Затем невероятно быстрым движением опустил руку в мой карман и вынул отягощавший его пистолет.
— Разреши, приятель... — пробормотал он в качестве извинения.
Возражать не стоило, иначе началась бы открытая война. А перед войной всегда необходимо проводить приготовления — об этом вы прочтете в любом учебнике!
Я позволил ему переложить оружие из моего кармана в свой.
— Все? — спросил я, силясь сохранять спокойствие.
— Пока — да...
Он подавил зевок и вернулся на свое место. В углу рта у него торчал старый вонючий окурок; поднимаясь по лестнице вслед за меченым громилой, я заметил, как "таможенник" зажигает его снова. Видно, экономный был малый.
Наверху оказался потрясающий коридор — весь мягкий, с позолоченной лепкой на дверях. На стене висела картина Утрильо. Пока мой провожатый стучал в дверь, я присмотрелся: картина была не репродукцией, а подлинником. Этот Кармони жил, как настоящий король!
В каком-то смысле это успокаивало. С человеком, который покупает хорошие картины, всегда можно договориться. Исключений не бывает!
— Да? — ответил из-за двери чей-то голое. Дверь открылась — и я очутился во дворце из "Тысячи и одной ночи'". Эта комната была совершен-
но непохожа на те, которые мне до сих пор доводилось видеть в кино. Вместо обоев на стенах был китайский шелк. На полу лежала медвежья шкура. А мебель-то, мебель... Наверное, самые дотошные антиквары Парижа и окрестностей чуть на части не разорвались, пока ее искали! "Людовик Пятнадцатый" без малейшего изъяна, с подписями, клеймом и всеми прочими делами!
Посреди всего этого стоял Кармони. На нем были пижамные штаны из белого шелка и халат из синего сатина с белыми манжетами... На фоне этой белизны его оливковая кожа выделялась, как вдовец на свадьбе. Волосы его были напомажены целым ведром бриолина.
Это Пыл мужик среднего, даже небольшого роста. Остроносый, с поразительно спокойными глазами и безгубым ртом. Но больше всего меня удивили его руки — маленькие, как у ребенка.
Он степенно посмотрел на меня.
— Вы хотели меня видеть? — спросил он наконец.
— Да...
— Кажется, вы приехали на моей машине?
— Она стоит под окнами.
— И приехали от имени Алексиса и Феру?
— Совершенно верно.
— Кто вы такой?
— Их знакомый...
— Они никогда мне о вас не говорили.
— Ну и что из того, — возразил я, чувствуя, что начинаю выглядеть форменным лопухом.
— Как, вы сказали, вас зовут?
Внешне он чем-то напоминал лису, но опять же какую-то слишком спокойную.
— Я еще не называл вам своего имени.
— Но, полагаю, вы все же намерены это сделать?
— А я вот полагал, что вам не понадобится меня об этом просить...
— Почему?
— Я подумал, что такой энергичный человек, как вы, наверняка читает газеты...
— Я читаю в них только биржевые сводки.
— Жаль...
Я посмотрел ему прямо в глаза. Я понимал, что ввязался в глупую, бессмысленную и опасную игру. Ничто не заставляло меня лезть в это осиное гнездо, но я все же полез. В жизни каждого человека есть моменты, когда он испытывает непреодолимую по-
требность рискнуть всем, что имеет. Именно такой момент наступил сейчас для меня.
— Мое настоящее имя вам вряд ли знакомо... Достаточно будет сказать, что в газетах меня называют Капутом.
Он не моргнул глазом. Зато сопровождавший меня амбал заметно заволновался, и его шрам сильно поболел,
— Как вы сказали? — переспросил Кармони.
Я ждал от него хоть какой-нибудь реакции, но он упорно строил из себя невинного младенца.
— Моя физиономия была на первой странице всех газет — даже тех, которые специализируются на биржевых сводках!
— Возможно... Но я не интересуюсь происшествиями. Он повернулся к Меченому.
