Что даже ради святых целей и бу-
дущих денег на эти цели нельзя оказывать покрови-
тельство сомнительным предприятиям и кооперативам,
которые потом бросают тень на саму святую цель.
Не будем устраивать обязательно двадцатичетырех-
часовые телевизионные марафоны, на которых про-
исходят чисто кафкианские сюжеты. Министерство
здравоохранения, которое не просто бедно - оно ни-
щее, и поэтому в том числе и на его нищету собира-
ют деньги под рождественской елкой, передавало
чек на полмиллиона. А ЦК ВЛКСМ, которому бы вкла-
дывать и вкладывать деньги в программу, спасающую
подростков от наркомании, тюрьмы и вообще от тупой
жизни, широким жестом подарило 5 миллионов.
А ВЦСПС...
В распределительной экономике и благотворитель-
ность не всегда может избежать распределительных
элементов. Хотя, конечно же, люди, дарившие на на-
шем телемарафоне фамильные иконы или обручальное
кольцо, так же трогательны, как старушки, приносив-
шие Гмайнеру дукаты из чулка.
У Гмайнера была своя концепция обращения за по-
мощью, Он протягивал руку, очень точно рассчитав
этот жест. Его концепция включала в себя три компо-
нента. Просить у многих немного. Добровольное, дли-
тельное, но юридически не оформленное членство
в <друзьях детских деревень>. Помощь и принятие ее
как обоюдный процесс воспитания добром.
Гмайнер часто говорил и много думал не только о
своем деле, о своей модели, но и об ответственности
человечества за его будущее. Попробуем прислушать-
ся к словам этого мудрого человека: <Мы, взрослые,
постепенно начинаем отдавать себе отчет, какую
роль мы по-настоящему играем в жизни детей. Дети
не просто наша собственность, наше отражение, на-
следники нашего могущества и нашего имущества.
Они - новые существа на жизненном континенте.
И чем заботливей и старательней мы их воспитываем,
тем больше становятся шансы человечества на дальней-
шее культурное развитие. И чем невнимательней мы
по отношению к ребенку, тем ближе и значительней
опасность возвращения к варварству. Поэтому часть
щей работы в SOS-киндердорфах с самого начала
д д направлена на воспитание социальной ответст-
нности у наших современников. Четыре миллиона
дей были <мобилизованы>, чтобы помогать и на при-
pg брошенных детей показывать, на какие цели че-
должно и может быть ориентировано.
довечество
оказывается, если смотреть в корень дела,
Как легко,
чувствовать себя солидарными с другими!>
Когда в поездках по миру выдавался свободный
час, Гмайнер любил побродить по улицам. Он любил
пестроту чужой жизни, шум восточных базаров, звуки
незнакомой речи. Он наслаждался неузнанностью, воз-
можностью не отвечать на приветствия. В Европе его
узнавали быстро, А в тот день они с Александром Габ-
риэлем, всегда сопровождавшим его, шли по бурлящей
африканской улице, и ни один взгляд не провожал его,
Гмайнер сказал Габриэлю: <В том, что забираешься на
другой край света, тоже есть свои преимущества>.
Габриэль посмотрел на него вопросительно. И Гмайнер
улыбнулся: <Любовь соотечественников мне дорога,
но иногда она бывает обременительной>. И в этот мо-
мент на улице остановился автобус какого-то бюро
путешествий, и из него высыпали австрийцы и радостно
закричали: <Смотрите, это же господин Гмайнер!>
Уже в шестидесятые годы Гмайнер был известен
не только в Австрии. В семидесятые - знаменит. О нем
писали во всем мире. Он был почетным гражданином
многих городов и местечек - от родного Альбер-
швенде до Сан-Франциско. Он был не однажды на-
гражден орденами и медалями Австрии и многих дру-
гих стран света. В сборниках издательствадердорф>, приуроченных к юбилеям детских дере-
вень, помещалась фотография Гмайнера с людьми
знаменитыми. Гмайнер, улыбаясь, слушал Индиру Ган-
йи, пожимал руки Курту Вальдхайму и Рудольфу Кирх-
шлегеру, разговаривал с Вилли Брандтом и матерью
Терезой, фотографировался почти со всеми правящи-
ми королевами и королями, принцессами и графалц
Получал награды из рук Рихарда фон Вайдзекер<_,
Бруно Крайского. На открытии детских деревень,
закладке первого камня, на их освящении, как nfn
ло, присутствовали первые люди государства.
