Другими сло-
вами, в глубинах легкого мира осуществляются все
те телесные, материальные жизненные связи, которые
имели бы место и в плотном, трудном жизненном ми-
ре, но (и это очень важно для спецификации слож-
ного и легкого мира) все эт реальные пересечения
во временно-пространственной протяженностижсвоёго
осуществления отсутствуют в деятельности и созна-
нии субъекта легкой и сложной жизни.
Итак, ситуативно-эмпирические, объективные свя-
зи и пересечения отношений происходят как бы за
занавесом данного жизненного мира, вде его, постав-
ляя внутрь только результаты таких столкновений.
На сцене же этого психологического мира отдельные
жизненные отношения сталкиваются только в своей
ценностной чистоте, в своем самом остром сущност-
ном виде, сталкиваются, образно говоря, не телами
соответствующих деятельностей, а их душами - мо-
тивами-ценностями:
Небезразличность отношений друг к другу, их
связанность и взаимозависимость создают необходи-
мость в особой внутренней деятельности по соизме-
рению их, сопоставлению, взвешиванию их ценно-
стей, соподчинению и т. д. Эта внутренняя деятель-
ность есть не- что иное,-как сознание.
Подобно тому как трудность мира порождает не-
обходимость в психике, так сложность его требует
появления сознания. Психика-это <орган>, призван-
о участвовать ,в решении внешних проблем,ав
ажном и легком мире основная проблематичность
1зни-внутренняя: Психика обслуживает внешнее
Сметное ситуативное действие, а в этом мире в
яу легкости таковое отсутствует. В нем главные
гы жизнедеятельности те, которые в обычном мире
ществляются до конкретного ситуативного дейст-
я и после .него. Что это за акты?
Первый из них-выбор. Если вся жизнедеятель-
сть в легком и сложном мире, по существу, сведе-
, к сознанию, то сознание, в свою очередь, наполо-
щу сведено к выбору. Каждый выбор здесь траги-
IH, поскольку решает дилемму между мотивами.
1>агизм в том, что субъект стоит пере задачей, с
иной стороны, жизненно важной, а с другой-логи-
1ски неразрешимой. Раз задача выбора стала перед
(jHM, ее нельзя не решать, а решить ее невозможно.
1очему? Во-первых, потому, что каждая альтерна-
>ва является в данном случае жизненным отйоше-
ием или мотивом, словом, тем, что не случайно, как
Овкретное средство или способ, действия, а органи-
ски и необходимо входит в данную форму жизни
?от положительной реализации чего-можно, следо-
йтельно, отказаться только ценой дезинтеграции или
а)ке полного распада этой формы ; а во-вторых,
этому, что для предпочтения одного отношения
али мотива) другому нет и не может быть рацио-
нально убедительного основания. Последнее возмож-
Ю только там, где есть общая мера вещей, а ведь от-
дельные жизненные отношения и мотивы принципи-
ально разнородны, у них нет ничего общего, кроме
Ьго внешнего их содержанию обстоятельства, что
ни принадлежат одному субъекту. Сознание, таким
>бразом, вынуждено рещать парадоксальные с логи-
1еской точки зрения задачи, сопоставлять несопоста-
вимое, соизмерять не имеющее общей меры.
1- Подлинный выбор, чистая культура выбора-это
Лишенный достаточного рационального основания,
" Дезинтеграция сломившейся фермы жизни отнюдь не все-
.да событие отрицательное, например с точки зрения нравствен-
ного совершенствования, но психологачески она всегда тяжела,
Поскольку существует (как мы уже говорили со ссылкой натео-
егические идеи А. Г. Асмолова) мощная инерция, стремящаяся
охранить наличную форму жизни.
рискованный, не вытекающий из прошлого и настоя-
щего акт, действие, не имеющее токи опоры.
Разумеется, таково лишь предельное выражение
выбора. В конкретной действительности психологиче-
ская ситуация выбора всегда насыщена многочислен-
ными <аргументами> <за> и <.против>. Это и ситуа-
тивные соблазны, и искушения, и ходячие представ-
ления о моральности и нормальности поведения, и
универсальные императивы, и <исторические> образ-
цы и социальные нормы поведения. Но. выбор тем бо-
лее приближается к своей сущности, чем меньше че-
ловек перекладывает груз ответственности за него
на все эти перечисленные <подсказки> или уже гото-
вые решения. Все они в подлинном выборе должны
быть не более че ответом в конце задачника, кото-
рый нельзя взять готовым-к нему нужно прийти
решением самой задачи.
Главная проблематичность и устремленность
внутренне сложной жизни состоит в том, чтобы из-
бавиться от мучительной необходимости постоянных
выборов, выработать психологический <орган> овла-
дения сложностью, который обладал бы мерой изме-
рения значимости мотивов и способностью скреплять
жизненные отношения в целостность индивидуальной
жизни. Этот <орган> не что иное, как ценностное со-
знание, ибо ценность -единственная мера сопостав-
ления мотивов. Принцип) ценности есть, следователь-
но, высший принцип сложного и легкого жизненного
мира.