— А тебе это имя знакомо?
Тот, похоже, не был виртуозом словесности.
— А то! — воскликнул он.
Мой пошатнувшийся авторитет малость выпрямился.
— И кто же он?
— Резкий парень. Кучу народа убил. Полиция ищет, аж разрывается...
— Вот как? Интересные у нас, оказывается, знакомые,— проворчал Кармони, наморщив нос.
Я шагнул к нему, сжав кулаки. Еще немного, и я заставил бы его сменить пижаму...
— Надо же, какой воинственный,— невозмутимо пробормотал он. Он, похоже, любил красиво говорить и в свободное время слюнявил двадцатитомный толковый словарь.
— Я пришел сюда не для того, чтобы надо мной насмехались!
— А я, в свою очередь, никогда не даю приюта тем, кого преследует полиция!
— Да ну?
— Да!
— Вы совершаете ошибку, говоря со мной в таком тоне...
— Если кто-то из нас и совершает ошибку, то только не я.
— Послушайте, Кармони, я пришел с вами поговорить.
— Вы полагаете, мы сможем сообщить друг другу что-то важное?
— Вот именно — важное.
— Тогда говорите скорее, уже поздно. — Время у меня есть.
— А у меня нет! Начало было никудышнее.
— Хорошо. Сначала позвольте вернуть вам техпаспорт на машину...
Я достал серую картонную книжечку и бросал ее на мраморный стол.
— А заодно и водительское удостоверение этого молодчаги Антонена Феру... У меня был и его револьвер, но его забрали у входа... Кроме того, я конфисковал у него деньги в сумме десяти тысяч франков, которые оставил себе в качестве оплаты труда. Я не привык убивать людей просто так: я ведь не садист какой-нибудь!
На этот раз я с удовлетворением отметил, что Кармони изменился в лице. Он взял из лакировамной шкатулки сигарету и прикурил от зажигалки из чистого золота. Одна эта зажигалка стоила столько же, сколько хорошая машина! Она поблескивала от собственного огонька; Кармони управлялся с ней легко и небрежно.
— Они мертвы? — спросил он, выпуская сладострастное облако дыма.
— Как копченые селедки! Их теперешнее географическое положение будет указано в завтрашних газетах.
Он прищурил .глаза.
— Это вы их?
— Позвольте: в пределах необходимой обороны! Терпеть не могу, когда мне устраивают автогонки, а потом приходят навестить с девятимиллиметровой пушкой в руке!
Действительно, все было сделано по справедливости. Я оказался сильнее его подручных, и ему нечего было возразить.
Однако ему по-прежнему не давала покоя — и никому бы на его месте не дала!— цель моего прихода. Пока что этот визит говорил лишь о том, что я не из робкого десятка.
— Итак, что вы хотите мне сказать?— вздохнул он. Я покосился на стул.
— Позвольте, я присяду?
Он позволил — коротким кивком головы.
Я впервые, имел дело с королем мафии... Честно говоря, я представлял его себе совсем другим. Этот мужик, чье происхождение выдавали только медная кожа и жгучий взгляд, напоминал купающегося в деньгах испанского гранда.
Он облагородил свои манеры, смягчил свои движения, отточил свою речь... Он олицетворял собой новое поколение преступников: поколение великосветских бандитов. Он наверняка не пропускал ни одного балета Роланда Пети пи м< -л собственный столик в самых элитарных ресторанах.
— Слушаю вас.
— Вы не могли бы отослать своего Кинг-Конго?— сказал я; ткнув большим пальцем в сторону Меченого, который жадно смотрел на меня.
Упомянутый издал короткое мычание, которое следовало понимать как протест..
— Он вас смущает? — спросил Кармони.
— Слегка... Я не люблю вести важные беседы в атмосфере зоопарки.
Кармони улыбнулся.
— Выйди,— сказал он.