В гостиницах во всем мире Гмайнер останавлив<
только в том случае, если был гостем правительст
или если в стране детской деревни не было. А так
все знали: он ночевал только в <своей> детской дер<
не и ел там же. Он вставал очень рано и сразу выход
на улицу. Шел деревней медленно, останавливался ои
ло каждого дерева, кустика, цветка. Разглядывал
подолгу. Если ему в этот ранний час встречался реб<
нок, он молча брал его за руку и продолжал путь;
ним, разговаривая. А дети его понимали всегда. У н
был с ними свой язык - жестов, улыбок, взгляд
Фриц Хайдер в воспоминаниях о Гмайнере пип
<Герман и дети были настроены на одну волну, ощ
понимали друг друга спонтанно и без многих сло>.1
У Германа Гмайнера были контакты с большими
могущественными людьми всех стран. Общение с гд
вами государств и правительств, с коронованных
особами и верхушкой общества были для него почтя
каждодневностью. Но его собственный мир оставалс
миром скромного крестьянского сына из Форальбв
га. К именитым он сохранял до самого конца внутрв
нюю дистанцию. По-настоящему хорошо он чувств
вал себя со своими матерями и детьми 505-киндв1
дорфа>.
Последние годы Гмайнер больше бывал в разъез
дах, чем в Австрии. И Гмайнера узнавали не толы
австрийские туристы. Его знали во всех уголках мир
Иногда это его радовало. Он вернулся из Мексики
не без гордости рассказывал, как там собрались, чтд
бы его приветствовать, десять тысяч человек. Но он жв
иронизируя сам над собой, мог сказать: <Чем беднев
страна, тем горячее меня в ней любят>. Он радовалсК
иногда случаю вроде бы незначительному. Однажды
он сидел в машине, дожидаясь еще одного сотрудника
чтобы ехать из Инсбрука в Вену. Мимо прошел маль-1
чишка и бросил в открытое окно: <Привет, Герман!> ---j
22
имев - сказал Гмайнер веселым голосом,
ня зовет <Герман!> Еще немножко и со мной станут
дроваться грудные младенцы>. И есть фотография,
е Гмайнер с Далай Ламой идет через почтительно
"длившуюся в поклоне толпу. У Гмайнера опущены
"аза и замкнутое, совсем не соответствующее мо-
менту, суровое лицо. Он не любил видеть согнутые
спины.
Став знаменитым, он остался тем же. Богатство,
ддасть, могущество сами по себе не были для него при-
тягательны. Он ценил в человеке прежде всего чело-
ggecKoe, не меняя ни своих привязанностей, ни своих
привычек. Он по-прежнему больше всего радовался
" гдных людей и так же, как и раньше, первым
за ручку своего чемодана. Даже если его
хватался за ручку свое> и челиапа, ч~ ->.... .._
встречали.
В интервью для французской газеты Гмайнера
спросили, счастлив ли он. <О, это довольно сложный
вопрос, - сказал Гмайнер. - Однозначно на него от-
ветить трудно>.
Однажды он сказал одному из своих друзей: <Ино-
гда мне кажется, я прожил чужую жизнь>. Чужую,
навязанную жизнь? Казалось бы, в этой фразе нет ни
грамма правды. Он создал свою жизнь сам от начала до
конца, он сумел претворить свою идею. Это была им
самим построенная жизнь. И вместе с тем в этой горь-
кой фразе была доля истины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
дущих денег на эти цели нельзя оказывать покрови-
тельство сомнительным предприятиям и кооперативам,
которые потом бросают тень на саму святую цель.
