готовые формулы, перед которыми падает ниц раболепствующая толпа.
(„Русские ведомости ”)
Русская нива заросла сорной травой. Чем глубже перепахать её, тем богаче она даст урожай от новых семян. И то, что разрушится и рухнет, – да будет удобрением.
(Тан, „Русская воля”)
ЛЕНИН И КАЗАКИ . Из резолюции 4 Донского им. Платова казачьего полка: „Проповедь Ленина нам не нравится. Ленинцы, как нам представляется, это сброд весьма тёмных личностей, темнота их в том, что легко поддаются влиянию учений и речей… Учение Ленина крайне вредно и способствует всякого рода беспорядку… Если г. Ленин не слепой, не предатель, не сумасшедший, – он должен видеть и понять, какие бесчестные отвратительные гады ползут под его покровительством. Нам хочется думать о Ленине как о заблуждающемся, который совершенно не понимает… Очень печально, что такой субъект явился к нам теперь в Россию… Но нас не тревожит: собака лает, ветер носит”…
Верный. Гарнизон и рабочие города в совместной телеграмме Временному правительству: „… обязуемся поддерживать вас на благо родины и просим: Ленина с его сторонниками арестовать и тем спасти Россию от смуты”.
„Правда” предлагает „товарищам банковским служащим” организовать сыск, пошарить по кассам буржуазных министров на предмет учёта их наличности. С такой же развязностью большевики шарят и по чужим убеждениям. Не увидим ли мы скоро в „Правде” предложение товарищам учредить собственное охранное отделение? Место в особняке Кшесинской найдётся…
(„Биржевые ведомости”)
Если Горький считает русского человека жалкеньким, болтуном и бездельником – то как же назвать его проповедь большевизма, бросаемую в такую массу? Но Горький клевещет на русский народ… Кто считает себя учителями народа – несут проповедь разрушения и анархии.
(„Речь”)
Луганск. Духовенством уезда постановлено подписываться на заём Свободы – от каждой церкви минимум 50 руб., от каждого духовного лица минимум 25…
Нижний Новгород. Организованная среди евреев подписка на заём дала около 3 милл. рублей.
Астраханское еврейское общество в первый же день подписки на заём собрало 2 милл. рублей.
… вдали от родины, скорбя, что не могли принять участие в свержении старого режима… очищая жизнь крейсера от остатков тёмного прошлого…
Команда крейсера „Аскольд”
ДА! или НЕТ? ЖЕНЩИНЫ! Заря новой жизни занялась. Скажите, готовы ли вы принять участие в строительстве Новой Свободной России? Если да, то немедленно сообщите свой адрес. Если нет – то скажите: почему?
Общество „Женщина идет!”, телефон…
Совет солдатских депутатов вяземского гарнизона просит своих товарищей, забывших сыновний долг перед родиной, не срамить свой мундир солдата-гражданина и немедленно вернуться в свои части…
Российское Общество покровительства животным, состоявшее под покровительством императрицы Марии Фёдоровны, ликвидируется.
ГРАЖДАНЕ-КВАРТИРОНАНИМАТЕЛИ! В организации – сила! Помните, что вы – громадная сила. Для вас настал момент новой жизни, полной свободы. Создадим временный Центральный Комитет. Пошлём представителей в Совет рабочих депутатов для защиты наших интересов.
КРАСНОЕ ЗНАМЯ – сенсационное политико-сатирическое обозрение.
БЕС СОБЛАЗНА – фарс в трёх частях с участием лучших сил французской сцены.
Кино НИРВАНА. ”ЧАША ЗАПРЕТНОЙ ЛЮБВИ”.
ИНОСТРАНЕЦ ищет БАРСКУЮ МЕБЛИРОВАННУЮ КВАРТИРУ со всеми удобствами.
В КИСЛОВОДСКЕ ищут меблированную барскую дачу 7-8 комнат, на лето.
Нужна камеристка, умеющая причёсывать, бондолировать, очень честная.
Дает советы русская повивальная бабка.
