- Ты испытывала глубокие чувства ко всем профессорам исторического факультета. Как я мог догадаться, что по отношению ко мне они самые настоящие?.. Давай-ка глубоко вздохнем, расслабимся и переключимся на деловые вопросы.
- У меня не может быть общих дел с сомнительными личностями, - отшила хозяйка корчмы.
- Мистер Иглвуд исключение из строгих правил?
Лилиан чуть-чуть помедлила, видно было, что она напряглась.
- Значит, Иглвуд тебя волнует…
После этой относительно спокойной реплики женщина взорвалась:
- Хватит ковыряться в моей жизни грязными пальцами!
Индиана даже отпрыгнул. Видимо, он запамятовал, какие резкие эмоции способен пробуждать у своей подружки. При встрече с бешеным слоном, пожалуй, пришлось бы меньше нервничать.
- Спокойно, не нужна мне твоя чистая жизнь. Меня интересует Иглвуд. Что это за тип? Перекупщик какой-нибудь?
- Нет его тут. Возможно, его нет нигде. Для тебя по-крайней мере.
- Ну, ладно поартачься еще немного, девушка. Только учти, он кое в чем подозревается компетентными органами. Впрочем, лично меня волнует не столько он, сколько его "медальон".
Хозяйка нервно вскинулась, но доктор Джонс решил опередить ее.
- Смени пластинку. Ты знаешь, о чем я говорю. Я знаю, что ты знаешь. Одному парню из нашего посольства ты уже выболтала про эту штуку, поделись теперь и со мной, все-таки старый друг имеет хоть на что-нибудь право.
- Джонс, не надо топать ногами по моим взаимоотношениям с Мак-Грэгором! - женщина неожиданно стала отстаивать свой "посольский" роман.
- Благодаря тонким взаимоотношениям с офицером Его Величества вот куда ты залетела, на самую кручу.
Лилиан чуть-чуть помедлила, уткнув взгляд в красивую бутылку из синего стекла.
- Ну, дерьмо… - выдохнула она. - Тебе вообще понятно, что ты сделал со мной, с моей жизнью? - фразы вновь стали клекочущими выкриками хищной птицы.
- Я готов извиняться, но только один раз.
- Пока не слышала ни разу.
- Извини, Лилиан. - Индиана приблизил к носу одну из опустевших стопок и брезгливо втянул сомнительный аромат. - Надеюсь, что извинился и Фергюссон, который зазвал тебя в солнечный Непал и научил хлебать ячменный самогон, как будто это настоящее виски… Ну, так покажешь мне вещь, оставленную тебе мистером Иглвудом?
- Маловероятно. Вылетело из головы, куда она могла задеваться.
- Лили, постарайся вспомнить, где она. Три тысячи долларов освежат тебе память?
- Три?! - женщина заинтересованно обернулась.
Гость уверенно развил тему.
- Купишь на них творога с фосфором, он поможет тебе избавится от амнезии. Кроме того, три тысячи долларов - это куда больше, чем те фунты стерлингов, что завещал британец. Его наследства тебе хватило лишь на то, чтобы превратиться в нетрезвого гималайского демона.
Индиана поймал ее руку и вложил в мозолистую ладошку пачку денег. Женщина как бы засопротивлялась, но взяла. Потом сказала максимально горько:
- И ты думаешь, что на эту капусту можно вернуться в Штаты и начать новую жизнь, достойную той Лилиан Кэмден, какую помнят в Чикаго?
- Это больше, чем нынешний доход американского профессора за год… он даже обиделся. - И вообще, ты сейчас не блещешь умом, дорогая, как, впрочем, и прежде. Не только я в курсе, кто хранит столь занятную вещицу. Многие серьезные дяди интересуются ей, они не станут цацкаться с тобой и заботиться о твоей израненной душе. Я тебя умасливаю, а они просто возьмут то, что им требуется.
- Не разговаривай со мной, как с девочкой, которую могут нашлепать! с пьяным вызовом произнесла женщина.
- Если я правильно тебя понял, ты все-таки повзрослела. Поэтому должна догадываться, что прячешь у себя - под подолом, наверное, - далеко не безобидную вещь. Не исключено, что именно из-за нее запропастился куда-то Иглвуд. И я не уверен, что американская разведка дождется от него ответа или привета.
