Развейте слова клеветников на мир!
16
Кто много учится, разучивается всякому сильному желанию так шепчут
сегодня на всех тёмных улицах.
Мудрость утомляет, ничто не вознаграждается; ты не должен желать!
эту новую скрижаль нашёл я вывешенной даже на базарных площадях.
Разбейте, о братья мои, разбейте и эту новую скрижаль! Утомлённые
миром повесили её и проповедники смерти и тюремщики: ибо, смотрите, это
также есть проповедь, призывающая к рабству!
Ибо они дурно учились, и далеко не лучшему, и всему слишком рано и
всему слишком скоро: ибо они плохо ели, и потому они получили этот
испорченный желудок,
ибо испорченный желудок есть их дух: он советует смерть! Ибо,
поистине, братья мои, дух есть желудок!
Жизнь есть родник радости; но в ком говорит испорченный желудок, отец
скорби, для того все источники отравлены.
Познавать это радость для того, в ком воля льва! Но кто утомился, тот
сам делается лишь предметом воли , с ним играют все волны.
И так бывает всегда с людьми слабыми: они теряются на своих путях. И
наконец усталость их ещё спрашивает: К чему ходили мы когда-то по дорогам?
Везде всё равно!
Им приятно слышать, когда проповедуют: Ничто не вознаграждается! Вы
не должны желать! Но ведь это проповедь, призывающая к рабству.
О братья мои, как дуновение свежего ветра приходит Заратустра ко всем
уставшим от их пути; многие носы заставит он ещё чихать!
Даже сквозь стены проникает моё свободное дыхание, входит в тюрьмы и
пленённые умы!
Хотеть освобождает: ибо хотеть значит созидать, так учу я. И только
для созидания должны вы учиться!
И даже учиться должны вы сперва у меня научиться, хорошо научиться!
Имеющий уши да слышит!
17
Челн готов на той стороне ты попадёшь, быть может, в великое Ничто.
Но кто хочет вступить в это быть может ?
Никто из вас не хочет вступить в челн смерти! Как же хотите вы тогда
быть утомлёнными миром!
Утомлённые миром! Вы даже ещё не отрешились от земли! Похотливыми
находил я вас всегда к земле, ещё влюблёнными в собственное утомление
землёю!
Недаром отвисла у вас губа: маленькое земное желание ещё сидит на
ней! А в глазу разве не плавает облачко незабытой земной радости?
На земле есть много хороших изобретений, из них одни полезны, другие
приятны; ради них стоит любить землю.
И многие изобретения настолько хороши, что являются, как грудь
женщины, одновременно полезными и приятными.
А вы, уставшие от мира и ленивые! Вас надо высечь розгами! Ударами
розги надо вернуть вам резвые ноги.
Ибо если вы не больные и не отжившие твари, от которых устала земля,
то вы хитрые ленивцы или вороватые, притаившиеся, похотливые кошки. И если
вы не хотите снова весело бежать, должны вы исчезнуть!
Не надо желать быть врачом неизлечимых так учит Заратустра, поэтому
вы должны исчезнуть!
Но надо больше мужества для того, чтобы положить конец, чем чтобы
высидеть новый стих, это знают все врачи и поэты.
18
О братья мои, есть скрижали, созданные утомлением, и скрижали,
созданные гнилой леностью, хотя говорят они одинаково, но хотят, чтобы
слушали их неодинаково.
Посмотрите на этого томящегося жаждой! Только одна пядь ещё отделяет
его от его цели, но от усталости лёг он здесь упрямо в пыли этот храбрец!
От усталости зевает он на путь, на землю, на цель и на себя самого:
ни одного шагу не хочет сделать он дальше этот храбрец!
И вот солнце палит его, и собаки лижут его пот; но он лежит здесь в
своём упрямстве и предпочитает томиться жаждой
на расстоянии пяди от своей цели томиться жаждой! И, поистине, вам
придётся ещё тащить его за волосы на его небо этого героя!
Но ещё лучше, оставьте его лежать там, где он лёг, чтобы пришёл к
нему сон-утешитель с шумом освежающего дождя.
Оставьте его лежать, пока он сам не проснётся, пока он сам не
откажется от всякой усталости и от всего, чему учила усталость в нём!
Только, братья мои, отгоните от него собак, ленивых проныр и весь
шумящий сброд
весь шумящий сброд людей культурных , который лакомится потом
героев!
19
Я замыкаю круги вокруг себя и священные границы; всё меньше
поднимающихся со мною на всё более высокие горы; я строю хребет из всё
более священных гор.
Но куда бы ни захотели вы подняться со мной, о братья мои, смотрите,
чтобы не поднялся вместе с вами какой-нибудь паразит!
Паразит это червь, пресмыкающийся и гибкий, желающий разжиреть в
больных, израненных уголках вашего сердца.
И в том его искусство, что в восходящих душах он угадывает, где они
утомлены; в вашем горе и недовольстве, в вашей нежной стыдливости строит он
своё отвратительное гнездо.
