Так, на всякий случай.
-- Да, хозяин? -- вопросительно произнес он.
-- Ты опять забыл постучать. Когда впускал гостя. Пригляди,
чтобы никто не мешал нам поговорить здесь. И обе двери прикрой
поплотнее. Будь у селектора, а не торчи за портьерами. Я проверю.
Подождав, покуда указания будут исполнены, он поднял взгляд
на посетителя. Тот закончил свои манипуляции и теперь снова ловко
укреплял чалму на черепе. На столе лежал извлеченный из его
головного убора предмет. Плод ого. Небольшой, но правильной
формы, вполне кондиционный. Профессиональным взлядом Барсук
оценил его примерно в пятьдесят тысяч кредиток.
-- Это от народа с Мостика. Очередной взнос.
-- Что-ж, как всегда вперед и вовремя. Похвально. Как тебя
звать, к стати ? Что-то не помню, чтобы...
-- Не стоит забивать голову такими вещами... Достаточно
того, что Балла тебе объяснила от кого я... Ведь она достаточно
ясно сказала?
-- Как всегда -- я бы даже на ее месте не стал так
волноваться... -- Теперь то, что передает тебе Свистун...
Только особы, приближенные к Поставщику, позволяли называть
его этой кличкой. Беррил принял это к сведению.
-- Я внимательно вас слушаю, хотя и не знаю как вас зовут...
-- Товар на складе терминала. Квитанции, накладные и вообще
все необходимое -- вот на этой магнитке, -- в руке гостя появился
словно в карточном фокусе пластиковый прямоугольничек. --
Партия большая. Ее следует перебросить на Ранчо Чудака. Два
контейнера -- самые большие -- они помечены Левым Знаком,
проходят как имущество Легиона -- надо поместить в Дупло. Все
это -- немедленно, до захода.
-- Если вы хотите говорить о Дупле, то вы имеете что-то
серьезное, а когда вы имеете что-то серьезное, то зачем так
торопиться?...
-- Я должен передать Свистуну, что он слишком торопливый?
На внимательном лице серого мужичонки не было и тени
усмешки, а в произнесенной фразе -- и тени иронии, отчего Барсука
прошиб холодный пот.
-- Упаси меня Бог от того, чтобы меня так понимали, когда я
просто так разговариваю... -- он нервно поправил галстук.
-- Второе. Свистун передает тебе, чтобы ты не делал
глупостей с тем товаром, который у тебя был для покойника Окамы.
"Проклятие, -- подумал Барсук. -- Господи, почему ты сразу
не принял мою душу, когда я готов был ее тебе сбыть? Почему ты
вместо этого поселил несчастного предпринимателя на проклятой
Гринзее, где он мучается как в аду? И на которой все про его дела
все знают. Чего не знает Большой Питон, то, оказывается, знает
господин Свистун, хотя ни того ни другого он сроду в глаза не
видел и никогда -- Боже, сделай так -- никогда не увидит? И если
уж берутся за него -- так оба сразу. А как в них нужда -- ни до
того ни до другого не докричишься ни через каких связных..."
Предавшись этим печальным, хотя и несколько
непоследовательным размышлениям, Барсук старательно глядел в рот
связному, не забывая внимательно помигивать и посапывать.
-- Этот товар тоже следует разместить в Дупле. Свистун за
него дает те же деньги, что и Посол давал.
Связной выждал несколько секунд, наблюдая за гаммой чувств,
последовательно сменявших друг друга на живом лице собеседника и,
дождавшись нужного момента, добавил:
-- Когда все это будет сделано, никак не раньше -- это
велено подчеркнуть -- никак не раньше, надо забрать из известного
тебе места плату Лесного Народа за товар. За эту партию вперед
уплачено.. Вот такими вещами, -- гость тронул плод ого, лежащий
на столе, и в кабинете надолго повис еле слышимый мелодичный
звук. -- Около килограмма. Ты отсчитаешь свою долю и то, что тебе
причитается за ту вещь, которую хотел купить Посол. Потом к тебе
придут за тем, что останется. Это все.
