И пациенты любят его. Он хороший практик. Только мне хотелось бы, чтобы у меня был папочка».
Когда Ральф снова пришел ко мне, я сказал ему: «Твоя жена и дочь подтвердили твой рассказ и кое-что к нему добавили. Я буду действовать с тобой, как с доктором Мидом. Ему я сказал, что нельзя ставить ноль, потому что не сделано вскрытие. Затем он повысил оценку именно потому, что вскрытие пока еще не было сделано. И, к счастью, он поставил нам высший балл после вскрытия. Точно так же, Ральф, я буду лечить тебя».
Первое, что я с тобой сделаю, это заставлю перестать мочить штаны. Сейчас начало лета. Я осмотрел твой дом и участок. Там тьма одуванчиков. Жена даст тебе садовый совок и корзину. Надень пару старых черных брюк, в восемь утра выходи на участок и выкапывай одуванчики. Там их прорва, Ральф. Будешь сидеть на газоне с восьми утра до шести вечера. Жена принесет тебе литров восемь лимонада и солевые таблетки. Таблетки принимай по своему усмотрению, но все восемь литров лимонада ты должен выпить. Когда захочется помочиться, мочись прямо на землю, где сидишь. Феникс – городок небольшой (в ту пору, о которой идет речь), и народ здесь дружелюбный. Прохожие будут останавливаться, заговаривать с тобой, и наблюдать, как ты расправляешься с одуванчиками. А ты знай себе попивай лимонад да пописывай и будешь сидеть там целый день".
Ральф все так и сделал. Надел большую соломенную шляпу от солнца и стал выкапывать одуванчики. Жена периодически разгружала полную корзинку. Вечером он принял ванну и лег спать. На следующее утро он надел другую пару старых брюк и пошел выкапывать одуванчики у соседей. Работал весь день, но время от времени бегал в свой туалет облегчиться.
Тут и мокрым штанам конец. За тот первый и единственный день ему мокроты по горло хватило. Он выяснил, что если можно жить, сидя в мокрых штанах, да еще беседуя с незнакомыми людьми, значит, жить вообще можно.
Ральф стал приходить ко мне регулярно, и мы о многом беседовали. Как-то я ему говорю: "Ты как-то чудно делаешь покупки. Сам покупаешь себе рубашки, костюмы, обувь. Входишь в магазин и говоришь: "Я беру эту рубашку (Эрик-сон, не глядя, показывает в сторону),а потом заказываешь доставку на дом с оплатой после доставки. А дома выясняется, что не твой размер, и ты ее отсылаешь в магазин. Снова приходишь и снова говоришь: «Я беру эту рубашку» (Эриксон, не глядя, показывает в сторону),и так до тех пор, пока не натыкаешься на свой размер. Ты так же покупаешь свои костюмы и обувь.
Ты просто не умеешь покупать. Я научу тебя. Хочешь, приходи ко мне в кабинет или я зайду к тебе домой. Во вторник мы пойдем по магазинам".
Ральф пришел ко мне в кабинет и спросил: «А это обязательно сегодня надо идти?» – «Да. Мы займемся покупками с толком и не спеша».
Ральфа прямо передернуло, когда он увидел, у какого магазина я остановился. Когда мы вошли, очаровательная служащая подошла к нам и произнесла: «Доброе утро, доктор Эриксон. А вы, вероятно, доктор Стивенсон. Я уверена, вы захотите купить что-нибудь из нижнего белья для вашей супруги». И она предложила большой выбор трусиков последнего фасона, бюстгальтеров, комбинаций и чулок, причем с большой торговой скидкой.
Ральф не решался, какие трусики купить жене и дочери. Девушка предложила: «Доктор, очень хороши черные кружевные панталоны. Такие любой женщине понравятся. Смотрите, и у меня такие же». Она задрала юбку, а Ральф попытался отвернуться, но заметив, что я с удовольствием любуюсь черными кружевными трусиками, Ральф тоже осмелился взглянуть.