Ценностное сознание связано с выбором сложно
и неоднозначно. Однако в качестве отправного пунк-
та обсуждения этого вопроса можно взять простей-
шее рационалистическое представление: сознание,
обладающее некоторой системой ценностей, в ситуа-
ции выбора подводит альтернативы под одно цен-
ностное основание, в результате каждая альтернати-
ва получает свою оценку, и та из них, которая оце-
нена выше, избирается сознанием. Именно так, ка-
залось бы, и должно быть-в действительности. Но
мы прекрасно знаем, что действительность реальных
выборов очень часто расходится этой схемой. Од-
на из причин этого расхождения состоит в, отсутствии
у субъекта ясного сознательного представления о
своих конкурирующих мотивах. Однако опыт показы-
122
ет, что даже при наличии такойого из того, что
1.бъектом в ситуации выбора было признано цен-
нстное преимущество одного из мотивов, вовсе не
йдует с необходимостью, что он будет реально вы-
1ан. Чем можно объяснить это нелепое с рационаЛь-
точки зрения отсутствие однозначной зависимо-
й между оценкой и выбором?
В первую очередь тем, что ценности-не облипают
ми по себе побудительной энергией и силой и по-
иу не способны прямо заставить подчиниться себе
тивы.
-Однако, с другой стороны, ценность обладает
Ьеобностью порождать эмоции, например, в слу-
е, когда тот или иной выбор явно противоречит
. А это означает, что ценность (в рамках теорети-
1-деятельностного подхода) должна быть подведена
1Д категорию мотива, ибо эмоции релевантны от-
1льной деятельности, отражают ход реализации ею
Которого мотива [86; 87; 88].
1 Выходит, что, с одной стороны, ценности не об-
(дают побудительностью, а с другой-должны
in признаны мотивами. Дело объясняется тем, что
теории деятельности выделяются различные виды
этивов. Можно предположить, что в ходе развития
1чности ценности претерпевают определенную эво-
оцию, изменяясь не только по содержанию, но и по
оему мотивационному статусу, по месту и роли в
;руктуре жизнедеятельности. На первых порах цен-
1сти существуют только в виде эмоциональных по-
1едствий их поведенческого нарушения или, наобо-
Ь.т, утверждения (первые чувства вины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
вами, в глубинах легкого мира осуществляются все
те телесные, материальные жизненные связи, которые
имели бы место и в плотном, трудном жизненном ми-
ре, но (и это очень важно для спецификации слож-
ного и легкого мира) все эт реальные пересечения
во временно-пространственной протяженностижсвоёго
осуществления отсутствуют в деятельности и созна-
нии субъекта легкой и сложной жизни.
Итак, ситуативно-эмпирические, объективные свя-
зи и пересечения отношений происходят как бы за
занавесом данного жизненного мира, вде его, постав-
ляя внутрь только результаты таких столкновений.
На сцене же этого психологического мира отдельные
жизненные отношения сталкиваются только в своей
ценностной чистоте, в своем самом остром сущност-
ном виде, сталкиваются, образно говоря, не телами
соответствующих деятельностей, а их душами - мо-
тивами-ценностями:
Небезразличность отношений друг к другу, их
связанность и взаимозависимость создают необходи-
мость в особой внутренней деятельности по соизме-
рению их, сопоставлению, взвешиванию их ценно-
стей, соподчинению и т. д. Эта внутренняя деятель-
ность есть не- что иное,-как сознание.
Подобно тому как трудность мира порождает не-
обходимость в психике, так сложность его требует
появления сознания. Психика-это <орган>, призван-
о участвовать ,в решении внешних проблем,ав
ажном и легком мире основная проблематичность
1зни-внутренняя: Психика обслуживает внешнее
Сметное ситуативное действие, а в этом мире в
яу легкости таковое отсутствует. В нем главные
гы жизнедеятельности те, которые в обычном мире
ществляются до конкретного ситуативного дейст-
я и после .него. Что это за акты?
Первый из них-выбор. Если вся жизнедеятель-
сть в легком и сложном мире, по существу, сведе-
, к сознанию, то сознание, в свою очередь, наполо-
щу сведено к выбору. Каждый выбор здесь траги-
IH, поскольку решает дилемму между мотивами.
1>агизм в том, что субъект стоит пере задачей, с
иной стороны, жизненно важной, а с другой-логи-
1ски неразрешимой. Раз задача выбора стала перед
(jHM, ее нельзя не решать, а решить ее невозможно.