Он поднялся. Стал снова никем.
-- Передайте Свистуну... -- Барсук возвел глаза к покрытому
резьбой по дереву потолку, желая сформулировать мысль
поосторожнее, а когда опустил их, в комнате никого не было.
Только притушенный шторами полуденный свет, да еще
затихающий звон и неуловимый аромат плода ого.
5.
Капитан дель Рей не мог пожаловаться на отсутствие
воображения: вообразить он мог многое, но вот только того, что в
норе, скрытой глубоко в недрах чужой планеты, он будет, мучаясь
от бессоницы, коротать время, выслушивая рассказы матерого
уголовника о том, как нехватало ему в далеком приютском детстве
плюшевого медвежонка, вообразить он не мог даже в пьяном бреду.
-- Так вот и получилось, -- продолжал гудеть со своей охапки
сена, служившего здесь всеми сразу постельными принадлежностями,
Шаленый, -- что загремел я в эти чертовы подземные катакомбы, так
и ни разу даже из ружья и не пальнувши... Тут в темноте какие-то
сукины дети повязать меня хотели или еще чего, да нашего брата
без хрена не съешь. Порасшвырял я этих друзей и ходу по туннелю
-- на просвет нацелился. Но черта-с-два тут: то плесень
какая-то светила... Прямо что твой фонарь... Ну и плутал я в
катакомбе этой без малого час, а тут свои же друзья-Легионеры,
видно, в подземку эту аэрозольный заряд снарядили -- где-то в
соседнем туннельчике -- меня как шмардануло -- без малого по
стенке не размазало. Ослеп, оглох, рот земли полон -- еле
отплевался. Зато -- без добра нет худа -- гляжу: ветер пошел по
катакомбе. Значит где-то свод провалился и на поверхность ход
есть. Ну, я сперва на четыре кости встал, на ветерок-то этот и
побрел, потом оклемался -- уже на своих двоих почапал. И метрах
этак в десяти уже от вольной воли -- перед проломом этим в куполе
-- гляжу лежит мой медвежоночек. Точь в точь как тот, на которого
я в витрине смотреть любил, когда мальцом был... Я ж говорил,
что...
-- Что в детстве у вас так и не было плюшевого медведя, --
подтвердил Гвидо. -- Вы об этом уже... Послушайте, а где
запропастился Санди?
-- Его прямо в операционной и сморило. Там и спит. А на меня
нервное что-то нашло: устал как черт и дьявол, а сна -- ни в
одном глазу... Да и то -- как спать-то -- к рассвету домовые
здешние оклемаются, да глядишь, и в распыл меня грешного пускать
начнут. Мне в Легионе такого понарассказывали о тех, кто в плен к
зелени этой попал...
-- У вас есть некоторое оправдание -- в стволе вашей пушки
не найдут пороховой гари и, кроме того, вы спасли Учителя Ю. Это
здесь, похоже, влиятельная персона. В конце концов, нас покормили
и в отхожее место пускают без конвоя. Наверное, дела не так
плохи. Как, по-вашему, до рассвета далеко?
-- А пес его знает. Я-ж как и ты, мил-друг, и дня не будет,
как здесь кувыркаюсь... Я вот о чем забочусь: станет эта нечисть
с моим стволом разбираться?... Оно, может там все и лежит --
ружье мое -- в катакомбе этой клятой. Я, как помню, без него от
чертей этих сбег... Да и учителя ихнего я не то, чтобы спас, а
так -- в лазарет доставил... Он сам мне и объяснил, куда его
тащить, после того, как я его в чувство привел...
-- Так ведь не бросили же пропадать под главным взрывом --
которым на поверхности все смело...
-- Тут, понимаешь, жалость меня одолела. Сначала, гляжу,
вроде и неживой он, а как взял его в работу, так, смотрю, пищать
начал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
-- Да, хозяин? -- вопросительно произнес он.