Девушка охотно оттянула кофту на груди и показала свой лифчик, а затем подвела нас к прилавку с последними фасонами лифчиков, комбинаций и чулок. Она показала на своей ноге, как) хорошо сидят чулки. Бедный Ральф понял, что, пока он все не посмотрит, не пощупает и не выберет покупку, ему из магазина не выбраться.
О размерах Ральф как-то вообще не подумал. Он накупил белья на 200 долларов. В 1950 году на эту сумму получилась приличная куча. Все это ему упаковали и отослали домой. Жена и дочь перебрали покупки и не нашли ничего подходящего по размеру. Пришлось отдать все в Армию Спасения. Они отправились в город и купили себе то же самое, но только своего размера.
«Послушай, – обратился я как-то к Ральфу, – тебе предстоит сделать еще один решительный шаг. Вряд ли ты когда-нибудь водил свою жену смотреть на восход солнца». Ральф признал, что такого с ним не бывало. «Тогда в воскресенье я повезу тебя и твою жену любоваться восходом солнца». Я заехал за ними в три часа утра. Поездив туда-сюда, я, наконец, нашел отличное место для любования. Жена была в восторге, и мы с ней постарались, чтобы Ральф тоже отметил все разнообразие цветовых переходов при восходе солнца. В тот же вечер Ральф отправился с женой любоваться заходом солнца. Уж здесь он обой-.дется без моей помощи.
Спустя какое-то время я заметил: «Ты знаешь, Ральф, меня огорчает твое странное отношение к ресторанам. Ты никогда не ходил в ресторан с семьей. Как это ни прискорбно для тебя звучит, но в следующий вторник ты и твоя жена приглашаете меня с женой вечером в ресторан, и мы отведаем жаркое из ребрышек. Уверяю тебя, Ральф, нам с Бетти очень приятно быть твоими гостями».
По пути в ресторан я сказал: «Есть два входа в ресторан: парадный и с заднего двора. Какой ты предпочитаешь?» Ясное дело, Ральф выбрал вход с заднего двора.
Когда мы вошли, нас встретила хорошенькая официантка: «Добрый вечер, доктор Эриксон, а вы, видимо, доктор Стивенсон?» Она помогла ему снять пальто и шляпу и проводила к столику. Я выбрал, с какой стороны ему сидеть. Официантка все беспокоилась, удобно ли ему в этом кресле или, может, заменить другим. Девушка была очень заботливая, все делалось с приятными манерами и хорошим вкусом. Ну просто из кожи вон лезла, такая внимательная. Ральф не знал, куда деваться.
Официантка ушла, и тут Ральф заметил на стене часы. Мы сидели и ждали. Официантка появилась через полчаса, неся четыре подноса с салатами. Жена Ральфа, Бетти и я быстро выбрали себе салаты. Официантка заботливо стояла над Ральфом. Он, не глядя, ткнул куда-то рукой и сказал: «Мне вот этот». «Но вы даже на него не посмотрели», – воскликнула девушка. Она взяла щипцы и, поднимая каждый кусочек, объясняла, из чего состоит салат. «Мне этот», – повторил Ральф. «Но вы даже не взглянули на другие салаты», – возразила официантка и дала ему дважды разглядеть все четыре вида салатов, пока он не сделал окончательный выбор.
«Заправка у меня тоже четырех видов», – заявила девушка и очень подробно описала их Ральфу и настояла, чтобы он сам выбрал заправку к салату. Она прямо-таки вилась вокруг него, предлагая то то, то это, то вот это, чтобы он, не дай Бог, не ошибся в выборе. Наконец, она подала заправленные салаты, и они оказались отличными.