Где сильный бывает слаб, а благородный слишком кроток, там строит он
своё отвратительное гнездо: паразит живёт там, где у великого есть
израненные уголки в сердце.
Какой род всего сущего самый высший и какой самый низший? Паразит
самый низший род; но кто высшего рода, тот кормит наибольшее число
паразитов.
Ибо душа, имеющая очень длинную лестницу и могущая опуститься очень
низко, как не сидеть на ней наибольшему числу паразитов?
душа самая обширная, которая далеко может бегать, блуждать и
метаться в себе самой; самая необходимая, которая ради удовольствия
бросается в случайность,
душа сущая, которая погружается в становление; имущая, которая
хочет войти в волю и в желание,
убегающая от себя самой и широкими кругами себя догоняющая; душа
самая мудрая, которую тихонько приглашает к себе безумие,
наиболее себя любящая, в которой все вещи находят своё течение и
своё противотечение, свой прилив и отлив, о, как не быть в самой высокой
душе самым худшим из паразитов?
20
О братья мои, разве я жесток? Но я говорю: что падает, то нужно ещё
толкнуть!
Всё, что от сегодня, падает и распадается; кто захотел бы удержать
его! Но я я хочу ещё толкнуть его!
Знакомо ли вам наслаждение скатывать камни в отвесную глубину? Эти
нынешние люди: смотрите же на них, как они скатываются в мои глубины!
Я только прелюдия для лучших игроков, о братья мои! Пример! Делайте
по моему примеру!
И кого вы не научите летать, того научите быстрее падать!
21
Я люблю храбрых; но недостаточно быть рубакой надо также знать, кого
рубить!
И часто бывает больше храбрости в том, чтобы удержаться и пройти мимо
и этим сохранить себя для более достойного врага!
Враги у вас должны быть только такие, которых бы вы ненавидели, а не
такие, чтобы их презирать. Надо, чтобы вы гордились своим врагом, так учил
я уже однажды.
Для более достойного врага должны вы беречь себя, о друзья мои;
поэтому должны вы проходить мимо многого,
особенно мимо многочисленного отребья, кричащего вам в уши о народе
и народах.
Сохраняйте свои глаза чистыми от их за и против ! Там много
справедливого, много несправедливого: кто заглянет туда, негодует.
Заглянуть и рубить это дело одной минуты: поэтому уходите в леса и
вложите свой меч в ножны!
Идите своими дорогами! И предоставьте народу и народам идти своими!
поистине, тёмными дорогами, не освещаемыми ни единой надеждой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
16
Кто много учится, разучивается всякому сильному желанию так шепчут
сегодня на всех тёмных улицах.
Мудрость утомляет, ничто не вознаграждается; ты не должен желать!
эту новую скрижаль нашёл я вывешенной даже на базарных площадях.
Разбейте, о братья мои, разбейте и эту новую скрижаль! Утомлённые
миром повесили её и проповедники смерти и тюремщики: ибо, смотрите, это
также есть проповедь, призывающая к рабству!
Ибо они дурно учились, и далеко не лучшему, и всему слишком рано и
всему слишком скоро: ибо они плохо ели, и потому они получили этот
испорченный желудок,
ибо испорченный желудок есть их дух: он советует смерть! Ибо,
поистине, братья мои, дух есть желудок!
Жизнь есть родник радости; но в ком говорит испорченный желудок, отец
скорби, для того все источники отравлены.
Познавать это радость для того, в ком воля льва! Но кто утомился, тот
сам делается лишь предметом воли , с ним играют все волны.
И так бывает всегда с людьми слабыми: они теряются на своих путях. И
наконец усталость их ещё спрашивает: К чему ходили мы когда-то по дорогам?
Везде всё равно!
Им приятно слышать, когда проповедуют: Ничто не вознаграждается! Вы
не должны желать! Но ведь это проповедь, призывающая к рабству.
О братья мои, как дуновение свежего ветра приходит Заратустра ко всем
уставшим от их пути; многие носы заставит он ещё чихать!
Даже сквозь стены проникает моё свободное дыхание, входит в тюрьмы и
пленённые умы!
Хотеть освобождает: ибо хотеть значит созидать, так учу я. И только
для созидания должны вы учиться!
И даже учиться должны вы сперва у меня научиться, хорошо научиться!
Имеющий уши да слышит!
17
Челн готов на той стороне ты попадёшь, быть может, в великое Ничто.
Но кто хочет вступить в это быть может ?
Никто из вас не хочет вступить в челн смерти! Как же хотите вы тогда
быть утомлёнными миром!
Утомлённые миром! Вы даже ещё не отрешились от земли! Похотливыми
находил я вас всегда к земле, ещё влюблёнными в собственное утомление
землёю!
Недаром отвисла у вас губа: маленькое земное желание ещё сидит на
ней! А в глазу разве не плавает облачко незабытой земной радости?
На земле есть много хороших изобретений, из них одни полезны, другие
приятны; ради них стоит любить землю.
