Вообще-то слово
"оконница", или "окольница", означает оконную раму. Зачастую, правда, тем
же словом называли и оконное стекло. Здравый смысл тоже вроде бы
подсказывает, что в данной ситуации подразумевались стекла, то ли
выбиваемые напором воздуха, то ли лопающиеся от сотрясения всего дома*.
Многие певцы былины понимали этот мотив именно так, о чем свидетельствует
ряд его последующих модификаций ("околенки хрустальные порассыпа-лись",
"все хрустальные стеколышки посыпались", "окольни стекла все повыпали" и
т.п.). Но и первое значение слова давало о себе знать. Некоторые
исполнители, пытаясь его сохранить, подчеркивали, что выпали не сами
оконницы ("полетели из окольниц стекла аглицкие"), другие, наоборот,
подбирали глаголы, более отвечающие тому ущербу, который мог быть причинен
именно рамам ("окольницы поломали-ся"). А в одном прозаическом варианте
сказано прямо: "Из окон рамы повып-рядали". Не это ли исконный смысл
былинного мотива? Подозрение окрепло, когда в сводке экстремальных
природных явлений, составленной Е.П.Борисенковым и К XII веку оконное
стекло уже использовалось на Руси в городском строительстве.
В.М.Пасецким, я наткнулся на следующие сообщения: "Удары грома были столь
сильны, что земля трепетала, в домах из окон выпадали рамы и из божниц -
иконы" (гроза 22 мая 1762 года над Саратовом). "В одних домах ветром
вырваны оконные рамы и разбиты все стекла; в других снесены дымовые печные
трубы..." (ураган, пронесшийся 25 мая 1860 года над Чебоксарами). Опираясь
на аналогичные случаи, создатели былины вполне могли подразумевать, что от
сотрясающего свиста Соловья-разбойника вылетели именно рамы. Между прочим,
информация, подтверждающая реалистичность фольклорных описаний свиста, в
приведенных выше цитатах еще нс исчерпана. Продолжим сопоставления. Ветром
сносило трубы? То же утверждает и один из прозаических вариантов про
действие соловьиного оружия: "С домов трубы попадали". Единичный мотив
падения (от свиста) икон я уже упоминал, но теперь важно добавить, что в
том былинном варианте, как и в описании грозы, он соседствует с сообщением
об оконницах. Все явно взято "из жизни".
Точно так же не отнести на счет одной лишь творческой фантазии мотив,
выросший из мотива сотрясения зданий и ставший со временем довольно
популярным: "Стары терема повалилися, новы терема пошаталися". В нем тоже
воплощен горький опыт стихийных бедствий, причем не обязательно
землетрясений - бури, сотрясавшие и прочные здания, порой до основания
сносили ветхие дома.
А параллель к мотиву "разломало все связи железные" мне попалась в совсем
уж неожиданном месте - среди рассказов очевидцев... Тунгусского взрыва 1908
года. Сравните: "Потом (после взрыва. - Ю.М.) оказалось, что многие стекла
в окнах были выбиты, а у амбара переломило железную накладку для замка у
двери". Никакого отношения к загадке XX века Соловей-разбойник, понятно, не
имеет. Просто гибель Тунгусского метеорита породила мощную воздушную волну
и сильное сотрясение почвы (по сути, та же модель "буря + землетрясение"),
а поскольку ни об одном другом взрыве свидетельские показания, наверное, не
собирались с такой тщательностью, в описаниях катастрофы на Подкаменной
Тунгуске можно обнаружить аналоги очень многих мотивов, связанных со
свистом Соловья. Очевидцы рассказывали о водяном вале, прошедшем по Ангаре,
и пригнувшемся от урагана лесе, о сотрясении изб и падении в домах
предметов, о разломанных рамах и треснувших печах, о покатившейся по столам
посуде... Есть свидетельства и об эффектах, которые мы применительно к
былине еще не рассматривали.
Даже в записанных полвека спустя воспоминаниях очевидцев полета и взрыва
Тунгусского тела повторяется интересная деталь: "При полете гром был, потом
бахало, кони упали на колени...", "...Были три взрыва: первый -сильный, два
- как далекий гром. Кони упали на колени". Так же отреагировал, не забудем,
и конь Ильи Муромца на свист Соловья-разбойника. Реалистичность
фольклорного мотива в свете этих аналогий бесспорна. Но понять его, равно
как и причину соответствующего поведения лошадей в действительности,
оказывается нс так-то просто.
Начнем с вопроса, который по инерции всего предыдущего анализа
напрашивается раньше других. От чего конкретно падали кони тогда, летом
1908 года, - от напора воздуха или только от содрогания почвы?
Обстоятельства как будто заставляют склониться ко второму объяснению, хотя
для отдельных случаев не исключено и первое. Однако, по мере знакомства со
схожими фактами, проходящими по ведомству метеоритики, начинаешь думать,
что главное тут вообще не в каких-то механических воздействиях.
