— Они уже здесь!
— Кто? — Козлевич вновь вынырнул из алкогольного забытья.
— Сатрапы! — Собкор «Масонских новостей» заморгал. — Прознали про нашу встречу с лордом Джаддом! Надо было ехать на перекладных!
В Москве двух белорусов ожидали единомышленники по диссидентскому движению, обещавшие устроить Козлевичу и Фядуто-Немогаю аудиенцию с посетившим столицу России председателем Парламентской Ассамблеи Совета Европы. Минчане должны были поведать глуповатому британцу об «ужасах» режима Лукашенко и сподвигнуть того на выделение дополнительных средств «борцам с тиранией». Иностранные гранты, как это водится в среде псевдоправозащитников, предполагалось тут же разворовать.
Кроме переговоров с лордом, Фядуто-Немогай был еще приглашен в качестве почетного гостя на еженедельное аналитическое шоу «Итоги» с Евгением Компотовым, где белорусу отводилась роль «независимого эксперта». Пузатый Компотов, чувствуя скорое окончание вольницы на телеканале, задолжавшем своим кредиторам двести с лишним миллионов долларов, развил бурную активность и старался напоследок нагадить всем, кому мог, включая и Президента дружественного России государства. В испанском городке Марбелья аналитика ждала трехэтажная вилла с видом на море, выстроенная на деньги кредиторов и записанная на имя жены, так что развала телекомпании шоумен не опасался и позволял своим гостям говорить то, что им вздумается. Компотову были даже выгодны скандалы, которые позволяли ему непрестанно верещать об «угрозе свободе слова» и списывать финансовые неприятности на «происки властей».
Козлевич и Фядуто-Немогай прекрасно вписывались в формат передачи. Один, ежели поднести ему рюмочку перед эфиром, готов был часами рассуждать о своей роли в создании профессиональной, ориентированной на сотрудничество с НАТО армии, второй с удовольствием поорал бы о свободном предпринимательстве и рыночных реформах, цитируя кумира всех постсоветских либералов гражданина Яблонского. Оба белоруса, кроме того, без всякого принуждения поливали грязью новоизбранного российского Президента, чем подыгрывали Компотову в его борьбе за отсрочку выплаты долгов телекомпании.
— Надо действовать! — Пыхтящий собкор «Масонских новостей» встал.
Козлевич, лишившись упора слева, качнулся и упал на скамью.
— Паша! — взвизгнул Фядуто-Немогай. — Возьми себя в руки!
Экс-министр обороны заворочался на скамье, резко сел и тут упавший откуда-то сверху кейс стукнул Козлевича по голове. Оппозиционер рухнул на пол.
Журналист отскочил в сторону и задрал голову. На балкончике возле ларька с газетами волтузились два крепыша в длинных пальто.
— Нет, я директор «Метронома»! — молодой человек в очках изловчился и пнул своего бородатого противника ногой по голени.
— Нет, я! — второй крепыш не остался в долгу и кулаком смахнул с визави очки.
— Ах, так! — бывший очкарик треснул спарринг-партнера лбом в переносицу. — Вот тебе реклама!
— Вот тебе печать! — бородач показал фигу и засадил коллеге-коммерсанту прямым в челюсть.
— Отдай бланки! — Два сцепившихся тела тяжело ударились об ограждение. — По-хорошему отдай!
— Никогда! — бородатый вывернулся и вознамерился отвесить пендель взбунтовавшемуся подчиненному, но запутался в длинной поле пальто и упал на кучу чьих-то чемоданов.
— И печать отдай! — Воздух рассекла сумочка на кожаном ремешке и стукнула бородача по шее.
— А ну, прекратить! — грозно рявкнул сержант милиции, прорываясь сквозь толпу зрителей.
Оба коммерсанта тут же сделали вид, что инцидент исчерпан.
Фядуто-Немогай подхватил валяющийся рядом с бесчувственным Козлевичем «дипломат», поднатужился, издал клич оргазмирующего орангутана и метнул ручную кладь на балкон. Журналисту почему-то пришло в голову, что в кейсе может быть бомба, и он отбросил опасный предмет подальше от себя.