И многие изобретения настолько хороши, что являются, как грудь
женщины, одновременно полезными и приятными.
А вы, уставшие от мира и ленивые! Вас надо высечь розгами! Ударами
розги надо вернуть вам резвые ноги.
Ибо если вы не больные и не отжившие твари, от которых устала земля,
то вы хитрые ленивцы или вороватые, притаившиеся, похотливые кошки. И если
вы не хотите снова весело бежать, должны вы исчезнуть!
Не надо желать быть врачом неизлечимых так учит Заратустра, поэтому
вы должны исчезнуть!
Но надо больше мужества для того, чтобы положить конец, чем чтобы
высидеть новый стих, это знают все врачи и поэты.
18
О братья мои, есть скрижали, созданные утомлением, и скрижали,
созданные гнилой леностью, хотя говорят они одинаково, но хотят, чтобы
слушали их неодинаково.
Посмотрите на этого томящегося жаждой! Только одна пядь ещё отделяет
его от его цели, но от усталости лёг он здесь упрямо в пыли этот храбрец!
От усталости зевает он на путь, на землю, на цель и на себя самого:
ни одного шагу не хочет сделать он дальше этот храбрец!
И вот солнце палит его, и собаки лижут его пот; но он лежит здесь в
своём упрямстве и предпочитает томиться жаждой
на расстоянии пяди от своей цели томиться жаждой! И, поистине, вам
придётся ещё тащить его за волосы на его небо этого героя!
Но ещё лучше, оставьте его лежать там, где он лёг, чтобы пришёл к
нему сон-утешитель с шумом освежающего дождя.
Оставьте его лежать, пока он сам не проснётся, пока он сам не
откажется от всякой усталости и от всего, чему учила усталость в нём!
Только, братья мои, отгоните от него собак, ленивых проныр и весь
шумящий сброд
весь шумящий сброд людей культурных , который лакомится потом
героев!
19
Я замыкаю круги вокруг себя и священные границы; всё меньше
поднимающихся со мною на всё более высокие горы; я строю хребет из всё
более священных гор.
Но куда бы ни захотели вы подняться со мной, о братья мои, смотрите,
чтобы не поднялся вместе с вами какой-нибудь паразит!
Паразит это червь, пресмыкающийся и гибкий, желающий разжиреть в
больных, израненных уголках вашего сердца.
И в том его искусство, что в восходящих душах он угадывает, где они
утомлены; в вашем горе и недовольстве, в вашей нежной стыдливости строит он
своё отвратительное гнездо.
Где сильный бывает слаб, а благородный слишком кроток, там строит он
своё отвратительное гнездо: паразит живёт там, где у великого есть
израненные уголки в сердце.
Какой род всего сущего самый высший и какой самый низший? Паразит
самый низший род; но кто высшего рода, тот кормит наибольшее число
паразитов.
Ибо душа, имеющая очень длинную лестницу и могущая опуститься очень
низко, как не сидеть на ней наибольшему числу паразитов?
душа самая обширная, которая далеко может бегать, блуждать и
метаться в себе самой; самая необходимая, которая ради удовольствия
бросается в случайность,
душа сущая, которая погружается в становление; имущая, которая
хочет войти в волю и в желание,
убегающая от себя самой и широкими кругами себя догоняющая; душа
самая мудрая, которую тихонько приглашает к себе безумие,
наиболее себя любящая, в которой все вещи находят своё течение и
своё противотечение, свой прилив и отлив, о, как не быть в самой высокой
душе самым худшим из паразитов?
20
О братья мои, разве я жесток? Но я говорю: что падает, то нужно ещё
толкнуть!
Всё, что от сегодня, падает и распадается; кто захотел бы удержать
его! Но я я хочу ещё толкнуть его!
Знакомо ли вам наслаждение скатывать камни в отвесную глубину? Эти
нынешние люди: смотрите же на них, как они скатываются в мои глубины!
Я только прелюдия для лучших игроков, о братья мои! Пример! Делайте
по моему примеру!
И кого вы не научите летать, того научите быстрее падать!
21
Я люблю храбрых; но недостаточно быть рубакой надо также знать, кого
рубить!
И часто бывает больше храбрости в том, чтобы удержаться и пройти мимо
и этим сохранить себя для более достойного врага!
Враги у вас должны быть только такие, которых бы вы ненавидели, а не
такие, чтобы их презирать. Надо, чтобы вы гордились своим врагом, так учил
я уже однажды.
Для более достойного врага должны вы беречь себя, о друзья мои;
поэтому должны вы проходить мимо многого,
особенно мимо многочисленного отребья, кричащего вам в уши о народе
и народах.
Сохраняйте свои глаза чистыми от их за и против ! Там много
справедливого, много несправедливого: кто заглянет туда, негодует.
Заглянуть и рубить это дело одной минуты: поэтому уходите в леса и
вложите свой меч в ножны!
Идите своими дорогами! И предоставьте народу и народам идти своими!
поистине, тёмными дорогами, не освещаемыми ни единой надеждой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69