Угроза по адресу всех тех, кто
подлежит действию законов общественных наук. Ибанское начальство все делает
согласно этим законам. Если оно что-то сотворило такое, что кажется не
совсем того, так знайте же, это -- согласно общественной науке. Погодите,
мерзавцы, сами поймете, что делалось это для вашего же блага. Да иначе было
нельзя. Наука! Мы тут ни при чем. Законы! С них и спрашивайте. Угроза по
адресу своих же специалистов. Что же это вы, братцы! Деньги вам платим. И
немалые. А вы все на месте топчетесь. Обобщайте же, дармоеды, нашу передовую
практику! Двигайте вперед нашу и без того передовую теорию! Сколько раз вам
надо повторять, что надо творчески, творчески, творчески...
Общественные науки Ибанска братийны. Этим они отличаются от
естественных наук, которые в Ибанске тоже в некотором роде братийны, но не
так, как общественные. Насчет естественных наук еще можно поспорить. А в
отношении общественных никаких споров быть не может. Они братийны во всех
возможных смыслах.
Они братийны в том смысле, что в них число членов Братии не меньше, чем
в самом аппарате Братии и в Органах, которые считают общественные науки
своим светским филиалом. Они братийны также в том смысле, что отражают
интересы классов. Заграничные общественные науки отражают интересы
эксплуататорских классов, и потому они вовсе не науки. Ибанские общественные
науки отражают интересы пролетариата, руководимого им беднейшего
крестьянства и перешедшей на их сторону и руководимой ими обоими трудовой
интеллигенции, И потому они науки. Правда, пролетариата в Ибанске уже нет.
Беднейшего крестьянства тем более. Примкнувшую было к ним интеллигенцию в
свое время повывели, а новая интеллигенция вроде бы уже и не интеллигенция,
а просто трудящиеся на благо. В Ибанске теперь все трудящиеся, за
исключением Правдеца, Певца, Мазилы, Двурушника и других отдельных
отщепенцев. И ибанские общественные науки вынесли свою классовую основу во
вне. Они теперь отражают интересы мирового пролетариата и руководимых им
угнетаемых народов. Чьи интересы будут отражать общественные науки, когда во
всем мире установится полный изм, пока трудно сказать. Они тогда отомрут,
сдуру ляпнул как-то Троглодит. Его поправили, но не очень настойчиво. Скорее
всего, действительно отомрут.
Вершину, основу и глубочайшую суть общественных наук Ибанска образует
дьяволектический ибанизм.
ДУМЫ
Почему у нас такая нетерпимость друг к другу, думал Почвоед. Мы же все
стремимся к лучшей жизни. Мы же все представители одного народа. И все хотим
блага своему народу. Мы по-разному понимаем это благо и пути его достижения?
Ну так что ж. Можно же обсудить и договориться. Найти какие-то точки
соприкосновения. Неужели Учитель прав, и найти такие точки соприкосновения
невозможно? Тогда для чего и для кого я стараюсь? Ради чего я рискую
головой? Как это ни странно, а я рискую больше, чем все они, вместе взятые.
Ради чего все это? Неужели реализация моей программы не решит ни одной
социальной проблемы нашего общества, как считает Учитель? И даже обострит
их? К черту теорию! К черту интеллигентские прогнозы! Народу не станет хуже
от того, что будет больше квартир, хлеба, мяса, тканей. Что будет свободнее
и удобнее транспорт. Что будет проще с высшим образованием. Что будет больше
газет, журналов, фильмов. Это же бесспорно! Разве работа в этом направлении
не стоит того, чтобы ради нее жертвовать временем и даже жизнью. Учитель
считает, что ничего из этого не выйдет. Почему? Кое-что все-таки выходит.
Они присвоят себе мои идеи, а меня выбросят? Исказят их? Но хоть что-нибудь
войдет в их тупые головы и потом в жизнь? Не может быть, чтобы не вышло.
Пусть присваивают и переиначивают по-своему. Я не претендую на авторство...
Но эти мысли Почвоеда не прослушал и не записал никто. О них не знал
даже Учитель. Но это и хорошо, что еще не научились подслушивать мысли.
Почвоед думал и о другом.
БРАТ
Странный человек этот Брат, говорит Мазила. Прячет материалы
подписантов -- никаких последствий. Распространяет выпуски Срамиздата --
проходит по их делу лишь свидетелем. Помогает Правдецу, и опять ничего.
Стукач, говорит Неврастеник. Провокатор. Нет, говорит Болтун. Тут другое. Он
помогает, чтобы помешать. Мешает, чтобы помочь. Спасает, чтобы угробить.
Гробит, чтобы спасти. А суть всей его возни простая: низвести всех до своего
уровня. Мы все барахтаемся в одном дерьме. Мы все одно дерьмо. Правдец
вылезает. Певец вылезает. Мазила вылезает. Хорошо! Слава ибанской культуре!