120
Иван Кожедров попал в делегацию 11 армии так: ворочался из отпуска с родины, из Коробовки Усманского уезда, миновал штаб корпуса, а там как раз на большой поляне бушевало солдатское сборище. Пристал послушать. И – разливались! и – кукарекали на все голоса! Да красно, да цветисто, чего только ни расписывали, и каждый знал, другим насупротив, как надо российскую жизнь уставлять. А что ж? Иван тоже об том много думал – от самой Коробовки и всю дорогу, сна лишился, всё думал, думал. А сам он приземист, а плечи у него железные, он пока и дослышивал, так всё вперёд и вперёд пробивался, уже и под самой лесенкой на ту голубятню. Досада разобрала от этих крикунов – он и сам туда полез: „Теперь я, мол, скажу.” А там как раз перемежек выдался, так и без различия, ну говори. Выстал Кожедров к переднему перильцу, как глянул сверху, всё иначе представилось: ой, голов! ой, умов! только меня тут не хватало. Но, одначе, уже и не пятиться. А голосище у Ивана ничего, сразу как в трубу:
– Вот что. Словами сеять – не много вырастет. Горлом дела не сполнишь. Тут, – задержался, – думать надо хорошо.
И ещё постоял подумал – а что говорить? да больше и нечего. А толпишка только ахнула: вот такого молодца нам и надо! И враз – избрали Ивана! Куда такое? А – делегатом в Питер, от 6-го корпуса. В те ж часы сварнячили ему, мандат называется, и даже в полк не пустили, там по телефону дали знать, а ему шинелку сменили, старая была, и ботинки новые, обмотки старые ладно, – и в штаб армии, гоном, в Кременец.
А там – и ещё несколько собралось, от других корпусов, вот вместе будет делегация 11 армии. И в ту же ночь выехали в Питер. Только-только Иван с поездами рассчитался – на тебе, опять в поезд, сперва до Киева, потом из Киева, долго тянулись.
А в пути сошлись со Фролом Горовым, делегатом 49 корпуса, бочаром из Рамони – земляк! хотя губернии вроде другой, Воронежской, а Рамонь-то с Усманью рядом, так и земляки. Ивану только что не сорок, а Фролу всего тридцать с двумя, и старший унтер, – а сам поджарый, но добророслый, да скалозубый, на всё улыбка. Видать, поворотливый был кадушечник, начинал с того, что по дворам ходил-кричал „обручи набивать”, а потом уже и на Воронеж посуду ставил: „моя бочка год не течёт, хоть на солнце держи, сделаешь хорошо – и продашь хорошо”, что потрудней – сам, что полегше – на подмастерий, мог и сундуки, и дуги, и токарить, ремесло за плечами не тянет, но бочки всего прибыльней. После действительной за пять лет до войны уже четырёх детей накачал, кажегодков, и карточка с собой – трое парней, одна девочка.
А у Ивана – трое, и постарше, а карточки показать нету: в Коробовке заведения нет карточки делать. У князя такая машинка есть, они печатлят и самих себя, и лошадей, и собак. А вот на праздник всё Коробово ходило к князю в гости – так и всех скопом княгиня охватила, верно и Иван попал.
А что за праздник? а что за князь?… От Киева ехали вдвоём на боковой нижней полке, спали в черёд или оба сразу, вразнотычку, а на день серёдку убирали в столик и друг супротив друга разлюбезная беседа, все мимо ходят, не мешают. Да чайку попивали, как на большой станции сбегаешь с чайником за кипятком. И чего б своим в роте рассказывал – теперь, туда не довезя, да вот Фролу в поезде.
Да именно нонешний князь Борис ничего так плохого нам не делал. Ну и хорошего не особливо, рыло у него не слишком приязное. А братец его лихой так на мужиков и лошадью наезжал, правда. А отец их, Леонид Дмитрич, даже очень к нам был хорош. Погорела Ольшанка – всем дал кирпича и тёсу. И церковь нам поставил, и больницу. А у деда их, и прадеда, и раньше – мы ихние крепостные были. И теперь уже всех плохих-хороших не переберёшь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253
(„Русские ведомости ”)
Русская нива заросла сорной травой. Чем глубже перепахать её, тем богаче она даст урожай от новых семян. И то, что разрушится и рухнет, – да будет удобрением.
