Особенно, если с этой информацией
быть поосторожнее и пустить ее по нужным каналам...
А с третьей -- сам Бог велел как-то помянуть память этих
трех -- посла Окамы, Следователя Санди и Димку Шаленого -- хоть
каким-то добрым делом... Что-что, а указания Перста Божьего
Барсук чуял хорошо... Он не знал еще в чем тут дело, но в том,
что поступит правильно, приветив этих стариканов, он был
совершенно уверен.
-- На какой срок вы прибыли сюда со своим супругом, миссис
Фигли? -- деловито спросил мистер Беррил, пододвигая к себе
настольный терминал и начиная вводить в него одну из самых
страннейших команд, которые тому только приходилось пропускать
сквозь себя.
-- На пару недель -- быстрее здесь дела не делаются... Тем
более теперь -- когда мы столь трагическим и... и странным
образом лишились поддержки мистера Окамы...
-- Отлично. Давайте сюда вашу карточку, -- Барсук деловито
протянул руку за универсальным удостоверением миссис Фигли.
-- На сколько... На какую сумму мы можем расчитывать?...
-- Двадцать кредиток в день и все по пяти звездочкам...
-- Вы имеете ввиду?...
-- Двойную ванную, ионный душ, фитодизайн и вообще все -- по
галактическому стандарту...
-- О,...о,... -- только этими звуками миссис Фигли и смогла
выразить охватившие ее чувства.
-- Пропуск вам вручит портье. Вот по этой записке, -- Барсук
лихорадочно нацарапал на листке из бювара несколько слов. -- Мой
вам совет -- пользуйтесь так называемым "тихим" входом в нашу
гостиницу. Это -- через оранжерею у южного фронтона. Мало кто
знает, что это -- тоже мое хозяйство. А так -- спокойнее. Там
отдельный лифт.
Дверь за миссис Фигли затворилась, Барсук, облегченно
зажмурясь, вдохнул воздух, и тут-же противоположная дверь
отворилась, чуть не слетев с петель от удара кованого сапога
женщины-пумоида. На месте была и ручная пума, равно как и, слава
те Господи, цепочка.
Эти кованные сапоги, собственно, и составляли весь наряд
этой разновидности аборигенов, но ввиду наличия густого и не
лишенного изящества волосяного покрова, вызова общественной
нравственности не имело места. Даже в случае такой молодой и
здоровой особи, что ворвалась сейчас в кабинет мистера Беррила.
На этот счет имелось постановление Муниципальной Комиссии
Колонии...
-- Если еще раз меня подвергнут здесь таким оскорблениям!...
И если оскорблять меня будут такие старые суки, на которых наш
Закон запрещает поднимать руку!...
-- Не подвергнут, Балла... Вас, кажется, зовут Балла? Хотите
молока? Прямо из холодильника... -- Барсук стал взглядом искать
подходящую мисочку...
-- Я хочу разодрать твою небритую морду! Я второй день
ошиваюсь вокруг твоего заведения, Барсук! И дело у меня
срочное... А у тебя здесь без конца торчит всякая подозрительная
шваль, вроде Мохаммеда из "Десницы". Поставщик таким не верит...
-- Ну, теперь, дорогая, мы вместе, наедине. Выкладывай свое
дело...
-- Дело короткое. Короче некуда. Я привела человека из Леса,
с которым Поставщик будет иметь дело в этот раз. Только и всего.
Вели его пустить -- и я пошла. Ты в курсе, что Поставщик в этот
раз привез много?
-- Я всегда в курсе... Был знак... -- уверенно и привычно,
сам не зная зачем, соврал Барсук. -- Дюк, запускай того...
который с ней... Постой, Балла -- твой гонорар...
-- Мне платит Поставщик. И только он! -- Дверь за пумоидом
захлопнулась. На несколько коротких мгновений Барсук остался
наедине с собой.
