По его мнению, в ходе Евхаристии Христос вспоминается без Его при-
сутствия.
7. Цвингли утверждает, что, поскольку Христос восседает одесную Отца,
Он не может присутствовать где-либо в другом месте. Лютер отвергает ут-
верждения Цвингли как философски наивные и отстаивает идею об отсутствии
у Христа пространственно-временных ограничений. Отстаивание Лютером
"везде - сущности Христа" было основано на нескольких категориях, близ-
ким Уильяму Окхельскому, что еще больше убеждало его оппонентов в том,
что он впал в какую-то форму новой схоластики.
Спор между Лютером и Цвингли является важным как на богословском, так
и на политическом уровнях. На богословском уровне он посеял мрачные сом-
нения относительно принципа "ясности Писания". Лютер и Цвингли не смогли
достичь согласия о значении таких фраз, как "... сие есть Тело Мое" (ко-
торую Лютер толковал дословно, а Цвингли - метафорически) и "одесную Бо-
га" (которую - с одинаковой непоследовательностью - Лютер толковал мета-
форически, а Цвингли - дословно). Экзегетический оптимизм ранней Рефор-
мации, казалось, разбился об этот камень: толкование Писания оказалось
не таким уж простым делом.
На политическом уровне спор утвердил постоянное разделение Реформации
на две евангелические фракции. Попытка примирения соперников состоялась
на Марбургском диспуте (1529 г.), на котором присутствовали Букер, Лю-
тер, Меланхтон, Еколампадиус и Цвингли. На этом этапе становилось все
более очевидным, что если Реформация не достигнет внутреннего единства,
то по крайней мере некоторые ее достижения будут утрачены. До сих пор, в
связи с затянувшимися спорами между императором Карлом V и Франциском I
Французским, с одной стороны, и папой Клементом VII, с другой, католики
воздерживались от применения военной силы против городов Реформации. В
1529 г. эти споры были разрешены буквально в течение нескольких недель.
[7] Наиболее очевидным выходом из создавшегося положения было урегулиро-
вание несогласий, к чему призывал Букер, предлагавший терпимо относиться
к различиям в евангелической среде при условии, что все признают Библию
как единственный нормативный источник веры. Протестантский ландграф Фи-
липп Гессенский, взволнованный новой политической ситуацией, стремясь
разрешить споры, пригласил и Лютера, и Цвингли в свой Марбургский замок.
[8]
Эта попытка примирения потерпела крах из-за несогласий по одному
пункту. Лютер и Цвингли смогли достичь согласия по четырнадцати статьям.
Пятнадцатая статья состояла из шести пунктов. Они сумели договориться
лишь по пяти из них. Обсуждение шестого пункта привело к затруднениям.
Ниже приводятся слова текста, согласованного в ходе Марбургского диспу-
та:
"И хотя мы не достигли согласия в вопросе о том, присутствуют ли ис-
тинное Тело и Кровь Христовы в хлебе и вине, тем не менее каждая сторона
должна проявлять к другой такую христианскую любовь, на какую способно
ее сознание, непрестанно молясь Всемогущему Богу, чтобы Его Дух утвердил
нас в правильном понимании этого вопроса".
Таким образом, один этот вопрос оставался нерешенным. Для Лютера
Христос действительно присутствовал на Евхаристии, в то время как для
Цвингли Он присутствовал лишь в сердцах верующих. Надежда Филиппа Гес-
сенского на единый евангелический фронт против перегруппировавшихся ка-
толических сил была разрушена, а политическая благонадежность Реформации
была серьезно скомпрометирована. К 1530 г. Карл V начал вновь распрост-
ранять свою власть над Германской Реформацией, в чем немалую помощь ему
оказали политические последствия расхождений между Лютером и Цвингли по
вопросу о Евхаристии.
Осознавая происходящее, протестантские лидеры пытались вылечить обра-
зовавшиеся вследствие него раны как можно быстрее. Следует отметить одну
существенную попытку определить общую протестантскую позицию в вопросе о
таинствах: "Consensus Tigurinus", или "Цюрихский консенсус" - формула
веры, согласие по которой было достигнуто в мае 1549 г. В этом докумен-
те, составленном такими крупными лидерами, как Иоанн Кальвин и Генрих
Буллингер (преемник Цвингли в качестве ведущего реформатора города Цюри-
ха) удалось выработать общую позицию протестантизма. Ранее поэтому воп-
росу существовало разделение. Нам осталось рассмотреть взгляды Кальвина
по данному вопросу, к которым мы сейчас и обращаемся.
