Когда они из магазина возвращались, у Сереги его половинку мячика сдуло. И, естественно, мент тут как тут! Останавливает. Подходит, скалится... «Что ж, — говорит, — один в шлеме, а другой без? Вы что, гражданин, не знаете правил дорожного движения? Если я вам палкой по голове ударю, то что будет?..» — «Сотрясение», — отвечает Серега... «Вот видите! — радуется гаишник. — Так же и при аварии! А вашему товарищу в такой ситуации ничего не грозит! Потому что он в шлеме!..» И, дабы подтвердить свои слова, бьет Литуса полосатой палкой по башке... Вовчик, естественно, падает. Серега мента в канаву толкнул, загрузил дружбана на багажник, и в больничку. Больше они вроде не экспериментировали...
— У меня тоже в молодости мотоцикл был, — закивал дорогой гость. — Только я не так развлекался. Дело было летом шестьдесят восьмого...
Денис и Ксения устроились поудобнее. Жизнь Иваныча была насыщена самыми разнообразными событиями и рассказывать о них он мог до бесконечности.
Глава 4
А НУ-КА, ПЕСНЮ НАМ ПРОПОЙ, ВЕСЕЛЫЙ МУСОР!
Приземистое трехэтажное здание Управления внутренних дел Выборгского района, совмещенное со следственным изолятором, располагалось на пологом холме в самом начале улицы Есенина.
Если смотреть со входа, то на первом этаже правого крыла разместились камеры для задержанных и помещение дежурной смены, слева — оружейная комната и «обезьянник», куда свозили всех местных пьяниц. Второй и третий этажи были отданы под кабинеты оперативников и следователей. Там же находились архив и канцелярия, куда по странной прихоти майора Панаренко перевезли уголовное дело номер 390229.
С трех сторон РУВД было окружено пустырем, а фронтон выходил на проезжую часть улицы, прямо напротив бензозаправочной станции. Метрах в пятидесяти позади здания виднелся заборчик, ограждающий двор жилконторы, служащие которой отвечали за техническое состояние десятка новых домов, выросших вокруг станции метро «Озерки»...
Денис выбрался из троллейбуса, закурил и медленно прошел по тропинке в тыл околотка, по пути взглянув на освещенные окна дежурной части. Судя по мечущимся за стеклами теням и радостным вскрикам, стражи порядка продолжали затянувшееся веселье, совершенно не опасаясь внезапной проверки из Главка.
«Все понятно, — Рыбаков поднял воротник пуховика. — Вечером второго января по-другому и быть не может... Как начали бухать перед Новым годом, так и не остановятся до Старого. Что сержанты, что генералы...»
Дойдя до угла РУВД, Денис осторожно выглянул на пустырь.
На скрытом от посторонних глаз пространстве жизнь била ключом. У оранжевого «Chevrolet Suburban» суетился Стоматолог, воздевая руки к звездному небу и указывая понурым Антифашисту с Комбижириком на оторванный задний бампер огромного джипа. От бампера к решетке, закрывающей окно канцелярии, тянулся провисший стальной трос. Автомобили остальных участников мероприятия выстроились на подъездной дорожке, включая и «линкольн» Ортопеда. Его самого поблизости почему-то не наблюдалось.
Рыбаков вздохнул и добрел до кучки товарищей.
— Нет, Диня, ты посмотри! — Стоматолог набросился на свежего слушателя. — Я ж, блин, говорил! Ну не выдержит бампер! А эти? — браток ткнул пальцем в коллег, мгновенно изобразивших непричастность к произошедшему. — Давай, давай! Война — фигня, главное — маневр! Ну и чо, блин, делать теперь?
— Придумаем, — прогудел Антифашист.
Кто и за что окрестил Дмитрия Белинского столь политизированным прозвищем, Денис не знал, как не знали этого и остальные члены коллектива. Белинский никогда не был замечен в какой-то особой нелюбви к «коричневой чуме», равно как и к отдельным ее лидерам вроде Гитлера или Муссолини.