Напор Лилиан вдруг исчез, появилась даже складка меж бровей, свидетельствующая о работе мысли.
- Вот какой ты теперь археолог, под юбками копаешь, - произнесла женщина с неуклюжим кокетством. Потом, глядя в сторону, спросила как бы невзначай: - Он что, в самом деле из-за "этого" пропал?
- Дай мне сначала разобраться с тем, что есть "это", и что за зверь такой Абрахам Иглвуд?
Индиана дотронулся холодным пальцем до возбужденной жилки на шее женщины. Она отшатнулась не сразу.
- Что ему известно обо мне, Лили? Что ты ему про меня наплела?
- Ничего. А ну, втяни ручонки, не то ударю.
- Ударишь, ударишь… Не может же он быть кузеном моей мамочки, который мастерил всякую дрянь и переселился в лучший мир задолго до того, как я стал бойскаутом? Где же ты подцепила "профессора" Иглвуда?
Лилиан снова напряглась. Пожалуй, Индиане не стоило такого говорить. - Он большой ученый в отличие от тебя, мистер Джонс. И этим все сказано о нем.
- Ладно, вернемся к "медальону". Когда я смогу совершить акт купли-продажи?
- По-крайней мере, не сегодня.
- Это почему, Лили?
- Тебя можно потреблять только в малых дозах. На сегодня хватит. И так уже мутит.
Мисс Кэмден всегда отличалась упорством, вспомнил доктор Джонс, и в условиях высокогорья это могло перейти в параноидальное упрямство.
- От этого тебя не мутит? - мановением пальца он обозначил ряд пустых стопок. - Ладно, хватит дурить. Каждый миг на счету.
- Джонс, у меня времени навалом.
- Я же объяснял! - разъярился гость. - Будь уверена, есть еще желающие посетить твою мерзкую харчевню. Я не хотел тебя пугать больше чем надо, но в Чикаго мной интересовались некие весьма темные личности.
- Ты, что ли, светлая личность? И не надо врать, будто случайно здесь оказался, что просто проезжал мимо! Кто тебя послал, а?
Все они, католички, такие. Ну, через одну. Католички-истерички. Подобные мысли мелькали в голове Индианы Джонса, когда он покидал "Двор Рамзеса" через дверь, чтобы вскочить в седло своего пони и потрусить в отель с гордым именем "Эксельсиор".
2. РАЗВЕДЧИК - ЛУЧШИЙ ДРУГ ЧЕЛОВЕКА
А туда вскоре должен был явиться скромный коммерсант с невзрачным именем Билл Питерс, торгующий кальсонами и резиновыми сапогами.
Маленький тощенький Билл Питерс поистине был человеком международной наружности. Сейчас он оказался не лысоватым блондинчиком, а усатым смуглым брюнетом, и, наверное, уже не "Биллом Питерсом", тем более не "майором Питерсом", а каким-нибудь Нарасингхой или Махмудом. Да, такой везде сойдет за своего, и в Индии, и в Турции, и в Мексике. Помнит ли этот юркий человечек, каким именем нарекли его папа с мамой? неожиданно подумалось Индиане.
Встреча состоялась в гостиничном номере офицера разведки. Номер этот не мог вызвать никаких подозрений. Кроме подозрений в том, что коммерсант Питерс давно разорился. Или в том, что у правительства США нет денег на содержание своих агентов. Номер был конурой с оконцем у потолка, причем, ее вертикальный размер превышал горизонтальный. Не всякая собака стала бы жить в подобном помещении.
- "Медальон" у вас, доктор Джонс? - начал Питерс напористо и требовательно, как и полагается представителю специальных служб. Приветственные же слова типа "здравствуйте" по обыкновению были опущены за ненадобностью.
- Увы…
- Почему "увы"? Ведь мисс Кэмден - это ваша… так сказать.
- Вот именно, "так сказать". Если бы вдруг явилась ваша "бывшая", с которой вы некогда расстались с криком и мордобоем, и попросила бы уступить по цене металлолома новенький "форд" - вы бы как, поторопились?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143