Раньше, однако, мы должны кое-что узнать о человеческой
природе и о том, что она претерпела. Когда-то наша при-
рода была не такой, как теперь, а совсем другой. Прежде
всего, люди были трех полов, а не двух, как ныне, муж-
ского и женского, ибо существовал еще третий пол, кото-
239- J4 I 11. Ди Н. JJ
рый соединял в себе признаки этих обоих; сам он исчез, от
него сохранилось только имя, ставшее бранным, ~ андро-
гины. и из него видно, что они сочетали в себе вид и
наименование обоих полов - мужского и женского. Кро-
ме того, тело у всех было округлое, спина не отличалась от
груди, рук было четыре, ног столько же, сколько рук, и у
каждого на круглой шее два лица, совершенно одинако-
вых; голова же у двух этих лиц, глядевших в противопо-
ложные стороны, была общая, ушей имелось две пары,
срамных частей две, а прочее можно представить себе по
всему, что уже сказано. Передвигался такой человек либо
прямо, во весь рост, так же как мы теперь, но любой из
двух сторон вперед, либо, если торопился, шел колесом,
занося ноги вверх и перекатываясь на восьми конечностях,
что позволяло ему быстро бежать вперед. А было этих
полов три, и таковы они были потому, что мужской иско-
ни происходит от Солнца, женский - от Земли, а совме-
щавший оба эти - от Луны, поскольку и Луна совмещает
оба начала. Что же касается шаровидности этих существ и
их кругового передвижения, то и тут складывалось сходст-
во с их прародителями. Страшные своей силой и мощью,
они питали великие замыслы и посягали даже на власть
богов, и то, что Гомер говорит об Эфиальте и Ore, отно-
сится к ним: это они пытались совершить восхождение на
небо, чтобы напасть на богов.
И вот Зевс и прочие боги стали совещаться, как поступить с
ними, и не знали, как быть: убить их, поразив род людской
громом, как когда-то гигантов, тогда боги лишатся почес-
тей и приношений от людей; но и мириться с таким бесчинст-
вом тоже нельзя было. Наконец Зевс, насилу кое-что приду-
мав, говорит:
Кажется, я нашел способ и сохранить людей, и положить
конец их буйству, уменьшив их силу. Я разрежу каждого из
них пополам, и тогда они, во-первых, станут слабее, а во-
вторых, полезней для нас, потому что число их увеличится.
И ходить они будут прямо, на двух ногах. А если они и
после этого не угомонятся и начнут буйствовать, я, ска-
зал он, рассеку их пополам снова, и они запрыгают у
меня на одной ножке.
Сказав это, он стал разрезать людей пополам, как разрезаю!
перед засолкой ягоды рябины или как режут яйцо волоском.
240
11J1A1UH (42S - 347гг. до н. ).)
Итак, каждый из нас - это половина человека, рассеченно-
го на две камбалоподобные части, и поэтому каждый ищет
всегда соответствующую ему половину. Мужчины, пред-
ставляющие собой одну из частей того двуполого прежде
существа, которое называлось андрогином, охочи до жен-
щин, и блудодеи в большинстве своем принадлежат именно
к этой породе, а женщины такого происхождения падки до
мужчин и распутны. Женщины же, представляющие собой
половинку прежней женщины, к мужчинам не очень распо-
ложены, их больше привлекают женщины, и лесбиянки при-
надлежат именно к этой породе. Зато мужчин, представ-
ляющих собой половинку прежнего мужчины, влечет ко всему
мужскому: уже в детстве, будучи дольками существа муж-
ского пола, они любят мужчин, им нравится лежать и обни-
маться с мужчинами.