— Щас! — зашипел огорченный порчей собственного имущества Стоматолог. — Вы уже придумали!
— Можно лебедкой попробовать, — Комбижирик присел у капота «субурбана».
— А где Мишель? — спросил Рыбаков.
— Пошел за краном, — Антифашист потопал ногами, сбивая налипший к сапогам снег, и мотнул головой в сторону Озерков. — Сказал, что со стройки пригонит...
— Вы форточника привезли? — вспомнил Денис.
— Угу, — Стоматолог отвязал трос от сиротливо лежащего на земле бампера. — Там сидит...
Рыбаков шмыгнул носом и оглянулся на здание отдела милиции.
— Кран — это хорошо, но очень громко.
— Спокуха! — заявил бодрый Комбижирик. — Менты уже час квасят. Им Горыныч два ящика водки затащил...
— Горыныч? — удивился Денис. — Он в себя-то хоть пришел?
— Пришел, пришел, — успокоил Антифашист. — Еще днем... Очень извинялся. Ну и, блин, сам предложил свою кандидатуру.
— Кандидатуру кого? — не понял Рыбаков.
— Собухальщика с мусорами, — витиевато объяснил Белинский. — Изобразил, блин, чувачка, у которого брательник в ментовке служит. Приперся ко входу, потряс флаконами, те его и запустили. Мы выждали полчаса и начали...
— Так, — Денис почесал ухо. — И что они сейчас делают?
— Песни орут, — отмахнулся Стоматолог. — Я ходил, проверял... Закуску на пульте разложили, сами вокруг уселись и воют. Горыныч во главе стола.
— Это хорошо, — кивнул Рыбаков. — Часа три спокойной жизни нам обеспечено. Раньше Горыныч не вырубится.
— Его нарколог какой-то ерундой накачал, — встрял Комбижирик. — Сказал, что Данька будет трезвым при любом раскладе.
— Вот в этом я сомневаюсь, — покачал головой Денис. — Доктор просто не знает способностей Горыныча. Нам, кстати, еще его из дежурки выцарапывать.
— У Даньки труба с собой. Мы договорились ему звякнуть, когда закончим...
— Не факт, что он уходить захочет, — хмыкнул Рыбаков и залез в теплое нутро джипа Антифашиста.
Спустя пять минут Стоматолог закончил с бампером, загрузил оторванную деталь в багажник и убыл, пообещав вернуться через час на уже отремонтированном «субурбане». Комбижирик сел в свой «Citroen C5», Антифашист устроился рядом с Денисом и включил мини-радиостанцию. Сначала из динамика слышались какие-то хрипы, потом внятный голос Ортопеда сказал:
— Ну, придурок, и где ключи?
Рыбаков от неожиданности чуть не уронил сигарету.
— Э! Гоша, что это такое?
— Мишка, — Комбижирик лениво увеличил громкость. — Кран добывает.
— А почему мы его слышим?
— Наверное, забыл рацию выключить, — браток поднес к губам микрофон. — Миша! Ответь!
Динамик отозвался звуком глухого удара, потом кто-то невнятно забубнил.
— Ты мне тут не гони! — судя по возмущенному тону, Ортопед пребывал в дурном расположении духа. — Где ключи от «убахобо»?
— Не слышит, — Комбижирик покачал головой. — На передаче стоит. Видать, случайно рычажок сдвинул.
— Он так ментов на уши не поставит? — обеспокоился Денис.
— Не-а. Частота прыгающая. Все пучком. Если чо не так будет, мы за три минуты подскочим...
Рыбаков поежился. В профессионализме друзей, отшлифованном многолетними стычками с хитроумными барыгами, противоборствующими командами и всем репрессивным государственным аппаратом, он не сомневался. Но иногда методы решения поставленной задачи казались Денису странноватыми. Хотя и не лишенными определенного изящества. По крайней мере, они были очень эффективны.