(Тан, „Русская воля”)
ЛЕНИН И КАЗАКИ . Из резолюции 4 Донского им. Платова казачьего полка: „Проповедь Ленина нам не нравится. Ленинцы, как нам представляется, это сброд весьма тёмных личностей, темнота их в том, что легко поддаются влиянию учений и речей… Учение Ленина крайне вредно и способствует всякого рода беспорядку… Если г. Ленин не слепой, не предатель, не сумасшедший, – он должен видеть и понять, какие бесчестные отвратительные гады ползут под его покровительством. Нам хочется думать о Ленине как о заблуждающемся, который совершенно не понимает… Очень печально, что такой субъект явился к нам теперь в Россию… Но нас не тревожит: собака лает, ветер носит”…
Верный. Гарнизон и рабочие города в совместной телеграмме Временному правительству: „… обязуемся поддерживать вас на благо родины и просим: Ленина с его сторонниками арестовать и тем спасти Россию от смуты”.
„Правда” предлагает „товарищам банковским служащим” организовать сыск, пошарить по кассам буржуазных министров на предмет учёта их наличности. С такой же развязностью большевики шарят и по чужим убеждениям. Не увидим ли мы скоро в „Правде” предложение товарищам учредить собственное охранное отделение? Место в особняке Кшесинской найдётся…
(„Биржевые ведомости”)
Если Горький считает русского человека жалкеньким, болтуном и бездельником – то как же назвать его проповедь большевизма, бросаемую в такую массу? Но Горький клевещет на русский народ… Кто считает себя учителями народа – несут проповедь разрушения и анархии.
(„Речь”)
Луганск. Духовенством уезда постановлено подписываться на заём Свободы – от каждой церкви минимум 50 руб., от каждого духовного лица минимум 25…
Нижний Новгород. Организованная среди евреев подписка на заём дала около 3 милл. рублей.
Астраханское еврейское общество в первый же день подписки на заём собрало 2 милл. рублей.
… вдали от родины, скорбя, что не могли принять участие в свержении старого режима… очищая жизнь крейсера от остатков тёмного прошлого…
Команда крейсера „Аскольд”
ДА! или НЕТ? ЖЕНЩИНЫ! Заря новой жизни занялась. Скажите, готовы ли вы принять участие в строительстве Новой Свободной России? Если да, то немедленно сообщите свой адрес. Если нет – то скажите: почему?
Общество „Женщина идет!”, телефон…
Совет солдатских депутатов вяземского гарнизона просит своих товарищей, забывших сыновний долг перед родиной, не срамить свой мундир солдата-гражданина и немедленно вернуться в свои части…
Российское Общество покровительства животным, состоявшее под покровительством императрицы Марии Фёдоровны, ликвидируется.
ГРАЖДАНЕ-КВАРТИРОНАНИМАТЕЛИ! В организации – сила! Помните, что вы – громадная сила. Для вас настал момент новой жизни, полной свободы. Создадим временный Центральный Комитет. Пошлём представителей в Совет рабочих депутатов для защиты наших интересов.
КРАСНОЕ ЗНАМЯ – сенсационное политико-сатирическое обозрение.
БЕС СОБЛАЗНА – фарс в трёх частях с участием лучших сил французской сцены.
Кино НИРВАНА. ”ЧАША ЗАПРЕТНОЙ ЛЮБВИ”.
ИНОСТРАНЕЦ ищет БАРСКУЮ МЕБЛИРОВАННУЮ КВАРТИРУ со всеми удобствами.
В КИСЛОВОДСКЕ ищут меблированную барскую дачу 7-8 комнат, на лето.
Нужна камеристка, умеющая причёсывать, бондолировать, очень честная.
Дает советы русская повивальная бабка.