В этом плане дорогого стоит маленькое подстрочное примечание к одной
статье, посвященной звукам при полете метеоритов в атмосфере. Вот оно: "В
архивах СССР имеется немало сообщений о реакции домашних животных и птиц на
полет болида и на последующие за ним обычные звуковые детонации; например,
собаки поднимают лай, гуси начинают гоготать и взлетать, лошади падают на
колени, волы останавливаются как вкопанные и т.п.". Никакой сбивающей с ног
воздушной волны в таких ситуациях обычно нет. Эффекты сотрясения случаются;
но заметьте, что другие животные, судя по цитате, при этом не падают, так
что дело, видимо, не в колебании почвы самом по себе. У всех перечисленных
реакций, включая лошадиную, есть лишь один общий знаменатель - испуг,
специфически выражаемый каждым видом животных. Испуг,, надо думать, в
первую очередь от неожиданного, бьющего по нервам звука.
Это соображение позволяет нам уйти в разговоре от "астрономического"
аспекта. Маловероятно, чтобы создатели сюжета о Соловье наблюдали падение
лошадей на колени при пролете болида - очень уж редкое это явление, да и
никаких следов его влияния на образ Соловья-разбойника нет. Жизненным
материалом для эпизода с конем Ильи стали какие-то иные, более будничные
ситуации. Какие - определить не берусь, но, может быть, это и не столь
существенно. Во всяком случае, директор Музея коневодства Д.Я.Гуревич, к
которому я обратился за консультацией по данному вопросу, уверено заявил,
что дело здесь не во внешних воздействиях на животное, а в его элементарном
спотыкании. Испуг только провоцирует это. В принципе любой неожиданный
раздражитель, будь то громкий свист, пролет болида, сильный раскат грома
или что-то еще, может заставить лошадь сделать резкое движение, споткнуться
о неровности почвы и упасть на передние колени. Вернее, на запястные
суставы, как любят поправлять профанов специалисты: коленей в строгом
смысле передние ноги лошади не имеют.
Приведенная точка зрения, по-видимому, не расходится с мнением народных
хранителей сюжета о Соловье-разбойнике, большинству из которых были отлично
знакомы повадки лошадей. Посмотрим на варьирование эпизода в различных
записях произведения. Часть былинных вариантов говорит, что от свиста конь
Ильи споткнулся. Этот мотив для фольклора традиционен (конь спотыкается,
предчувствуя беду), но в данной былине он "пришлый", вторичный, и замена им
мотива падения коня на колени подчеркивает смысловую близость обоих явлений
для сказительской среды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
"оконница", или "окольница", означает оконную раму. Зачастую, правда, тем
же словом называли и оконное стекло. Здравый смысл тоже вроде бы
подсказывает, что в данной ситуации подразумевались стекла, то ли
выбиваемые напором воздуха, то ли лопающиеся от сотрясения всего дома*.
Многие певцы былины понимали этот мотив именно так, о чем свидетельствует
ряд его последующих модификаций ("околенки хрустальные порассыпа-лись",
"все хрустальные стеколышки посыпались", "окольни стекла все повыпали" и
т.п.). Но и первое значение слова давало о себе знать. Некоторые
исполнители, пытаясь его сохранить, подчеркивали, что выпали не сами
оконницы ("полетели из окольниц стекла аглицкие"), другие, наоборот,
подбирали глаголы, более отвечающие тому ущербу, который мог быть причинен
именно рамам ("окольницы поломали-ся"). А в одном прозаическом варианте
сказано прямо: "Из окон рамы повып-рядали". Не это ли исконный смысл
былинного мотива? Подозрение окрепло, когда в сводке экстремальных
природных явлений, составленной Е.П.Борисенковым и К XII веку оконное
стекло уже использовалось на Руси в городском строительстве.
В.М.Пасецким, я наткнулся на следующие сообщения: "Удары грома были столь
сильны, что земля трепетала, в домах из окон выпадали рамы и из божниц -
иконы" (гроза 22 мая 1762 года над Саратовом). "В одних домах ветром
вырваны оконные рамы и разбиты все стекла; в других снесены дымовые печные
трубы..." (ураган, пронесшийся 25 мая 1860 года над Чебоксарами). Опираясь
на аналогичные случаи, создатели былины вполне могли подразумевать, что от
сотрясающего свиста Соловья-разбойника вылетели именно рамы. Между прочим,
информация, подтверждающая реалистичность фольклорных описаний свиста, в
приведенных выше цитатах еще нс исчерпана. Продолжим сопоставления. Ветром
сносило трубы? То же утверждает и один из прозаических вариантов про
действие соловьиного оружия: "С домов трубы попадали". Единичный мотив
падения (от свиста) икон я уже упоминал, но теперь важно добавить, что в
том былинном варианте, как и в описании грозы, он соседствует с сообщением
об оконницах. Все явно взято "из жизни".