Кальвин о таинствах
Для Кальвина, как и для всех остальных магистерских реформаторов, та-
инства были основополагающими: без них не могла существовать Христианс-
кая Церковь. "Если мы находим Слово Божие, проповедуемое и воспринимае-
мое в чистоте, и таинства, совершаемые в соответствии с наставлениями
Христа, то мы можем не сомневаться в существовании Церкви". Таким обра-
зом, истинная Церковь определяется не качествами ее членов или наличием
санкционированных средств благодати. Определив совершение таинств одним
из "отличительных признаков Церкви (notae ecclesiae)", Кальвин подробно
рассматривает, что же является истинными таинствами Евангелия и как сле-
дует их понимать. Делая это, Кальвин прекрасно знал о расхождениях между
Лютером и Цвингли и старался выработать некую среднюю линию между двумя
различными точками зрения.
Кальвин дал два определения таинства. Он определял таинство как
"внешнего символа, которым Господь запечатлевает в нашем сознании Свои
милостивые обещания, сделанные нам, чтобы поддержать слабость нашей ве-
ры" и как "видимый знак священного предмета или видимая форма невидимой
благодати". Первое является собственным определением Кальвина, а второе
взято у Августина (хотя Кальвин считал его слишком кратким, чтобы быть
полезным). Настаивая на том, что таинства должны быть основаны на "обе-
щании и повелении Господнем", он следом за своими коллегами отрицает
пять из семи таинств, традиционно признаваемых католической Церковью, и
признает таинствами лишь крещение и Евхаристию.
Для Кальвина таинства являлись милостивым приспособлением к нашим
слабостям. С его точки зрения, Бог, зная о слабости нашей веры, приспо-
сабливается к нашим ограничениям.
"Таинство никогда не бывает без предварительного обещания, но присое-
динено к нему, как своего рода приложение, чтобы подтвердить и запеча-
тать само обещание, делая его для нас более ясным и в некотором смысле
ратифицировать его... Поскольку наша вера слаба, то, если ее не поддер-
живать со всех сторон всевозможными средствами, она начинает шататься,
колебаться и, в конце концов, рушится. И здесь наш Милосердный Господь,
по Своей бесконечной милости, приспосабливает Себя к нашим возможностям.
Поскольку мы является приземленными существами, тяготеющими к плотским
вещам, не думаем о духовном и даже не воспринимаем его, то Он снисходит
к нам, чтобы привести нас к Себе с помощью земных вещей и дать нам во
плоти отражение Своих духовных благословений".
Основной спор между Лютером и Цвингли развернулся вокруг взаимоотно-
шений между знаком таинства и духовным даром, которым обозначается этот
знак. Позиция Кальвина находится между двумя крайними точками зрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
сутствия.
7. Цвингли утверждает, что, поскольку Христос восседает одесную Отца,
Он не может присутствовать где-либо в другом месте. Лютер отвергает ут-
верждения Цвингли как философски наивные и отстаивает идею об отсутствии
у Христа пространственно-временных ограничений. Отстаивание Лютером
"везде - сущности Христа" было основано на нескольких категориях, близ-
ким Уильяму Окхельскому, что еще больше убеждало его оппонентов в том,
что он впал в какую-то форму новой схоластики.
Спор между Лютером и Цвингли является важным как на богословском, так
и на политическом уровнях. На богословском уровне он посеял мрачные сом-
нения относительно принципа "ясности Писания". Лютер и Цвингли не смогли
достичь согласия о значении таких фраз, как "... сие есть Тело Мое" (ко-
торую Лютер толковал дословно, а Цвингли - метафорически) и "одесную Бо-
га" (которую - с одинаковой непоследовательностью - Лютер толковал мета-
форически, а Цвингли - дословно). Экзегетический оптимизм ранней Рефор-
мации, казалось, разбился об этот камень: толкование Писания оказалось
не таким уж простым делом.
На политическом уровне спор утвердил постоянное разделение Реформации
на две евангелические фракции. Попытка примирения соперников состоялась
на Марбургском диспуте (1529 г.), на котором присутствовали Букер, Лю-
тер, Меланхтон, Еколампадиус и Цвингли. На этом этапе становилось все
более очевидным, что если Реформация не достигнет внутреннего единства,
то по крайней мере некоторые ее достижения будут утрачены. До сих пор, в
связи с затянувшимися спорами между императором Карлом V и Франциском I
Французским, с одной стороны, и папой Клементом VII, с другой, католики
воздерживались от применения военной силы против городов Реформации. В
1529 г. эти споры были разрешены буквально в течение нескольких недель.
[7] Наиболее очевидным выходом из создавшегося положения было урегулиро-
вание несогласий, к чему призывал Букер, предлагавший терпимо относиться
к различиям в евангелической среде при условии, что все признают Библию
как единственный нормативный источник веры. Протестантский ландграф Фи-
липп Гессенский, взволнованный новой политической ситуацией, стремясь
разрешить споры, пригласил и Лютера, и Цвингли в свой Марбургский замок.