Прошел еще час, и девица принесла меню. Все это время Ральф, не отрываясь, глядел на часы. Мы трое быстро сделали свой заказ. И тут официантка опять принялась вальсировать вокруг Ральфа. Она перебрала с ним меню от первого блюда до последнего, обсуждая все их достоинства и, наконец, позволила ему выбрать жаркое из ребрышек. Ральф с облегчением вздохнул. Но официантка не отставала: «Как вам прожарить? До полной готовности, с корочкой, до полуготовности, если с кровью, то очень недожаривать или слегка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Когда Ральф снова пришел ко мне, я сказал ему: «Твоя жена и дочь подтвердили твой рассказ и кое-что к нему добавили. Я буду действовать с тобой, как с доктором Мидом. Ему я сказал, что нельзя ставить ноль, потому что не сделано вскрытие. Затем он повысил оценку именно потому, что вскрытие пока еще не было сделано. И, к счастью, он поставил нам высший балл после вскрытия. Точно так же, Ральф, я буду лечить тебя».
Первое, что я с тобой сделаю, это заставлю перестать мочить штаны. Сейчас начало лета. Я осмотрел твой дом и участок. Там тьма одуванчиков. Жена даст тебе садовый совок и корзину. Надень пару старых черных брюк, в восемь утра выходи на участок и выкапывай одуванчики. Там их прорва, Ральф. Будешь сидеть на газоне с восьми утра до шести вечера. Жена принесет тебе литров восемь лимонада и солевые таблетки. Таблетки принимай по своему усмотрению, но все восемь литров лимонада ты должен выпить. Когда захочется помочиться, мочись прямо на землю, где сидишь. Феникс – городок небольшой (в ту пору, о которой идет речь), и народ здесь дружелюбный. Прохожие будут останавливаться, заговаривать с тобой, и наблюдать, как ты расправляешься с одуванчиками. А ты знай себе попивай лимонад да пописывай и будешь сидеть там целый день".
Ральф все так и сделал. Надел большую соломенную шляпу от солнца и стал выкапывать одуванчики. Жена периодически разгружала полную корзинку. Вечером он принял ванну и лег спать. На следующее утро он надел другую пару старых брюк и пошел выкапывать одуванчики у соседей. Работал весь день, но время от времени бегал в свой туалет облегчиться.
Тут и мокрым штанам конец. За тот первый и единственный день ему мокроты по горло хватило. Он выяснил, что если можно жить, сидя в мокрых штанах, да еще беседуя с незнакомыми людьми, значит, жить вообще можно.
Ральф стал приходить ко мне регулярно, и мы о многом беседовали. Как-то я ему говорю: "Ты как-то чудно делаешь покупки. Сам покупаешь себе рубашки, костюмы, обувь. Входишь в магазин и говоришь: "Я беру эту рубашку (Эрик-сон, не глядя, показывает в сторону),а потом заказываешь доставку на дом с оплатой после доставки. А дома выясняется, что не твой размер, и ты ее отсылаешь в магазин. Снова приходишь и снова говоришь: «Я беру эту рубашку» (Эриксон, не глядя, показывает в сторону),и так до тех пор, пока не натыкаешься на свой размер. Ты так же покупаешь свои костюмы и обувь.
Ты просто не умеешь покупать. Я научу тебя. Хочешь, приходи ко мне в кабинет или я зайду к тебе домой. Во вторник мы пойдем по магазинам".
Ральф пришел ко мне в кабинет и спросил: «А это обязательно сегодня надо идти?» – «Да. Мы займемся покупками с толком и не спеша».
Ральфа прямо передернуло, когда он увидел, у какого магазина я остановился. Когда мы вошли, очаровательная служащая подошла к нам и произнесла: «Доброе утро, доктор Эриксон. А вы, вероятно, доктор Стивенсон. Я уверена, вы захотите купить что-нибудь из нижнего белья для вашей супруги». И она предложила большой выбор трусиков последнего фасона, бюстгальтеров, комбинаций и чулок, причем с большой торговой скидкой.
Ральф не решался, какие трусики купить жене и дочери. Девушка предложила: «Доктор, очень хороши черные кружевные панталоны. Такие любой женщине понравятся. Смотрите, и у меня такие же». Она задрала юбку, а Ральф попытался отвернуться, но заметив, что я с удовольствием любуюсь черными кружевными трусиками, Ральф тоже осмелился взглянуть.