-- Господи, хоть что-нибудь делается в этом мире без шума и
треска? -- спросил он Бога.
Потом посмотрел на часы. До полудня оставались считанные
секунды. Барсук открыл сейф и положил серебряную "луковицу" туда
-- поверх того пакета, который теперь уже неизвестно кому и когда
пригодится. Потом крепко запер сейф. Ему не нравилась мелодия,
которую играли эти часы.
3.
"Бог ты мой, -- думал Гвидо, пристраивая примитивную
капельницу над узким лежачком, на котором, словно сломанная
игрушка, примостился обожженный и ослепший абориген -- с виду
детеныш, смахивавший на Учителя Ю, только в миниатюре. -- Сколько
их здесь... Только на койках -- сорок или около того... И это я
-- я всего-то несколько часов назад за ужасное дело считал
умерщвление одного-единственного бандита в корабельном
лазарете..."
Он нашел глазами Кая, который в этот момент, обжигаясь,
вытаскивал из древней конструкции стерилизатора блестящие
стальные инструменты хирургического ремесла. Это было
одно-единственное человеческое лицо, различимое в полумраке
подземного лазарета. Все остальное напоминало полотно Босха.
Люди-кроты, люди-богомолы, люди-лемуры... Терпкий запах
примитивной антисептики, странные подземные ароматы-миазмы...
Развороченная плоть, кровь и обнажившиеся внутренности тяжело
раненных нелюдей. Живые и мертвые -- вперемежку. Сознание
начинало "плыть". Гвидо подумал, что лучше бы ему остаться там --
на поверхности, под пулями и напалмом, а не в этом кошмаре... Он
и пытался остаться там, вытаскивая из горящих хижин и
полузасыпанных землей убежищ-щелей полумертвых аборигенов. До тех
пор, пока не наткнулся на опаленную тушку вот этого едва живого
детеныша. Его он донес сюда сам... А выйти вновь на поверхность
уже не получилось -- ахнули "большие" заряды, установленные
десантом на поверхности. И спасать стало некого... Больше в
лазарет не приносили ни живых ни мертвых.
"Наверное, и Ю там остался, -- подумал Гвидо, прислушиваясь
к наступившей наверху тишине. Да, не скажешь, что он переоценивал
свою индивидуальность..."
Но Учитель Ю оказался легок на помине. В глубине одного из
туннелей раздались оживленные и, похоже, радостные звуки, и на
пороге возник громадный силуэт, который капитан дель Рэй
машинально квалифицировал как аборигена-медведя и только потом
-- как вполне нормальную, только уж очень крупную особь
легионера. На руках громила, словно малого ребенка, нес жалобно
попискивающего Учителя. Гвидо поспешил к нему навстречу, но
легионер стоял как вкопанный, уставившись на что-то, находившееся
за спиной контрразведчика, с таким видом, словно увидел
привидение. Гвидо обернулся через плечо.
Федеральный Следователь утер тыльной стороной ладони
набегавший на глаза пот и устало спросил:
-- Вижу, и вам нашлось дело, Дмитрий Евгеньевич? Вы так и
будете стоять в проходе, или...
-- Поддержите его, -- слабым гоосом распорядился Учитель
Ю. -- По-моему, большому человеку дурно...
4.
Нет, были в этом мире и такие вещи, которые происходили без
шума и треска. Барсук Беррил убедился в этом, когда, отвернувшись
от сейфа, узрел успевшего появиться за это время в его кабинете,
плоховато бритого невысокого мужичка, самой примечательной
деталью в облике которого, была свернутая из чего-то неимоверно
застиранного, чалма. Ее посетитель аккуратно сматывал с головы и
укладывал аккуратной кучкой на столе, рядом с пепельницей.
-- Дюк, -- сказал в пространство Беррил.
Поименованный персонаж возник в дверном проеме, стеснительно
придерживая пол полой пиджака рукоять армейского бластера,
взятого на изготовку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
быть поосторожнее и пустить ее по нужным каналам...