[8]
Эта попытка примирения потерпела крах из-за несогласий по одному
пункту. Лютер и Цвингли смогли достичь согласия по четырнадцати статьям.
Пятнадцатая статья состояла из шести пунктов. Они сумели договориться
лишь по пяти из них. Обсуждение шестого пункта привело к затруднениям.
Ниже приводятся слова текста, согласованного в ходе Марбургского диспу-
та:
"И хотя мы не достигли согласия в вопросе о том, присутствуют ли ис-
тинное Тело и Кровь Христовы в хлебе и вине, тем не менее каждая сторона
должна проявлять к другой такую христианскую любовь, на какую способно
ее сознание, непрестанно молясь Всемогущему Богу, чтобы Его Дух утвердил
нас в правильном понимании этого вопроса".
Таким образом, один этот вопрос оставался нерешенным. Для Лютера
Христос действительно присутствовал на Евхаристии, в то время как для
Цвингли Он присутствовал лишь в сердцах верующих. Надежда Филиппа Гес-
сенского на единый евангелический фронт против перегруппировавшихся ка-
толических сил была разрушена, а политическая благонадежность Реформации
была серьезно скомпрометирована. К 1530 г. Карл V начал вновь распрост-
ранять свою власть над Германской Реформацией, в чем немалую помощь ему
оказали политические последствия расхождений между Лютером и Цвингли по
вопросу о Евхаристии.
Осознавая происходящее, протестантские лидеры пытались вылечить обра-
зовавшиеся вследствие него раны как можно быстрее. Следует отметить одну
существенную попытку определить общую протестантскую позицию в вопросе о
таинствах: "Consensus Tigurinus", или "Цюрихский консенсус" - формула
веры, согласие по которой было достигнуто в мае 1549 г. В этом докумен-
те, составленном такими крупными лидерами, как Иоанн Кальвин и Генрих
Буллингер (преемник Цвингли в качестве ведущего реформатора города Цюри-
ха) удалось выработать общую позицию протестантизма. Ранее поэтому воп-
росу существовало разделение. Нам осталось рассмотреть взгляды Кальвина
по данному вопросу, к которым мы сейчас и обращаемся.
Кальвин о таинствах
Для Кальвина, как и для всех остальных магистерских реформаторов, та-
инства были основополагающими: без них не могла существовать Христианс-
кая Церковь. "Если мы находим Слово Божие, проповедуемое и воспринимае-
мое в чистоте, и таинства, совершаемые в соответствии с наставлениями
Христа, то мы можем не сомневаться в существовании Церкви". Таким обра-
зом, истинная Церковь определяется не качествами ее членов или наличием
санкционированных средств благодати. Определив совершение таинств одним
из "отличительных признаков Церкви (notae ecclesiae)", Кальвин подробно
рассматривает, что же является истинными таинствами Евангелия и как сле-
дует их понимать. Делая это, Кальвин прекрасно знал о расхождениях между
Лютером и Цвингли и старался выработать некую среднюю линию между двумя
различными точками зрения.
Кальвин дал два определения таинства. Он определял таинство как
"внешнего символа, которым Господь запечатлевает в нашем сознании Свои
милостивые обещания, сделанные нам, чтобы поддержать слабость нашей ве-
ры" и как "видимый знак священного предмета или видимая форма невидимой
благодати". Первое является собственным определением Кальвина, а второе
взято у Августина (хотя Кальвин считал его слишком кратким, чтобы быть
полезным). Настаивая на том, что таинства должны быть основаны на "обе-
щании и повелении Господнем", он следом за своими коллегами отрицает
пять из семи таинств, традиционно признаваемых католической Церковью, и
признает таинствами лишь крещение и Евхаристию.
Для Кальвина таинства являлись милостивым приспособлением к нашим
слабостям. С его точки зрения, Бог, зная о слабости нашей веры, приспо-
сабливается к нашим ограничениям.
"Таинство никогда не бывает без предварительного обещания, но присое-
динено к нему, как своего рода приложение, чтобы подтвердить и запеча-
тать само обещание, делая его для нас более ясным и в некотором смысле
ратифицировать его... Поскольку наша вера слаба, то, если ее не поддер-
живать со всех сторон всевозможными средствами, она начинает шататься,
колебаться и, в конце концов, рушится. И здесь наш Милосердный Господь,
по Своей бесконечной милости, приспосабливает Себя к нашим возможностям.
Поскольку мы является приземленными существами, тяготеющими к плотским
вещам, не думаем о духовном и даже не воспринимаем его, то Он снисходит
к нам, чтобы привести нас к Себе с помощью земных вещей и дать нам во
плоти отражение Своих духовных благословений".
Основной спор между Лютером и Цвингли развернулся вокруг взаимоотно-
шений между знаком таинства и духовным даром, которым обозначается этот
знак. Позиция Кальвина находится между двумя крайними точками зрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92