Не будем устраивать обязательно двадцатичетырех-
часовые телевизионные марафоны, на которых про-
исходят чисто кафкианские сюжеты. Министерство
здравоохранения, которое не просто бедно - оно ни-
щее, и поэтому в том числе и на его нищету собира-
ют деньги под рождественской елкой, передавало
чек на полмиллиона. А ЦК ВЛКСМ, которому бы вкла-
дывать и вкладывать деньги в программу, спасающую
подростков от наркомании, тюрьмы и вообще от тупой
жизни, широким жестом подарило 5 миллионов.
А ВЦСПС...
В распределительной экономике и благотворитель-
ность не всегда может избежать распределительных
элементов. Хотя, конечно же, люди, дарившие на на-
шем телемарафоне фамильные иконы или обручальное
кольцо, так же трогательны, как старушки, приносив-
шие Гмайнеру дукаты из чулка.
У Гмайнера была своя концепция обращения за по-
мощью, Он протягивал руку, очень точно рассчитав
этот жест. Его концепция включала в себя три компо-
нента. Просить у многих немного. Добровольное, дли-
тельное, но юридически не оформленное членство
в <друзьях детских деревень>. Помощь и принятие ее
как обоюдный процесс воспитания добром.
Гмайнер часто говорил и много думал не только о
своем деле, о своей модели, но и об ответственности
человечества за его будущее. Попробуем прислушать-
ся к словам этого мудрого человека: <Мы, взрослые,
постепенно начинаем отдавать себе отчет, какую
роль мы по-настоящему играем в жизни детей. Дети
не просто наша собственность, наше отражение, на-
следники нашего могущества и нашего имущества.
Они - новые существа на жизненном континенте.
И чем заботливей и старательней мы их воспитываем,
тем больше становятся шансы человечества на дальней-
шее культурное развитие. И чем невнимательней мы
по отношению к ребенку, тем ближе и значительней
опасность возвращения к варварству. Поэтому часть
щей работы в SOS-киндердорфах с самого начала
д д направлена на воспитание социальной ответст-
нности у наших современников. Четыре миллиона
дей были <мобилизованы>, чтобы помогать и на при-
pg брошенных детей показывать, на какие цели че-
должно и может быть ориентировано.
довечество
оказывается, если смотреть в корень дела,
Как легко,
чувствовать себя солидарными с другими!>
Когда в поездках по миру выдавался свободный
час, Гмайнер любил побродить по улицам. Он любил
пестроту чужой жизни, шум восточных базаров, звуки
незнакомой речи. Он наслаждался неузнанностью, воз-
можностью не отвечать на приветствия. В Европе его
узнавали быстро, А в тот день они с Александром Габ-
риэлем, всегда сопровождавшим его, шли по бурлящей
африканской улице, и ни один взгляд не провожал его,
Гмайнер сказал Габриэлю: <В том, что забираешься на
другой край света, тоже есть свои преимущества>.
Габриэль посмотрел на него вопросительно. И Гмайнер
улыбнулся: <Любовь соотечественников мне дорога,
но иногда она бывает обременительной>. И в этот мо-
мент на улице остановился автобус какого-то бюро
путешествий, и из него высыпали австрийцы и радостно
закричали: <Смотрите, это же господин Гмайнер!>
Уже в шестидесятые годы Гмайнер был известен
не только в Австрии. В семидесятые - знаменит. О нем
писали во всем мире. Он был почетным гражданином
многих городов и местечек - от родного Альбер-
швенде до Сан-Франциско. Он был не однажды на-
гражден орденами и медалями Австрии и многих дру-
гих стран света. В сборниках издательства
вень, помещалась фотография Гмайнера с людьми
знаменитыми. Гмайнер, улыбаясь, слушал Индиру Ган-
йи, пожимал руки Курту Вальдхайму и Рудольфу Кирх-
шлегеру, разговаривал с Вилли Брандтом и матерью
Терезой, фотографировался почти со всеми правящи-
ми королевами и королями, принцессами и графалц
Получал награды из рук Рихарда фон Вайдзекер<_,
Бруно Крайского. На открытии детских деревень,
закладке первого камня, на их освящении, как nfn
ло, присутствовали первые люди государства.
