Алтарная завеса была разорвана, за ней в полумраке проглядывался лишь какой-то ящик. Украшенный крыльями и поблескивающий золотом, а еще источающий смутную угрозу.
- Почему это не вынесено до сих пор? - полковник свел брови воедино. - Так вот же, господин, - офицер Джедефхор махнул рукой.
То, что совсем недавно было солдатами полка Пта, теперь представляло месиво, негодное для сохранения в виде благородных нетленных останков. Неведомая сила подбросила воинов вверх, а по пути они вскипели и лопнули, так что на пол вернулись жалкие ошметки.
Джедефхор едва продавил в закостеневшее горло:
- Здесь мощная магия. Нужны жрецы, которые смогут разрушить ее силой Пта.
- Ну, так тащите сюда полковых жрецов!
Страх набухал в полковнике на дрожжах недоумения - как всемогущий Пта допустил такое?! Происходящее никак не укладывалось в его планы бодро рапортовать Большому Дому о том, что ковчег уже движется в сторону Кеме для вечного упокоения в каком-нибудь из храмов Амона.
Жрец - уэб Хардедеф - заставил себя поискать, однако когда он разглядел красноречивое месиво, то побледнел, даже позеленел ввиду изрядной смуглоты.
- Ну, работайте, отец святой, - напористо сказал полковник. - Вам и четки в руки.
- Мне кажется, надо пригласить войсковых жрецов…
- А мне не кажется.
- Сегодня мой теменной тысячелепестковый лотос может и не раскрыться, чтобы принять лучи Пта, - Хардедеф попробовал квалифицированно увильнуть.
- Чтобы ожидать, когда наступит просветление, не надо быть жрецом.
Тем более, главным полковым. Дело ведь в знаниях. Насколько я понимаю, сила Пта в тех словах и священных именах, которые вы станете изливать своими устами…
Жрец почти обреченно хлопнул в ладони. И тут же дьяки гон-нутеры подхватили ритм. Пта, в отличие от чинных Амона и Ра, любил энергичное служение. Хотя любому египетскому богу были бы мерзки непристойные телодвижения, выкрики и визги, которыми отличаются поклонники азиатских божеств, финикийской Астарты и аккадского Мардука.
Немного погодя, казалось, заклинательное дело пошло на лад, дьяки были в ударе, курильницы активно дымили ладаном.
- …Пта - драгоценность в лотосе, Пта - свет небес, Пта - хранящий наши Ка в Сердце своем, Пта - милующий и спасающий…
Гор-гебы стройно вторили уэбу. И вот Хардедеф сокровенными словами отверз свой Ка, который поймал луч Пта и теменной тысячелепестковый лотос озарился божественным светом. Жрец взмыл на цыпочках - словно воздушные элементы его тела потянулись к небесной Нут из оков Геба… и упал на невидимую завесу алтаря.
- И полный порядок, - обгоняя события, шепнул Джеди.
Хардедеф будто бы прошел уже сквозь завесу и… удар был настолько силен, что жрец моментально превратился в лужу горячей дымящейся слизи на полу.
- Ну и ну! - осталось произнести присутствующим.
Гор-гебы и гон-нутеры бросились врассыпную из чуждого им святилища. Стали поодиночке сматываться и солдаты.
- Давайте-ка все вон отсюда! - поторопил их начальник полка и пожаловался неизвестно кому. - Только на желчь мне действуют, бестолочи.
Немного погодя в храме не осталось никого кроме Питхора Иосепта и Джедефхора.
- Что мы пока имеем с разорения храма, кроме небольшого количества золота, которого и в Египте за глаза хватает? - задумчиво произнес Джеди. - Железо и то нам пригодилось бы больше…
- Я сделаю все сам, - наконец приговорил сам себя Питхор Иосепт.
Подчиненный испугался:
- Что вы, господин мой полковник? Вам что, злой Сет свистнул в ухо? Нельзя…
- Можно. Если бог израильтян не замесил всех нас, едва мы сунулись в храм, значит, он хочет, чтобы египтяне забрали Ковчег. Но только не как победители, не как крутые гордецы.