Когда кому-либо случается встретить как раз свою поло-
вину, обоих охватывает такое удивительное чувство при-
вязанности, близости и любви, что они поистине не хотят
разлучаться даже на короткое время. И люди, которые
проводят вместе всю жизнь, не могут даже сказать, чего
они, собственно, хотят друг от друга. Ведь нельзя же ут-
верждать, что только ради удовлетворения похоти столь
ревностно стремятся они быть вместе. Ясно, что душа каж-
дого хочет чего-то другого: чего именно, она не может
сказать и лишь догадывается о своих желаниях, лишь ту-
манно намекает на них. И если бы перед ними, когда они
лежат вместе, предстал Гефест со своими орудиями и спро-
сил их: <Чего же, люди, вы хотите один от другого?> а
потом, видя, что им трудно ответить, спросил их снова:
<Может быть, вы хотите как можно дольше быть вместе и
не разлучаться друг с другом ни днем ни ночью? Если ваше
желание именно таково, я готов сплавить вас и срастить
воедино, и тогда из двух человек станет один, и, покуда вы
живы, вы будете жить одной общей жизнью, а когда вы
умрете, в Аиде будет один мертвец вместо двух, ибо умрете
вы общей смертью. Подумайте только, этого ли вы жажде-
те, будете ли вы довольны, если достигнете этого?> Слу-
чись так, мы уверены, что каждый не только не отказался
бы от подобного предложения и не выразил никакого дру-
гого желания, но счел бы, что услыхал именно то, о чем
давно мечтал, одержимый стремлением слиться и
241IIJI--Y 1 1 1 -T-U --
сплавиться с возлюбленным в единое существо. Причина |
этому та, что такова была изначальная наша природа и |
мы составляли нечто целостное. |
Таким образом, любовью называется жажда целостности ид
стремление к ней. Прежде, повторяю, мы были чем-то еди- |
ным, а теперь из-за нашей неправедности мы поселены богом j
порознь. |
ПЛАТОН ПРИВОДИТ ОБРАЗЦЫ СОФИСТИКИ |
А.Ф. Лосев: |
<Особенно мною достается от Платона тем из риторов, |
которых тогда называли софистами. Целый диалог <Евти-1
дем> посвящен у Платона изображению двух таких болту-
нов и пустословов, Евтидема и Дионисиодора, которые все- |
гда берутся доказывать любую яожь в виде истины и любую
истину в виде лжи. j
Всякий, кто хочет узнать мнение Платона о софистическом |
красноречии, должен внимательно проштудировать этот|
диалог>. - . |
Сократ: |
<Дионисиодор начал свою речь, мы же, все остальные, j
поглядывали на него, немедленно ожидая услышать ка-|
кие-то удивительные слова. Так и случилось: ибо муж)
этот поразительное повел рассуждение, и тебе, Критон, |
стоит его выслушать, потому что то было побуждение к|
добродетели>, j
- Скажи мне, Сократ, молвил он, -- и вы, все остальные, |
утверждающие, что стремитесь одарить мудростью этого юно- j
шу, Клиния, говорите ли вы это в шутку или серьезно и вза-1
правду испытываете такое желание? . |
Тут я решил, что они раньше подумали, будто мы шутили,
когда просили их обоих побеседовать с мальчиком, и потому
поддразнивали их, а не хранили серьезность; и, помыслив так,
я еще раз подтвердил, что мы относимся к этому делу на
удивление серьезно.
А Дионисиодор в ответ:
Смотри, Сократ, не отрекись потом от того, что сейчас сказал.
Я уже предусмотрел это, возразил я, и никогда от
этого не отрекусь в будущем.
Так, значит, сказал он, вы утверждаете, будто хотите,
чтобы он стал мудрым?
242
11J1A1LIM (4/.S - J4/ ГГ. ДОН. 3.)
- Очень хотим.
- А в настоящее время, - спросил он, - мудр Клиний
или же нет?
- Ну уж об этом-то он помалкивает, ему ведь не свойственно
хвастовство.
- Но вы-то, - сказал он, - хотите, чтобы он стал мудрым и
не был невежественным?
Мы согласились.
- Значит, вы хотите, чтобы он стал тем, чем он сейчас не
является, и чтобы таким, каков он сейчас есть, он впредь уже
никогда не был.
Услышав это, я пришел в замешательство, он же, подметив
мое смущение, продолжал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150