— Ах, вот оно что! — голос Ортопеда немного отдалился. — Нет такого крана? А какой есть?
— Сторожа поймал, — уверенно сказал Антифашист.
Рация щелкнула и в эфире наступила тишина, лишь изредка прерываемая шорохом атмосферных помех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— У меня тоже в молодости мотоцикл был, — закивал дорогой гость. — Только я не так развлекался. Дело было летом шестьдесят восьмого...
Денис и Ксения устроились поудобнее. Жизнь Иваныча была насыщена самыми разнообразными событиями и рассказывать о них он мог до бесконечности.
Глава 4
А НУ-КА, ПЕСНЮ НАМ ПРОПОЙ, ВЕСЕЛЫЙ МУСОР!
Приземистое трехэтажное здание Управления внутренних дел Выборгского района, совмещенное со следственным изолятором, располагалось на пологом холме в самом начале улицы Есенина.
Если смотреть со входа, то на первом этаже правого крыла разместились камеры для задержанных и помещение дежурной смены, слева — оружейная комната и «обезьянник», куда свозили всех местных пьяниц. Второй и третий этажи были отданы под кабинеты оперативников и следователей. Там же находились архив и канцелярия, куда по странной прихоти майора Панаренко перевезли уголовное дело номер 390229.
С трех сторон РУВД было окружено пустырем, а фронтон выходил на проезжую часть улицы, прямо напротив бензозаправочной станции. Метрах в пятидесяти позади здания виднелся заборчик, ограждающий двор жилконторы, служащие которой отвечали за техническое состояние десятка новых домов, выросших вокруг станции метро «Озерки»...
Денис выбрался из троллейбуса, закурил и медленно прошел по тропинке в тыл околотка, по пути взглянув на освещенные окна дежурной части. Судя по мечущимся за стеклами теням и радостным вскрикам, стражи порядка продолжали затянувшееся веселье, совершенно не опасаясь внезапной проверки из Главка.
«Все понятно, — Рыбаков поднял воротник пуховика. — Вечером второго января по-другому и быть не может... Как начали бухать перед Новым годом, так и не остановятся до Старого. Что сержанты, что генералы...»
Дойдя до угла РУВД, Денис осторожно выглянул на пустырь.
На скрытом от посторонних глаз пространстве жизнь била ключом. У оранжевого «Chevrolet Suburban» суетился Стоматолог, воздевая руки к звездному небу и указывая понурым Антифашисту с Комбижириком на оторванный задний бампер огромного джипа. От бампера к решетке, закрывающей окно канцелярии, тянулся провисший стальной трос. Автомобили остальных участников мероприятия выстроились на подъездной дорожке, включая и «линкольн» Ортопеда. Его самого поблизости почему-то не наблюдалось.
Рыбаков вздохнул и добрел до кучки товарищей.
— Нет, Диня, ты посмотри! — Стоматолог набросился на свежего слушателя. — Я ж, блин, говорил! Ну не выдержит бампер! А эти? — браток ткнул пальцем в коллег, мгновенно изобразивших непричастность к произошедшему. — Давай, давай! Война — фигня, главное — маневр! Ну и чо, блин, делать теперь?
— Придумаем, — прогудел Антифашист.
Кто и за что окрестил Дмитрия Белинского столь политизированным прозвищем, Денис не знал, как не знали этого и остальные члены коллектива. Белинский никогда не был замечен в какой-то особой нелюбви к «коричневой чуме», равно как и к отдельным ее лидерам вроде Гитлера или Муссолини.
— Щас! — зашипел огорченный порчей собственного имущества Стоматолог. — Вы уже придумали!
— Можно лебедкой попробовать, — Комбижирик присел у капота «субурбана».
— А где Мишель? — спросил Рыбаков.