Точно так же не отнести на счет одной лишь творческой фантазии мотив,
выросший из мотива сотрясения зданий и ставший со временем довольно
популярным: "Стары терема повалилися, новы терема пошаталися". В нем тоже
воплощен горький опыт стихийных бедствий, причем не обязательно
землетрясений - бури, сотрясавшие и прочные здания, порой до основания
сносили ветхие дома.
А параллель к мотиву "разломало все связи железные" мне попалась в совсем
уж неожиданном месте - среди рассказов очевидцев... Тунгусского взрыва 1908
года. Сравните: "Потом (после взрыва. - Ю.М.) оказалось, что многие стекла
в окнах были выбиты, а у амбара переломило железную накладку для замка у
двери". Никакого отношения к загадке XX века Соловей-разбойник, понятно, не
имеет. Просто гибель Тунгусского метеорита породила мощную воздушную волну
и сильное сотрясение почвы (по сути, та же модель "буря + землетрясение"),
а поскольку ни об одном другом взрыве свидетельские показания, наверное, не
собирались с такой тщательностью, в описаниях катастрофы на Подкаменной
Тунгуске можно обнаружить аналоги очень многих мотивов, связанных со
свистом Соловья. Очевидцы рассказывали о водяном вале, прошедшем по Ангаре,
и пригнувшемся от урагана лесе, о сотрясении изб и падении в домах
предметов, о разломанных рамах и треснувших печах, о покатившейся по столам
посуде... Есть свидетельства и об эффектах, которые мы применительно к
былине еще не рассматривали.
Даже в записанных полвека спустя воспоминаниях очевидцев полета и взрыва
Тунгусского тела повторяется интересная деталь: "При полете гром был, потом
бахало, кони упали на колени...", "...Были три взрыва: первый -сильный, два
- как далекий гром. Кони упали на колени". Так же отреагировал, не забудем,
и конь Ильи Муромца на свист Соловья-разбойника. Реалистичность
фольклорного мотива в свете этих аналогий бесспорна. Но понять его, равно
как и причину соответствующего поведения лошадей в действительности,
оказывается нс так-то просто.
Начнем с вопроса, который по инерции всего предыдущего анализа
напрашивается раньше других. От чего конкретно падали кони тогда, летом
1908 года, - от напора воздуха или только от содрогания почвы?
Обстоятельства как будто заставляют склониться ко второму объяснению, хотя
для отдельных случаев не исключено и первое. Однако, по мере знакомства со
схожими фактами, проходящими по ведомству метеоритики, начинаешь думать,
что главное тут вообще не в каких-то механических воздействиях.
В этом плане дорогого стоит маленькое подстрочное примечание к одной
статье, посвященной звукам при полете метеоритов в атмосфере. Вот оно: "В
архивах СССР имеется немало сообщений о реакции домашних животных и птиц на
полет болида и на последующие за ним обычные звуковые детонации; например,
собаки поднимают лай, гуси начинают гоготать и взлетать, лошади падают на
колени, волы останавливаются как вкопанные и т.п.". Никакой сбивающей с ног
воздушной волны в таких ситуациях обычно нет. Эффекты сотрясения случаются;
но заметьте, что другие животные, судя по цитате, при этом не падают, так
что дело, видимо, не в колебании почвы самом по себе. У всех перечисленных
реакций, включая лошадиную, есть лишь один общий знаменатель - испуг,
специфически выражаемый каждым видом животных. Испуг,, надо думать, в
первую очередь от неожиданного, бьющего по нервам звука.
Это соображение позволяет нам уйти в разговоре от "астрономического"
аспекта. Маловероятно, чтобы создатели сюжета о Соловье наблюдали падение
лошадей на колени при пролете болида - очень уж редкое это явление, да и
никаких следов его влияния на образ Соловья-разбойника нет. Жизненным
материалом для эпизода с конем Ильи стали какие-то иные, более будничные
ситуации. Какие - определить не берусь, но, может быть, это и не столь
существенно. Во всяком случае, директор Музея коневодства Д.Я.Гуревич, к
которому я обратился за консультацией по данному вопросу, уверено заявил,
что дело здесь не во внешних воздействиях на животное, а в его элементарном
спотыкании. Испуг только провоцирует это. В принципе любой неожиданный
раздражитель, будь то громкий свист, пролет болида, сильный раскат грома
или что-то еще, может заставить лошадь сделать резкое движение, споткнуться
о неровности почвы и упасть на передние колени. Вернее, на запястные
суставы, как любят поправлять профанов специалисты: коленей в строгом
смысле передние ноги лошади не имеют.
Приведенная точка зрения, по-видимому, не расходится с мнением народных
хранителей сюжета о Соловье-разбойнике, большинству из которых были отлично
знакомы повадки лошадей. Посмотрим на варьирование эпизода в различных
записях произведения. Часть былинных вариантов говорит, что от свиста конь
Ильи споткнулся. Этот мотив для фольклора традиционен (конь спотыкается,
предчувствуя беду), но в данной былине он "пришлый", вторичный, и замена им
мотива падения коня на колени подчеркивает смысловую близость обоих явлений
для сказительской среды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19