-- Ты опять забыл постучать. Когда впускал гостя. Пригляди,
чтобы никто не мешал нам поговорить здесь. И обе двери прикрой
поплотнее. Будь у селектора, а не торчи за портьерами. Я проверю.
Подождав, покуда указания будут исполнены, он поднял взгляд
на посетителя. Тот закончил свои манипуляции и теперь снова ловко
укреплял чалму на черепе. На столе лежал извлеченный из его
головного убора предмет. Плод ого. Небольшой, но правильной
формы, вполне кондиционный. Профессиональным взлядом Барсук
оценил его примерно в пятьдесят тысяч кредиток.
-- Это от народа с Мостика. Очередной взнос.
-- Что-ж, как всегда вперед и вовремя. Похвально. Как тебя
звать, к стати ? Что-то не помню, чтобы...
-- Не стоит забивать голову такими вещами... Достаточно
того, что Балла тебе объяснила от кого я... Ведь она достаточно
ясно сказала?
-- Как всегда -- я бы даже на ее месте не стал так
волноваться... -- Теперь то, что передает тебе Свистун...
Только особы, приближенные к Поставщику, позволяли называть
его этой кличкой. Беррил принял это к сведению.
-- Я внимательно вас слушаю, хотя и не знаю как вас зовут...
-- Товар на складе терминала. Квитанции, накладные и вообще
все необходимое -- вот на этой магнитке, -- в руке гостя появился
словно в карточном фокусе пластиковый прямоугольничек. --
Партия большая. Ее следует перебросить на Ранчо Чудака. Два
контейнера -- самые большие -- они помечены Левым Знаком,
проходят как имущество Легиона -- надо поместить в Дупло. Все
это -- немедленно, до захода.
-- Если вы хотите говорить о Дупле, то вы имеете что-то
серьезное, а когда вы имеете что-то серьезное, то зачем так
торопиться?...
-- Я должен передать Свистуну, что он слишком торопливый?
На внимательном лице серого мужичонки не было и тени
усмешки, а в произнесенной фразе -- и тени иронии, отчего Барсука
прошиб холодный пот.
-- Упаси меня Бог от того, чтобы меня так понимали, когда я
просто так разговариваю... -- он нервно поправил галстук.
-- Второе. Свистун передает тебе, чтобы ты не делал
глупостей с тем товаром, который у тебя был для покойника Окамы.
"Проклятие, -- подумал Барсук. -- Господи, почему ты сразу
не принял мою душу, когда я готов был ее тебе сбыть? Почему ты
вместо этого поселил несчастного предпринимателя на проклятой
Гринзее, где он мучается как в аду? И на которой все про его дела
все знают. Чего не знает Большой Питон, то, оказывается, знает
господин Свистун, хотя ни того ни другого он сроду в глаза не
видел и никогда -- Боже, сделай так -- никогда не увидит? И если
уж берутся за него -- так оба сразу. А как в них нужда -- ни до
того ни до другого не докричишься ни через каких связных..."
Предавшись этим печальным, хотя и несколько
непоследовательным размышлениям, Барсук старательно глядел в рот
связному, не забывая внимательно помигивать и посапывать.
-- Этот товар тоже следует разместить в Дупле. Свистун за
него дает те же деньги, что и Посол давал.
Связной выждал несколько секунд, наблюдая за гаммой чувств,
последовательно сменявших друг друга на живом лице собеседника и,
дождавшись нужного момента, добавил:
-- Когда все это будет сделано, никак не раньше -- это
велено подчеркнуть -- никак не раньше, надо забрать из известного
тебе места плату Лесного Народа за товар. За эту партию вперед
уплачено.. Вот такими вещами, -- гость тронул плод ого, лежащий
на столе, и в кабинете надолго повис еле слышимый мелодичный
звук. -- Около килограмма. Ты отсчитаешь свою долю и то, что тебе
причитается за ту вещь, которую хотел купить Посол. Потом к тебе
придут за тем, что останется. Это все.