Девушка охотно оттянула кофту на груди и показала свой лифчик, а затем подвела нас к прилавку с последними фасонами лифчиков, комбинаций и чулок. Она показала на своей ноге, как) хорошо сидят чулки. Бедный Ральф понял, что, пока он все не посмотрит, не пощупает и не выберет покупку, ему из магазина не выбраться.
О размерах Ральф как-то вообще не подумал. Он накупил белья на 200 долларов. В 1950 году на эту сумму получилась приличная куча. Все это ему упаковали и отослали домой. Жена и дочь перебрали покупки и не нашли ничего подходящего по размеру. Пришлось отдать все в Армию Спасения. Они отправились в город и купили себе то же самое, но только своего размера.
«Послушай, – обратился я как-то к Ральфу, – тебе предстоит сделать еще один решительный шаг. Вряд ли ты когда-нибудь водил свою жену смотреть на восход солнца». Ральф признал, что такого с ним не бывало. «Тогда в воскресенье я повезу тебя и твою жену любоваться восходом солнца». Я заехал за ними в три часа утра. Поездив туда-сюда, я, наконец, нашел отличное место для любования. Жена была в восторге, и мы с ней постарались, чтобы Ральф тоже отметил все разнообразие цветовых переходов при восходе солнца. В тот же вечер Ральф отправился с женой любоваться заходом солнца. Уж здесь он обой-.дется без моей помощи.
Спустя какое-то время я заметил: «Ты знаешь, Ральф, меня огорчает твое странное отношение к ресторанам. Ты никогда не ходил в ресторан с семьей. Как это ни прискорбно для тебя звучит, но в следующий вторник ты и твоя жена приглашаете меня с женой вечером в ресторан, и мы отведаем жаркое из ребрышек. Уверяю тебя, Ральф, нам с Бетти очень приятно быть твоими гостями».
По пути в ресторан я сказал: «Есть два входа в ресторан: парадный и с заднего двора. Какой ты предпочитаешь?» Ясное дело, Ральф выбрал вход с заднего двора.
Когда мы вошли, нас встретила хорошенькая официантка: «Добрый вечер, доктор Эриксон, а вы, видимо, доктор Стивенсон?» Она помогла ему снять пальто и шляпу и проводила к столику. Я выбрал, с какой стороны ему сидеть. Официантка все беспокоилась, удобно ли ему в этом кресле или, может, заменить другим. Девушка была очень заботливая, все делалось с приятными манерами и хорошим вкусом. Ну просто из кожи вон лезла, такая внимательная. Ральф не знал, куда деваться.
Официантка ушла, и тут Ральф заметил на стене часы. Мы сидели и ждали. Официантка появилась через полчаса, неся четыре подноса с салатами. Жена Ральфа, Бетти и я быстро выбрали себе салаты. Официантка заботливо стояла над Ральфом. Он, не глядя, ткнул куда-то рукой и сказал: «Мне вот этот». «Но вы даже на него не посмотрели», – воскликнула девушка. Она взяла щипцы и, поднимая каждый кусочек, объясняла, из чего состоит салат. «Мне этот», – повторил Ральф. «Но вы даже не взглянули на другие салаты», – возразила официантка и дала ему дважды разглядеть все четыре вида салатов, пока он не сделал окончательный выбор.
«Заправка у меня тоже четырех видов», – заявила девушка и очень подробно описала их Ральфу и настояла, чтобы он сам выбрал заправку к салату. Она прямо-таки вилась вокруг него, предлагая то то, то это, то вот это, чтобы он, не дай Бог, не ошибся в выборе. Наконец, она подала заправленные салаты, и они оказались отличными.
Прошел еще час, и девица принесла меню. Все это время Ральф, не отрываясь, глядел на часы. Мы трое быстро сделали свой заказ. И тут официантка опять принялась вальсировать вокруг Ральфа. Она перебрала с ним меню от первого блюда до последнего, обсуждая все их достоинства и, наконец, позволила ему выбрать жаркое из ребрышек. Ральф с облегчением вздохнул. Но официантка не отставала: «Как вам прожарить? До полной готовности, с корочкой, до полуготовности, если с кровью, то очень недожаривать или слегка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93