Чемоданчик взмыл вверх, пролетел в десяти сантиметрах от затылка бородача и сбил с ног Каасика, уже приготовившегося отоварить дубинкой двух тяжело дышащих бизнесменов.
Старший сержант Пиотровский, наблюдавший за дракой снизу из зала, стоял как раз в метре от собкора «Масонских новостей». Милиционер не стал долго думать и врезал прикладом АКСУ по спине белорусу. Жирный «яблочник» качнулся, схватился руками за спинку скамьи и упал ничком. Пиотровский, согласно инструкции и практике работы в милиции, прыгнул вперед, уперся коленом в позвоночник правонарушителя, передернул затвор и приготовился крикнуть что-нибудь устрашающее.
Но старший сержант недооценил габаритов задержанного.
Фядуто-Немогай колыхнулся, и автоматчик соскользнул вбок, больно ударившись коленом о бетон и нажав на спусковой крючок. Взведенный автомат отозвался короткой очередью, разбившей огромное панорамное стекло над кассами. Вниз обрушились сверкающие осколки.
Из кабинета Огурцова выскочили рубоповцы, держа наготове пистолеты.
В толпе пассажиров и встречающих возникла паника. Люди с воплями помчались к двум выходам из здания аэровокзала, побросав вещи и прикрывая головы руками.
Пиотровский зажмурился и дал вторую очередь в потолок, угодив в стеклянный колпак светильника.
— Брось оружие! — зычно гаркнул Котовский и выстрелил на поражение, приняв старшего сержанта за переодетого в милицейскую форму пособника террористов.
Но пуля прошла мимо. С пятидесяти метров из «Макарова» никто никуда не попадает.
Закругленный кусочек свинца в медной рубашке расколотил висящий под потолком телевизор.
— Не стреляйте! — Огурцов навалился на Котовского. — Это наш человек!
— Слезьте с меня! — возмутился Гурген Ваганович, отталкивая начальника аэропортовской милиции. — Он первый начал!
— Пиотровский, сволочь! — закричал Марк Антонович. — Хватит палить!
Старший сержант обессилено откинулся на сопящего белоруса и убрал палец с гашетки. Сверху, с балкончика, осторожно высунулась разбитая физиономия Каасика.
Лейтенант Петухов спрятал в кобуру пистолет и повернулся к Котовскому.
— Разрешите доложить, господин подполковник?
— Докладывайте, — Гурген Ваганович махнул рукой.
— Ребята возбуждены, их можно понять...
— С чего бы это? — язвительно поинтересовался рубоповец.
— Так следы на полосах...
— Какие следы? — насторожился обитатель особнячка на Чайковского.
— Неделю назад техники сообщили, что на взлетно-посадочных полосах появились непонятные следы. Человеческие, — уточнил Петухов, делая вид, что не замечает гримасничающего за спиной у Котовского подполковника Огурцова. — И видели кого-то чужого в тоннеле.
— Так что же вы, вашу мать, раньше молчали?! — разъярился рубоповец. — Почему не сообщили в ФСБ?! Что тут вообще происходит?!
— Никто ж не думал... — протянул начальник линейного отдела аэропорта.
— Сейчас уже поздно думать, — устало констатировал Котовский. — Майор, идите и заберите автомат у этого идиота. А вы, лейтенант, вызовите сюда техников, кто видел следы на полосах и посторонних людей. Времени вам — пять минут. Выполняйте!
* * *
Разбирательство по факту дорожно-транспортного происшествия, в результате которого «рено клио симбол» превратился из полноценного седана в сильно побитое купе, заняло ровно две минуты. На сто двадцать первой секунде Игорь Борцов отряхнул руки, с чувством выполненного долга посмотрел на торчащие из сугроба ноги весьма неумного водителя малолитражки, начавшего угрожать известному далеко за пределами Питера братану злыми чеченскими бандитами, и вернулся в свою машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— Кто? — Козлевич вновь вынырнул из алкогольного забытья.