И вместе с тем нельзя, ибо они такое же дерьмо, как и мы. Правдец
ускользнул. И Певец ушел куда-то мимо него. Теперь Мазила вот-вот уйдет
куда-то в вечность. Наде помочь. Гений же! Но помочь так, чтобы остался
Мазила в этом же дерьме. Чтобы хотя бы про себя или между собою можно было с
облегчением сказать: да, до гения все-таки не дотянул и остался таким же
дерьмом, как и мы все. Увы, мол, такова трагическая наша судьба. Мы, мол,
ибанские талантливые интеллигенты все обречены на бесплодие. Поймите, Брат
никому не служит. Он служит только себе.
ГОСУДАРСТВО
Из сказанного следует, говорил Клеветник, что никакие верхушечные
перевороты не влияют на общую ситуацию в государственности Ибанска. И не
думайте что она навязана ибанскому обществу насильно, вопреки его воле. Она
есть продукт доброй воли граждан Ибанска. Это не следует понимать так, будто
они собрались и постановили: быть посему. Тут имел место сложный, запутанный
и страшный процесс становления. Но сложившись в современном виде, ибанская
государственность воспроизводится на этой основе, о которой я говорил ранее.
И если в обществе случаются малые или большие мерзости вроде тех, о которых
писал Правдец и говорил Хряк, и свидетелями, жертвами и участниками которых
были многие наши современники, то будет грубой ошибкой видеть причину их в
отдельных лицах и даже группах людей и целых организациях. Эти мерзости суть
такой же законный продукт жизнедеятельности лучших граждан этого общества,
как и всемерно рекламируемые успехи. Это их дело.
ПЕРЕМЕНЫ
И все-таки, говорит Она, перемены колоссальные. Да, говорит Он. А ты
можешь разграничить, что есть продукт времени, а что -- новой системы жизни?
На Западе перемены тоже произошли. И не малые. А социальный строй в принципе
не изменился. Если хочешь найти долю системы в этих переменах, найди
относительные величины. Да еще второго или третьего порядка. Не просто на
душу населения, а место по шкале величин на душу населения. Тип импорта и
экспорта и т.п. Я этого не понимаю, говорит Она. И никто, кроме тебя, этого
не понимает. Люди принимают лишь факты как таковые. Питаемся лучше? факт. С
жильем лучше? факт. Одеваемся лучше? факт. Бытовая культура неизмеримо
лучше? факт. А все остальное -- домыслы критиканов. Да, сказал Он. Домыслы.
Мы мало спали, плохо жрали.
Мы гнули спину круглый год.
Свобод в глаза мы не видали,
И все -- по милости господ.
Теперь картошки до отвала,
Из книжек знаем про господ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
подлежит действию законов общественных наук. Ибанское начальство все делает
согласно этим законам. Если оно что-то сотворило такое, что кажется не
совсем того, так знайте же, это -- согласно общественной науке. Погодите,
мерзавцы, сами поймете, что делалось это для вашего же блага. Да иначе было
нельзя. Наука! Мы тут ни при чем. Законы! С них и спрашивайте. Угроза по
адресу своих же специалистов. Что же это вы, братцы! Деньги вам платим. И
немалые. А вы все на месте топчетесь. Обобщайте же, дармоеды, нашу передовую
практику! Двигайте вперед нашу и без того передовую теорию! Сколько раз вам
надо повторять, что надо творчески, творчески, творчески...
Общественные науки Ибанска братийны. Этим они отличаются от
естественных наук, которые в Ибанске тоже в некотором роде братийны, но не
так, как общественные. Насчет естественных наук еще можно поспорить. А в
отношении общественных никаких споров быть не может. Они братийны во всех
возможных смыслах.
Они братийны в том смысле, что в них число членов Братии не меньше, чем
в самом аппарате Братии и в Органах, которые считают общественные науки
своим светским филиалом. Они братийны также в том смысле, что отражают
интересы классов. Заграничные общественные науки отражают интересы
эксплуататорских классов, и потому они вовсе не науки. Ибанские общественные
науки отражают интересы пролетариата, руководимого им беднейшего
крестьянства и перешедшей на их сторону и руководимой ими обоими трудовой
интеллигенции, И потому они науки. Правда, пролетариата в Ибанске уже нет.
Беднейшего крестьянства тем более. Примкнувшую было к ним интеллигенцию в
свое время повывели, а новая интеллигенция вроде бы уже и не интеллигенция,
а просто трудящиеся на благо. В Ибанске теперь все трудящиеся, за
исключением Правдеца, Певца, Мазилы, Двурушника и других отдельных
отщепенцев. И ибанские общественные науки вынесли свою классовую основу во
вне. Они теперь отражают интересы мирового пролетариата и руководимых им
угнетаемых народов. Чьи интересы будут отражать общественные науки, когда во
всем мире установится полный изм, пока трудно сказать. Они тогда отомрут,
сдуру ляпнул как-то Троглодит. Его поправили, но не очень настойчиво. Скорее
всего, действительно отомрут.
Вершину, основу и глубочайшую суть общественных наук Ибанска образует
дьяволектический ибанизм.