1очему? Во-первых, потому, что каждая альтерна-
>ва является в данном случае жизненным отйоше-
ием или мотивом, словом, тем, что не случайно, как
Овкретное средство или способ, действия, а органи-
ски и необходимо входит в данную форму жизни
?от положительной реализации чего-можно, следо-
йтельно, отказаться только ценой дезинтеграции или
а)ке полного распада этой формы ; а во-вторых,
этому, что для предпочтения одного отношения
али мотива) другому нет и не может быть рацио-
нально убедительного основания. Последнее возмож-
Ю только там, где есть общая мера вещей, а ведь от-
дельные жизненные отношения и мотивы принципи-
ально разнородны, у них нет ничего общего, кроме
Ьго внешнего их содержанию обстоятельства, что
ни принадлежат одному субъекту. Сознание, таким
>бразом, вынуждено рещать парадоксальные с логи-
1еской точки зрения задачи, сопоставлять несопоста-
вимое, соизмерять не имеющее общей меры.
1- Подлинный выбор, чистая культура выбора-это
Лишенный достаточного рационального основания,
" Дезинтеграция сломившейся фермы жизни отнюдь не все-
.да событие отрицательное, например с точки зрения нравствен-
ного совершенствования, но психологачески она всегда тяжела,
Поскольку существует (как мы уже говорили со ссылкой натео-
егические идеи А. Г. Асмолова) мощная инерция, стремящаяся
охранить наличную форму жизни.
рискованный, не вытекающий из прошлого и настоя-
щего акт, действие, не имеющее токи опоры.
Разумеется, таково лишь предельное выражение
выбора. В конкретной действительности психологиче-
ская ситуация выбора всегда насыщена многочислен-
ными <аргументами> <за> и <.против>. Это и ситуа-
тивные соблазны, и искушения, и ходячие представ-
ления о моральности и нормальности поведения, и
универсальные императивы, и <исторические> образ-
цы и социальные нормы поведения. Но. выбор тем бо-
лее приближается к своей сущности, чем меньше че-
ловек перекладывает груз ответственности за него
на все эти перечисленные <подсказки> или уже гото-
вые решения. Все они в подлинном выборе должны
быть не более че ответом в конце задачника, кото-
рый нельзя взять готовым-к нему нужно прийти
решением самой задачи.
Главная проблематичность и устремленность
внутренне сложной жизни состоит в том, чтобы из-
бавиться от мучительной необходимости постоянных
выборов, выработать психологический <орган> овла-
дения сложностью, который обладал бы мерой изме-
рения значимости мотивов и способностью скреплять
жизненные отношения в целостность индивидуальной
жизни. Этот <орган> не что иное, как ценностное со-
знание, ибо ценность -единственная мера сопостав-
ления мотивов. Принцип) ценности есть, следователь-
но, высший принцип сложного и легкого жизненного
мира.
Ценностное сознание связано с выбором сложно
и неоднозначно. Однако в качестве отправного пунк-
та обсуждения этого вопроса можно взять простей-
шее рационалистическое представление: сознание,
обладающее некоторой системой ценностей, в ситуа-
ции выбора подводит альтернативы под одно цен-
ностное основание, в результате каждая альтернати-
ва получает свою оценку, и та из них, которая оце-
нена выше, избирается сознанием. Именно так, ка-
залось бы, и должно быть-в действительности. Но
мы прекрасно знаем, что действительность реальных
выборов очень часто расходится этой схемой. Од-
на из причин этого расхождения состоит в, отсутствии
у субъекта ясного сознательного представления о
своих конкурирующих мотивах. Однако опыт показы-
122
ет, что даже при наличии такойого из того, что
1.бъектом в ситуации выбора было признано цен-
нстное преимущество одного из мотивов, вовсе не
йдует с необходимостью, что он будет реально вы-
1ан. Чем можно объяснить это нелепое с рационаЛь-
точки зрения отсутствие однозначной зависимо-
й между оценкой и выбором?
В первую очередь тем, что ценности-не облипают
ми по себе побудительной энергией и силой и по-
иу не способны прямо заставить подчиниться себе
тивы.
-Однако, с другой стороны, ценность обладает
Ьеобностью порождать эмоции, например, в слу-
е, когда тот или иной выбор явно противоречит
. А это означает, что ценность (в рамках теорети-
1-деятельностного подхода) должна быть подведена
1Д категорию мотива, ибо эмоции релевантны от-
1льной деятельности, отражают ход реализации ею
Которого мотива [86; 87; 88].
1 Выходит, что, с одной стороны, ценности не об-
(дают побудительностью, а с другой-должны
in признаны мотивами. Дело объясняется тем, что
теории деятельности выделяются различные виды
этивов. Можно предположить, что в ходе развития
1чности ценности претерпевают определенную эво-
оцию, изменяясь не только по содержанию, но и по
оему мотивационному статусу, по месту и роли в
;руктуре жизнедеятельности. На первых порах цен-
1сти существуют только в виде эмоциональных по-
1едствий их поведенческого нарушения или, наобо-
Ь.т, утверждения (первые чувства вины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58