- Я думаю, господин мой полковник, подойдете вы к завесе как гордец или как человек, уподобившийся по скромности скарабею, вы все равно превратитесь в квашню. Самое плохое тут, что никаких благородных нетленных останков из вас уже не получится, и великий Озирис никогда не возьмет ваш Ка в свою лодку, плывущую в вечность. И станет ваш Ка бесприютным духом, питающимся кровью…
- Это не слишком вдохновляет, Джеди, но и тебе неплохо бы подышать свежим воздухом.
Подчиненный не без облегчения вымелся из чужого святилища, где не осталось никого и ничего, кроме военачальника и сурово блестящего ящика.
Питхор Иосепт призвал помогать ему всех известных богов, затем обреченно сделал шаг через завесу. И ничего. Еще шаг, и как будто пространство сзади потончало, побледнело, стало зыбким, но ковчег не желал делаться ближе. А сверху принялись заглядывать баран-Амон, павиан-Тот и бык-Пта. Звериные ноздри жадно втягивали ароматы этого мира.
Еще вперед. То, что за спиной - потекло, заструилось, и вскоре уже напоминало стаю разноцветных переливающихся пузырей, которые разлетались, слетались, сливались и делились. Но Ковчег не стал ближе ни на локоть. Головы Амона, Тота и Пта утратили четкие очертания, обернулись вихрями, смерчами пустыни, втягивающими и вновь выбрасывающими переменчивые образы этого мира.
Один шажок, и пузыри сзади полопались, осталась игра каких-то сияний. Но Ковчег будто оттолкнулся от человека. Амон, Тот и Пта растеклись струями, не слишком отличимыми от остальных переливов.
Питхор Иосепт понял, что исчезает, как туман на холмах Ханаана поутру. В этих переливах не было ничего собственного, ничего имеющего отношение к нему. Оказалось, что мир нарисован кем-то ради забавы. И тут он вспомнил: одинокий человек - Один Бог. Есть лишь два источника напряжения, которые творят жизнь.
Лишь тогда он смог подступиться к ковчегу. И пока шел навстречу чужой святыне, то чувствовал, как поселяются упорство и сила в ногах, руки насыщаются мощью, уши - многозвучием, глаза - пестротой красок, как родится новая воля в сердце и желание понимать в голове. Первое, что он понял - те сущности, что играют миром, играют и им. Рано или поздно, когда от их власти освободится достаточное множество душ, игроки пожелают сыграть последнюю партию, партию на уничтожение. И тогда людям особенно понадобится Ковчег.
Для Ковчега должен быть создан тоннель через время.
У жителей Кеме и Аккада времени нет. В обитаемой части земли Владыка и благие боги с необходимой повторяемостью дают тепло, плодородный ил и влагу, а люди, снабженные необходимым навыками, предпринимают соответствующие усилия. Всегда был Большой Дом, всегда мерщики и счетчики учитывали плоды труда, а большие и маленькие властители направляли движения людей. Но сейчас Питхор Иосепт ощутил, что время у него появилось. Как у всех, кто поклоняется Скрижалям Завета, это время будет потрачено на то, чтоб вырваться из чужой игры.
Вскоре полковник возник в снесенных наполовину воротах Храма и сказал своим солдатам, которые, ощерившись копьями, замерли в молчаливом напряжении, изнуряющем все мускулы и члены тела.
- Четыре парня покрепче ко мне. Вы понесете ковчег.
ВЗГЛЯД 3
- Лев, охотящийся для себя! Покровитель Обеих Земель! Золотой Хор! Сын Ра, дающий плодородие Обеим Землям, воссиявший как отец своей Девятки, питающийся золотом и драгоценными камнями! Да будешь ты жив, невредим и благополучен, бог благой… - провозгласил хранитель титулатуры.
Святость стоял под балдахином с колоннами-лотосами, сжимая в скрещенных руках жезл и бич. Сын Ра, родственник богов, в таком же виде он уплывет когда-нибудь в ладье саркофага через бренный мир в звездные жилища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143