безо всяких установок. А вы там у себя с опозданием на пять лет
минимум начнете вопить о том, что историю вспять не обернешь.
ОТКРЫТИЕ
Я построил математическую теорию ибанского общества, говорит Учитель.
Давай выпьем по этому поводу. А потом займемся ее эмпирическим
подтверждением. Для проверки надо выбрать качественно разнородный материал.
Предлагаю проблему урожая этого года, космическую программу и политику
ибанского руководства в одном из отдаленных районов Земли, в котором еще не
ступала нога ибанца. Предложение заманчивое, говорит Крикун. Но как мы
раздобудем эмпирические данные? Пустяки, говорит Учитель. Представления о
секретности сведений теперь резко изменились. Сведения обо всем этом имеются
частично в ибанской прессе и с избытком в зарубежной. Теперь секретом стали
цены на вареную колбасу и число пенсионеров на душу населения. Если бы я был
главой государства, сказал Крикун, я сделал бы тебя главным советником по
всем существенным вопросам жизни государства. А сейчас должен посоветовать
тебе, спрячь свою теорию подальше и никому не показывай. Шутки шутками, а ты
на самом деле раскрыл самый глубокий механизм ибанской жизни: отсутствие
строго детерминированного механизма. С твоей теорией любой Шарлатан может
делать безошибочные прогнозы с любыми исходными предпосылками. Поразительно!
Теория Учителя была действительно уникальным явлением в науке.
Перепробовав сотни вариантов на уровне серьезной науки. Учитель решил, что
серьезность есть признак посредственности. И решил попробовать установить
чисто априорные зависимости эмпирически независимых величин. В конце концов,
думал он, какое мне дело до того, что творится внутри этого бардака. Чего я
хочу? Найти метод предвидения. Как я его придумаю -- роли не играет. Важно
лишь одно: чтобы он давал правильные, т.е. более или менее часто
подтверждающиеся предсказания. И он сформулировал систему постулатов, при
виде которой Крикун сначала хохотал до слез, а потом и предложил решающую
проверку. Вот несколько примеров постулатов теории: если число коров
увеличить в n раз, то число номенклатурных работников сельского хозяйства
увеличится в 2n раз; если число космонавтов увеличить в m раз, а посевные
площади увеличить в k раз, то вероятность неполадок в космосе вырастает в
раз, где l есть коэффициент роста капиталовложений в дело освобождения
отсталых народов от ига; и т.п. Нахохотавшись до слез, Крикун тут же
вычислил, что период Растерянности кончился еще до того, как начался, а
начался тогда, когда его уже прикрыли, что либерализма нашему руководству
хватит еще от силы на пару лет, а опекаемые нами дорогостоящие жители
отдаленных районов планеты через год пошлют нас на... И они выбросили теорию
в мусорный ящик. Через сто лет, сказал Крикун, какой-нибудь гениальный
мальчик откроет эту муть заново, и человечество сделает еще один шаг вперед
в своем духовном развитии.
Черт с ним, с нашим гениальным потомком, говорит Учитель. Но основы
теории ибанского общества я, кажется, действительно нашел. А это я
выбрасывать не собираюсь. Это уже не шуточки. Как ты думаешь, сколько еще
времени осталось в нашем распоряжении? Не больше года? Я тоже так считаю.
Значит полгода от силы. Значит за три месяца надо все написать. Знаешь, я
решил все свои жизненные проблемы окончательно. Хватит! Больше терпеть
нельзя. Буду пробиваться с боем. Во весь рост. Мы все равно окружены.
Другого выхода нет. Только атака. Во весь рост. И прямо на них. Ну, я пошел.
Он не дошел до дома.
ПРИГОВАРИВАЕТСЯ К ЛЕЧЕНИЮ
Крикуну помочь не удалось, говорит Брат. Я ездил туда. Оказывается, это
дело у нас здорово налажено. Имеется постоянно действующая комиссия. В нее
входят психиатры, психологи, профессиональные эксперты, народные судьи и
инспектор Высшего Суда. Комиссия составляет список вопросов применительно к
уровню образования, социальному положению и профессии обвиняемого. Вопросы
составляются так, чтобы на них был в состоянии ответить средний нормальный
индивид данной категории. Вопросы самые разнообразные. Например, как звали
деда по материнской линии, сколько будет дважды два, какое решение принял
мартовский пленум, куда поехал Заведующий, кто стоит во главе Братии во
Внутренней Панголии и т.п. Всего сто вопросов. Порядок такой. Приводят
обвиняемого. Задают вопрос. Нажимают кнопку. Если успел ответить до звонка и
притом правильно, дается плюс единица. Ответил неправильно -- ноль. Не успел
ответить -- минус единица. Пустяки, говорите? Попробуем! Когда умерла твоя
бабка по отцу? Раз, два, три... Минус единица. Отчество твоей жены? Раз,
два, три... Минус единица! Ваше имя? Раз, два, три... Минус единица! Ну как?
То-то. А когда сидит комиссия в двадцать человек... Вопросы в общем можно
составить так, что не придерешься, а обвиняемый заранее обречен не ответить
почти ни на один из них в установленное время. Причем, чем выше
интеллектуальное развитие обвиняемого, тем легче его завалить на пустяковых
вопросах. В зависимости от количества очков определяют, нормален или нет.
Если не нормален, то какой категории. Отказ отвечать на вопрос засчитывается
как минус единица. Крикун набрал, между прочим, минус сто. Своеобразный
рекорд, ха-ха-ха! Для нормы нужно пятьдесят очков минимум. От двадцати пяти
до пятидесяти очков -- больной третьей категории. От нуля до двадцати пяти
-- второй. Ниже нуля -- первой. Ниже минус пятидесяти -- высшей. Затем
комиссия принимает решение считать обвиняемого нормальным или ненормальным
такой-то категории в зависимости от суммы очков. Если больной -- объявляется
приговор: приговариваетесь к принудительному лечению такой-то категории.
Надевают специальные наручники и наножники и ведут осужденного в клинику
показать, как выглядят осужденные по этой категории. Я посмотрел. Третью
категорию. Кошмар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110