Но произнес он это с явной неохотой: несмотря на внешнее спокойствие, он был, по-моему, трусоват.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
— Разреши, приятель... — пробормотал он в качестве извинения.
Возражать не стоило, иначе началась бы открытая война. А перед войной всегда необходимо проводить приготовления — об этом вы прочтете в любом учебнике!
Я позволил ему переложить оружие из моего кармана в свой.
— Все? — спросил я, силясь сохранять спокойствие.
— Пока — да...
Он подавил зевок и вернулся на свое место. В углу рта у него торчал старый вонючий окурок; поднимаясь по лестнице вслед за меченым громилой, я заметил, как "таможенник" зажигает его снова. Видно, экономный был малый.
Наверху оказался потрясающий коридор — весь мягкий, с позолоченной лепкой на дверях. На стене висела картина Утрильо. Пока мой провожатый стучал в дверь, я присмотрелся: картина была не репродукцией, а подлинником. Этот Кармони жил, как настоящий король!
В каком-то смысле это успокаивало. С человеком, который покупает хорошие картины, всегда можно договориться. Исключений не бывает!
— Да? — ответил из-за двери чей-то голое. Дверь открылась — и я очутился во дворце из "Тысячи и одной ночи'". Эта комната была совершен-
но непохожа на те, которые мне до сих пор доводилось видеть в кино. Вместо обоев на стенах был китайский шелк. На полу лежала медвежья шкура. А мебель-то, мебель... Наверное, самые дотошные антиквары Парижа и окрестностей чуть на части не разорвались, пока ее искали! "Людовик Пятнадцатый" без малейшего изъяна, с подписями, клеймом и всеми прочими делами!
Посреди всего этого стоял Кармони. На нем были пижамные штаны из белого шелка и халат из синего сатина с белыми манжетами... На фоне этой белизны его оливковая кожа выделялась, как вдовец на свадьбе. Волосы его были напомажены целым ведром бриолина.
Это Пыл мужик среднего, даже небольшого роста. Остроносый, с поразительно спокойными глазами и безгубым ртом. Но больше всего меня удивили его руки — маленькие, как у ребенка.
Он степенно посмотрел на меня.
— Вы хотели меня видеть? — спросил он наконец.
— Да...
— Кажется, вы приехали на моей машине?
— Она стоит под окнами.
— И приехали от имени Алексиса и Феру?
— Совершенно верно.
— Кто вы такой?
— Их знакомый...
— Они никогда мне о вас не говорили.
— Ну и что из того, — возразил я, чувствуя, что начинаю выглядеть форменным лопухом.
— Как, вы сказали, вас зовут?
Внешне он чем-то напоминал лису, но опять же какую-то слишком спокойную.
— Я еще не называл вам своего имени.
— Но, полагаю, вы все же намерены это сделать?
— А я вот полагал, что вам не понадобится меня об этом просить...
— Почему?
— Я подумал, что такой энергичный человек, как вы, наверняка читает газеты...
— Я читаю в них только биржевые сводки.
— Жаль...
Я посмотрел ему прямо в глаза. Я понимал, что ввязался в глупую, бессмысленную и опасную игру. Ничто не заставляло меня лезть в это осиное гнездо, но я все же полез. В жизни каждого человека есть моменты, когда он испытывает непреодолимую по-
требность рискнуть всем, что имеет. Именно такой момент наступил сейчас для меня.
— Мое настоящее имя вам вряд ли знакомо... Достаточно будет сказать, что в газетах меня называют Капутом.
Он не моргнул глазом. Зато сопровождавший меня амбал заметно заволновался, и его шрам сильно поболел,
— Как вы сказали? — переспросил Кармони.
Я ждал от него хоть какой-нибудь реакции, но он упорно строил из себя невинного младенца.
— Моя физиономия была на первой странице всех газет — даже тех, которые специализируются на биржевых сводках!
— Возможно... Но я не интересуюсь происшествиями. Он повернулся к Меченому.
— А тебе это имя знакомо?