— Сатрапы! — Собкор «Масонских новостей» заморгал. — Прознали про нашу встречу с лордом Джаддом! Надо было ехать на перекладных!
В Москве двух белорусов ожидали единомышленники по диссидентскому движению, обещавшие устроить Козлевичу и Фядуто-Немогаю аудиенцию с посетившим столицу России председателем Парламентской Ассамблеи Совета Европы. Минчане должны были поведать глуповатому британцу об «ужасах» режима Лукашенко и сподвигнуть того на выделение дополнительных средств «борцам с тиранией». Иностранные гранты, как это водится в среде псевдоправозащитников, предполагалось тут же разворовать.
Кроме переговоров с лордом, Фядуто-Немогай был еще приглашен в качестве почетного гостя на еженедельное аналитическое шоу «Итоги» с Евгением Компотовым, где белорусу отводилась роль «независимого эксперта». Пузатый Компотов, чувствуя скорое окончание вольницы на телеканале, задолжавшем своим кредиторам двести с лишним миллионов долларов, развил бурную активность и старался напоследок нагадить всем, кому мог, включая и Президента дружественного России государства. В испанском городке Марбелья аналитика ждала трехэтажная вилла с видом на море, выстроенная на деньги кредиторов и записанная на имя жены, так что развала телекомпании шоумен не опасался и позволял своим гостям говорить то, что им вздумается. Компотову были даже выгодны скандалы, которые позволяли ему непрестанно верещать об «угрозе свободе слова» и списывать финансовые неприятности на «происки властей».
Козлевич и Фядуто-Немогай прекрасно вписывались в формат передачи. Один, ежели поднести ему рюмочку перед эфиром, готов был часами рассуждать о своей роли в создании профессиональной, ориентированной на сотрудничество с НАТО армии, второй с удовольствием поорал бы о свободном предпринимательстве и рыночных реформах, цитируя кумира всех постсоветских либералов гражданина Яблонского. Оба белоруса, кроме того, без всякого принуждения поливали грязью новоизбранного российского Президента, чем подыгрывали Компотову в его борьбе за отсрочку выплаты долгов телекомпании.
— Надо действовать! — Пыхтящий собкор «Масонских новостей» встал.
Козлевич, лишившись упора слева, качнулся и упал на скамью.
— Паша! — взвизгнул Фядуто-Немогай. — Возьми себя в руки!
Экс-министр обороны заворочался на скамье, резко сел и тут упавший откуда-то сверху кейс стукнул Козлевича по голове. Оппозиционер рухнул на пол.
Журналист отскочил в сторону и задрал голову. На балкончике возле ларька с газетами волтузились два крепыша в длинных пальто.
— Нет, я директор «Метронома»! — молодой человек в очках изловчился и пнул своего бородатого противника ногой по голени.
— Нет, я! — второй крепыш не остался в долгу и кулаком смахнул с визави очки.
— Ах, так! — бывший очкарик треснул спарринг-партнера лбом в переносицу. — Вот тебе реклама!
— Вот тебе печать! — бородач показал фигу и засадил коллеге-коммерсанту прямым в челюсть.
— Отдай бланки! — Два сцепившихся тела тяжело ударились об ограждение. — По-хорошему отдай!
— Никогда! — бородатый вывернулся и вознамерился отвесить пендель взбунтовавшемуся подчиненному, но запутался в длинной поле пальто и упал на кучу чьих-то чемоданов.
— И печать отдай! — Воздух рассекла сумочка на кожаном ремешке и стукнула бородача по шее.
— А ну, прекратить! — грозно рявкнул сержант милиции, прорываясь сквозь толпу зрителей.
Оба коммерсанта тут же сделали вид, что инцидент исчерпан.
Фядуто-Немогай подхватил валяющийся рядом с бесчувственным Козлевичем «дипломат», поднатужился, издал клич оргазмирующего орангутана и метнул ручную кладь на балкон. Журналисту почему-то пришло в голову, что в кейсе может быть бомба, и он отбросил опасный предмет подальше от себя.