— Пошел за краном, — Антифашист потопал ногами, сбивая налипший к сапогам снег, и мотнул головой в сторону Озерков. — Сказал, что со стройки пригонит...
— Вы форточника привезли? — вспомнил Денис.
— Угу, — Стоматолог отвязал трос от сиротливо лежащего на земле бампера. — Там сидит...
Рыбаков шмыгнул носом и оглянулся на здание отдела милиции.
— Кран — это хорошо, но очень громко.
— Спокуха! — заявил бодрый Комбижирик. — Менты уже час квасят. Им Горыныч два ящика водки затащил...
— Горыныч? — удивился Денис. — Он в себя-то хоть пришел?
— Пришел, пришел, — успокоил Антифашист. — Еще днем... Очень извинялся. Ну и, блин, сам предложил свою кандидатуру.
— Кандидатуру кого? — не понял Рыбаков.
— Собухальщика с мусорами, — витиевато объяснил Белинский. — Изобразил, блин, чувачка, у которого брательник в ментовке служит. Приперся ко входу, потряс флаконами, те его и запустили. Мы выждали полчаса и начали...
— Так, — Денис почесал ухо. — И что они сейчас делают?
— Песни орут, — отмахнулся Стоматолог. — Я ходил, проверял... Закуску на пульте разложили, сами вокруг уселись и воют. Горыныч во главе стола.
— Это хорошо, — кивнул Рыбаков. — Часа три спокойной жизни нам обеспечено. Раньше Горыныч не вырубится.
— Его нарколог какой-то ерундой накачал, — встрял Комбижирик. — Сказал, что Данька будет трезвым при любом раскладе.
— Вот в этом я сомневаюсь, — покачал головой Денис. — Доктор просто не знает способностей Горыныча. Нам, кстати, еще его из дежурки выцарапывать.
— У Даньки труба с собой. Мы договорились ему звякнуть, когда закончим...
— Не факт, что он уходить захочет, — хмыкнул Рыбаков и залез в теплое нутро джипа Антифашиста.
Спустя пять минут Стоматолог закончил с бампером, загрузил оторванную деталь в багажник и убыл, пообещав вернуться через час на уже отремонтированном «субурбане». Комбижирик сел в свой «Citroen C5», Антифашист устроился рядом с Денисом и включил мини-радиостанцию. Сначала из динамика слышались какие-то хрипы, потом внятный голос Ортопеда сказал:
— Ну, придурок, и где ключи?
Рыбаков от неожиданности чуть не уронил сигарету.
— Э! Гоша, что это такое?
— Мишка, — Комбижирик лениво увеличил громкость. — Кран добывает.
— А почему мы его слышим?
— Наверное, забыл рацию выключить, — браток поднес к губам микрофон. — Миша! Ответь!
Динамик отозвался звуком глухого удара, потом кто-то невнятно забубнил.
— Ты мне тут не гони! — судя по возмущенному тону, Ортопед пребывал в дурном расположении духа. — Где ключи от «убахобо»?
— Не слышит, — Комбижирик покачал головой. — На передаче стоит. Видать, случайно рычажок сдвинул.
— Он так ментов на уши не поставит? — обеспокоился Денис.
— Не-а. Частота прыгающая. Все пучком. Если чо не так будет, мы за три минуты подскочим...
Рыбаков поежился. В профессионализме друзей, отшлифованном многолетними стычками с хитроумными барыгами, противоборствующими командами и всем репрессивным государственным аппаратом, он не сомневался. Но иногда методы решения поставленной задачи казались Денису странноватыми. Хотя и не лишенными определенного изящества. По крайней мере, они были очень эффективны.
— Ах, вот оно что! — голос Ортопеда немного отдалился. — Нет такого крана? А какой есть?
— Сторожа поймал, — уверенно сказал Антифашист.
Рация щелкнула и в эфире наступила тишина, лишь изредка прерываемая шорохом атмосферных помех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77