Он поднялся. Стал снова никем.
-- Передайте Свистуну... -- Барсук возвел глаза к покрытому
резьбой по дереву потолку, желая сформулировать мысль
поосторожнее, а когда опустил их, в комнате никого не было.
Только притушенный шторами полуденный свет, да еще
затихающий звон и неуловимый аромат плода ого.
5.
Капитан дель Рей не мог пожаловаться на отсутствие
воображения: вообразить он мог многое, но вот только того, что в
норе, скрытой глубоко в недрах чужой планеты, он будет, мучаясь
от бессоницы, коротать время, выслушивая рассказы матерого
уголовника о том, как нехватало ему в далеком приютском детстве
плюшевого медвежонка, вообразить он не мог даже в пьяном бреду.
-- Так вот и получилось, -- продолжал гудеть со своей охапки
сена, служившего здесь всеми сразу постельными принадлежностями,
Шаленый, -- что загремел я в эти чертовы подземные катакомбы, так
и ни разу даже из ружья и не пальнувши... Тут в темноте какие-то
сукины дети повязать меня хотели или еще чего, да нашего брата
без хрена не съешь. Порасшвырял я этих друзей и ходу по туннелю
-- на просвет нацелился. Но черта-с-два тут: то плесень
какая-то светила... Прямо что твой фонарь... Ну и плутал я в
катакомбе этой без малого час, а тут свои же друзья-Легионеры,
видно, в подземку эту аэрозольный заряд снарядили -- где-то в
соседнем туннельчике -- меня как шмардануло -- без малого по
стенке не размазало. Ослеп, оглох, рот земли полон -- еле
отплевался. Зато -- без добра нет худа -- гляжу: ветер пошел по
катакомбе. Значит где-то свод провалился и на поверхность ход
есть. Ну, я сперва на четыре кости встал, на ветерок-то этот и
побрел, потом оклемался -- уже на своих двоих почапал. И метрах
этак в десяти уже от вольной воли -- перед проломом этим в куполе
-- гляжу лежит мой медвежоночек. Точь в точь как тот, на которого
я в витрине смотреть любил, когда мальцом был... Я ж говорил,
что...
-- Что в детстве у вас так и не было плюшевого медведя, --
подтвердил Гвидо. -- Вы об этом уже... Послушайте, а где
запропастился Санди?
-- Его прямо в операционной и сморило. Там и спит. А на меня
нервное что-то нашло: устал как черт и дьявол, а сна -- ни в
одном глазу... Да и то -- как спать-то -- к рассвету домовые
здешние оклемаются, да глядишь, и в распыл меня грешного пускать
начнут. Мне в Легионе такого понарассказывали о тех, кто в плен к
зелени этой попал...
-- У вас есть некоторое оправдание -- в стволе вашей пушки
не найдут пороховой гари и, кроме того, вы спасли Учителя Ю. Это
здесь, похоже, влиятельная персона. В конце концов, нас покормили
и в отхожее место пускают без конвоя. Наверное, дела не так
плохи. Как, по-вашему, до рассвета далеко?
-- А пес его знает. Я-ж как и ты, мил-друг, и дня не будет,
как здесь кувыркаюсь... Я вот о чем забочусь: станет эта нечисть
с моим стволом разбираться?... Оно, может там все и лежит --
ружье мое -- в катакомбе этой клятой. Я, как помню, без него от
чертей этих сбег... Да и учителя ихнего я не то, чтобы спас, а
так -- в лазарет доставил... Он сам мне и объяснил, куда его
тащить, после того, как я его в чувство привел...
-- Так ведь не бросили же пропадать под главным взрывом --
которым на поверхности все смело...
-- Тут, понимаешь, жалость меня одолела. Сначала, гляжу,
вроде и неживой он, а как взял его в работу, так, смотрю, пищать
начал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90