120
Иван Кожедров попал в делегацию 11 армии так: ворочался из отпуска с родины, из Коробовки Усманского уезда, миновал штаб корпуса, а там как раз на большой поляне бушевало солдатское сборище. Пристал послушать. И – разливались! и – кукарекали на все голоса! Да красно, да цветисто, чего только ни расписывали, и каждый знал, другим насупротив, как надо российскую жизнь уставлять. А что ж? Иван тоже об том много думал – от самой Коробовки и всю дорогу, сна лишился, всё думал, думал. А сам он приземист, а плечи у него железные, он пока и дослышивал, так всё вперёд и вперёд пробивался, уже и под самой лесенкой на ту голубятню. Досада разобрала от этих крикунов – он и сам туда полез: „Теперь я, мол, скажу.” А там как раз перемежек выдался, так и без различия, ну говори. Выстал Кожедров к переднему перильцу, как глянул сверху, всё иначе представилось: ой, голов! ой, умов! только меня тут не хватало. Но, одначе, уже и не пятиться. А голосище у Ивана ничего, сразу как в трубу:
– Вот что. Словами сеять – не много вырастет. Горлом дела не сполнишь. Тут, – задержался, – думать надо хорошо.
И ещё постоял подумал – а что говорить? да больше и нечего. А толпишка только ахнула: вот такого молодца нам и надо! И враз – избрали Ивана! Куда такое? А – делегатом в Питер, от 6-го корпуса. В те ж часы сварнячили ему, мандат называется, и даже в полк не пустили, там по телефону дали знать, а ему шинелку сменили, старая была, и ботинки новые, обмотки старые ладно, – и в штаб армии, гоном, в Кременец.
А там – и ещё несколько собралось, от других корпусов, вот вместе будет делегация 11 армии. И в ту же ночь выехали в Питер. Только-только Иван с поездами рассчитался – на тебе, опять в поезд, сперва до Киева, потом из Киева, долго тянулись.
А в пути сошлись со Фролом Горовым, делегатом 49 корпуса, бочаром из Рамони – земляк! хотя губернии вроде другой, Воронежской, а Рамонь-то с Усманью рядом, так и земляки. Ивану только что не сорок, а Фролу всего тридцать с двумя, и старший унтер, – а сам поджарый, но добророслый, да скалозубый, на всё улыбка. Видать, поворотливый был кадушечник, начинал с того, что по дворам ходил-кричал „обручи набивать”, а потом уже и на Воронеж посуду ставил: „моя бочка год не течёт, хоть на солнце держи, сделаешь хорошо – и продашь хорошо”, что потрудней – сам, что полегше – на подмастерий, мог и сундуки, и дуги, и токарить, ремесло за плечами не тянет, но бочки всего прибыльней. После действительной за пять лет до войны уже четырёх детей накачал, кажегодков, и карточка с собой – трое парней, одна девочка.
А у Ивана – трое, и постарше, а карточки показать нету: в Коробовке заведения нет карточки делать. У князя такая машинка есть, они печатлят и самих себя, и лошадей, и собак. А вот на праздник всё Коробово ходило к князю в гости – так и всех скопом княгиня охватила, верно и Иван попал.
А что за праздник? а что за князь?… От Киева ехали вдвоём на боковой нижней полке, спали в черёд или оба сразу, вразнотычку, а на день серёдку убирали в столик и друг супротив друга разлюбезная беседа, все мимо ходят, не мешают. Да чайку попивали, как на большой станции сбегаешь с чайником за кипятком. И чего б своим в роте рассказывал – теперь, туда не довезя, да вот Фролу в поезде.
Да именно нонешний князь Борис ничего так плохого нам не делал. Ну и хорошего не особливо, рыло у него не слишком приязное. А братец его лихой так на мужиков и лошадью наезжал, правда. А отец их, Леонид Дмитрич, даже очень к нам был хорош. Погорела Ольшанка – всем дал кирпича и тёсу. И церковь нам поставил, и больницу. А у деда их, и прадеда, и раньше – мы ихние крепостные были. И теперь уже всех плохих-хороших не переберёшь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253