Чемоданчик взмыл вверх, пролетел в десяти сантиметрах от затылка бородача и сбил с ног Каасика, уже приготовившегося отоварить дубинкой двух тяжело дышащих бизнесменов.
Старший сержант Пиотровский, наблюдавший за дракой снизу из зала, стоял как раз в метре от собкора «Масонских новостей». Милиционер не стал долго думать и врезал прикладом АКСУ по спине белорусу. Жирный «яблочник» качнулся, схватился руками за спинку скамьи и упал ничком. Пиотровский, согласно инструкции и практике работы в милиции, прыгнул вперед, уперся коленом в позвоночник правонарушителя, передернул затвор и приготовился крикнуть что-нибудь устрашающее.
Но старший сержант недооценил габаритов задержанного.
Фядуто-Немогай колыхнулся, и автоматчик соскользнул вбок, больно ударившись коленом о бетон и нажав на спусковой крючок. Взведенный автомат отозвался короткой очередью, разбившей огромное панорамное стекло над кассами. Вниз обрушились сверкающие осколки.
Из кабинета Огурцова выскочили рубоповцы, держа наготове пистолеты.
В толпе пассажиров и встречающих возникла паника. Люди с воплями помчались к двум выходам из здания аэровокзала, побросав вещи и прикрывая головы руками.
Пиотровский зажмурился и дал вторую очередь в потолок, угодив в стеклянный колпак светильника.
— Брось оружие! — зычно гаркнул Котовский и выстрелил на поражение, приняв старшего сержанта за переодетого в милицейскую форму пособника террористов.
Но пуля прошла мимо. С пятидесяти метров из «Макарова» никто никуда не попадает.
Закругленный кусочек свинца в медной рубашке расколотил висящий под потолком телевизор.
— Не стреляйте! — Огурцов навалился на Котовского. — Это наш человек!
— Слезьте с меня! — возмутился Гурген Ваганович, отталкивая начальника аэропортовской милиции. — Он первый начал!
— Пиотровский, сволочь! — закричал Марк Антонович. — Хватит палить!
Старший сержант обессилено откинулся на сопящего белоруса и убрал палец с гашетки. Сверху, с балкончика, осторожно высунулась разбитая физиономия Каасика.
Лейтенант Петухов спрятал в кобуру пистолет и повернулся к Котовскому.
— Разрешите доложить, господин подполковник?
— Докладывайте, — Гурген Ваганович махнул рукой.
— Ребята возбуждены, их можно понять...
— С чего бы это? — язвительно поинтересовался рубоповец.
— Так следы на полосах...
— Какие следы? — насторожился обитатель особнячка на Чайковского.
— Неделю назад техники сообщили, что на взлетно-посадочных полосах появились непонятные следы. Человеческие, — уточнил Петухов, делая вид, что не замечает гримасничающего за спиной у Котовского подполковника Огурцова. — И видели кого-то чужого в тоннеле.
— Так что же вы, вашу мать, раньше молчали?! — разъярился рубоповец. — Почему не сообщили в ФСБ?! Что тут вообще происходит?!
— Никто ж не думал... — протянул начальник линейного отдела аэропорта.
— Сейчас уже поздно думать, — устало констатировал Котовский. — Майор, идите и заберите автомат у этого идиота. А вы, лейтенант, вызовите сюда техников, кто видел следы на полосах и посторонних людей. Времени вам — пять минут. Выполняйте!
* * *
Разбирательство по факту дорожно-транспортного происшествия, в результате которого «рено клио симбол» превратился из полноценного седана в сильно побитое купе, заняло ровно две минуты. На сто двадцать первой секунде Игорь Борцов отряхнул руки, с чувством выполненного долга посмотрел на торчащие из сугроба ноги весьма неумного водителя малолитражки, начавшего угрожать известному далеко за пределами Питера братану злыми чеченскими бандитами, и вернулся в свою машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77