А с третьей -- сам Бог велел как-то помянуть память этих
трех -- посла Окамы, Следователя Санди и Димку Шаленого -- хоть
каким-то добрым делом... Что-что, а указания Перста Божьего
Барсук чуял хорошо... Он не знал еще в чем тут дело, но в том,
что поступит правильно, приветив этих стариканов, он был
совершенно уверен.
-- На какой срок вы прибыли сюда со своим супругом, миссис
Фигли? -- деловито спросил мистер Беррил, пододвигая к себе
настольный терминал и начиная вводить в него одну из самых
страннейших команд, которые тому только приходилось пропускать
сквозь себя.
-- На пару недель -- быстрее здесь дела не делаются... Тем
более теперь -- когда мы столь трагическим и... и странным
образом лишились поддержки мистера Окамы...
-- Отлично. Давайте сюда вашу карточку, -- Барсук деловито
протянул руку за универсальным удостоверением миссис Фигли.
-- На сколько... На какую сумму мы можем расчитывать?...
-- Двадцать кредиток в день и все по пяти звездочкам...
-- Вы имеете ввиду?...
-- Двойную ванную, ионный душ, фитодизайн и вообще все -- по
галактическому стандарту...
-- О,...о,... -- только этими звуками миссис Фигли и смогла
выразить охватившие ее чувства.
-- Пропуск вам вручит портье. Вот по этой записке, -- Барсук
лихорадочно нацарапал на листке из бювара несколько слов. -- Мой
вам совет -- пользуйтесь так называемым "тихим" входом в нашу
гостиницу. Это -- через оранжерею у южного фронтона. Мало кто
знает, что это -- тоже мое хозяйство. А так -- спокойнее. Там
отдельный лифт.
Дверь за миссис Фигли затворилась, Барсук, облегченно
зажмурясь, вдохнул воздух, и тут-же противоположная дверь
отворилась, чуть не слетев с петель от удара кованого сапога
женщины-пумоида. На месте была и ручная пума, равно как и, слава
те Господи, цепочка.
Эти кованные сапоги, собственно, и составляли весь наряд
этой разновидности аборигенов, но ввиду наличия густого и не
лишенного изящества волосяного покрова, вызова общественной
нравственности не имело места. Даже в случае такой молодой и
здоровой особи, что ворвалась сейчас в кабинет мистера Беррила.
На этот счет имелось постановление Муниципальной Комиссии
Колонии...
-- Если еще раз меня подвергнут здесь таким оскорблениям!...
И если оскорблять меня будут такие старые суки, на которых наш
Закон запрещает поднимать руку!...
-- Не подвергнут, Балла... Вас, кажется, зовут Балла? Хотите
молока? Прямо из холодильника... -- Барсук стал взглядом искать
подходящую мисочку...
-- Я хочу разодрать твою небритую морду! Я второй день
ошиваюсь вокруг твоего заведения, Барсук! И дело у меня
срочное... А у тебя здесь без конца торчит всякая подозрительная
шваль, вроде Мохаммеда из "Десницы". Поставщик таким не верит...
-- Ну, теперь, дорогая, мы вместе, наедине. Выкладывай свое
дело...
-- Дело короткое. Короче некуда. Я привела человека из Леса,
с которым Поставщик будет иметь дело в этот раз. Только и всего.
Вели его пустить -- и я пошла. Ты в курсе, что Поставщик в этот
раз привез много?
-- Я всегда в курсе... Был знак... -- уверенно и привычно,
сам не зная зачем, соврал Барсук. -- Дюк, запускай того...
который с ней... Постой, Балла -- твой гонорар...
-- Мне платит Поставщик. И только он! -- Дверь за пумоидом
захлопнулась. На несколько коротких мгновений Барсук остался
наедине с собой.