ДУМЫ
Почему у нас такая нетерпимость друг к другу, думал Почвоед. Мы же все
стремимся к лучшей жизни. Мы же все представители одного народа. И все хотим
блага своему народу. Мы по-разному понимаем это благо и пути его достижения?
Ну так что ж. Можно же обсудить и договориться. Найти какие-то точки
соприкосновения. Неужели Учитель прав, и найти такие точки соприкосновения
невозможно? Тогда для чего и для кого я стараюсь? Ради чего я рискую
головой? Как это ни странно, а я рискую больше, чем все они, вместе взятые.
Ради чего все это? Неужели реализация моей программы не решит ни одной
социальной проблемы нашего общества, как считает Учитель? И даже обострит
их? К черту теорию! К черту интеллигентские прогнозы! Народу не станет хуже
от того, что будет больше квартир, хлеба, мяса, тканей. Что будет свободнее
и удобнее транспорт. Что будет проще с высшим образованием. Что будет больше
газет, журналов, фильмов. Это же бесспорно! Разве работа в этом направлении
не стоит того, чтобы ради нее жертвовать временем и даже жизнью. Учитель
считает, что ничего из этого не выйдет. Почему? Кое-что все-таки выходит.
Они присвоят себе мои идеи, а меня выбросят? Исказят их? Но хоть что-нибудь
войдет в их тупые головы и потом в жизнь? Не может быть, чтобы не вышло.
Пусть присваивают и переиначивают по-своему. Я не претендую на авторство...
Но эти мысли Почвоеда не прослушал и не записал никто. О них не знал
даже Учитель. Но это и хорошо, что еще не научились подслушивать мысли.
Почвоед думал и о другом.
БРАТ
Странный человек этот Брат, говорит Мазила. Прячет материалы
подписантов -- никаких последствий. Распространяет выпуски Срамиздата --
проходит по их делу лишь свидетелем. Помогает Правдецу, и опять ничего.
Стукач, говорит Неврастеник. Провокатор. Нет, говорит Болтун. Тут другое. Он
помогает, чтобы помешать. Мешает, чтобы помочь. Спасает, чтобы угробить.
Гробит, чтобы спасти. А суть всей его возни простая: низвести всех до своего
уровня. Мы все барахтаемся в одном дерьме. Мы все одно дерьмо. Правдец
вылезает. Певец вылезает. Мазила вылезает. Хорошо! Слава ибанской культуре!
И вместе с тем нельзя, ибо они такое же дерьмо, как и мы. Правдец
ускользнул. И Певец ушел куда-то мимо него. Теперь Мазила вот-вот уйдет
куда-то в вечность. Наде помочь. Гений же! Но помочь так, чтобы остался
Мазила в этом же дерьме. Чтобы хотя бы про себя или между собою можно было с
облегчением сказать: да, до гения все-таки не дотянул и остался таким же
дерьмом, как и мы все. Увы, мол, такова трагическая наша судьба. Мы, мол,
ибанские талантливые интеллигенты все обречены на бесплодие. Поймите, Брат
никому не служит. Он служит только себе.
ГОСУДАРСТВО
Из сказанного следует, говорил Клеветник, что никакие верхушечные
перевороты не влияют на общую ситуацию в государственности Ибанска. И не
думайте что она навязана ибанскому обществу насильно, вопреки его воле. Она
есть продукт доброй воли граждан Ибанска. Это не следует понимать так, будто
они собрались и постановили: быть посему. Тут имел место сложный, запутанный
и страшный процесс становления. Но сложившись в современном виде, ибанская
государственность воспроизводится на этой основе, о которой я говорил ранее.
И если в обществе случаются малые или большие мерзости вроде тех, о которых
писал Правдец и говорил Хряк, и свидетелями, жертвами и участниками которых
были многие наши современники, то будет грубой ошибкой видеть причину их в
отдельных лицах и даже группах людей и целых организациях. Эти мерзости суть
такой же законный продукт жизнедеятельности лучших граждан этого общества,
как и всемерно рекламируемые успехи. Это их дело.
ПЕРЕМЕНЫ
И все-таки, говорит Она, перемены колоссальные. Да, говорит Он. А ты
можешь разграничить, что есть продукт времени, а что -- новой системы жизни?
На Западе перемены тоже произошли. И не малые. А социальный строй в принципе
не изменился. Если хочешь найти долю системы в этих переменах, найди
относительные величины. Да еще второго или третьего порядка. Не просто на
душу населения, а место по шкале величин на душу населения. Тип импорта и
экспорта и т.п. Я этого не понимаю, говорит Она. И никто, кроме тебя, этого
не понимает. Люди принимают лишь факты как таковые. Питаемся лучше? факт. С
жильем лучше? факт. Одеваемся лучше? факт. Бытовая культура неизмеримо
лучше? факт. А все остальное -- домыслы критиканов. Да, сказал Он. Домыслы.
Мы мало спали, плохо жрали.
Мы гнули спину круглый год.
Свобод в глаза мы не видали,
И все -- по милости господ.
Теперь картошки до отвала,
Из книжек знаем про господ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110