Тот, похоже, не был виртуозом словесности.
— А то! — воскликнул он.
Мой пошатнувшийся авторитет малость выпрямился.
— И кто же он?
— Резкий парень. Кучу народа убил. Полиция ищет, аж разрывается...
— Вот как? Интересные у нас, оказывается, знакомые,— проворчал Кармони, наморщив нос.
Я шагнул к нему, сжав кулаки. Еще немного, и я заставил бы его сменить пижаму...
— Надо же, какой воинственный,— невозмутимо пробормотал он. Он, похоже, любил красиво говорить и в свободное время слюнявил двадцатитомный толковый словарь.
— Я пришел сюда не для того, чтобы надо мной насмехались!
— А я, в свою очередь, никогда не даю приюта тем, кого преследует полиция!
— Да ну?
— Да!
— Вы совершаете ошибку, говоря со мной в таком тоне...
— Если кто-то из нас и совершает ошибку, то только не я.
— Послушайте, Кармони, я пришел с вами поговорить.
— Вы полагаете, мы сможем сообщить друг другу что-то важное?
— Вот именно — важное.
— Тогда говорите скорее, уже поздно. — Время у меня есть.
— А у меня нет! Начало было никудышнее.
— Хорошо. Сначала позвольте вернуть вам техпаспорт на машину...
Я достал серую картонную книжечку и бросал ее на мраморный стол.
— А заодно и водительское удостоверение этого молодчаги Антонена Феру... У меня был и его револьвер, но его забрали у входа... Кроме того, я конфисковал у него деньги в сумме десяти тысяч франков, которые оставил себе в качестве оплаты труда. Я не привык убивать людей просто так: я ведь не садист какой-нибудь!
На этот раз я с удовлетворением отметил, что Кармони изменился в лице. Он взял из лакировамной шкатулки сигарету и прикурил от зажигалки из чистого золота. Одна эта зажигалка стоила столько же, сколько хорошая машина! Она поблескивала от собственного огонька; Кармони управлялся с ней легко и небрежно.
— Они мертвы? — спросил он, выпуская сладострастное облако дыма.
— Как копченые селедки! Их теперешнее географическое положение будет указано в завтрашних газетах.
Он прищурил .глаза.
— Это вы их?
— Позвольте: в пределах необходимой обороны! Терпеть не могу, когда мне устраивают автогонки, а потом приходят навестить с девятимиллиметровой пушкой в руке!
Действительно, все было сделано по справедливости. Я оказался сильнее его подручных, и ему нечего было возразить.
Однако ему по-прежнему не давала покоя — и никому бы на его месте не дала!— цель моего прихода. Пока что этот визит говорил лишь о том, что я не из робкого десятка.
— Итак, что вы хотите мне сказать?— вздохнул он. Я покосился на стул.
— Позвольте, я присяду?
Он позволил — коротким кивком головы.
Я впервые, имел дело с королем мафии... Честно говоря, я представлял его себе совсем другим. Этот мужик, чье происхождение выдавали только медная кожа и жгучий взгляд, напоминал купающегося в деньгах испанского гранда.
Он облагородил свои манеры, смягчил свои движения, отточил свою речь... Он олицетворял собой новое поколение преступников: поколение великосветских бандитов. Он наверняка не пропускал ни одного балета Роланда Пети пи м< -л собственный столик в самых элитарных ресторанах.
— Слушаю вас.
— Вы не могли бы отослать своего Кинг-Конго?— сказал я; ткнув большим пальцем в сторону Меченого, который жадно смотрел на меня.
Упомянутый издал короткое мычание, которое следовало понимать как протест..
— Он вас смущает? — спросил Кармони.
— Слегка... Я не люблю вести важные беседы в атмосфере зоопарки.
Кармони улыбнулся.
— Выйди,— сказал он.
Но произнес он это с явной неохотой: несмотря на внешнее спокойствие, он был, по-моему, трусоват.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104