В гостиницах во всем мире Гмайнер останавлив<
только в том случае, если был гостем правительст
или если в стране детской деревни не было. А так
все знали: он ночевал только в <своей> детской дер<
не и ел там же. Он вставал очень рано и сразу выход
на улицу. Шел деревней медленно, останавливался ои
ло каждого дерева, кустика, цветка. Разглядывал
подолгу. Если ему в этот ранний час встречался реб<
нок, он молча брал его за руку и продолжал путь;
ним, разговаривая. А дети его понимали всегда. У н
был с ними свой язык - жестов, улыбок, взгляд
Фриц Хайдер в воспоминаниях о Гмайнере пип
<Герман и дети были настроены на одну волну, ощ
понимали друг друга спонтанно и без многих сло>.1
У Германа Гмайнера были контакты с большими
могущественными людьми всех стран. Общение с гд
вами государств и правительств, с коронованных
особами и верхушкой общества были для него почтя
каждодневностью. Но его собственный мир оставалс
миром скромного крестьянского сына из Форальбв
га. К именитым он сохранял до самого конца внутрв
нюю дистанцию. По-настоящему хорошо он чувств
вал себя со своими матерями и детьми 505-киндв1
дорфа>.
Последние годы Гмайнер больше бывал в разъез
дах, чем в Австрии. И Гмайнера узнавали не толы
австрийские туристы. Его знали во всех уголках мир
Иногда это его радовало. Он вернулся из Мексики
не без гордости рассказывал, как там собрались, чтд
бы его приветствовать, десять тысяч человек. Но он жв
иронизируя сам над собой, мог сказать: <Чем беднев
страна, тем горячее меня в ней любят>. Он радовалсК
иногда случаю вроде бы незначительному. Однажды
он сидел в машине, дожидаясь еще одного сотрудника
чтобы ехать из Инсбрука в Вену. Мимо прошел маль-1
чишка и бросил в открытое окно: <Привет, Герман!> ---j
22
имев - сказал Гмайнер веселым голосом,
ня зовет <Герман!> Еще немножко и со мной станут
дроваться грудные младенцы>. И есть фотография,
е Гмайнер с Далай Ламой идет через почтительно
"длившуюся в поклоне толпу. У Гмайнера опущены
"аза и замкнутое, совсем не соответствующее мо-
менту, суровое лицо. Он не любил видеть согнутые
спины.
Став знаменитым, он остался тем же. Богатство,
ддасть, могущество сами по себе не были для него при-
тягательны. Он ценил в человеке прежде всего чело-
ggecKoe, не меняя ни своих привязанностей, ни своих
привычек. Он по-прежнему больше всего радовался
" гдных людей и так же, как и раньше, первым
за ручку своего чемодана. Даже если его
хватался за ручку свое> и челиапа, ч~ ->.... .._
встречали.
В интервью для французской газеты Гмайнера
спросили, счастлив ли он. <О, это довольно сложный
вопрос, - сказал Гмайнер. - Однозначно на него от-
ветить трудно>.
Однажды он сказал одному из своих друзей: <Ино-
гда мне кажется, я прожил чужую жизнь>. Чужую,
навязанную жизнь? Казалось бы, в этой фразе нет ни
грамма правды. Он создал свою жизнь сам от начала до
конца, он сумел претворить свою идею. Это была им
самим построенная жизнь. И вместе с тем в этой горь-
кой фразе была доля истины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49