-- Господи, хоть что-нибудь делается в этом мире без шума и
треска? -- спросил он Бога.
Потом посмотрел на часы. До полудня оставались считанные
секунды. Барсук открыл сейф и положил серебряную "луковицу" туда
-- поверх того пакета, который теперь уже неизвестно кому и когда
пригодится. Потом крепко запер сейф. Ему не нравилась мелодия,
которую играли эти часы.
3.
"Бог ты мой, -- думал Гвидо, пристраивая примитивную
капельницу над узким лежачком, на котором, словно сломанная
игрушка, примостился обожженный и ослепший абориген -- с виду
детеныш, смахивавший на Учителя Ю, только в миниатюре. -- Сколько
их здесь... Только на койках -- сорок или около того... И это я
-- я всего-то несколько часов назад за ужасное дело считал
умерщвление одного-единственного бандита в корабельном
лазарете..."
Он нашел глазами Кая, который в этот момент, обжигаясь,
вытаскивал из древней конструкции стерилизатора блестящие
стальные инструменты хирургического ремесла. Это было
одно-единственное человеческое лицо, различимое в полумраке
подземного лазарета. Все остальное напоминало полотно Босха.
Люди-кроты, люди-богомолы, люди-лемуры... Терпкий запах
примитивной антисептики, странные подземные ароматы-миазмы...
Развороченная плоть, кровь и обнажившиеся внутренности тяжело
раненных нелюдей. Живые и мертвые -- вперемежку. Сознание
начинало "плыть". Гвидо подумал, что лучше бы ему остаться там --
на поверхности, под пулями и напалмом, а не в этом кошмаре... Он
и пытался остаться там, вытаскивая из горящих хижин и
полузасыпанных землей убежищ-щелей полумертвых аборигенов. До тех
пор, пока не наткнулся на опаленную тушку вот этого едва живого
детеныша. Его он донес сюда сам... А выйти вновь на поверхность
уже не получилось -- ахнули "большие" заряды, установленные
десантом на поверхности. И спасать стало некого... Больше в
лазарет не приносили ни живых ни мертвых.
"Наверное, и Ю там остался, -- подумал Гвидо, прислушиваясь
к наступившей наверху тишине. Да, не скажешь, что он переоценивал
свою индивидуальность..."
Но Учитель Ю оказался легок на помине. В глубине одного из
туннелей раздались оживленные и, похоже, радостные звуки, и на
пороге возник громадный силуэт, который капитан дель Рэй
машинально квалифицировал как аборигена-медведя и только потом
-- как вполне нормальную, только уж очень крупную особь
легионера. На руках громила, словно малого ребенка, нес жалобно
попискивающего Учителя. Гвидо поспешил к нему навстречу, но
легионер стоял как вкопанный, уставившись на что-то, находившееся
за спиной контрразведчика, с таким видом, словно увидел
привидение. Гвидо обернулся через плечо.
Федеральный Следователь утер тыльной стороной ладони
набегавший на глаза пот и устало спросил:
-- Вижу, и вам нашлось дело, Дмитрий Евгеньевич? Вы так и
будете стоять в проходе, или...
-- Поддержите его, -- слабым гоосом распорядился Учитель
Ю. -- По-моему, большому человеку дурно...
4.
Нет, были в этом мире и такие вещи, которые происходили без
шума и треска. Барсук Беррил убедился в этом, когда, отвернувшись
от сейфа, узрел успевшего появиться за это время в его кабинете,
плоховато бритого невысокого мужичка, самой примечательной
деталью в облике которого, была свернутая из чего-то неимоверно
застиранного, чалма. Ее посетитель аккуратно сматывал с головы и
укладывал аккуратной кучкой на столе, рядом с пепельницей.
-- Дюк, -- сказал в пространство Беррил.
Поименованный персонаж возник в дверном проеме, стеснительно
придерживая пол полой пиджака рукоять армейского бластера,
взятого на изготовку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90